Улитки и бетон

На самом дне бетонных джунглей, В квартире первой у подвала, Мелькала жизнь в смертельной скуке Под речи гордые с каналов. Под возмущённые гримасы, И Крики рыцарей рекламы, Дома тонули в рвотных массах, А лица спрятались обратно. Тела бредущие навстречу Потокам мусора грязи Молчали. С каждой новой встречей, С улитками имели связи. Я говорю уже буквально: Вжимались в черепа глаза, Рот утопал зарывшись в глотку: Осталась дырка от лица. И ни единой острой шутки От стен бетонных не отбилось. Когда лицо достали руки, Оно без смысла улыбалось. Так и погиб когда-то юмор: Шутить ни времени, ни сил. И смысла нет, кто был угрюмым Своим приходом ад почтил. Касалось детское плечо Стены безлюдного подъезда. И где-то Крики «взять её! Поставим женщину на место!». Ребёнок шорох не издал, Он засыпал под эти крики. Ткань платья порвана, подвал, Ожив поддержит, что «привыкнет». Такой не мучил диссонанс: Ребёнок встал с ступени серой. Налево взгляд — взорвался газ, Но справа кто-то кличет веру. Налево ухо — женский крик, Послушать справа — хор с молитвой. Как исказился б божий лик, И хорошо ли богу видно? Щека ребёнка помнит вкус Руки не слабого удара. И голос: «Я-то разберусь» Гудки от телефона справа. Уже на место едет врач И группа верных полицейских. Минута-две — и всё. Не плачь. А собирай в палату вещи. Казалось что пошло не так, В семье примерной средь улыбок? Ребёнок младший ныне враг, И сдал его один из сынов. Известен обществу закон: Любить свой пол греху подобно, И бороздя, малыш, район Бежал от кары в чей-то дом. Известно всем, таким не скрыться. Сверкают камер чуткий глаз Из-под ноги, с полёта птицы И вшиты в каждого из нас. Такой уж прайс заботы нежной — Здоровье ваше в их руках, И вы живите, всё, как прежде, Но аккуратнее в словах. Пришёл момент подняться скоро, Шаги приблизились к дверям. Ребёнок взглянет пусто снова, Дав предпочтение камням. Все окна этих тихих мест Давно исчезли иль забиты. Ремонта нет и перевес Забрало чадо. Путь открытый. Поддался мир в последний раз. Перед глазами скоп коробок Таких же серых, без прикрас, Что наблюдают вечность в оба. Внутри не явится ни скорбь, Ни радость воли, сожаления. Через секунду льётся кровь: И та сера. Что ж, с днём рождения!