Никуда я тебя не отпущу

Мне больно и жарко, Внутри всё горит, Я буду любить, Глотая горечь обид. Где разум и гордость? Зову их в ночи, Но чувства меня Не хотят отпустить. Ты ранил мне сердце, Не знаю причин. Болит... разрывает… Слёзы слетают с ресниц. Забуду… Забуду! Никогда не прощу! А ты так и шепчешь: «Никуда я тебя не отпущу».

      Проезжая по безлюдной улице, Рон вдруг резко затормозил.       – Убью этого ублюдка, – невнятно прошипел он сквозь стиснутые зубы и пулей выскочил из машины.       Я удивленно посмотрела вперёд и увидела Драко. Он вразвалочку шёл вдоль обочины. Почуяв неладное, я быстро вышла из машины. Рон был просто в ярости. Я никогда не видела своего лучшего друга таким. Думаю, что Малфою не поздоровится. Впрочем, он сам виноват.       Обойдя автомобиль с другой стороны, я направилась вслед за Роном. Драко сначала криво улыбнулся, увидев меня, в его глазах промелькнуло что-то похожее на надежду. Но вот улыбка сползла с его лица, глаза превратились в льдинки. А в следующий момент его голова втянулась в плечи – это он заметил Рональда. Я бы и сама испугалась, увидев такой гнев, направленный на меня. Друг в два прыжка подлетел к моему бывшему парню.       – Как ты посмел сказать такое ей? Ты хоть знаешь, что я с тобой сделаю? – Рон брызгал слюной от ярости. – Я тебя предупреждал с самого начала, чтобы ты не смел делать ей больно, – он схватил Драко за грудки. – Ты хоть представляешь, как она мучилась и сколько дней плакала?       Взгляд Малфоя скользнул ко мне. Он до сих пор не произнес ни слова – видимо знал, что виноват. Я посмотрела ему в глаза, и увидела там боль, печаль и грусть, скрытые насмешкой. Его взгляд был прикован к моему лицу, и тогда всё во мне перевернулось. Я поняла, что никогда не перестану любить этого лжеца и не переживу, если с ним что-нибудь случится. Вся моя жизнь построена на любви к нему, и не важно, сколько раз он меня обманывал, сколько боли причинил, сколько слёз я пролила из-за него.       Рон занес сжатый кулак:       – Считай, что ты мертвец!       Словно в замедленной съёмке я наблюдала этот ужас. Вот огромная рука Рона взлетела вверх и, рассекая воздух, приближается к лицу Малфоя. К моему любимому лицу. Голову Драко откидывает вправо, из разбитого носа брызжет кровь, и он падает.       Этого было достаточно. С трудом хватая воздух ртом, я понеслась к ним и вцепилась в куртку друга:       – Рон, нет! Оставь его!       Рон застыл и с недоверием уставился на меня.       – Гермиона, я тебя не понимаю! Этот подонок испоганил твою жизнь, а ты его защищаешь? – его брови поползли вверх.       – Я защищаю не его, а тебя!       «И себя», – хотелось добавить, но я лишь прикусила язык.       – Разве тебе это нужно? Я не хочу, чтобы из-за него у тебя были проблемы.       И тут прозвучал родной голос, проникая в мои уши, сердце, душу:       – Не беспокойся, Грейнджер. Я не подам заявление. Пусть бьёт, если ему от этого легче, но я знаю, что прав.       – Вот видишь, он не против, так что…       Я против!       – Нет! Мы сейчас же едем домой!       – Но, Гермиона, я…       – Никаких «но»! Поедем, прошу тебя!       Всё это было выше моих сил. Сколько можно? Я схватила Рона за руку и потащила к машине. Он недолго сопротивлялся, и сел за руль. Пока я спешила к своему месту, бросила беглый взгляд на Драко, и заметила, что он уже встал. Губа у него была рассечена, из носа сочилась кровь. Мне захотелось забыть всю ложь, которая была между нами, подойти, обнять его, поцеловать и приласкать.       – Гермиона, садись! – Рон прервал мои грезы.       Я снова оглянулась на Драко, а потом открыла дверь и села в джип.       – Поехали, – слабым голосом сказала я.       Я снова посмотрела на Драко. Он слегка качался – либо это последствия удара, либо он пьян. Малфой поднял на меня свои серебристые глаза. Я быстро отвернулась, но он уже успел заметить, что я на него смотрела.       – Я знаю, что ты любишь меня, Гермиона Грейнджер! И это твое наказание, похотливая сука!       Судя по заплетающемуся языку, он действительно был пьян. От его слов я вся сжалась, глаза заволокло влагой. За что он так со мной? Рон заскрежетал зубами и стиснул руль руками.       – Просто езжай домой, Рон, – хрипло прошептала я, глотая слёзы.       Мотор взревел, и автомобиль понёсся, увозя меня все дальше и дальше от него…