Браслеты «Терпи меня»

      — Я здесь. Зачем звал? — Дверь в комнату старост распахнулась.       — Забини, ты окончательно обалдеешь от жизни: Грейнджер начнёт заниматься квиддичем. — После слов Драко мулат облокотился об стену и уставился в одну точку, обдумывая эти слова. Когда Забини начал возвращаться, Малфой продолжил:       — Тебя я позвал не только за этим. Не мог бы ты вытащить из подсобки нашей команды мою метлу?       — А ты почему это обдумываешь? — Блейз вопросительно приподнял правую бровь.       — Мы поспорили, — в разговор вмешалась Гермиона, выглядывая из-за спины светловолосого.       — На что хоть спорите?       — Стоп. А эту часть мы не обдумали, — вспомнила девушка. — Что-то мне уже страшно, –она сжалась, увидев взгляд Драко.       — Хорошо, тогда сойдемся на трёх желаниях. Идёт? — Он быстро вскинул брови, а на губах красовалась хитрая ухмылка. Гермиона быстро кивнула в ответ, пока слизеринец не передумал.       — Ладно, скорее всего вечером смогу принести. — Слизеринцы пожали руки, и Блейз скрылся за дверью.       — Всё. Пошли на обед, а потом я лягу спать. — Гриффиндорка устало потерла переносицу и зажмурила глаза. Всё-таки трёх часов сна ей недостаточно, чтобы оставаться активной.       — Нет. После обеда будем тебя тренировать. Аж самому интересно в какой момент ты будешь молить меня перестать. — Парень потер ладони и уже представил: Грейнджер, вся в поту, стоит на коленях и слёзно просит отменить спор, но он отказывает и увеличивает нагрузку. Из глотки Драко вырвался злобный и слегка сумасшедший смех. Девушка сделала шаг от него и посмотрела как на ненормального.       Обед прошел спокойно, почти молча, только изредка переговаривались ученики. Гарри искоса поглядывал на неё, Рон же наоборот, не удостоил даже одним взглядом.       Всё это время Гермиона думала, как Малфой будет издеваться над ней. И от одного предположения, или не дай Мерлин, представления картины в красках, руки девушки немели и становились ледяными.       Она пыталась всячески оттянуть эти экзекуции, но аргумент по типу ночных посиделок, на Драко не повлиял. И вот они уже достигли гостиной старост. Только переступив порог, девушка рванула со всех ног в спальню и попыталась закрыться и наложить десяток защитных заклинаний. Но… реакция у слизеринца была отменной, ему не составила труда ухватить Гермиону за воротник рубашки и притянуть обратно, из-за чего спиной она стала ощущать его тело.       — В бега подалась, Грейнджер? В твоих же интересах выиграть. — Девушка пыталась вырваться. — Чего ты боишься?       — А как будет вести себя человек, которому предстоит вытерпеть «пытки» Драко Малфоя?       — Угомонись. Я не собираюсь тебя мучить, а уж тем более убивать. — Но даже эти слова не успокоили её. — Значит по-хорошему ты не хочешь… — прорычал Драко и сгрёб Гермиону в охапку и потащил в комнату.       — Отпусти. Я не хочу, — вопила гриффиндорка, хватая парня за руки, чтобы освободиться.       — Ну раз так, то тренируйся сама. — Он разжал руки, девушка чуть не свалилась на пол, но успела опереться о стену. Слизеринец прошел до кровати, лег и взял с прикроватного столика книгу, раскрывая примерно на середине. Гермиона фыркнула и легла на свою сторону, наблюдая за Драко.       Как она заметила, парень читал ту самую книгу, которая лежала на кухне вчера. Гермиона изучала его взглядом. Малфой был сосредоточен, в его глазах отражались пожелтевшие страницы, пальцами он слегка постукивал по заднему форзацу, а другой рукой придерживал каптал книги. Губы парня сжались в тонкую линию, глаза бегали по сточкам и редко закрывались, наверное, боясь что-то упустить. А вот глаза старосты девочек предательски стали слипаться. Она сдалась, и глаза окутала пелена сна.

***

      Сумасшедший, даже истерический, смех, режущий уши. Гермиона огляделась по сторонам. Знакомое место. Блеск пола, мутные окна с резными рамами, картины и камин. Но от этого места не веяло уютом и не связывало хорошими воспоминаниями. От него становилось жутко. Гермиона покрутилась вокруг себя.       Это был Малфой Мэнор.       Сложно забыть подобное место.       Дверь распахнулась, из-за чего девушка резко обернулась.       В зал влетела ОНА!       Беллатриса Лестрейндж.       Смех стал ещё громче. В её глазах было безумие, губы искривлены в ужасной улыбке. Она неслась к Гермионе, а девушка даже не могла пошевелиться. Расстояния становилось всё меньше. В руках Беллатриссы была палочка, в другой — нож. Тот самый нож, который девушка запомнила навсегда.       — Ну что грязнокровка, напомним тебе кто ты! Круцио! — Смех вперемешку с криком боли. Гермиона ощутила это, как тогда. Она уже лежит на полу корчась от боли, ощущая, как руки Лестрейндж тянутся к ней. И снова боль. Шрам. Его решили освежить, но уже с большим пристрастием.       Гермиона подскакивает, в холодном поту, глаза красные. Истерический крик разрезал тишину комнаты, из-за чего Драко выронил книгу и кинулся к девушке. Грейнджер схватилась руками за волосы и начала раскачиваться, глядя на свои колени. Её трясло. Слизеринец аккуратно коснулся плеча девушки, от чего она вздрогнула, развернулась и с ужасом отпрыгнула. Гермиона застыла на месте и пристально наблюдала за его действиями, боясь.       — Тише, Грейнджер. Это сон. — Гриффиндорка не успела заметить, как уже была прижата к Малфою.       Теперь Гермиона чувствовала себя защищенной. Она сидела у него на коленях, тонкие пальцы сжимали ткань его рубашки. Уткнувшись лицом в его грудь, она ощутила как из глаз текли слёзы. Он, зарывшись носом в её волосы и обнимая, сидел и покачивался вместе с девушкой, успокаивал. Постепенно всхлипы стихли и Гермиона перестала трястись.       — Что тебе приснилось? — пошептал Драко одними губами, но она услышала и немного отстранилась.       — Беллатриса. — Девушка перевела взгляд на своё предплечье и не увидела ни крови, ни новых порезов, потом в его глаза, в которых читалось беспокойство.       — Она мертва. Это сон. Мы в Хогвартсе, под защитой. — Парень пытался вернуть её обратно.       В реальность.       Малфой, где твоя былая ненависть?!       — Прости, – быстро пролепетала Грейнджер и попыталась слезть с парня, но он ей не позволил этого сделать.       — Успокойся. Сиди пока я разрешил, — с каплей сарказма сказал слизеринец. Девушка уткнулась носом ему в ключицу, вдыхая запах тела парня, который успокаивал и будоражил одновременно.       Тишина. Изредка её вздрагивающие плечи, его запутавшиеся пальцы в каштановых волосах.       — Что ты читаешь? — Гермиона решила отвлечься и перевести тему разговора в другое русло. Драко вздрогнул от тихого шепота, который обжигал кожу шеи.       -Гамлета. — Парень откинулся спиной на изголовье кровати, притягивая девушку.       — Быть или не быть, вот в чем вопрос. Достойно ль       Смиряться под ударами судьбы,       Иль надо оказать сопротивленье       И в смертной схватке с целым морем бед       Покончить с ними? Умереть. Забыться, — зашептала гриффиндорка.       — И знать, что этим обрываешь цепь       Сердечных мук и тысячи лишений,       Присущих телу. Это ли не цель       Желанная? Скончаться. Сном забыться.       Уснуть… и видеть сны? Вот и ответ, * — неожиданно подхватил Малфой, погладив Гермиону по щеке, когда она прикрыла глаза. Девушка потерлась о его руку и спокойно выдохнула.       Молчание.       Успокаивающие и приятное молчание.       — Давай подниматься. Нужно идти на ужин. — Гермиона глянула на часы. Они показывали половину восьмого. Она даже не могла подумать, что уснула так быстро и надолго. Драко слегка приподнялся, подталкивая гриффиндорку. — И всё-таки я не драматизировал, ты и вправду тяжелая.       — Малфой! Имей совесть. — Девушка продолжала сидеть у него на коленях, сложила руки под грудью и надула губы.       — Нам, слизеринцам, это не присуще, — противным голосом, вперемешку со смехом, сказал староста мальчиков и развернул за плечи Гермиону лицом к себе. Она смотрела ему в глаза, но всё также надувала губки, которые привлекли взгляд Драко. Розовые, мягкие, соблазнительные, такие необходимые. Но это… Грейнджер!       Не смотри туда!       — Ты мне ноги уже отсидела. — Он отвернулся к окну, искоса поглядывая на Гермиону. То как она перелазит на кровать, вставая на колени и ладони, и как назло она была в юбке-карандаш, которая обтягивала бедра.       Чёрт! Да почему у тебя такой охрененный зад?! — выдержка Малфоя скоро покинет своего хозяина и забьёт на все правила.       Они сидели в столовой, каждый разговаривая со своими друзьями. Вести на людях милую беседу Грейнджер и Малфою –невозможно, не комильфо, есть ещё много слов, которые олицетворяют эту ситуацию. Но самое подходящие — безумие.       — Гермиона, ты чего такая бледная? — Гарри оглядел свою подругу.       — Устала. Ночью составляла черновой вариант расписание дежурств, — искусно соврала девушка.       — Всю ночь что-то бубнела себе под нос, я заснуть не мог, — влез Драко и скривился в наигранном, весьма убедительном, недовольстве. Блейз едва не засмеялся, но староста мальчиков вовремя толкнул его под рёбра, из-за чего мулат чуть не упал с лавки.       — Не спал он, мне кажется на тебя проще шкаф уронить и прибить насмерть, нежели разбудить, — усмехнулась Гермиона.       — Сколько раз тебе говорили: «Не сиди сутки напролёт со своими учебой и обязанностями», но нет же… — начала причитать младшая Уизли. — Как об стену горох.       — Джинни, не буди в себе мамочку, — улыбнулась девушка. — Ты скоро? — этот вопрос уже был адресован старосте мальчиков.       — Всё можем идти. — Аристократично вытер губы слизеринец и перекинул ноги через лавочку, вышагивая к выходу из зала. Поттер проводил странную парочку взглядом, и повернулся к Джинни, которая закончила составлять список вещей, чтобы ничего не забыть.       — Какие-то они странные. Не замечала?       — Гарри, не переживай ты так за неё. Она уже давно не маленькая девочка и, я уверена, теперь она сможет ответить Малфою, если тот начнёт её донимать.       — Наверное, ты права. Но всё равно она моя подруга, конечно же я буду переживать.       — Что Поттер, под каблуком теперь? — заржал Нотт. Гарри хотел соскочить с места и ударить Теодора в челюсть, так чтобы вылетели все зубы к чёрту, но рыжеволосая девушка ухватила его за руку и повела к выходу, успокаивающе поглаживая, а проходя мимо острого на язык слизеринца, выдала:       — Нотт, если у тебя недотрах, то не вымещай злобу на других, — и гордо подняла подбородок.       — Обожаю тебя, — усмехнулся парень со шрамом и поцеловал свою девушку в щёку.