Сам себе батя

Какаши не ожидал многого от очередных глупых козявок, от которых он со смаком откажется. Было что-то в очередном унижении и лицезрении разбитых юношеских мечт, хе-хе. На самом деле он и сам не знал толком, чего искал. Что кто-то из юных шиноби окажется таким же как Обито? Обито, которого он, Какаши не ценил? Откровенно презирал и… И теперь столь бездарно копирует. Ведь большинство шиноби не такие. Для них миссиях, приказ — важнее всего, а товарищество второстепенно. Знакомо не так ли, Какаши Хатаке? И все же после отсеянные им генины с упрямством ослов находили его и… благодарили. От осознания того, что он, оказывается, вложил в пустоголовых немного мудрости, что передавалась от Третьего к Джирайе-саме, оттого к Четвертому и наконец к нему, Какаши прямо-таки распирало от довольства, которое надежно скрывала верная маска. Сегодня… День был особый. Просто потому что опаздывал Хатаке не по собственной воле, а, прогуливаясь с господином Третьим, который неожиданно решил просветить его о личностях будущих учеников. Иронично. И немного жаль, если они будут очередными малявками, которых он растопчет. Потому что на сей раз Третий превзошёл сам себя. Превосходный набор! Последний Учиха Конохи, джинчуурики и сын сенсея да бесклановая девочка, что в перспективе может стать ниндзя-медиком. Единственный нормальный глаз Какаши невольно дергался и скрыть это не удавалось, даже уперевшись в «Приди-приди рай!» Почему-то именно эротический роман в руках служил лучшим отпугивателем для навязчивых поклонниц и желавших с ним просто заговорить типов. Хатаке ненавидел, когда до него докапываются. Факт. Только вот, если у малявок получится пройти испытание… Не факт. что щит из маски и романа Джирайи сможет ему помочь. Всё же дети — крайне надоедливые создания. Ещё и долбанутые к тому же. Потому что совместный осмотр жилищ учеников оставил после себя смешанные чувства. Семейство Харуно — милое, обычное, а вот Саске… В пустом доме Учиха чувствовалась атмосфера подавленности и… да чем-то эта идеальная аккуратность напоминала призыв о помощи. Практически та же картина была и в его доме. Наруто… Его берлога была куда живее. Захламленнее так что и джоунин ногу сломит, но куда обжитее, чем апартаменты Саске. Хотя и тут витал нехороший дух одиночества. Глядя на скисшее молоко на столе Какаши впервые ощутил легкий укол совести… Может, и стоило чуть присмотреть за сыном сенсея? Не он один всех потерял. «Нет, — быстро вытряхнул эту чушь из головы Хатаке. — Меньшее, что я мог сделать для своего сенсея — это не приближаться к его сыну с ворохом своих психиатрических проблем!» И всё же махонький червячок сомнений уже вгрызся в эту напрочь отбитую голову. Как позже оказалось, адекватность Наруто дала сбой и без его, Какаши, участия. Потому что входя наконец в аудиторию, Хатаке ожидал обнаружить злых, разочарованных и потерявших терпение и самоуважение генинов, когда… О да. На его появление не обратили ровным счетом никакого внимания. Зрелище же открывшееся его глазу было… Необычным, хех. Толпа галдящих идиотов в ярко оранжевых костюмах самозабвенно мутузила друг друга, выпуская пар, в то время, как два других генина с выражением полного охреневания… А н-нет. Выражение а-ля «заберите меня из этого дурдома» было только у одного. Учиха, как сразу определил, Хатаке. В то время, как Сакура, этот на первый взгляд невинный цветочек, пылая от праведного гнева, раскидывала толпу клонов блондина, отвешивая тумака то одному, то другому, отчего те с легким хлопком лопались. «Это мегера какая-то!» — поежился Какаши, с тоской вспоминая милую и добрую Рин. Куда не пойдешь — всюду одно разочарование, м-м… Тем временем Харуно, ничуть никого не стесняясь, повалила наконец оригинал Наруто на пол и начала вколачивать его в пол, отвлекаясь на фразы, которые приличной девочке знать нельзя. Мало того, но Узумаки решил выдать очередной фортель, обиженно вскричав: «Тетя Сакура-а-а-а!», чем удостоился гневного шипения Харуно: «Я не старая, идиот!» Крыша сына сенсея, определенно, оказалась протекшая. Вскинув бровь, Какаши демонстративно откашлялся, однако на него, по-прежнему, обращали ноль внимания. А так как Наруто следовало спаса… Узумаки неожиданно проявил смекалку, а не полное отсутствие мозгов и заменил себя на Саске. Не успевшая остановить кулак Сакура врезала не ожидавшему такого поворота событий Учиха. Раздался полный боли, гнева и разочарования вопль «милой девочки»: «Наруто!» — О здравствуйте, ше… Какаши-сан! — оговорку Хатаке заметил, но списал на изрядно помятый вид блондина, на чьем правой глазу расцветал нежно розовый аки волосы Сакуры фингал… Тут его заметили и остальные. К слову, а откуда Наруто его знает? Какаши прищурился. — Здравствуйте, — пристыженно пискнула Сакура, пытаясь вновь переобуться в милую девочку-цветочек, но куда там, если степень ужаса, презрения и вселенской боли в глазах Саске уже приближалась к критичной и грозила новым большим взрывом. Досчитав мысленно до семи, а именно столько частей «Приди-Приди, Рай!» существовало в природе, Хатаке попытался успокоиться и убедить себя, что он не имеет никакого морального права отказаться от детишек прямо сейчас. Потому что идиотизм отчего-то не считался поводом для недопущения к службе на благо деревне. Как смутно подозревал Хатаке, введи в Конохе обязательный допуск у психиатра, то выполнять заказы стало бы просто некому. Ибо нет здоровых — есть недообследованные. В его же случае всё было совсем печально. Тихий маньяк — Саске, Сакура с раздвоением личности, на их фоне просто дурак Наруто мерк. Ибо Какаши, так уж повелось, больше опасался злобных стерв да тихих убийц. Первое от романов Джирайи, второе… Ну он и сам был таким. Ох, старость не радость! Глядя на выжидательно на него глядящих во все глазенки детей, Хатаке неожиданно почувствовал себя стариком. Затея с учениками всё больше казалась ему провальной. Но как бы там ни было спектакль сам себя не отыграет, потому переместившись на крышу и обведя всех злодейским взглядом, Какаши потребовал представиться и рассказать немного о себе. Не то, что ему было интересно, но… Приличия, чтоб их. Сам о себе он, разумеется, ничего не рассказал, зато заметил, как дернулся уголок губ Наруто и тот, нахально выперев грудь, огорошил его: — Вы, Какаши Хатаке, известный также как Копирующий ниндзя! Вы не любите, но продолжаете опаздывать всегда и везде! Не устаете придумывать глупые оправдания из серии помогал бабушке перейти дорогу! Любите троллить окружающих, нося эту маску и заставляя всех думать, что у вас там какое-то уродство! В жизни вы любите только одну вещь — похабные книжки Джирайи и им подобные! А ненавидите вы спойлеры и тех, кто много и не по существу болтает! — М-м… — Хатаке стало нехорошо. В конце концов сын сенсея этого знать был не должен. Более того, это не должен был знать и ни один горе-шпион, из тех кто проникал в Коноху! И… Нет, шпиона он бы отличил… Как и все остальные. Подделать чакру джинчуурики практически невозможно, как и врожденную тупость. Так что же не так с сыном сенсея?! Или его в приюте часто о пол головой роняли? Какаши поежился при мысли о столь тяжелом детстве, которое впрочем, никак не объясняло знаний таких страниц его биографии. — Откуда такие познания, Наруто? — А… А я обо всех в деревне собираю информацию! Выслушиваю чего говорят взрослые. Сплетни… Ну там! Сами знаете, даттебаса! — Узумаки почесал репу. Какаши вздохнул. Притянуто за уши, но сойдет… Говорят, любопытство присуще лисицам… — Ну ты даёшь! — на всякий случай ещё сильнее отодвинулась от него Сакура. — Ладно, кхм, я бы особо не верил всему, что говорят, а потому давайте уже представляетесь, детишки, — попытался вернуть ситуацию в свои руки Хатаке. — М-м, я долго буду ждать? Давай, Саске, начнем с тебя… — Меня зовут Учиха Саске, — вкрадчиво проговорил самый молчаливый из троицы генинов. — Я мечтаю… убить одного человека. Что люблю неважно. Ненавижу идиотов вокруг себя, потому что те тянут меня назад и мешают превзойти и убить одного человека. Я должен стать сильным и может потом восстановить клан. — А кого это ты хочешь убить, ттебаса? — тактом Узумаки не отличался, а уж каково было искреннее изумление… Какаши не уставал удивляться. Он знал, кого столь яро желает прикопать Саске, но помогать ему в осуществлении этой мечты… Хатаке вздохнул. Не особо хотелось. — Не твоё дело, бестолочь, — отмахнулся от него Учиха, вновь уходя в себя. — Сам ты такой! — надулся Узумаки, которому тут же влепила затрещину Сакура. — Не трогай Саске-куна, — прошипела она. — Капец, ты двинутая на нё… А-а-а! — пока Харуно пыталась вбить хоть немного разума в голову Узумаки, Хатаке мысленно прокручивал особо пикантную сцену из четвертой части. Помогала отвлечься. Ещё как помогала… Главное, не перевозбудиться… Стояк посреди знакомства ему не нужен. Густо покраснев по одному ему ведомой причине, великовозрастной девственик поспешил оттащить Сакуру от Наруто. После этого ничуть не успокоившаяся Харуно заявила, что мечтает о кое-ком и любит тоже кое-кого, а бесит её Наруто, что и ожидалось в принципе… — Ну, а теперь ты… Особое приглашение нужно?! — ткнула Узумаки в плечо, закончившая свой короткий рассказ Сакура. — Ой да идите вы все! — ощетинился Наруто, после чего бодренько начал. — Меня зовут Бору… Наруто Узумаки, — оговорку заметили все, но блондин быстро продолжил. — Моё главное увлечение — видеоигры, а моя мечта уделать моего тупого батю и Учиху Саске, потому что они оба идиоты, коих свет не видывал! Тишина на крыше воцарилась почти полная. Можно было услышать даже то, как натужно скрепят мозги у окружающих, пытавшихся переварить всю эту волну лютого бреда. — Чего ты мелешь, придурок?! Ты ж сирота! — прищурилась Сакура, на всякий случай разминая кулаки. Какаши крякнул. — Да… Мёртв или нет — какая нахрен разница! Это это не мешает мне мечтать его уделать! — взвинтился Узумаки, начиная подпрыгивать на месте. — Может превзойти? — с надеждой переспросил Хатаке. Такого он, признаться, точно не ожидал… Ведь Наруто не должны были рассказывать о его родителях… Ведь не должны же?! По спине пробежал нехороший холодок. А что если это Кьюби его обо всем просветил? И обо мне, и Минато, что запечатал в нем его… Это бы многое объясняло. Подавив желание утереть пот со лба и мчаться к Третьему с докладом, о протекающей печати, капающей на мозги Наруто, он заставил себя выслушать ответ Узумаки. — О и это тоже, — кивнул чуть подуспокоившийся блондин. — Да, я мечтаю превзойти Се… Четвертого хокаге! — Э-э, — похоже у Харуно не осталось сомнений в прохудившихся мозгах сокомандника. — А причем тут Четвертый хокаге и твой неизвестный отец, а, шанароо? — Как, ттебасса, причем?! — топнул ногой Узумаки. — Четвертый — тот самый батя года, что припечатал в своем сыне Кьюби и после благополучно склеил ласты! Неудивительно, что… — он осёкся, замолчав. «Точно. Печать протекает,» — Облился холодным потом Какаши. — Чего?! — Харуно не желала слушать всякий бред, потому попыталась отправить Наруто в нокаут, но тот увернулся, отчего по касательной задело Саске, который издал мученический вздох и тихо спросил: — Мы можем быть свободны, сенсей? — Да, идите… — кивнул Какаши. — О времени испытания сообщу позже. Идите, покуда не выпили мои последние мозги. И есть ли смысл их испытывать или сразу записать курс интенсивной терапии у Яманака? И самого Хатаке заодно…