***
Чхве Бомгю, озабоченность Субина, появляется и стучится в парадную дверь его квартиры ровно в 19:01. — Мне казалось, ты говорил, что он придет после семи! — Субин наполовину шепчет, наполовину кричит, выбрасывая все контейнеры с едой в мусорное ведро, прежде чем переключить свое внимание на тарелки в раковине. Они с Тэхеном только что закончили свой ужин, состоящий из чапчхэ и курицы яннем, когда несколько стуков в дверь заставили их вздрогнуть. Субин хотел дождаться Бомгю и пригласить его присоединиться к ним за ужином, но Тэхен возразил, что они даже не знают, в какое именно время он придет, и что он так голоден, что граничит со злостью, а Субин не очень-то хотел, чтобы его сегодня задушили, поэтому он уступил — что привело их к их нынешнему затруднительному положению. — Сейчас 19:01! Это после семи! — спорит Тэхен, убирая гостиную и стараясь сделать ее максимально уютной и привлекательной для потенциального соседа Субина, — ты собираешься открывать дверь или это сделать мне? — Можешь ты? — спрашивает Субин, сосредоточившись на текущей задаче: вымыть всю сегодняшнюю посуду. Он делает мысленную пометку начать мыть посуду сразу после использования, вместо того, чтобы оставлять все до вечера, — я закончу через секунду, — добавляет он и, повернув голову, видит, что Тэхен уже идет к двери. — Привет, прости за ожидание, мы просто убирались, — говорит Тэхен, и Субин слышит извиняющуюся улыбку в его голосе. — Все в порядке, — отвечает другой голос. Он тихий и спокойный, совсем не то, что ожидал Субин (но он и сам не был уверен, чего именно он ожидал). Убирая последнюю тарелку и вытирая руки о рубашку, Субин готовится, возвращаясь в гостиную, чтобы встретиться с Чхве Бомгю, человеком, который может решить все его проблемы в мгновение ока, если тот согласится переехать к нему. Чхве Бомгю, о котором идет речь, совсем не похож на того, кого представлял себе Субин (хотя, опять же, он не был уверен, что именно он себе представлял). Симпатичный — это первое слово, которое приходит в голову Субину, когда он видит Бомгю, сидящего на диване рядом с Тэхеном, и это слово задерживается, пока он садится в кресло, между мыслями, как так получилось, что я никогда раньше не видел этого парня, и боже, я надеюсь, я ничего не испорчу. — Привет, — здоровается Субин, все еще немного ошеломленный тем, насколько хорош Бомгю, и когда Бомгю фокусирует на нем свои щенячьи глаза, Субин чувствует, как его сердце трепещет, — я Субин, парень, который ищет соседа по комнате. — Да, я знаю, — смеется Бомгю. Это заставляет щеки Субина вспыхнуть от смущения, но Бомгю звучит только добродушно, — я Бомгю, парень, который тоже ищет себе соседа по комнате. Приятно познакомиться, — говорит он, сияющая улыбка украшает его лицо, что заставляет Субина задуматься, законно ли для человека быть настолько красивым, как Бомгю. — Кроме того, — говорит Субин в ответ, со своей собственной улыбкой, — ты хотел прийти, чтобы обсудить детали, основные правила и все такое, верно? С мягким кивком Бомгю, Субин приступает к основам, которые на самом деле просто включают в себя, как они будут делить все, что связано с домом вместе (включая домашние дела и расходы!), и что до тех пор, пока они активно пытаются поладить друг с другом и Бомгю вовремя платит арендную плату, этого достаточно для Субина. — Еще вопросы? — он заканчивает с нетерпеливой и полной надежды улыбкой на лице. (Субин с опозданием понимает, что ему, вероятно, следовало бы иметь более подробные правила для жизни с незнакомцем, но он действительно не знает, какими будут эти подробные правила, поэтому он решает сделать глубокий вдох и просто надеяться на лучшее). — Всего один, я думаю, — отвечает Бомгю через мгновение. Субин дает знак Бомгю, чтобы тот говорил, что он и делает, — Тэхен тоже будет здесь жить? Вопрос вызывает неловкий смех у Тэхена, когда он медленно качает головой нет. — Я должен был, — объясняет он, — на самом деле, это единственная причина, по которой Субин отчаянно нуждается в новом соседе по комнате, я имею в виду, это длинная история, но думаю, что это хорошо подводит итог. — Возможно, в этой истории замешан некий… Хюнин Кай? — спрашивает Бомгю, понимающая ухмылка на его лице сменяется веселой улыбкой, когда он видит, как щеки Тэхена заливаются краской, — ты должен рассказать мне всю историю, ты ведь это понимаешь? — Сейчас это не важно, — отвечает Тэхен, все еще немного смущаясь, — так что ты думаешь о переезде к Субину? Субин почти пугается, когда внимание снова обращается к нему. — Верно, э-э, да, что ты думаешь? — повторяет он, сам немного смущаясь. — Я думаю, это будет здорово! — отвечает Бомгю. Его голос пропитан энтузиазмом, от чего его лицо освещается так, как Субин не знал, что лица могут светиться, и это заставляет его улыбнуться. — Я тоже, — выдыхает Субин, и он не шутит. Он правда думает, что это будет здорово.***
Если бы Субин мог повернуть время вспять в тот день, когда он впервые встретил Бомгю — или еще лучше, если бы он мог повернуть время вспять в тот день, когда Тэхен спросил его, как лучше сказать Каю, что он не может переехать к нему — Субин сделал бы это в мгновение ока, не задумываясь. Бомгю хороший — Тэхен был прав насчет этого. Иногда он болтлив, а когда нет, то ужасно молчалив. Он пытается узнать Субина, расспрашивая о его семье, о его специальности и о том, каким для него был универ, и Субин ценит это, учитывая, что он не из тех, кто сам заводит разговоры, поэтому он тоже пытается узнать Бомгю. В целом отличный парень, действительно, такой человек, которого Субин оценил бы на 9/10, если бы людей пришлось оценивать. Но каким бы ни был прекрасным человеком Бомгю, он также относился к тому типу людей, которые оставляют свои вещи валяться повсюду, потому что это удобно, и Субин узнал это на горьком опыте, в течение одной недели — самой первой недели, если точно. После выходных посвященных тому, чтобы помочь Бомгю переехать и привыкнуть друг к другу, в сочетании с хандрой понедельника и ужасом перед началом нового года в университете, Субин с нетерпением ждал возвращения домой. Он планировал броситься на диван и просто лежать там, ожидая подходящего момента, чтобы спросить у Бомгю, что он хочет на ужин. Это был отличный план — за исключением того, что Субин вернулся домой к различным стопкам папок и книг, занимающий одну сторону дивана, и джинсовой куртке на флисовой подкладке и тяжелее-чем-он-выглядит рюкзаку на другой стороне. Может, я просто слишком устал сегодня, рассуждал про себя Субин. Я просто отодвину их в сторону, и он, вероятно, заметит и поймет, что не должен оставлять вещи там, где люди должны сидеть и валяться после долгих и утомительных первых дней. Так он и сделал, и вещи Бомгю заняли то небольшое пространство, что было на кофейном столике, но Субин решил, что все не так плохо, так как они могли бы воспользоваться крошечным обеденным столом, чтобы поесть, и у них обоих были столы в их отдельных комнатах, так или иначе. Все будет просто замечательно. Но это не так. Всю эту неделю Субин возвращался домой к вещам Бомгю, разбросанным по всем местам, где их не должно быть; всю неделю Субин неохотно переносил эти вещи обратно на кофейный столик, а иногда и в комнату Бомгю; всю неделю Субин давал Бомгю очень нежные напоминания не оставлять свои вещи повсюду; и всю неделю Бомгю кивал и благодарил Субина, только чтобы продолжать оставлять свои вещи валяться повсюду. Субину хочется верить, что он лишь слегка раздражен, о чем он и сказал Каю три дня назад за обедом, и по большей части так оно и есть. Сейчас же это не одна из таких частей. Субин сидит за своим столом в разгаре ранней подготовки к лингвистическому тесту, как он склонен делать в начале каждого семестра, и это тихая и мирная ночь — или, по крайней мере, это была бы тихая и мирная ночь, если бы не тот факт, что Субин очень отчетливо слышит, как Бомгю поет I live so I love! I live so I love! во весь голос. В большинстве случае Субин заядлый поклонник музыки, и он почти всегда ее слушает — но не сейчас, не тогда, когда он пытается писать конспекты по основам языка и делает перерыв каждые два предложения. Это уже было достаточно сложно для него, пытаться сосредоточиться, не слыша различные любовные песни 2010-х, играющий на удивительно высокой громкости, это итак сложно, но слышать энергичное пение Бомгю делает эту задачу почти невыполнимой. Субин отодвигает свой стул, собираясь встать и сказать своему соседу, чтобы тот успокоился, пока он не сошел с ума, но как раз в этот момент он слышит, как открывается его дверь. Он поворачивает голову и видит пару симпатичных карих глаз, смотрящих на него из-за двери, с приподнятыми бровями, как будто спрашивают его, могу ли я войти? Субина озадачило, как Бомгю умудрялся раздражать его почти каждый день с тех пор, как он переехал, но он не мог заставить себя сказать нет Бомгю. — Заходи, — говорит он вместо уходи. Очень довольный Бомгю неловко входит в его комнату и вместо того, чтобы сказать пожалуйста, уходи, Субин ловит себя на том, что спрашивает, — что случилось? — А, я просто, эм, — начинает Бомгю, судя по голосу и виду, он только что понял, что не совсем все продумал. Это забавляет Субина, который продолжает смотреть на Бомгю, не вставая со стула и ожидая продолжения. — Да? — подсказывает Субин с ухмылкой на лице, поднимая бровь на Бомгю. Субин находит редкую возможность увидеть Бомгю в растерянности, и это забавно, занятно даже видеть его таким. — Не хочешь, ну, не знаю, потусоваться? Может быть? — наконец говорит Бомгю, — нам не нужно— нам не нужно ничего делать, понимаешь, мы можем просто послушать музыку и просто— просто расслабиться, я думаю? На лице Бомгю застенчивое, но полное надежды выражение, и Субин не может не удивляться тому, насколько милым был Бомгю. — Я не могу, — в конце концов говорит Субин, немного более сожалея, чем намеревался — вероятно, потому, что он чувствует себя намного более сожалеющим, чем думал, — у меня через две недели тест, к которому я готовлюсь, — объясняет он. Улыбка Бомгю совсем немного дрогнула, но не исчезла полностью. Вид этого почти заставляет Субина взять свои слова назад и сказать Бомгю, конечно, мы можем потусоваться — но прежде чем он это делает, Бомгю уже пятится из его комнаты. — Точно, да! Пфф, о чем я только думал, я имею в виду, очевидно, что ты учишься, когда я просто, я просто вломился, — бессвязно бормочет Бомгю, — я уже ухожу и, э-э, прости, что прервал. — Хэй, Бомгю, — зовет Субин, заставляя своего соседа остановиться, как раз перед тем, как он полностью выходит за дверь, — я бы с удовольствием расслабился и послушал музыку с тобой, когда мы оба будем свободны. — Да, конечно, — говорит Бомгю с нерешительной улыбкой на лице, от которой у Субина слегка сжимается грудь, — удачи тебе с тестом, — добавляет он, подумав, прежде чем уйти и закрыть за собой дверь. Всю оставшуюся ночь Субин не слышит музыки из комнаты Бомгю. Учиться ему тоже не удается.***
— Ну, как дела с твоим соседом? — спрашивает Тэхен, глядя на Субина вместо своих конспектов по биологии впервые с тех пор, как они сели за стол. Прошло около трех с половиной месяцев с тех пор, как Бомгю переехал к Субину, и все было хорошо, правда — или, по крайней мере, это то, что Субин говорил себе все это время. — Все в порядке, — говорит Субин немного нерешительно, и Тэхен сразу же подхватывает это. — Он доставляет тебе много хлопот? — спрашивает Тэхен, поднимая бровь на Субина. — Нет, не совсем— все в порядке, — настаивает Субин, пытаясь отмахнуться, но обеспокоенный взгляд Тэхена нисколько не дрогнул. Они сидят так с минуту, просто глядя друг на друга и ожидая, что другой сломается и сдастся. Сокрушенно вздохнув, Субин продолжает, — он просто— иногда он оставляет некоторые свои вещи валяться, и он несколько раз приглашал людей без моего ведома, но правда, Тэхен, все нормально, просто иногда это немного утомительно и неловко, но все не так плохо, — быстро говорит он, добавляя последнюю часть, чтобы успокоить Тэхена, что, опять же, все в порядке. — Звучит не очень нормально, но конечно, — ворчит Тэхен, — боже, мне очень жаль, Субин. Я не думал, что он будет таким. — Эй, ты не должен извиняться, все действительно не так уж плохо, клянусь, — говорит Субин, — я уверен, что все могло бы закончиться намного хуже, если бы я нашел соседа по комнате через форумы, так что в каком-то смысле я благодарен, понимаешь? — И все же… если он беспокоит тебя этими вещами, то я думаю, ты должен поговорить с ним об этом, — предлагает Тэхен, — вы, ребята, должны жить вместе, а не просто терпеть существование друг друга. Должно же быть взаимное уважение, верно? — Не то чтобы он был полным придурком или что-то в этом роде, — вздыхает Субин, — все действительно в порядке. Да, это неприятности, но незначительные — неприятности, с которыми я могу жить. Кроме того, я не могу позволить себе выгнать его прямо сейчас. У меня даже нет времени заводить новых друзей, не говоря уже о том, чтобы искать нового соседа. (На Бомгю невероятно трудно злиться, потому что а) он всегда быстро извиняется, как только видит изменение в лице Субина, и б) он милый — но Тэхен не должен знать об этом, думает Субин). — Да и вообще, хватит о моем соседе. У меня интересные новости, — объявляет Субин, заслужив заинтригованный взгляд Тэхена, — ты знаешь Чхве Енджуна? — С изобразительного искусства? — Единственный и неповторимый, — ухмыляясь, подтверждает Субин, — у нас с ним будет учебное свидание в эти выходные. — Божечки, — драматично выдыхает Тэхен, прикрывая рот рукой, и получает легкий шлепок по плечу от Субина, — я и не знал, что вы, ребята, близки? — Мы и не близки, — смущенно отвечает Субин, — ну, пока еще. — Он тебе… нравится? — Может быть, — замечает Субин, и он уже может сказать, что Тэхен собирается начать одну из своих лекций об Ожиданиях, Разбитом Сердце и Других Причинах Почему Ты Не Должен Влюбляться Так Просто, — прежде чем ты начнешь очередную свою лекцию — он мне не нравится. Честно говоря, я мало, что знаю о нем, но он милый, забавный и безумно привлекательный, и, может быть, это учебное свидание приведет к большему количеству подобных свиданий, а затем, возможно, к реальному свиданию или двум, и потом, возможно, к чему-то большему… суть в том, что я не ожидаю ничего серьезного. Тэхен не доверяет Субину, потому что это именно то, что он говорил о своих прошлых разочарованиях, но вместо того, чтобы спорить, он просто вздыхает. — Ради твоего же блага, удачи тебе с этим свиданием, надеюсь, что все пройдет хорошо. — Спасибо, думаю, она мне понадобится, — вздыхает Субин, — я просто надеюсь, что Бомгю больше не будет включать свои отвратительные любовные песни. Тэхен снова поднимает бровь, но Субин быстро отмахивается и указывает ему на его конспекты по биологии. — Различные виды деятельности Чхве Бомгю не будут фигурировать в твоем тесте на следующей неделе, — говорит он, и Тэхен закатывает глаза, прежде чем снова переключить свое внимание на учебу.***
— Хэй, Бомгю, — зовет Субин, прислоняясь к дверному косяку комнаты Бомгю. Он морщит нос от открывшегося ему зрелища: листы бумаги разложены по полу довольно большим полукругом, украшенные линиями разных оттенков пастельных маркеров, и посередине сидел Бомгю, окруженный академическим хаосом. Субин быстро расслабляется, когда Бомгю наконец поднимает на него глаза. — Привет, Субин. В чем дело? — Ну, у меня через два дня учебное свидание, и я подумал, что, возможно, ты мог бы не включать очередные свои невыносимые любовные песни, как ты всегда это делаешь, когда я пытаюсь учиться, — говорит Субин так небрежно, как только может (что, по общему признанию, не так уж получается, учитывая, что он нервничает из-за всего этого). — У тебя учебное свидание? — спрашивает Бомгю, явно удивленный, — с кем? Субин глубоко вздыхает, прежде чем ответить. — Да, и оно с— ладно, не в этом дело. Дело в том, что я действительно хочу произвести хорошее впечатление, поэтому мне правда нужна твоя помощь, чтобы убедиться, что в этот день, ничто не будет отвлекать. Ты можешь это сделать? — Можешь сказать мне с кем у тебя свидание? — Хорошо, — неохотно соглашается Субин, — оно с Чхве Енджуном. — С изобразительного искусства? — Ты знаешь еще Чхве Енджунов в нашем университете? — шутит Субин, с каждой секундой все больше раздражаясь, но все, что делает Бомгю, это весело улыбается. — Значит, у тебя завтра свидание с Чхве Енджуном со специальности изобразительное искусство? — снова спрашивает он. — Да, — вздыхает Субин, — и я был бы очень признателен, если бы ты помог мне убедиться, что я ничего не испорчу. Ты можешь это сделать? Бомгю притворно задумывается на мгновение, и Субин может сказать, что это фальшивое размышление, потому что он знает, как выглядит настоящее задумчивое лицо Бомгю. Тем не менее, он ждет, пока младший закончит свою игру, надеясь на положительный ответ. — Конечно, — говорит Бомгю. — Ты обещаешь? — Господи… да, Субин, я обещаю, — отвечает Бомгю. Он делает паузу, после говорит, — тебе, должно быть, действительно нравится этот парень, да? Субин чувствует, как его щеки темнеют. — Вроде того? Он милый. По крайней мере, я хочу узнать его получше. Бомгю задумчиво кивает, и почему-то в животе у Субина возникает странное чувство, но он старается игнорировать это. — В любом случае, я еще пришел спросить, есть ли у тебя планы на ужин, — говорит Субин. — Нет, а что? — Не хочешь заказать еду со мной? — предлагает Субин, пытаясь скрыть тот факт, что он немного стесняется и что, если Бомгю скажет «нет», он, вероятно переедет в другую страну от смущения. Он подумал, что, возможно, был немного несправедлив к Бомгю, и что это было неправильно по отношению к Бомгю всегда быть тем, кто пытается сблизиться с ним — так что это его единственный способ попытаться сблизиться с Бомгю. Субин убежден, что Бомгю собирается отказать ему, и что ему придется подумать о том, как перевестись в другой университет и найти новое место для жилья, когда Бомгю оглядывается на него с мягкой улыбкой. — С удовольствием, — тихо говорит он. Это немного озадачивает Субина, но он быстро возвращает улыбку Бомгю своей собственной. — Отлично, это— это замечательно. — Отлично, — повторяет Бомгю. Субин знает, что Бомгю дразнит его, но это приятно. Такое чувство, что они друзья. Или на пути к тому, чтобы стать друзьями — в любом случае, это приятно, и Субин не может скрыть нежности на своем лице, да и не пытается. — Я просто— тогда я оставлю тебя заниматься, — говорит он более неловко, чем ему бы хотелось, — просто— когда ты будешь готов сделать перерыв на ужин, просто дай мне знать, — добавляет он. — Хорошо, — говорит Бомгю, весело кивая. — Хорошо, — повторяет Субин, прежде чем отступить в коридор. Ему действительно нужно поработать над своими навыками общения — не то чтобы он встречал каких-то новых людей, но если все его разговоры заканчиваются так же, как тот, который у него только что был с его соседом… он обречен. Тем не менее, это было приятно, и это заставило Субина почувствовать тепло и счастье внутри, чувство осталось даже после того, как он вернулся в гостиную, даже после того, как он начал просматривать их варианты ужина, и оно возвращается сильнее, когда Бомгю плюхается на диван рядом с Субином, наклонившись поближе, чтобы посмотреть на их выбор. Беспорядочный стук в груди Субина не является чем-то незнакомым, и ему приходится оторвать взгляд от лица Бомгю, чтобы посмотреть на варианты доставки, открытые на его телефоне, потому что вау, он действительно красив вблизи, и его ресницы почти кукольные, и это очень, очень плохо. Ужин продолжается без помех, и Субин обнаруживает, что у него растет слабость к Бомгю. Разговор идет легче, чем он думал, и что-то в Бомгю заставляет его чувствовать себя непринужденно. Они разговаривают так, будто знают друг друга много лет, что является невероятным подвигом для такого интроверта, как Субин, и теплое чувство, возникшее ранее, не покидает его, даже на секунду. Субин прожил в этой квартире уже пару лет с парой разных людей, но сегодня это первая ночь, когда он чувствует себя как дома. Может быть, Бомгю может чувствовать себя как дома, думает Субин.***
Пятница, 14:54, Субин беспокойно меряет шагами гостиную. Он расхаживал по комнате последние 20 минут или около того, нервно ожидая появления Енджуна, и каждый раз, когда Бомгю направлялся на кухню и обратно в свою комнату, Субин нервничал все больше, о чем он даже не подозревал, что такое возможно. — Я правда думаю, что тебе следует подождать, сидя, а не расхаживать, как призрак, — предлагает Бомгю, совершающий свой пятый поход на кухню. — Я сидел до этого, но потом у меня задрожали ноги, — фыркает Субин, — это заставляет меня нервничать еще больше, чем ходить вокруг и смотреть, как ты входишь и выходишь. — Я не уверен, что понимаю, как это работает, но хорошо, — говорит Бомгю, — послушай, ведь еще и трех часов нет, верно? Я уверен, что он скоро будет здесь. — Я не волнуюсь о том, что он не появится — я волнуюсь буквально обо всем, что может произойти сегодня, — говорит ему Субин, — знаешь, возможно, было бы не так уж плохо, если бы он вообще не появился. — Субин, — зовет Бомгю. Он выглядит так, будто собирается начать лекцию (совсем как некий Кан Тэхен), когда раздается стук в дверь. — О боже, — стонет Субин, — он здесь. — Я действительно никогда не встречал никого, кто хотел бы, чтобы его продинамили до тебя, — замечает Бомгю. Он уже идет к двери, прежде чем Субин осознает, что он делает, и следующее, что он понимает, это то, что Бомгю открыл входную дверь и радостно приветствует очень озадаченного Чхве Енджуна. — Ты, должно быть, знаменитый Чхве Енджун! — восклицает Бомгю. — Прости, я немного, эм— это ведь квартира Чхве Субина, верно? Субин умудряется встать между Бомгю и дверью, прежде чем Бомгю получит шанс запутать Енджуна еще больше. — Хэй, — говорит Субин, жестом приглашая Енджуна войти внутрь и намеренно игнорируя (очень очевидное) ощущение пристального взгляда Бомгю. — Субин, хэй, — отвечает Енджун со вздохом облегчения, входя в квартиру, — я боялся, что ошибся ад— — Я сосед Субина! — перебивает его Бомгю, выглядывая из-за спины Субина, прежде чем быстро оттолкнуть его немного в сторону, — я Бомгю. — Приятно познакомиться, Бомгю, — говорит Енджун. Его очаровательная улыбка расплывается по лицу, и это заставляет брови Бомгю слегка нахмуриться. — Очень мило, — вмешивается Субин, — что ж, нам с Енджуном нужно заниматься, так что мы пойдем и начнем прямо сейчас! — говорит он, мягко уводя Енджуна в свою комнату. Он почти уверен, что прямо сейчас Бомгю стреляет в него кинжалами — ему придется иметь дело с гневом Бомгю позже. Примерно через полтора часа после начала их учебы Субин предлагает сделать небольшой перерыв, на что Енджун с радостью соглашается. — Твой сосед, кажется, действительно классный, — говорит он ни с того ни с сего. — Правда? — спрашивает Субин, перебирая некоторые свои записи. — Да, конечно, — отвечает Енджун, — мы все должны как-нибудь потусоваться, ты, я, Тэхен, Кай и Бомгю. Думаю, это было бы действительно весело, как ты думаешь? — Думаю, мой сосед был бы рад узнать, что Чхве Енджун заинтересован в том, чтобы стать его другом, — поддразнивает Субин. Он доволен отсутствием перерывов в виде любовных-песен-2010-х-взрывающихся-по-всей-квартире или чего-то еще, и он думает, что было бы действительно здорово, если бы его друзья познакомились с Бомгю и чтобы Бомгю познакомился с ними. Как раз в тот момент, когда Субин собирается предложить пойти в кино или, может быть, в парк развлечений, он слышит, как срабатывает противопожарная сигнализация. — Это…? — спрашивает Енджун. На его лице написано недоумение, и Субин понимает, что оно, вероятно, написано и на его собственном. — Пойду посмотрю, что там происходит, — говорит Субин, поднимаясь на ноги, — ты можешь остаться здесь, я вернусь через секунду. Миллионы различных проклятий проносится в голове Субина, пока он совершает короткий путь из своей комнаты на кухню, гадая, что, черт возьми, может делать сейчас Бомгю, активируя дымовую сигнализацию. Субин, конечно, не ожидал, что Бомгю будет поджигать их кухню. — Что за— Прежде чем Субин успевает закончить фразу, на них начинает литься вода. — Как выключить датчик? — кричит Бомгю, перекрывая звук воды. Субин хочет крикнуть в ответ — но не может. Он не совсем уверен, что нужно делать, чтобы выключить его. Субин пытается придумать, пытается найти выход в поисках той единственной информации, которую он, должно быть, приобрел за эти годы, пытается связать воедино правильное решение их проблемы, но он ничего не может сделать, не может сформировать связную мысль, кроме воды, тут так много воды, я промок насквозь, моя кухня мокрая, что мне делать, что мне делать, Чхве Бомгю, что ты наделал— Спринклер останавливается так же внезапно, как и начался. — Я закрыл запорный клапан, — выдыхает Енджун, входя на кухню, — что случилось? Оба Енджун и Субин обратили внимание на Бомгю. Хотя взгляд Енджуна мягкий и пытливый, он не помогает смягчить резкость обвиняющего взгляда Субина. — Я просто хотел испечь печенье, — признается Бомгю, словно не зная, куда себя деть, — я действительно не знаю, что пошло не так, я понятия не имею, но что-то, должно быть, пошло не так, потому что— потому что следующее, что я помню, печь была в огне и, и сработала дымовая сигнализация, и я даже не мог думать и— — Бомгю, хэй, все в порядке, — Енджун пытается успокоить Бомгю, кладя руки ему на плечи и мягко пытаясь приземлить его, — это был несчастный случай — несчастные случаи случаются постоянно. Давайте, я помогу вам прибраться. — Спасибо, но я думаю— думаю, тебе лучше пойти домой, — говорит Субин. Он видит, что Енджун озадачен, вероятно, думая, что Субин немного сошел с ума, отказавшись от его предложения помощи, учитывая состояние кухни, но Субину уже все равно. — Да— да, конечно, хорошо, — кивает Ендужун. Субин помогает ему собрать вещи, прежде чем показать ему дверь. Енджун пытается отпустить несколько шуток, чтобы поднять настроение, но Субин не двигается с места. — Прости за суматоху, — говорит Субин, когда они уже стоят у двери, с извиняющейся улыбкой, — мы почти ничего не закончили. — Мы кое-что сделали, это лучше, чем ничего, — отвечает Енджун, и его улыбка успокаивает. Субин не уверен, как кто-то может быть таким милым, добрым и нежным, но он решает, что это то, что ему нравится в Енджуне. Может быть, недостаточно, чтобы они были чем-то большим, чем просто друзья, но дружба с Енджуном, это более чем достаточно большая привилегия для него, — еще увидимся, да? Субин машет рукой на прощание и смотрит, как Енджун исчезает в лифте, прежде чем закрыть дверь с тяжелым вздохом. Он поворачивается обратно в гостиную, и когда он видит Бомгю, слова вылетают из него прежде, чем он успевает подумать дважды. — Что это было, черт возьми? — рявкает Субин на Бомгю, пугая младшего, который до этого смотрел в пространство. — Говорю же — я пытался испечь печень. — Неужели? Это единственное, что ты пытался сделать? Потому что мне кажется, что ты просто хотел испортить мое свидание! — И зачем мне это делать? — Черт его знает! — кричит Субин, — за последние несколько месяцев ты превратил мою жизнь в сущий ад, и каждый божий день я терпел это, думая, что мы могли бы быть друзьями, но сегодня— я больше не могу этого выносить. — И когда именно я превратил твою жизнь в сущий ад? — спрашивает Бомгю. Субин разочарованно вздыхает. — Как насчет того, что мне каждый раз приходится перемещать твои вещи, потому что ты, кажется, ничего не можешь хранить в своей комнате, как остальная часть человеческого населения? Или, может быть, все те разы, когда ты решал включать свои глупые, отвратительные любовные песни на полную громкость, когда я пытаюсь учиться? А еще лучше — как насчет тех ночей, когда ты приводил своих друзей, даже не сказав мне? Тебе что-нибудь из этого знакомо или мне продолжать? На лице Бомгю появляется выражение, которое не совсем пустое и не совсем довольное. Субин не может прочитать его, не может понять, что должно означать выражение его лица, и это только побуждает Субина продолжать. — И сегодня — Бомгю, ты чуть не поджег мою кухню, пока у меня было свидание, потому что, не дай бог, чтобы у меня было хоть какое-то чувство покоя в этой квартире! — Ты действительно веришь в то, что я попытаюсь сжечь это место только потому, что хочу испортить твое свидание? — Я не знаю! — кричит Субин, уставший и раздраженный, и недоумевая, как все это вообще произошло, — я просто не знаю. Я мало что о тебе знаю, и я не знаю, почему ты кажешься таким одержимым тем, чтобы усложнить мне жизнь, и это так— — Это потому, что ты мне нравишься. Хах? Субин падает в кресло, гадая, не ослышался ли он. Это определенно не похоже на я ненавижу тебя, которого он ожидал. Это не похоже ни на одно другое слово ненависти, которого ожидал услышать Субин. — Ты ничего не скажешь? — спрашивает Бомгю, кусая губы. Он выглядит немного смущенным, и Субин не уверен, что он должен сейчас чувствовать. У него кружится голова, и сердце тоже начинает биться быстрее, чем обычно. Ему никогда раньше не признавались, и уж тем более кто-то, кто как он был уверен, презирал его в течение месяцев. — Ты, — колеблется Субин, — я тебе нравлюсь? Бомгю не сразу отвечает, и в тишине страх быстро находит способ поселиться в Субине. Это заставляет Субина думать, что колебания Бомгю вызваны тем, что это шутка, просто то, что сказал Бомгю, чтобы заставить его заткнуться, а не то, что он действительно имеет в виду. От этого у Субина сводит желудок и сжимается грудь, и рациональная часть его говорит, что это слишком жестоко, и Бомгю не за что не поступил бы так,, но рациональность не совсем эффективна, когда ты растерян, неуверен и в пяти секундах от слез. — Ты пошутил, — шепчет Субин, как осознание. Глаза Бомгю расширяются, когда он слышит слова Субина, и он замечает слезы, наполняющие глаза Субина, заставляя его изо всех сил стараться исправить ситуацию. — Нет, нет, я бы никогда! — восклицает Бомгю, отчаяние окрашивает его голос, потому что он хочет исправить ситуацию, он хочет показать Субину, что он имел это в виду, но он не знает, как. Единственное, о чем он может думать, это снова признаться, в надежде передать то, что он действительно чувствует, так что именно это он и делает. Он делает глубокий вдох, прежде чем сказать: — Ты мне нравишься, Субин. Ты мне очень нравишься. Вероятно, больше, чем ты ожидаешь — больше, чем я тебе показывал. Страх Субина уходит так же внезапно, как и появился, прогнанный искренностью слов Бомгю, но это не мешает ему попытаться переоценить ситуацию, в которой они оказались. Во-первых, Субин был уверен, что Бомгю втайне ненавидит его, и согласился быть его соседом только потому, что у него не было другого выбора. Его доказательства и рассуждение исходят из того факта, что они оба отчаянно нуждались в соседе по комнате, когда встретились, без каких-либо предварительных знаний друг о друге, и то, как Бомгю действовал ему на нервы с тех пор. Во-вторых, Бомгю очень красивый. Это, конечно, известный факт. На самом деле это не имеет никого отношения к тому, что происходит прямо сейчас, кроме того, что это очень отвлекает Субина, потому что он пытается думать, а Бомгю смотрит на него своими щенячьими глазами, широко раскрытыми, смущенными и с надеждой выжидающими, а Субин, всего лишь растерянный мальчик со слабостью к красивым глазам, обнадёживающим улыбкам и красивым мальчикам, которые сводят его с ума и слишком привлекательны для их собственного блага. В-третьих, ну, Субин не может думать ни о чем третьем, после того, как заметил, как Бомгю смотрит на него. Он решил, что красивым людям нельзя позволять так смотреть на него, и если они это делают, то должны нести ответственность за эмоциональный стресс, в который он впадает. Субин хочет верить Бомгю, хочет отпустить, довериться ему и просто упасть. Если быть честным, его сердце уже там, сидит на коленях у Бомгю, ожидая, пока остальная часть Субина догонит его, но страх все еще здесь, все еще сдерживает его, и ему нужно убедиться, нужно знать наверняка, что это не жестокая шутка, ему нужно услышать это еще раз, прежде чем он сможет позволить себе найти кусочек дома в Бомгю. Субин снова спрашивает: — Правда? Он полностью ожидает, что Бомгю опровергнет это, признает, что это просто уловка, чтобы отомстить Субину за то, что он кричал на него ранее, но Бомгю снова удивляет его, когда тот говорит: — Правда. Ты мне так сильно нравишься, что я даже не знаю, что с этим делать. На этот раз Субин полностью доверяет ему, но он все еще немного сбит с толку всем остальным, поэтому он спрашивает: — Тогда почему— почему ты делал все эти вещи, которые я…? В глазах Бомгю написано извинение, в сочетании с намеком на смущение, когда он отвечает: — Я действительно не знал, как еще привлечь твое внимание. — Ты пытался привлечь мое внимание? — повторяет Субин. — Возможно, это не самая лучшая моя идея, но это был единственный способ заставить тебя поговорить со мной, — смущенно признается Бомгю, — я пытался сблизиться с тобой разными способами, но у меня никогда не было ощущения, что я к чему-то приближаюсь, и ты никогда не казался заинтересованным в разговоре со мной, если я не делал что-то раздражающее… Мне правда жаль, я думал— я не знал, что это так плохо для тебя. Я должен был остановиться после первых нескольких раз или типа того, я должен был вообще не делать ничего из этого и просто стараться сильнее или даже просто сдаться. Но я правда не хотел сдаваться. Ты мне слишком нравишься. — Ты такой, — Субин обрывает себя, глубокой вздыхая, — я имею в виду— то есть, да, это все немного раздражало, но на самом деле все было не так уж плохо до— до сегодняшнего дня, с пожаром, дымовой сигнализацией и спринклером. Я просто подумал, что ты ненавидишь меня и получаешь удовольствие, видя меня в вечных страданиях. — О, я действительно получаю удовольствие от того, что раздражаю тебя, — усмехается Бомгю, — только потому, что ты очень милый, когда злишься. Щеки Субина становятся теплыми, выдавая его, и Бомгю хихикает так, что Субин чувствует себя слегка смущенным. — Ты часто краснеешь, — говорит Бомгю, — ты тоже покраснел, когда вчера вечером приглашал меня на ужин. А также в первый раз, когда мы встретились. — Ты держишь какой-нибудь краснеющий-Субин-трекер или что-то в этом роде? Почему ты все это помнишь? — спрашивает Субин, широко раскрыв глаза от недоверия и смущения, а также немного трепета — он никогда не встречал кого-то столь наблюдательного, как Бомгю, и ему одновременно неловко и приятно думать о том, что Бомгю замечает такие вещи, как времена, когда Субин краснел (это также может быть немного жутко, понимает Субин, но это Бомгю, так что все в порядке). — Ты очень милый, когда краснеешь, — продолжает Бомгю, — мне хочется поцеловать тебя, — добавляет он тихим голосом, и Субин едва успевает уловить это. — И что тебя останавливает? — спрашивает Субин таким же тихим голосом, как будто это что-то нежное и хрупкое, и он не хочет нарушать это, заходя слишком далеко. Бомгю смеется. — Не знаю, понравится ли тебе это. Я имею в виду, что до сих пор ты был убежден, что я тебя ненавижу, даже после того, как я дважды сказал тебе, что ты мне нравишься — и ты до сих пор не дал мне ответа. У Субина занимает всего мгновение, чтобы подумать, посмотреть на Бомгю, и у него перехватывает дыхание. Красивые карие глаза, которые всегда выглядят такими яркими, как будто они наполнены таким количеством звезд, слишком маленькими, чтобы ясно видеть, но наполняют эти глаза той же небесной красотой. Темные кудри, которые всегда выглядят такими мягкими, всегда искушают Субина провести по ним пальцами, чтобы проверить эту теорию на себе. Руки, нервно теребящие висящую нить; руки, от которых Субину хочется протянуть руки и взять их в свои. Губы приподнимаются в сладкой улыбке, от которой сердце Субина бьется быстрее обычного, и он понимает, что ему интересно, как эти губы будут ощущаться на его собственных. Субин едва осознает, что делает, но Бомгю сидит на ближайшей к нему стороне дивана, так что расстояние между ними не так уж далеко, поэтому Субин наклоняется. Он наклоняется и целует Бомгю, на этот раз он делает первый шаг, и он думает, как он рад, что сделал это. Это, мягко говоря, красиво. Коротко, но сладко. Субин обнаруживает, что губы Бомгю на ощупь такие же мягкие, как и на вид, и новообретенное знание заставляет его гудеть от радости. Люди говорят, что ваш первый поцелуй должен быть похож на фейерверк, и когда Субин впервые поцеловался под трибунами в старшей школе, он подумал, что это мошенничество, потому что все было совсем не так. Однако, сегодня он решает, что если бы люди сказали, что ваш первый поцелуй с Бомгю будет похож на фейерверк, они оказались бы правы. Когда Субин (неохотно) отстраняется, он обнаруживает, что эти щенячьи глаза снова смотрят на него, и это заставляет его немного сжаться. Красивый, думает он. Все в Бомгю очень красиво, правда. Даже когда он раздражает. Даже когда он просто смотрит на Субина. — Ты все еще не дал мне ответа, — говорит Бомгю, тихо смеясь. Его смех тоже красивый, думает Субин. — Ты мне тоже нравишься, — тихо говорит Субин, — мне кажется, ты мне нравишься с тех пор, как я впервые увидел тебя. Услышав эти слова, Бомгю сиет. — Я знаю, что ты мне нравишься с тех пор, как я впервые увидел тебя, — признается он. Субин никогда не встречал человека, который мог бы говорить такие вещи так обычно, но, услышав это, он наполняется теплом. Он понимает, что это Бомгю — Бомгю теплый. — Что люди делают после признаний? — внезапно спрашивает Субин, и это заставляет Бомгю снова рассмеяться. — Я действительно не знаю, — признается Бомгю, — полагаю, они сами решают, встречаться им или нет? — Оу. — Похоже, ты разочарован, — поддразнивает его Бомгю. — Не разочарован, просто… ты будешь? — неуверенно спрашивает Субин, — встречаться со мной, то есть. Ты будешь встречаться со мной? — С удовольствием, — отвечает Бомгю в мгновение ока, — вопрос в том, будешь ли ты встречаться со мной. — Конечно, я бы— я буду, — ответил Субин, так же быстро, как и Бомгю. Бомгю смотрит на него так, словно он подарил ему луну, и Субин не знает, привыкнет ли он к этому когда-нибудь. — Значит, мы, — Бомгю делает паузу, издавая легкомысленный смешок, — мы теперь встречаемся? — Видимо, да, — подтвердил Субин, улыбаясь так, что его глаза стали похожи на красивые полумесяцы. — Значит, мы… бойфренды? — снова спрашивает Бомгю. — И соседи по комнате, — добавляет Субин, заставляя Бомгю закатить глаза, прежде чем снова рассмеяться, и он такой милый, и Субин так любит его, что не может удержаться, чтобы не поцеловать его снова. Он застает Бомгю врасплох, и Субину это нравится — ему нравится заставать Бомгю врасплох. — Итак… ты не хочешь сегодня снова заказать ужин, сосед? — спрашивает Бомгю, когда они снова отстраняются друг от друга. Субин морщит нос своему соседу (он бы предпочел услышать парень), и это снова заставляет Бомгю смеяться. — Конечно, сосед, — отвечает Субин, — но сначала мы должны навести порядок на кухне. — Верно… Я совсем забыл про кухню, — вздыхает Бомгю. — Пошли, — говорит Субин, вставая. Бомгю протягивает руки к Субину, умоляя своего нового парня помочь ему подняться, в комплекте с его смертоносным оружием щенячьими глазками и милыми надутыми губами. Субин не может сказать нет Бомгю, даже без глаз и надутых губ, поэтому он подчиняется и тянет Бомгю вверх — за исключение того, что он использует немного больше усилий и необходимости, и это приводит к тому, что Бомгю врезается в него. — Ого, — выдыхает Субин, каким-то образом умудряясь удержаться на ногах вместо того, чтобы упасть. Субину требуется секунда, чтобы понять, что он крепко обнимает Бомгю за талию, и что Бомгю не перестает хихикать, и еще секунда, чтобы понять, что он не хочет опускать. Субин наклоняется для очередного поцелуя, но Бомгю удается вывернуться из рук Субина, оставляя более высокого мальчика удивленным. — Никаких поцелуев, пока мы не приведем в порядок кухню! — объявляет Бомгю. Субин плетется за Бомгю, надув губы, когда он вспоминает, что привело кухню в ее нынешнее состояние. — Эй, ты же сказал, что печешь печенье, верно? — спрашиваешь Субин. — Ага, — напевает Бомгю, уже вовсю занимаясь делом. — Зачем? Бомгю останавливается и оборачивается, чтобы посмотреть на Субина со смущением на его лице. — Понимаешь ли, ты думал, что я хочу испортить тебе свидание? — Да…? — Я не хотел его портить, но у меня было полное намерение прервать его, — признается Бомгю с застенчивой улыбкой, — я собирался принести вам с Енджуном печенье и присоединиться к вашим занятиям, но, наверное, забыл учесть тот факт, что я никогда раньше не пек. — Ты ужасен, — смеется Субин. — Но я тебе нравлюсь, — возражает Бомгю с самодовольным выражением лица. — К сожалению, — отвечает Субин, и как только Бомгю собирается возразить, Субин целует его, и он чувствует себя, как дома.