В твоих глазах я вижу океан

      Не смотря на то, что Тото пришел в гонки, когда Себастьян был еще в Ред Булле, ближе он узнал гонщика, когда тот был в Феррари. Его восхищал он. Четырехкратный чемпион не сдается, даже когда машина из вон рук плохо едет, пытается выдавить из нее всё. Немец часто проводил время возле гаражей Мерседеса, веселясь с Льюисом, коих связывали долгие годы дружбы. Ярко алую куртку не сложно было заметить среди черно-белой формы. И Тото прекрасно понимал, что все чаще и чаще старается увидеть гонщика Скудерии.       Чем хуже дела шли у итальянцев, тем больше Вольфф мечтал о приобретении Себастьяна. Чемпион достоин лучшей машины, которая работает прекраснее швейцарских часов. Да и это было неплохим пиар-ходом, два самых титулованных гонщика (этого десятилетия) в одной команде да и Льюису не впервой с немцем соревноваться на равных. Тото слишком поздно заметил, что готов часами торчать напротив гаражей Феррари и наблюдать за тем, как Феттель деловито копается в настройках собственного болида.       В очередной раз, когда Себастьян увел Хэмилтона прогуляться вдоль трассы, Тото почувствовал укол в области сердца. Он, конечно, понимал, что у Себастьяна есть семья, любящая жена, дети, но видеть его болтающим бесконечно с британцем было практически невозможно. "Класс, Тото, ты приревновал Феттеля к своему же гонщику," - каждый раз ворчал себе под нос австриец.       Сначала Вольфф не особо переживал из-за своих чувств. Ну, влюбился и влюбился, мир от этого не рухнул. Мир не рухнул до того момента, когда Тото впервые не посмотрел в глаза Себастьяна. Это было после гонки, адреналин бурлил буквально у всех. Тото подошел поздравить немца. Уже после празднований и всего остального Вольфф вспоминал взгляд Феттеля. Они были похожи на космос, на океан в шторм. Радужка темнела, превращаясь в темно-синюю бездну, в которую хотелось шагнуть и не выбраться.       Что-то пошло не так, когда Тото понял, что просто смотреть на Себастьяна издалека ему стало не хватать, и австриец начал искать встречи с ним. Неважно как и где: перед гонкой пожелать удачи, после гонки узнать, как он. Не хватало и контактов. Хотелось его как минимум обнять. Подобные же мысли Вольфф пытался отгонять, но как назло под покровом ночи они возвращались и навязчиво лезли в голову.       Пиком всего стала победа в домашнем для Феттеля гран-при. Победа, кубок в руках, струи шампанского и поздравления от Боттаса, пришедшим вторым, и Сайнца. Вольфф не может удержаться от поздравлений, он видит яркую улыбку Себастьяна, что почти на ухо ему говорит "Danke", чтобы австриец его слышал.       Уже после празднований, когда на Германию опустилась тьма и тишина, Тото решил, что лучше он совершит ошибку сейчас, чем вообще никогда и будет терзать себя за это. Согласие от Феттеля на приглашение прогуляться по трассе поступило сразу. Вольфф точно не знал, как именно следует признаться в чувствах, на ум приходило только признание к Сьюзи, но тогда было проще, как минимум из-за того, что он был молод, а не сейчас, когда ему вот-вот будет 50. - Герр Вольфф, Вы ж не просто так меня пригласили.       Задумчивый голос Себастьяна выводит директора "Серебряных стрел" из размышлений. Тото смотрит под ноги и видит черту финиша. Финиш... не надо быть поэтом и философом, чтоб понять символизм. Он вздыхает и переводит взгляд на немца и снова натыкается на его глаза.       Сейчас, когда все чувства от гонки угасли, адреналин сошел на нет, глаза Феттеля больше напоминали океан в штиль, когда в нем отражаются небо и бесчисленное множество звезд. Вольффу кажется, что время остановилось, а на планете нет ничего кроме трассы в Германии и нескольких прожекторов на ней. - Герр Во-ольфф, Тото.       Тихий но настойчивый голос немца рушит и трассу, оставляя лишь маленький участок асфальта, где они стояли. Глубоко вдохнув, австриец произнес: - Себастьян Феттель, позволь мне совершить самую большую ошибку, но не пожалеть об этом ни на секунду?       Себастьян, который и до этого удивлялся странному поведению Вольффа, но сейчас вверх странности происходил. Тем временем Тото стоял пости вплотную к немцу, и тот, если б того желал, смело мог уткнуться лбом в плечо австрийца. Директор Мерседеса кладет руки на плечи Феттеля, слегка приближая гонщика к себе ближе. Вольфф наклонился, затягивая Феттеля в поцелуй. Абсолютно невесомое касание губ, и Тото тут же отстраняется. - Себастьян Феттель, стоило сказать это давно, но никак не решался. Себ, я давно я влюблен в тебя, и ты волен с этим делать все, что хочешь.       Тото уж было хотел уйти, не видеть как немец начнет странно смотреть на него, как исчезает доверие Феттеля, но он чувствует, как теплая ладонь ложится на его плечо, а Себастьян с некой грустью улыбается. - Ты же прекрасно понимаешь, что я не никак не смогу ответить на твои чувства, но я надеюсь, что мои дружеские чувства будут не менее теплые, чем твои.       Немец немного мнется и обнимает Вольффа, чувствуя как тот прижимает его к себе. Именно в этот момент австриец почувствовал себя счастливейшим человеком на земле. Трасса вновь отстраивалась, прожектора сверкали, и Тото понимал, что готов смело утонуть в глазах Себастьяна, которые сияли ярче звезд на небосклоне.