— Мы обязательно исправим все, что можно и нужно. Но позже. Сейчас у нас есть более важная проблема, требующая решения. — Шатенка отстраняется от художника и смотрит за его пальцем в окно, где маячит недовольный Блуберри.
— Кстати говоря о проблемах... — Возвращаясь в дом, Ника виновато улыбается голубоглазому скелету. — Суть проблемы я поняла, но кое-что меня беспокоит. — Возвращаясь на свое место за столом, шатенка хмурится, смотря на свои руки, сложенные на столешнице. — Что вы имеете ввиду под "линией геноцида"? Разве это не выбор человека, упавшего в подземелье? — Растерянно посмотрев на Блуберри и Инка, которые тоже вернулись за стол, садясь напротив нее, спросила девушка. — В целом-то да. Но есть в альтернативах то, что отвечает за это желание убивать. — Мигая холодными голубыми огоньками, пояснил Блу. И Ника прикусила уже больную щеку. Серьезность этого веселого и энергичного скелета напрягала и даже пугала. — В каком-то мире это призрак человеческого ребенка. Где-то ребенка монстра. В некоторых это просто навязчивое желание. Интерес. — Загибая длинные тонкие пальцы, перечислил Инк. В конце усмехнувшись и слишком озорно мигнув желтыми фигурами в глазницах. — Да, все так. Люди словно сходят с ума, поддавшись этому и начинают убивать. — Косясь на художника, закончил объяснение Дрим, укладывая ладонь на спину подруги. Этим заставляя отвести взгляд от Защитника и повернуться к нему самому. — А теперь, из-за ошибки в коде, у них словно и нет выбора – сразу поддаются этому желанию, словно загипнотизированные. — Облокачиваясь на стол и все так же широко улыбаясь, художник наклонился к подруге. — Кое-кому не стоит пить Желтую краску перед такими собраниями. Чтобы не пугать всех своей радостью при словах о массовых убийствах. — Нахмурившись, отчитал друга Дрим. На что Защитник, выпрямившись на стуле, поднял руки в сдающемся жесте, еще веселее улыбаясь. — Хотите сказать, что что-то сводит людей с ума вне зависимости от их желания убивать? — Все это время смотря в одну точку на деревянной столешнице, подала голос шатенка. Тихий вопрос, севшим голосом, заставил всех скелетов заволноваться. А стоило им увидеть подругу, еще больше запереживали. Лицо ее вытянулось в испуге, и без того бледная кожа, казалась белой. А глаза... девушка, не моргая, смотрела в одну точку, потухшими серыми глазами. — В чем дело? — Аккуратно покачав подругу из стороны в сторону за плечо, Дрим вывел ее из ступора. Ласковый взгляд медовых глаз Стража заставил Нику успокоиться и выдохнуть. Первоначальный испуг отступил, а трезвые мысли посыпались успокаивающими предположениями. — Мне все еще иногда снятся кошмары... — Призналась шатенка, невольно заставляя душу ныть от воспоминаний о семье. Ника прикусила губу, медленно глубоко вдохнув и выдохнув, она уняла подступающие слезы, от которых щипало в носу. — Они больше не вредят душе. Я сплю спокойнее, не мучаюсь всю ночь напролет. И иногда сразу забываю о них, как только проснусь. И я не уверена в том, что именно это было, но у меня неприятное предчувствие. — Шатенка откинулась на спинку стула, убирая волосы на одно плечо. Резко стало очень жарко и трудно дышать. — Когда мы только вернулись в анти-пустоту от Дрима, то я проснулась рано и не могла уснуть. Тогда, задремав, слышала голос. — Девушка нахмурилась, пытаясь вспомнить, что же именно он слышала. Но лишь тревога поднялась в груди, а разум так и не подкинул конкретных слов. — Он шептал что-то. И пока это происходило, я все больше и больше чувствовала злость на всех, кого знаю. А проснулась словно от испуга, когда падаешь в пропасть во сне и тебя резко выдергивает из него. Я тогда подумала, что это сон, но... — Есть опасения, что такое случилось из-за этой проблемы с геноцидом. — Понятливо кивнул Страж, задумчиво постукивая пальцами по столу. — И ты ничего мне не сказала? — Хмурясь, рыкнул Инк, словно вся Желтая краска разом выветрилась из него. — Тебя не было дома сутками. А когда вернулся, стоило мне тебя увидеть, сразу ушел. — Обиженно огрызнулась в ответ Ника, стреляя в художника блестящим от наплывших слез взглядом. — Да я же для тебя Андерласт чистил! — Хватит! — Чуть повысив голос, Дрим недовольно посмотрел на Защитника альтернатив. — Расскажи ей уже и перестаньте вести себя как кошка с собакой. — Сверкает темным взглядом принц. А шатенка отворачивает голову в сторону. — «Даже если он расскажет, то ничего не изменится...» — Поджимая губы, печально вздыхает девушка, а подозрительный взгляд бледно-желтых огоньков художника вперивается в Нику. Подозрение о том, что подруга и без него все знает, впервые закрадывается в голову Защитника. Ну совсем не видно заинтересованности в шатенке к тому, о чем говорит Дрим. Виноватый и забитый взгляд девушки встречается со взглядом Инка, заставляя скелета удивленно вскинуть брови. — Я думала это сон. И грузить тебя такой ерундой, которую я толком не помню, когда ты занят... особенно по моей же просьбе, я не хотела. — Тихо призналась сероглазая, потупившись. — Отлично, а теперь поцелуйтесь и мы продолжим обсуждать, что нам делать. — Наигранно хлопнув в ладоши, язвительно вставляет свои пять копеек Блуберри. — Потому что меня беспокоит мой мир. Я волнуюсь за Паппи. — Папирус... — Вскинув голову, шепчет Ника, задумчиво смотря на друга. Конечно, у Берри есть брат и он, несомненно, очень дорожит им. Девушка понимает недовольство скелета, хотя эта его фраза все же оставляет осадок неловкости в душе. Но шатенка вспоминает Ласта и его брата и виновато улыбается монстру. — Прости, Блуберри. Действительно, нет времени на ругань. — Голубоглазый удивленно моргает, смотря на подругу. — Кхм. — Кашлянул в кулак Дрим, привлекая к себе внимание. — Говоря о том, что ты видела. Это может быть действительно лишь сон. Обязательно скажи, если снова что-то похожее произойдет. Даже приблизительно, даже если посчитаешь незначительным. — Серьезно заглядывая девушке в глаза, вкрадчиво попросил принц, ободряюще улыбнувшись подруге. Она кивнула на эти слова скелета и он, со спокойной душой продолжил дальше. — Пока план такой: уничтожаем арт-блоки как и до этого. Но. Нужно навестить всех внекодовых, которых можем и поговорить. Может они что-то знают. — Инк, Желтая краска в котором почти полностью выветрилась, недовольно хмурится. — Не хотел бы я видеться с Ним. — Никто из нас не хочет, видеть их, но это необходимо. — Тяжело вздохнув и глянув на помрачневшего Блу, соглашается Страж. — И пожалуй, я буду согласен навестить их в последнюю очередь. — Скосил взгляд в окно принц, представляя неприятную встречу. Солнце быстро садилось за горизонт, совсем едва проникает лучами в дом сквозь лес. Пара скелетов была внутри, на кухне. — Твое решение хранить вашу связь в тайне становится неприятностью. — Разрушил молчание и тихий звон посуды Дрим. Инк сидел за столом, но уже ближе к кухне. А принц готовил на всех кому чай, кому кофе, буквально пару минут назад выгнав шатенку "погулять". Потому что она тут гостья все-таки и он сделает все сам. Блуберри ушел с ней, устав сидеть на месте. Пара Хранителей остались наедине, думая каждый о своем, а в частности об одном и том же. Нике. Солнечного Стража уже не просто беспокоили несправедливость в отношении девушки в решении скрывать от нее связь с художником. И некоторые недобрые взгляды в свою сторону, стоит проявить внимание и ласку к подруге. Которую, на секундочку, он считал сестрой и ничего большего в ней не видел. Но Инк, несмотря на то, что был в курсе этого, умудрялся выказывать ревность. Ревность. Бездушный. Интересно конечно, как это ощущается им, но сейчас больше волнует то, что Хранитель альтернатив в принципе стал доставлять проблемы из-за этой связи с шатенкой. Да, сделать с этим ничего нельзя, но элементарно расскажи художник второй причастной к этому, то она бы несомненно пошла на компромисс. И Инку не пришлось бы упиваться Желтой краской все то время, которое Ника проводила в Анлерласт. Да так, что даже осколок души скелета доставлял ему большие неудобства. В виде вибрации, давления и даже боли. И черт, Дрим представить не мог, как тяжело сидеть на месте и не проверять Истинную каждый раз, когда ее душа, ее эмоции, отдавались такими неприятными ощущениями Связанному. — Ты говорил, что не расскажешь ей, потому что твоя душа никак не способна поддерживать нормальную связь. Но как видишь, ее душа способна делать это за двоих. — Художник недовольно фыркнул, подпирая голову рукой и внимательно наблюдая за действиями друга. Дрим насыпал кофе в турку. — Потому что такая реакция на расстоянии возможна только с сильной связью и если Ника... как-либо была близка с другими. Будь то объятия или что-то большее. Хотя, по ее словам, Ласт ей лишь друг. — Тут же вспоминая фразу шатенки о том, что она бы из них всех выбрала именно этого скелета, принц нахмурился. Но тут же откидывая эти мысли, продолжил. — Если ты расскажешь, то вам будет проще. Как минимум от того, что Ника будет знать причину твоего такого поведения. К тому же, представь, что испытывает она со своей Целой душой, раз может заставить тебя чувствовать хоть что-то. Пусть то физическая боль или желание держать ее подальше от других парней. — Недовольно цыкнув, художник перебивает принца, сбивая того с мысли. — Не станет ничего проще. Нет никакой причины для того, чтобы это знание позволило ей меньше злиться или обижаться на меня за что-либо. И тем более, это не привяжет ее к бездушному монстру. Просто чтобы мне не было больно. — Потирая переносицу, художник тяжело вздыхает. Желтая краска окончательно выветрилась и теперь он чувствовал сильную усталость. Проблемы в альтернативах и физическая боль от связи с шатенкой, пока она пребывала в Андерласт, сильно вымотали скелета. — Все, что случится, если я ей расскажу – это у нее появятся вопросы, а я... — Инк нахмурился, замолчав. Он бы несомненно попытался уже открыто оградить шатенку от общения с другими, если бы признался ей в Истинности. Только вот... сам он ей дать ничего не может. Отнюдь не того, чего желала бы она. Розовая краска никогда не покроет того безразличия, которое испытывает Защитник без нее. А желание присвоить человека себе, словно вещь, никогда не было признаком здоровых отношений. И счастья такое никому не принесет. Это уже не говоря о том, что вообще-то Связь отнюдь не дает права считать, что Ника вообще согласится на отношения. Скелет прыснул, оскалившись. Отношения и он в одном предложении – смешно и только. Стоило художнику поднять взгляд на Дрима, он увидел привычный добрый медовый взор. Принц все понял и без слов. — Сколько бы ты не твердил себе, не убеждал в том, что надо меньше с ней общаться. Сколько бы ни пытался, даже твой осколок тянется к душе этой девушки. Она может давать тебе какие-то ощущения. Ты чувствуешь себя с ней более живым. И ты не можешь держаться от нее подальше. Так что... хватит бегать, просто расскажи ей все. И решай проблемы по мере поступления. Уже порядком надоели ваши перепалки. — По-доброму улыбнувшись, хохотнул Дрим, хотя сказанное было более чем серьезным. И отвернувшись обратно к плите, неожиданно взгляд Стража погрустнел. Покосившись на друга, он с беспокойством напомнил о том, что они недавно узнали. — И... Инк, она имеет право знать все, что ей грозит. Ведь если твой осколок сломается... — Инк моментально мрачнеет: огоньки в глазницах гаснут и скелет сжимает кулаки. Потому что понимает, о чем говорит Дрим. Потому что знает, как больно и ужасно остаться без души. А девушка, даже не представляя об этой угрозе, смеется недалеко от дома, в котором двое представляют, что ее может ожидать. — Блуберри, а какой он, твой Папирус? — Отсмеявшись с шутки друга, спрашивает сероглазая, радостно улыбаясь. И даже не замечая удивления скелета. — Мой Паппи? Ты знаешь другого? — Наклонив голову на бок, спрашивает монстр. Тут же про себя отмечая, что эта привычка шатенки оказалась очень заразной, когда много времени проводишь с ней. — Да, я знаю брата Ласта. — Улыбается Ника, кивнув на вопрос и теперь уже заметив удивление скелета, посмеивается. — Мой брат лентяй, любящий поспать на посту. Неряха, с которым я вечно воюю за неубранные носки. И курение в доме! А еще… он жуткий сладкоежка и жить не может без меда. — До этого возмущенный голос Блу, стал мягким, а на лице растянулась улыбка. Ника улыбнулась в ответ, а на глаза навернулись слезы, от воспоминания о брате. — Хах, у Ласта брат тоже любит сладкое. — Хохотнула шатенка, но голос предательски сел, выдавая ее эмоции. — И мой тоже любил... — Тихий шепот и слезы все же побежали по щекам, делая улыбку девушки такой болезненной, что у Блу сжалась душа. Нахмурившись от этого, скелет ласково улыбнулся и погладил подругу по голове. — Я понимаю тебя. Я тоже очень сильно люблю своего брата. Поплачь, не держи все в себе. — Уводя подругу к лавочкам у костра, Берри сидел рядом, держа ее за руку и поглаживая по голове. Солнце совсем село за горизонт и самого огненного шара видно не было. Лишь небо, которое местами еще горело яркими пятнами, не давало всеми погрузиться во тьму. Точно так же как все, кто собрался сегодня здесь еще переживали лишь светлый момент. Медленно приближаясь к жуткой тьме. — Блуберри, почему ты ничего не рассказал мне про заколку? — Уже успокоившись и смотря на небо, разорвала тишину Ника, задавая очередной вопрос, на что получила ироничный взгляд. — Планировалось, что ты сама заметишь и это будет сюрпризом. Но кое-кому стоит больше следить за статами, они все-таки важны. — Покивав на замечание голубоглазого, девушка улыбнулась, посмотрев ему за спину. На пороге стоял Инк, махавший рукой, чтобы парочка возвращалась в дом. — Больше не могу. — Простонала Ника, падая на диван в гостиной их с Инком дома. Художник вздохнул со снисходительной улыбкой глядя на подругу. Подтягиваясь к подлокотнику, шатенка положила диванную подушечку под грудь, свешивая руки с дивана. Усталый взгляд устремился наверх, встречаясь со взглядом Защитника. Присев на корточки, чтобы быть на одном уровне с девушкой, скелет усмехнулся. — Тебя отнести в ванну? — Ты опять пил Желтую краску? — Чувствуя неловкость от того, как защекотало в животе от этих слов, улыбки и голоса монстра, буркнула Ника. — Нет, не пил. Но могу, если тебе так больше нравится. — Шатенка нахмурилась. Отчего-то эта фраза не понравилась ей, но думать сейчас почему – сил совсем не было. — Просто иди первый, я пока немного вздремну. — Прикрывая глаза, которые уже болели, Ника потерла переносицу, в попытке унять боль. — Как скажешь. — Поставив Бруми у стены, скелет уже развернулся в ванную, как встретился со внимательным взглядом подруги. — Что? — Это странный вопрос, но все же. Зачем скелетам мыться? — Удивленно вздернув брови от, как казалось художнику, очевидного вопроса, он махнул рукой, словно показывая, что ответ очевиден. — Помимо того, что я постоянно пачкаюсь в краске, на нас так же оседает пыль и грязь с улицы. И, утолю твой интерес: унитазы у нас в домах для наших друзей. — И посмеявшись со сконфуженного выражения лица шатенки, скелет удалился в ванную. Лежа на диване с закрытыми глазами, Ника прокручивала воспоминания сегодняшних посиделок. И хотя она ужасно устала и сейчас уже четвертый час утра... она счастлива. В голове всплыла картинка с хитрой усмешкой Инка и девушка расплылась в улыбке. Душа потеплела, отчего сероглазая совсем расслабилась. Это чувство было похоже на то, как продрогший до костей, ты пьешь горячий чай. Не настолько горячий, чтобы неприятно обжигать язык и горло, но достаточно, чтобы очень сильно согревать все внутри. — «Если мне так больше нравится, да?» — Вспоминая слова друга про Желтую краску и то, как он себя от этого ведет, девушка чувствовала вину. Да, Инк под этой краской определенно нравился ей. Улыбчивый, игривый и веселый. Несколько ехидный, но от этого совсем не плохой. — «Интересно, какой ты на самом деле. Будь у тебя душа?» — Впервые Ника задумалась о том, а есть ли способ вернуть душу монстру. Не его, которая уже рассыпалась в пыль, оставляя целым лишь кусочек. А дать новую. <…> Хотя. Если бы это было возможно, то Инк давно бы сделал все возможное, чтобы нормально жить. Чувствовать… — Ника. — Голос скелета заставил вздрогнуть, и отпрянуть, прижимаясь к спинке дивана. Рядом, на корточках сидел художник. Шатенка совсем не заметила, как он подошел. — Ты летаешь? — Устало буркнула девушка, заставляя скелета хихикнуть. — Эррор тоже всегда пугается, когда я подхожу. Я тебе ванну набрал, иди пока не уснула. — Удивленно вперившись взглядом в парня, Ника улыбнулась. — Спасибо... Проснулась шатенка выспавшейся, но с больной спиной. Кряхтя аки бабулька и постанывая от боли, Ника разогнулась, хрустя позвоночником. А спустившись вниз, поняла, что проспала около двенадцати часов. Время близилось к четырем вечера. Инка дома судя по всему не было. Потому, привычно отодвинув журнальный столик и усевшись на мягкий коврик, девушка пожалела, что даже близко не пыталась как-то позаниматься, пока была в гостях у Ласта. Лень, которая потихоньку отступала при стабильных занятиях, вернулась. И грызла мозг идеями плюнуть на все. Но больная спина, после ночи мертвого сна в одной позе, вынуждала даже разминку сделать перед упражнениями. Походив на ягодицах вперед и назад, шатенка наклонилась вперед, складываясь пополам. И недовольно проворчала, чувствуя, как неприятно тянет под коленками. И размявшись, с какой-то злостью на себя за запущенность физической подготовки, отзанималась выжав из себя все силы. Сидя в ванной под горячими струями воды, Ника сверлила взглядом переключатель. Выходить не хотелось. Ничего делать не хотелось. Но если она так засидится еще, то напрочь забудет мелодию, которая пришла в голову. И обязательно съест снова яблоко или банан, поленившись готовить что-то. Потому, резко крутанув вентиль с горячей водой, девушка взвизгнула из-за холодной, полившейся на голову и выпрыгнула из ванной, закутываясь в полотенце. Стало теплее, но контрастный душ сделал свое – голова прояснилась, а лень отступила. Это позволило Нике наиграть на гитаре придуманную мелодию из нескольких аккордов и записать это на лист со своей песней. Посверлив взглядом беспорядочные наброски мелодии и текстов, шатенка улыбнулась. Она была довольна тем, что всё приходящее в голову ей пока не разонравилось. Потому, воодушевленная этим, она пошла готовить. Делать что-то сложное не хотелось, а потому на столе был омлет со шпинатом, который сероглазая ела редко и оттого любила. И фруктовый салат, залитый йогуртом. Стоило только девушке сесть за еду, как домой вернулся Инк. Большая лужа чернил появилась посреди гостиной и из нее вылез скелет. Стоило ему обернуться на запах, недовольное лицо сменилось на более нейтральное. С удивлением посмотрев на соседа, Ника выложила на тарелку остатки омлета. — «Он что, из другого мира почувствовал еду в своем доме?» — Молча наблюдая за задумчивым художником, сероглазая поставила перед ним тарелку. — Что случилось? — Закидывая в пиалу фрукты и садясь на свое место, спросила шатенка. Скелет с интересом глянул на фруктовый салат в миске, своровав оттуда виноградину. — Я поговорил со всеми внекодовыми. Как и Дрим. Ничего они не знают, придется идти к тем, кого я видеть не хочу. — Мрачно сверля взглядом омлет, пояснил монстр. — Он съедобный. — Уточнила девушка, отчего скелет непонятливо посмотрел на нее. А когда понял о чем она, невесело усмехнулся. Не до шуток ему сейчас. — Отчего ты так не хочешь идти к ним? — Скорее только к одному из них. Это... не очень приятный тип. — Ответил художник, закидывая в рот сразу весь огромный кусок омлета. — Ты же хочешь подружиться с Эррором, но тебе не нравится кто-то другой? — Вскинув бровь, усмехается сероглазая. И тут же шарахается назад, когда Защитник подскакивает со стула. — Точно, Эррор! Я кое-что придумал. — Расплываясь в довольной улыбке, Инк сел на место, пододвигая к себе тарелку с фруктовым салатом. — Рада за тебя. Кстати насчет Глючного. Мне нужно будет к нему. Завтра вечером или послезавтра в течение дня. — Скелет поднимает взгляд, исподлобья, смотря на подругу. — Я должна ему торт. — Когда ты успела с ним подружиться? — Недовольно и как-то обиженно, буркнул художник, вызывая нервный смешок у Ники. — Это громко сказано. Скажем так, это откуп для Разрушителя. Чтобы моя человеческая тушка жила спокойно и не боялась умереть от его руки. — Ответила сероглазая, поежившись от воспоминаний об ощущениях выдернутой из груди души. Да еще и находясь во власти Глюка... все же очень сильно чувствовалась его сила этой жизненной магией, пока она тряслась от страха в руках скелета. — Одну я тебя к нему не пущу. — Как скажешь, я просто должна отдать долг и мне нужен портал. И да, еще кое-что... мне нужно в Андерласт первого августа. — Поджимая плечи в ожидании того, что будет после этой просьбы, Ника уже ждала недовольства. Но Инк пристально сверлил подругу взглядом. А после, вздохнув и сняв невидимую паутину с лица, спросил: — Надолго? — Взгляд полный усталости устремился на шатенку и она замерла в удивлении. То ли ей показалось, то ли в этих разномастных огоньках друга она увидела еще и тоску.Или просто хотела такое увидеть во взгляде этого скелета, не имеющего настоящих чувств?