Pourquoi pas / Почему бы нет

Не то чтобы Гермиона верила, что засранец Поттер способен кого-то слушаться… Если речь шла о защите тех, кого он любил. Но Грег ведь правда старался. Она это видела, Роза это видела и ценила дядю Грега, и даже малышка Габриэль успела восхититься Гойлом. Но Поттер же был парнокопытным и лез не в свое дело, чем напрягал и без того напряженную Гермиону. Ее от палочкоприкладства в сторону лучшего друга удерживал тот факт, что сплетни им обоим не нужны. Кроме того, Грегори словно чувствовал в какую дикую кашу превращалась ее жизнь и был рядом. Рестораны, прогулки, Опера… Ради Мерлина, колдомедик Гойл уж очень старался ухаживать за той, которая согласилась на фиктивный брак. Под взглядом темных глаз Грега Гермионе в голову лезла всякая чушь — ради поправления репутации и должности так не заботятся. Гойл смотрел на нее, словно она — весь свет мира и весь мир в придачу. У Гермионы не было множества романов с мужчинами. Но и дурой внезапно она не стала… Цинизма, правда, после развода прибавилось. Но Грег делал все, чтобы смотреть на их брак, только как на сделку, не получалось. Гермиона не хотела себе врать: она запуталась. Как показала практика, ее холодный, логичный и взвешенный разум в вопросах чувств и межличностных взаимоотношений — тот еще помощник. Счастливая, казалось, семья развалилась, любовь к лучшему парню на свете закончилась грандиозным фиаско. Поэтому рассудку Гермиона доверять не могла. А сердце все еще было разбито — одна из причин, почему с Роном Роза виделась отдельно. Обычно к бывшему мужу ее девочку, ее Солнышко рыжее сопровождал несносный крестный. Гарри и Рон помирились, и она не была против. Не хотела, чтобы дружба, пронесенная сквозь года и столько испытаний, рухнула из-за нее. Сама она простить не готова была. Но Поттера Рон же не бросал. И он отец ее дочери. — Он тебе нравится, признай? Габи подняла очередной ярко-желтый лист и добавила его к своему букету. Роза шла чуть впереди них, смешно прыгая в желтых резиновых сапожках и голубом пальто, косички выбились из-под белого берета. Гермиона наслаждалась тишиной леса, теплом кофе через термокружку в своих ладонях и тем, как дочь сияла. Иногда только сердце сжималось, стоило представить, что вот совсем недавно она могла потерять Розу. Если бы не Грегори Гойл. Гадкие, тупые мальчишки, которых ты не выносила в школе иногда, в редких случаях вырастают в приличных мужчин. Щеки обожгло жаром, стоило подумать об этом. — Нравится, иначе я бы не сказала Грегу «да». Габриэль Делакур для своей фарфоровой, золотой красоты отличалась проницательностью. Куда там господину Главному Аврору, и такта у его девушки было побольше, чем у этого носорога магического. Поэтому собственное смущение Гермионе было как раз на руку. Габи сделает выводы и озвучит их Поттеру. И быть может, это чудище зеленоглазое отстанет и от нее, и, главное, от Грега. Которому Гермиона не знала, как в глаза смотреть после всех выходок Поттера. Сколько бы Грегори ни заверял ее, что все в порядке и отлично. Ни черта не было отлично. Поскольку крестный Розы и ее лучший друг был сущим проклятием Мордреда. — Как ты с Гарри живешь? Он же авторитарное чудовище… Вряд ли Гарри скажет ей спасибо за антирекламу себя любимого. Но, во-первых, Габриэль на обычных куколок Поттера совсем не походила, и поганцу пришлось за ней хорошо так побегать. Во-вторых, их отношения были очень гармоничными. Гарри ей не изменял и при виде того, как сияет рядом с ним Габриэль, оттеняя жуткую рожу Мальчика-который-победил своей прелестью, все казалось идеальным. Гермиона в идеальные картинки не верила уже. И в-третьих, раз Поттер считает себя обязанным лезть в ее личную жизнь, то почему бы ей не вмешаться в его? — Мое чудовище, Гермиона, — Габриэль улыбнулась, — я полюбила его еще в тот день на Черном Озере, когда он вытащил меня. Правда тогда не понимала, что это чувство — больше чем благодарность. Что та малявка могла знать о любви? — Роза, осторожнее! Дочь обошла лужу, в которой плавали ярко-оранжевые листья, вместо того чтобы прыгнуть в нее, как собиралась до материнского окрика. Узенькая спинка выражала осуждение даже на расстоянии трех метров. Гермиона вздохнула… И зачем было останавливать? Очищающие чары ей всегда доступны, а, с другой стороны, крестный Розы — тот еще большой ребенок — за любое безумство. Глядя на Гарри, она соглашалась, что первые сорок лет детства у мужчин самые сложные. — Я вот до сих пор не уверена, что знаю. С Габи было легко говорить, она умела слушать и слышать. — Твой бывший — кретин, — отрезала Габриэль со всем французским пылом, — но, Гермиона, без рыжего у тебя не было бы Розы. А твое сердце теперь в надежных руках, мистер Гойл мне понравился. А Гарри — мы обе знаем, что ему нужно время, чтобы перебеситься. Или ты просишь повлиять на него? Гермиона прыснула в открытую. Куколка Габриэль ангелочком не была… Легко выдерживала все бури мятежного и тяжелого характера Поттера. И действительно могла поставить того на место. Правда, Гермиона бы ее об этом не попросила. Гарри — задница, но задница ей бесконечно дорогая, так зачем портить ему счастье? Которое друг заслужил больше всех на свете. — Чтобы я вместо работы слушала его нытье? Суровый Главный — плюшевый мишка с тобой и громко ревет, стоит тебе о нем забыть. Расхохотались они обе. Две юные женщины, красивые, сильные и любящие. — Мама, Габи, вы идете? Роза махала им рукой с конца аллеи. Гермиона подхватила Габриэль под руку и поспешила за дочерью. — Габи, поможешь выбрать платье? Грег организовал все остальное, но платье и прическу я хочу выбрать сама. То, что они назначили дату, рождало в ней одновременно и неуверенность, и облегчение. Их отношения уже с неделю перестали быть сенсацией. Пресса привыкла видеть их вместе - публичные выходы в свет дали свои плоды. У Гермионы после начала отношений с представителем древнего рода наметились подвижки с некоторыми трудными проектами. Всего-то нужно было «захомутать» — до чего же гадкое слово — завидного холостяка. Хотя она удивилась тому, насколько же раньше непривлекательный подручный Малфоя ценился на брачном рынке. К шепоткам за своей спиной она давно привыкла. Это не было проблемой. Дело было в другом, Гермиона в приличном, умном и заботливом мужчине быстро перестала узнавать мальчишку, которого знала в школе. Они выросли. И думать о Греге, как о подпевале Хоря, теперь ей казалось странным. Хотя он сам без всякого смущения поднимал тему Хогвартса и их прошлого. Извинялся, говорил, что всегда восхищался умной и хорошенькой девочкой с другого факультета. Только подойти не смел… Звучало слишком хорошо, чтобы быть правдой. И в тоже время в чем в чем, а во лжи мужчину Гермиона обвинить не могла. — Мама, идем пить какао? Роза взяла за одну руку Гермиону, за другую — Габриэль. Любимое кафе ребенка в этой части Лондона находилось буквально через дорогу. Сияние глаз Розы вернуло Гермиону на землю после тяжелых размышлений. Ну и пусть дата назначена! Она сама согласилась на брак. И Гойл не чудовище, он тот, кто спас ее дочь. Хватит дурить и накручивать себя, как маленькая. От развода она не умерла, от повторного замужества — тем более. — Конечно, идем. Многие думали, что карьера была центром вселенной Гермионы, но на самом деле это было не так, ее всем была дочь. Уже дома после кафе, парка аттракционов и ужина, когда Роза уснула после сказки, Гермиона подошла к камину. На ее губах играла мягкая улыбка, день прошел отлично. Жаль, что завтра понедельник... Сложная рабочая неделя, из которой она выкроет время, сходит с Габи в один из самых престижных свадебных салонов Лондона и выберет платье своей мечты. Потому что свой брак она не собирается превращать в трагедию! Гермиона обещала Грегу, что в их чувства поверят, и готова была сдержать слово. Она повернулась, призвала книгу и упала на диван. Очередной талмуд для легкого чтения лучше кипы документов, что ждут ее завтра. И да, Гермиона собиралась в среду или четверг пригласить Грегори к ним с Розой. На ужин. Обсудить дизайн приглашений на свадьбу и детскую Розы. Им ведь нужно будет переехать. Ей не страшно совсем, а глупое трепыхание в животе — так у всех бывает. Особенно, если мужчина, за которого ты собралась замуж, делает все, чтобы ты себя королевой ощутила. Гермиона в детстве и принцессой-то не мечтала стать. Ей было достаточно того, что она уже ведьма.