Не теряй меня

К концу учебного дня силы юной любительницы книг, которой предстояло сегодня посетить интереснейшее мероприятие, были на исходе. После такого перерыва сразу восемь уроков и дополнительные по математике добили девушку с первой попытки. Мария шла домой вместе со своими друзьями, Татьяной и Александром, в надежде, что за несколько часов хоть немного восстановится. — А чего тебя Людмила Ильинична оставила после урока? — спросил Мурочкин, оглядывая еле плетущуюся подругу. — Мне сегодня в Дом книги нужно. Там будет мероприятие какое-то. Меня там Лукина встретить должна и всё рассказать. — Александр восхищённо вскинул брови, а Таня и вовсе не сдержалась и сказала то, что повергло Третьякову в шок: — Лукина? Ой, повсюду эта Лукина. Пока тебя не было, Маша, она только и говорила, что о тебе, — Полякова закатила глаза: тема ей явно не очень нравилась, но она продолжила, — постоянно говорила: «Вот берите пример с Третьяковой!.. Учитесь, как Третьякова!.. Вы должны знать мой предмет не хуже Марии Третьяковой!.. стараться вы должны, как она!» и т.д. И так на каждом уроке и на каждом классном часе. — Кстати, да. Весь класс уже переполошила. Я в шоке, как они на тебя сегодня не наехали за такое привлечение внимание к своей персоне. — подтвердил слова сестры Саша. — Вау… Я не знала, что она может говорить так, тем более про меня. Это, действительно очень странно, и мне это не понятно также, как и вам. — парировала Маша, находясь в неподдельном шоке от услышанного. Конечно, её успехи, действительно, можно ставить в пример. Мария вкладывает все силы в обучение. Сейчас ей это помогает избавляться от ненужных мыслей, что ей на руку. Все конкурсы, олимпиады и различные школьные мероприятия отныне лежат на хрупких плечах Третьяковой, которые на вид, может, и не внушают доверия, но в деле бесподобны. Однако, Маша была уверена, что может услышать похвалу от кого угодно, но только не от злобной учительницы химии, которая отказалась ей преподавать, несмотря на то что она — её классная руководительница, которая обязана проводить хотя бы один урок в неделю с каждым из своих учеников. Ребята попрощались, когда оказались у подъезда Саши и Тани. Они жили немного ближе, чем Маша, поэтому белокурой красавице приходилось проходить ещё некоторое расстояние одной, чтобы попасть домой. Сегодня Маше эта прогулка была даже в радость. Да, она устала, но зато получила бесчисленное количество различных эмоций за этот день. Она, наконец, смогла вернуться в школу, а вечером у неё запланировано интересное мероприятие. Вот что такое «жить», а не «существовать». Зайдя в квартиру, Мария поняла, что дома её ждёт ещё один сюрприз: никого нет. Отец, видимо, так и не приехал, а мама задерживается на работе. Мария будет все эти несколько часов одна. Пусть Третьякова и любила своих родителей, какими бы они ни были, но драгоценное время тишины и спокойствия не сравнится ни с чем на свете. Все три часа, что оставались у неё в перерыве между школой и мероприятием, Маша потратила на приготовление домашнего задания к завтрашнему дню. Долго собираться, чтобы отправиться на встречу чему-то новому в Доме книге и Лауре Лукиной, она не стала. Третьякова решила переодеться, надев на себя белый свитерок и клетчатые штаны. Схватив аккуратный рюкзак белого цвета с крючка для верхней одежды в прихожей, белокурая девчонка выскочила из квартиры. Дорога до места назначения заняла не более тридцати минут. Татьяна Третьякова всегда была великой любительницей читать, поэтому и квартиру уговорила когда-то мужа купить неподалёку от главной книжной обители столицы. Большое и красивое здание, на самом деле, давно стало вторым домом Маши. Белокурая девочка с ранних лет регулярно приходила сюда за новой порцией литературы. Чтение всегда помогало отвлечься от мира, погружаясь в красиво описанную автором реальность, которую невероятно хочется воплотить в быль. Столпотворение у входа говорило о том, что мероприятие должно быть захватывающим. Стоять в огромной очереди, чтобы пройти внутрь Мария не хотела, но интерес брал вверх, а вишенкой на торте было обещание преподавательнице, что она обязательно сходит. Терпеливо выстояв километровую очередь, Маша, наконец, смогла зайти в здание лишь через час. Ей очень повезло, что она пришла намного раньше. Быстро управившись с лёгким пальто, что было одето поверх свитера, Третьякова решила отыскать Лауру Альбертовну, которая должна была её сегодня сопровождать, но делать этого не пришлось, т.к. со спины практически сразу послышался знакомый голос. — Третьякова?! — воскликнула учительница. Маша обернулась и увидела Лукину, вскинувшую брови от негодования и удивления одновременно. — Да, здравствуйте, Лаура Альбертовна. — мило улыбнулась Маша, желая разбавить неловкость в их общении. — Меня Людмила Ильинична сюда отправила и сказала, что вы всё покажете и расскажете. — Почему именно ты сюда пришла? — Лукина искренне была недовольна происходящим, но Маша никак не могла понять: Лаура Альбертовна злится, потому что не хотела видеть Машу, или есть другая причина. — Ты знала, что я тебя буду сопровождать? — спросила старшая женщина, прожигая дыру в ученице. — Знала, — честно ответила Третьякова, — и я рада этому. Так что мы сейчас будем делать? — спросила блондинка у учительницы, старающейся переварить слова девочки о том, что она рада её присутствию. Всё же, здесь у них обеих было общее дело. Они пришли сюда не просто так, поэтому Лукина Лаура Альбертовна быстро взяла себя в руки и приступила к подробному разъяснению происходящего. Дамы вместе прошли в большой зал, в котором в шахматном порядке в несколько рядов были расставлены стулья, на некоторых из которых уже сидели люди. Марии и её преподавательнице явно были выделены особые места, т.к. прямо рядом с ними должен был сидеть ведущий сего мероприятия.

___

Вечер прошёл как нельзя лучше. Несмотря на то что за весь вечер Мария и Лаура Альбертовна старались не разговаривать друг с другом, хотя ученице хотелось обратного, всё было просто прекрасно. На этом мероприятии собрались настоящие книголюбы. Каждый человек смыслил что-то в искусстве писательства, и это невероятно заинтересовало Третьякову. Суть мероприятия заключалась в том, что все эти люди обсуждали одно произведение. Организаторы специально взяли книгу, которой был присвоен статус мировой классики, чтобы каждый человек, наверняка, был с ней знаком. Книга для обсуждения принадлежала известному писателю, Набокову, и называлась «Лолита». Когда ведущий только назвал произведение, которое предстояло обсуждать, в зале поднялся гул, но успокоился он также быстро. Мария относилась скептически к этому произведению, но в обсуждение включилась довольно быстро и была там самой активной. Такие же активисты, как она, высказывали своё мнение, на что другие либо выражали своё согласие, либо приводили своё мнение и старались его отстоять. Лаура Альбертовна, сидящая рядом с Машей, тоже не осталась в стороне. Как оказалось, Лаура Альбертовна — очень читающий человек, имеющий на всё неоднозначное мнение. В основном дискуссии были именно у Лукиной и Третьяковой, ведь мнение всех остальных было схожим с мнением юной белокурой девчонки, а мнение её преподавательнице кардинально отличалось. Третьякова твёрдо решила для себя, что это был не последний раз, когда она пришла сюда на подобное мероприятие. Ведущий сказал, что такие встречи будут проводиться здесь три раза в неделю. Каждый день — новая книга. На следующий раз, выбрали произведение Достоевского «Бесы». Маша резво накинула пальто и вышла на улицу, где её уже ждала её преподавательница. Баев попросил сопровождающую довести до дома Марию, ведь мероприятие закончилось тогда, когда на улице уже вовсю царила беспросветная тьма, хоть на часах и было всего девять часов. Третьякова радостно вдохнула воздух, стоя на широкой лестнице, а после подошла к учительнице, чтобы, наконец, отправиться домой. Четверть пути они прошли молча. Маша никак не могла решиться сказать хоть слово, а Лукина совсем не собиралась этого делать по собственной воле, полагая, что разговоры излишне. Однако, юная блондинка собрала всю свою волю в кулак, чтобы начать разговор, который был необходим, причём необходим им обеим. — Лаура Альбертовна, может, мы всё-таки поговорим обо всём произошедшем? — Маша робко притронулась к локтю женщины, отчего та остановилась. Девочка заправила за ухо выпавшую из причёски белоснежную прядь и посмотрела в бездонно голубые глаза преподавательницы. — Пожалуйста. — шёпотом добавила она. — Третьякова, что тебе от меня нужно? Давай просто дойдём до твоего дома и разойдёмся. — Лукина наигранно закатила глаза и хотела продолжить ход, но рука Маши, что покоилась на её локте, окрепла и остановила её. — Вы знаете, о чём я хочу поговорить. — серьёзно сказала блондинка. — Может, зайдём? — Мария указала свободной рукой на небольшую кофейню, у которой они остановились. — Я так понимаю, что у меня нет выбора. — обреченно сказала Лаура, поворачиваясь ко входу. Действительно, все козыри в рукаве у Третьяковой, а значит, что Лукина может только подчиняться. Внутри кофейни обстановка была довольно уютная и, как специально, располагающая к каким-то душевным посиделкам и разговорам. Дамы быстро сделали заказ, который открыл для обеих то, что они любят один и тот же кофе, и прошли за столик прямо у окна. Лукина тихонько поглядывала на улицу, рассматривая прохожих и всё, что попадётся на глаза, лишь бы не смотреть на ученицу. Маша же в это время, наоборот, не сводила глаз с преподавательницы, вглядываясь в каждый сантиметр её лица. — Лаура Альбертовна, — сказала Третьякова, поборов свой внутренний страх. Лаура в это время немного подскочила от неожиданности, она думала, что у этой девчонки не хватит смелости начать разговор, а после уставилась на блондинку в упор. — я лишь хотела сказать, что вы не виноваты. Лицо учительницы, сидящей напротив юной девушки с белоснежными волосами, нужно было видеть в тот момент. На нём слились в единое целое все эмоции: глаза в миг наполнились слезами до краёв; брови сведены к переносице, указывая на раздражённость и обиду; губы сомкнулись в сжатую улыбку; щёку изнутри терзали зубы учительницы, видимо, чтобы сделать больно. — Вы не должны винить себя в том, что произошло с Егором и со мной. Я и Егора-то не виню, а вас тем более. — продолжила Маша, параллельно пытаясь восстановить зрительный контакт, который был безнадёжно упущен вновь, ведь глаза преподавательницы заметались с новой скоростью. — Лаура Альбертовна, вы спасли меня тогда. — продолжила она. — Вы и никто другой. Я вам безумно благодарна, правда. Лаура Альбертовна молча встала и направилась к выходу. Маша поплелась за ней, прекрасно понимая, что больше не услышит ничего сегодня от учительницы. Через пятнадцать минут они были уже у дома девочки. Лукина остановилась, ожидая, когда девчонка зайдёт в подъезд, за пару метров до него. Третьякова резво достала ключи и ловко открыла подъездную дверь. — До свидания! — на прощание сказала Маша, не понимая, стоит ли ей ожидать ответа. — Спасибо, Третьякова, за твои слова. До завтра. — сказала Лукина, не поднимая глаз, сразу же развернувшись и отправившись прочь.