Ветреный

Минхо сидел на полу в тренировочном зале совершенно один. В руках у него был телефон с фанкамом с одного их выступлений. Он нервно царапал кожу ногтями, не отрываясь от экрана. — Эй, ты че, здесь до сих пор? Мгновенно заблокировав экран, он поднялся на ноги, встречая незваного гостя недобрым взглядом. — А ты чего не ушел? — Решил потренироваться еще, — пожал плечами Хенджин, настраивая музыку, — хочешь вместе потанцевать? — Ну раз уходить ты не собираешься, — протянул Минхо, досадно вздыхая. — Давай Got7 потанцуем? — предложил Хенджин воодушевленно. — Тебе не надоело еще? — Не-а. Минхо силой выгонял себя подальше от репетиционной, но тело не слушалось, и он остался танцевать с Хенджином. Взгляд украдкой бегал по изгибам красивого тела, то и дело рискуя быть пойманным, и Лино каждый раз приходилось себя одергивать. — Ты как-то по-другому его танцевал, — заявил Хенджин, когда музыка кончилась. От его глаз не скрылись изменения в настроении. — Да? И как же? — вызывающе протянул тот. — Ну не знаю, ты более чувствительный какой-то и больше в тебе соблазнительности было будто. — Мм? Неужели? Тебе понравилось? — Минхо заигрывающе подергал бровями, на что Хенджин усмехнулся, однако кончики его ушей окрасились в розовый. — Лино-хен такой сексуальный, — бросил тот, шутя, но Минхо слегка покраснел и тут же отвернулся, чтобы выбрать следующую песню. Ему очень хотелось прочитать в таких фразах что-то больше, чем шутливые выпады Хвана Хенджина, но он знал, что думать об этом не стоило. Хотя бы потому что знал один его маленький секрет. Минхо никогда ранее не встречал соулмэйтов и был уверен, что это лишь слухи и сказки. Он видел много драм, слышал множество песен, и считал, что это были творческие фантазии —не более. Сейчас же он убедился в их существовании, и ему было одиноко как не было никогда. Это случилось в прошлую пятницу, когда у всей группы болела голова, а у Хенджина в особенности, так что он решил, что это была его головная боль — пока Чонин не заявил, что Джисон так и не смог подняться с кровати. Хенджин так разволновался, что поехал к нему, а за ним в итоге увязалось половина группы. Тогда-то Минхо и подслушал разговор Феликса с Чанбином. — Похоже, у нас проблемы. — М? Чего это? Наоборот вроде все нормально, ему же лучше стало. — После того, как Хенджин положил ему руку на голову. — А это как-то связано? — Чанбин, у всей группы прошла головная боль. Это ведь очевидно — они соулмэйты. — Серьезно? Я думал это сказки все. — К сожалению, нет. Был у меня соулмэйт еще в Австралии — мой лучший друг — так я от него не отходил ни на метр — особенно, когда начал усиленно тренироваться. Это было прямо спасением на какое-то время. — А почему к сожалению? Тогда все группе лучше станет ведь, если эти двое друг друга лечить будут, — Чанбин недоуменно пялился на друга, не понимая, что же того не устраивает. — Ты не понимаешь, — горько прошептал тот, — эта способность не проснулась бы, если бы кто-то из них не испытывал друг к другу сильные чувства. Я, к слову, с ума сходил по своему другу, и как уехал тоже какое-то время долго страдал. — То есть… — Мгм. — Ох. Они долгое время молчали, пообещав затем друг другу, что распространяться об этом не станут, ведь дело было личное, и другой точно не должен был знать, что по нему сохнет его лучший друг. Минхо с ними мысленно согласился, засовывая в уши Day6 и тихо выбираясь из общаги, чтобы никто не заметил — на свежий воздух. Он точно знал, кто из них скрывал свои чувства. С Джисоном они были достаточно близки, чтобы не заметить с его стороны необычного, а за Хенджином он наблюдал чаще, чем хотелось бы. Чаще, чем нужно. Он так и не уснул той ночью, а к утру решил, что правы были Феликс и Чанбин — другому знать не стоит, что в него влюблен его друг. С того дня Хенджин все время свое проводил с Джисоном, ведь изнурительные тренировки оставляли в теле много боли, что грех было не воспользоваться новообретенным знанием о соулмэйтах. О маленькой детали, однако, Джисону никто не сказал. В день, когда Минхо тренировался с Хенджином в репетиционной, Джисон по обыкновению за ними не увязался — видимо, они немного успокоились и перестали таскаться друг за другом как пиявки, подумалось Минхо. — Ханни сегодня не с тобой, — вслух заметил он, прищурившись. — Ах, ну да… — Хенджин смутился, отводя глаза, — я ему сказал, что раз не болит ничего, то можно сегодня по раздельности потренироваться. — Да? И чт он тебе ответил? — Ну слава тебе господи, — засмеялся Хенджин, — и я его прекрасно понимаю, мы ведь вообще не отходили друг от друга. — Ага, первый день расстались, а у тебя уже голова разболелась. Ты удачливый. — С чего ты взял, что у меня? Может у кого-то еще в группе… — Ты рядом со мной стоишь, придурок, — съязвил Минхо, опуская тот незначительный факт, что для него Хенджин чувствуется чуть сильнее. — А, ну да. — Ладно, не мучай себя, мы достаточно потренировались, — заключил он в конце концов, — поехали домой. В дороге Минхо ощутил острую сентиментальность, и ему очень захотелось вернуться в те дни, когда он чувствовал себя окруженным людьми, когда он не ощущал себя настолько одиноким. Когда он не знал, что такое соулмэйты и не представлял, во что может перерасти его восхищение Хенджином. Захотелось больно щелкнуть Хенджина по лбу, но он вспомнил про головную боль, и вместо этого притянул его к себе. Его собственная головная боль тут же прошла. Хенджин спал всю дорогу. Сынмина в комнате не было, и Хенджин тихонько позвал: — Лино-хен? Спишь? — Чего тебе, пиявка? — Можешь спуститься? Минхо сел на кровати и удивленно уставился на Хенджина. — Я хотел сказать, что мы с Джисоном не таскаемся друг за другом, потому что по какой-то причине это больше не помогает. Наше соулмэйтсво сломалось. Минхо сохранял спокойствие, изо всех сил фокусируясь на дыхании. Он понимал, что это значило. Но понимал ли Хенджин? — Удивительно, — бросил он равнодушно, — ты ради этого поднял меня с постели? — он поднял одну бровь, ожидая объяснений. — Я хотел спросить… — Мм? — То, что моя головная боль прошла, когда ты меня притянул — это совпадение? Минхо не сдержал обреченного вздоха. Он что, находился в какой-то очень плохо написанной драме? Какого хрена у Хенджина в одной группе целых два соулмэйта? — Наверное. А что? — он также вызывающе смотрел на Хенджина, мол, можно я уже спать пойду? Хенджин же потянулся к его руке, и он инстинктивно ее одернул, зная, чего стоило ожидать. — Ну Лино-хен! — Да чего тебе? — Дай руку, — требовательно заныл он. Минхо процедил тихое “блять” и протянул все же ему руку. Они оба зато почувствовали — все боли, даже незначительные, покинули тело, и можно было свободно дышать. Энергия будто разливалось по телу, и лишь в сердце Минхо отчаянно ныло. — Ну что ж, поздравляю, видимо эстафета передается от одного другому, — также безэмоционально бросил Минхо, одергивая руку. —Лино-хен… — М? — Я подслушал разговор Феликса и Чанбина тогда… их было хорошо слышно из комнаты Джисона. — Отсюда их тоже было хорошо слышно, — ответил Минхо, мрачно вздыхая. — Так, тогда ты знаешь? — Ты все-таки считаешь меня безумно сексуальным? — Минхо обворожительно улыбнулся, играя бровями вверх-вниз, принимая слегка откровенную позу. — Ээ, — Хенджин нервно захихикал, — Лино-хен, не говори никому только, ладно? — Сложно скрывать такую сексуальность от других, — он провел рукой по волосам, и Хенджин на секунду завис. — Лино-хен! Ну я серьезно, — заныл Хенджин в отчаянии. Минхо посмотрел на него недобро, затем сел в первоначальное положение, и спокойным тоном ответил: — Я бы и тебе ничего не сказал, если бы ты, зараза такая, сам не заметил. — Чего? — Хенджин отодвинулся и застыл в недоумении? — Так ты знал? Когда? Как? — Ты о чем вообще? — Минхо прищурился, чувствуя, как теряет нить разговора. — Ну, я сам-то не так давно сообразил… от этого-то связь с Джисоном и распалась. Но я вроде не подавал виду… Хен, я может и ветреный, но не настолько же предсказуемый! — Подожди, подожди, пожди, постой. Мы о чем говорим сейчас? — О том, что ты мне нравишься, хен, — смущенно и почти шепотом ответил Хенджин. — А? — Минхо сначала не поверил своим ушам, а потом еще больше не поверил. — Ну Минхо-хен, ну хватит уже издеваться, ты прекрасно слышал, что Феликс сказал, что без чувств хотя бы одного человека невозможно активировать эту супер-способность! Минхо молча спустился с кровати на пол и молча поцеловал Хенджина.