Мгновение жизни

      В сердце Джулиуса Крута почти никогда не было страха. Только так ему удавалось завоёвывать авторитет среди подчинённых. Эта особенность его сложного характера не раз выручала эльфа перед Советом, который он втайне презирал за большинство решений, которые едва ли помогали справляться с чрезвычайными положениями.       Однако сейчас в глубине души затаился страх. Он пытался представить ближайшее будущее, но то виделось крайне смутно. Крут всегда был по душе солдатом, и тихая гавань под названием «семья» уже не казалась ему возможной. Никто не застрахован от непредвиденных обстоятельств. Даже те, кто привык держать всё под контролем.       Джулиус пытался закурить любимую грибную сигару, но сильная и явно смелая рука выдернула её из рта майора и выбросила в мусорную урну неподалёку.       — Джулиус, клянусь крупом, если с ней хоть что-нибудь случится, я оторву твою голову вместе с твоей вонючей сигарой! — раздражённо шипел кентавр.       Джулиусу Круту было нечего ответить. Он и сам понимал, что за случившееся ответственность лежит на нём.       Жеребкинс не мог найти себе места в больничном покое. С час он гарцевал и придавал галоп по территории вокруг здания, но проклятое напряжение не собиралось уходить. Ему только и оставалось, что ходить по коридору и раздражённо фыркать. Они с майором почти перестали контактировать в последнее время. Кентавр тихо ненавидел Крута за произошедшее, но не хотел затрагивать эту тему, дабы не расстраивать Элфи. Какое-то время её придётся отказаться от скандальных историй и сцен, чтобы прийти в норму.       Весело не было, лишь трагичное молчание и изредка пробегающие медики-кудесники. Никаких вестей из операционной не было, и больше всех переживал за подругу именно кентавр, в то время, как Крут занял позицию ожидания.       Наконец, дверь открылась и молодой хирург-пикси вышел, чтобы поделиться известиями. Довольная ухмылка говорила, что те были явно хорошие.       — Как всё прошло? — взволнованно первым спросил Жеребкинс, не давая вставить майору и слова.       — Поначалу непросто. Капитан просто не хотела нас слушать, но всё-таки доверилась. Дальше было очень удачно! Вы можете навестить её.       — Это… не противоречит гигиене? Мы всё-таки можем переносить на себе различные бактерии и заболевания… — начал взволнованную тираду кентавр, но успокоился, когда увидел, что майор уже пошёл первым без лишних разговоров.       Довольный пикси лишь пожал плечами и отправился к коллегам, чтобы похвастаться очередной удачной операцией.       Джулиус был взволнован не меньше, чем Жеребкинс, поэтому ускоренным шагом вошёл в операционный блок, где лежала Элфи. Эльфийка излучала любовь и нежность, чего никогда не видели её друзья. Она никак не могла отвернуться или отвлечься от крохотного свёртка на её груди.       — Джулиус? — угадала она вошедшего, не отрываясь.       — Да, Элфи, — тихо подтвердил эльф, боясь издавать лишние громкие звуки.       — Подойди! Она не такое чудовище, как воображают себе вершки. И почти не кусается…       Круту не нужно было повторять дважды. Он боялся, что никогда не наступит мгновение, когда ему посчастливится увидеть крохотное создание, плод истинной любви и надежды.       Мужчина едва не выдал восторженный вздох, когда увидел маленькую эльфийку с ореховой, но немного красной после долгих часов труда, кожей. Пухлые губки достались ей явно от матери, но поджимала она их в точности, как и её отец, доблестный майор Крут.       — Она очаровательна! — вздохнул незаметно подошедший Жеребкинс, который от волнения прижал ниже свои уши.       — Я и представить не могла, что могу испытывать такой трепет к детям, — усмехнулась эльфийка.       Джулиус, не произнеся и слова, подошёл ближе к больничной койке. Присев, он как можно осторожнее обнял возлюбленную и свою маленькую дочь. Казалось, сердце майора познало небывалое тепло, от которого хотелось улыбаться и дарить своё счастье всем, даже некогда врагам.       — Я люблю вас, — едва слышно прошептал Крут.       Жеребкинс почувствовал себя лишним и проигравшим, когда увидел на лице Элфи улыбку влюблённой и спокойной женщины. По его чувствам пробегали капли жестокого яда под названием «ревность», но он не имел права жаловаться, пока знал, что она сделала свой выбор и рада этому. Это был своеобразный конец. Кентавр постарался улыбнуться, но улыбка не могла скрыть глубины его разочарования. Развернувшись, он собрался было уйти, как дорогу ему преградил вполне знакомый силуэт.       — Элфи! Джулиус! Паникёр в шапке из фольги! Как же я по всем вам соскучился! — с самой настоящей улыбкой вошёл в больничное крыло никто иной как Мульч Рытвинг.       Он поспешно вытер ботинки о штанины и гордо прошествовал к койке. Гном расплылся в ещё более широкой улыбке, когда увидел маленькую эльфийку на руках у давней подруги.       — Какая хорошенькая, а? Смотри, Элфи! Джулиус своими генами не испортил такую красавицу!       Сейчас майор уже не смог сдержаться от гномьего хамства. В первичной манере его лицо мгновенно приобрело оттенок спелых помидоров. Только ему хотелось взорваться, как лёгкое касание женской кисти его щеки развело тучи жестокого гнева. В действительности Джулиус не должен больше срываться из-за глупых провокаций, ведь любящие его эльфы начнут тревожиться. Ровно, как и вспыхнул, Крут успокоился и с вполне милосердным жестом решил не портить гномью шкуру. По крайней мере, сегодня точно.       Ему и без того хватало постоянной нервотрёпки и историй с Фаулом, который излишне близко был знаком с его женой. Джулиус ревновал, злился, не доверял и был неправ, но разгорячённое сердце не могло успокоиться каждый раз, когда Элфи находилась рядом с Артемисом. Лишь сейчас ему стало до боли стыдно за те колкие слова, обвинения, что он бросал в адрес Элфи, не задумываясь о её чувствах тоже. Крут клялся, что больше никогда в своей жизни не будет полагаться только на собственные взгляды и больше доверять ей.       — А я тут маленький подарок приготовил! Осмелюсь заметить, не крал. Купил на честно выигранные у одного дурака в кости, — с этими словами Мульч достал из-за спины плюшевую игрушку в виде нежно-розового зайца в милом бардовом бантике.       Сложилось впечатление, будто этот гном знал заранее о будущем ребёнке Элфи, ведь он несколько лет не появлялся под землёй и промышлял исключительно на поверхности. Ходили слухи, что некий Зэбиг Гномикус открыл свою частную лавочку неподалёку Луизианы, где большинство старинных диковинок были украдены лично им. Но, опять же, никто не рисковал это проверить. Если бы вместо гнома оказался человек, то вся конспирация волшебного народца перестала бы иметь смысл. Мульчу было весьма удобно использовать этот псевдоним, чего он никоим образом не стеснялся.       Джулиус с опаской взглянул на гнома, но, как утверждала Элфи, ему вполне можно было доверять. Когда дело касалось друзей, она всегда умела их находить и знала, что у них внутри. Он решил пропустить контрабанду мимо глаз, но крайне заинтересоваться Мульчем через пару месяцев.       — Мульч! Когда ты успел стать таким милым? — поддела друга девушка, подмигнув при этом мужу.       Примерно тогда, когда осознал, что ты не такая уж злобная гиена, способная влюбить в себя весь мир и осчастливить то, что забыло, когда в последний раз улыбалось, сидя в своём прокуренном грибными сигарами кабинете, — вполне прозрачно намекнул на Крута Рытвинг.       — Я брошу, — весьма красноречиво посмотрел на гнома Джулиус, отчего первый лишь развёл руками, мол, ещё посмотрим.       Маленькая эльфийка на руках матери начала кукситься и просыпаться.       — Проголодалась, — заключила Элфи и оглянулась на друзей в надежде, что те её поймут и без лишних объяснений.       — Элфи сказала, что малышка проголодалась, — чуть более внятно, пусть и с угрозой, произнёс майор Крут.       Только сейчас до Жеребкинса дошло, к чему эти двое ведут, поэтому поспешил к выходу, подталкивая туда же всё ещё ничего не понимающего гнома, чтобы в коридоре объяснить принцип кормления детей и оставить расширившуюся семью свыкаться с совершенно новой для них ролью.       — Знаешь, Джулиус, сейчас я смотрю на неё и понимаю, насколько можно быть кому-то, желать защитить… Ещё никогда я не чувствовала себя такой неодинокой… Есть ли синоним к этому слову?       — Конечно, — ответил эльф и поцеловал свою драгоценную хрупкую в этот момент возлюбленную, ощущая то же, что и она, — счастливой.