Гореть дотла

Кровь сочилась из разбитого носа, красная и липкая, похожая на клюквенный сироп; ни платка, ни салфеток с собой не было, и Билли утирался рукавом; в голове трещало: Бутчера смачно приложили затылком о кирпичную стену, в ушах до сих пор звенело после удара, а асфальт под ногами раскачивался, словно палуба дрейфующего корабля, и от этой гребанной качки и железистого привкуса во рту Билли мутило. Он свернул с оживленной улицы, подальше от прохожих, пялящихся на него с подозрением и мрачным, навязчивым интересом, Бутчер налетел боком на мусорный бак; в глазах потемнело от боли, когда железный угол врезался ему под ребра, ровнехонько в синяк, оставленный кулаками байкера, здоровенного ублюдка, чьи светлые до белизны усы делали его похожим на Халка Хогана. - Блять! - выдохнул Билли, наваливаясь плечом на бак, из которого несло рыбой; от запаха его желудок скрутило, выпитое недавно пиво гейзером поднялось по пищеводу, и желчь обожгла язык. Мужчина с трудом сглотнул, мучительно выдыхая; в перебитом носу хлюпало и свистело, кровь продолжала течь, пачкая бороду и усы. Билли с силой протер кулаком, размазывая темно-багровую влагу по лицу, и шумно сплюнул, отходя от мусорного бака. Дерьмовый вечер; такой же, как и все предыдущие. Бутчер не спеша двинулся дальше по переулку, пользуясь тем, что между домами куда тише и не так многолюдно; того байкера и его приятелей Билли уделал на раз-два, но отчего-то совсем не чувствовал себя победителем, и вовсе не потому, что за драку его выгнали из бара. Плевать, напиться можно и в любой другой дыре; только вот Билли напиваться не хотелось - надоело, виски в глотку уже не лезло. Да и смысл? Легче все равно не становилось. Бутчер и не думал, что после исчезновения Бекки ему может быть херовее, но нет, сейчас он чувствовал себя голубем, размазанным автомобильными шинами по мостовой. Хотя с чего бы? Все же ведь закончилось, в истории с Бекки стояла точка, огромная, мать ее, кровавая точка, Хоумлендеру пришлось прижать зад и отступить, а Билли больше не в розыске, и все же ему было паршиво. С чего бы, блять?! Ведь надо было радоваться, что все, после восьми лет поисков, мести, призрачной надежды и ожидания чуда Бутчер все-таки получил ответы, но блять... лучше бы он этого не знал. Не знал, что Бекки все восемь лет была жива и воспитывала ребенка-супера, что Билли был ей настолько не нужен, что она просто ушла, что... Мужчина тряхнул головой, сипло выдыхая. На хуй, не будет он больше об этом думать. Бекки и их брак уже не вернуть, а с пиздюком что-то делать надо. Не хватало еще и пацана упустить. Бекки бы ему этого не простила. Шатаясь, Билли шел, шаркая подошвами ботинок по асфальту; под ногами хрустело битое стекло, шуршали мятые газетные листы, земля гудела от проезжавших поездов метро, а стена кирпичной многоэтажки пульсировала от раскатов музыки. Видимо, в здании располагался клуб или бар, однако Бутчера уже не тянуло на веселье; домой тоже не хотелось - там его никто не ждал, сидеть одному в четырех стенах не прельщало, а ехать к тете в таком помятом виде Билли бы не решился. Можно было бы пошататься по улицам еще немного, а потом зайти в какую-нибудь круглосуточную забегаловку, привести себя в порядок, а утром поехать в пригород. Вполне неплохо; жаль только, что до рассвета придется таскаться по городу, как бродячему, никому не нужному псу. Впору выть на луну и шариться в мусоре. Чем дальше шел Билли, тем громче звучала музыка; тускло-желтое пятно света выхватывало кусок стены соседнего дома с облупившейся штукатуркой, выцветшими заплатками граффити и старыми объявлениями, бетонную лестницу без перил и приоткрытую железную дверь, из которой и вырывалось эхо какой-то попсовой песенки. Бутчер хмыкнул: приоткрытая дверь вполне могла выглядеть как приглашение, да только вот его точно никто не ждал на этом празднике жизни; да Билли и не напрашивался. Шум и суета больше бесили, чем поднимали настроение, а, становясь раздражительным, Бутчера тянуло почесать кулаки о чью-нибудь физиономию. Бекки это в нем и не любила; да и любила ли она его вообще? Остановившись, мужчина прикрыл глаза, опустил голову; нелегко было не думать о Бекки. Он жил памятью о ней так долго, что избавиться от дробящих мыслей было непросто; алкоголь не спасал, становилось только хуже. Один приятель говорил Бутчеру найти подружку, отвлечься и жить уже для себя; вполне годный совет, надо сказать, однако Билли не торопился ему следовать. Ему до сих пор снилась Бекки: умирающая, захлебывающаяся кровью, держащаяся за горло, из последних сил умоляющая мужа позаботиться о Райане. Почему Бутчера до сих пор не отпускало? Жил же он как-то до этого, встречался со Сьюзан, похер, что ничего не получилось, но ведь было! Забота, симпатия, участие, а сейчас - ни хера. И, кажется, уже никогда и не будет. Железная дверь приоткрылась с протяжным скрежетом, выпустив на улицу стайку девиц. Зацокали каблуки, наброшенные на плечи куртки не скрывали откровенных костюмчиков, в которых девушки выглядели скорее голыми, чем одетыми: чулки, кружева, какие-то кожаные полоски, вызывающий макияж, и Билли невольно засмотрелся. А что? Девицы специально так наряжались, чтобы на них мужики глазели да деньги охотнее в трусы пихали. Денег у Бутчера было немного и место не слишком располагало для того, чтобы приставать к танцовщицам или кто они там, но вот за то, чтобы немного попялиться на аппетитные женские ножки, денег не брали, и Билли оценивающе прищурился, выбирая самую сочную парочку. Девушки стояли кучно, рассмотреть всех сразу не получалось; в свете фонаря переливались локоны платиновой блондинки, пышный начес рыжей красотки, зажавшей в зубах тлеющую сигарету, а дутая куртка брюнетки едва доходила до пояса и открывала донельзя отменный вид на самую смачную задницу, которую Билли доводилось видеть. Одета девушка была в подобие черного эластичного купальника, который едва прикрывал ягодицы, а что-то вроде юбки из цепочек и ремешков игриво позвякивало от каждого движения брюнетки и невольно притягивало взгляд. Билли даже забывал моргать, рассматривая танцовщицу; а, может, нахер все и зайти в клуб? Посмотреть, как она там скачет и трясет жопой... хотя вряд ли его в таком виде пустят, тем более время уже позднее: почти пять утра, а стриптиз-бар максимум будет работать до шести. Что там можно успеть за час? Разве что спустить все деньги на приват. Хотя Бутчеру было бы не жалко, если бы именно такая жопка поерзала у него на коленях. От собственных похабных мыслей Бутчеру стало весело, он смешливо хрюкнул себе под нос, поморщившись от ноющей боли в переносице, и осклабился, заметив, что парочка девушек обернулись к нему. Блондинка гадливо поджала губы и тут же отвернулась, рыжая нахмурилась, буравя его неприязненным взглядом, и чуть оттеснила брюнетку к двери. Девушка покачнулась на своих каблуках, оступилась, но удержала равновесие, тихо, мелодично рассмеялась, после чего крепко затянулась. Выдохнув голубоватый дым, брюнетка вытянула шею, пытаясь получше рассмотреть Билли; широкий кожаный чокер с металлическим кольцом смотрелся на ней грубо и чужеродно, Бутчеру хотелось схватить ее за кольцо и выбросить эту побрякушку нахер. И куртку бы ей подлиннее, нечего такую жопу морозить. Билли шмыгнул носом; уже не кровоточило, однако видок у него явно был тот еще, но мужчина и не думал стесняться, ему уже случалось выглядеть похуже. Например, когда выбрался из брюха кита или когда схлестнулся с невидимым пиздюком. А тут были всего лишь полупьяные байкеры с замашками заправских рестлеров; разве что плащ и рубашку изгваздал, так Бутчер на свидание и не собирался, а то бы сразу пришел с цветами. Сьюзан нравились его фруктовые букеты, а цыпочкам из стриптиз-бара, видимо, подавай цветы из банкнот. - Нечего на него пялиться, - одернула рыжая, отбрасывая окурок; темно-красная помада ей не шла, рот казался карикатурно большим, под глазами темнели разводы туши. - Кури быстрее и пошли. - Мало придурков в клубе, так еще и тут не пойми кто ошивается... - пробормотала блондинка с такой злостью, что Билли передернуло; ну, что за сука?! Такая, даже если помирать будешь, не поможет; мужчина перевел взгляд с затылка блондинки на брюнетку, которая беспокойно покусывала нижнюю губу. - Кажется, у него кровь, - заметила девушка и двинулась вперед, спускаясь на одну ступеньку; рыжая запоздало ухватила ее за плечо, дернула на себя, едва не роняя брюнетку на лестницу. - С ума сошла?! Не лезь, куда не просят. Идем, пока Кеннет опять не разорался. - Ага, - важно поддакнула блондинка, - отработать и домой, а то у меня уже в этих туфлях ноги отваливаются. Жмут как испанские сапоги! Чтобы я хоть раз еще купила что-нибудь на распродаже!.. - Но... может, ему нужна помощь? - робко пролепетала брюнетка, вызвав у Билли внезапный прилив умиления: какая все-таки лапочка! Не то, что те две мегеры. Бутчер придвинулся ближе, позволяя девушке рассмотреть свое опухшее после драки лицо, перемазанное подсохшей кровью, и не без удовольствия отметил, как недовольно побурело лицо рыжей под слоями косметики. - Поверь, милая, такому ты ничем не поможешь. - Дамочка, - хрипло усмехнулся Билли, прищурив правый глаз, - давай ты прикроешь свою хлеборезку, а она сама все решит? Нехер быть такой злобной пиздой. Рыжая округлила глаза, опешившая от столь наглого вмешательства в разговор, блондинка лениво повернула голову, презрительно сузив глаза; у нее были широкие брови, слишком черные для естественных, и длинные изогнутые ресницы. Под левым глазом и в уголке рта темнели родинки, на вздернутом носу сквозь пудру и тональный крем просвечивали веснушки. - Девочки, идем, - процедила блондинка, - нечего связываться с всякими подозрительными типами. - Вот именно, - подхватила рыжая, - Линда, пошли. Пошли, говорю! Не вздумай даже с ним разговаривать, у него же на лице написано, что он не в себе! Линда нерешительно покосилась на подругу, переминаясь с ноги на ногу, не то от холода, не то от волнения; Билли ждал; назло этим сучкам хотелось, чтобы девушка их послала, но умом понимал, что, скорее всего, она уйдет, и правильно сделает. Что ей ловить тут, в подворотне, с избитым угрюмым мужиком, когда можно вернуться в тепло и продолжить разводить на деньги набившихся в клуб клиентов. С Бутчера взять нечего, кроме бесполезной возни и жалоб на жизнь. - Сэр, - тихо позвала девушка, не обращая внимания на полные ужаса взгляды подруг, - вам нужна помощь? - Ну, что ты, деточка, - широко улыбнулся Билли, - я в норме. Подумаешь, пара пустяковых царапин. Мужчина продолжал счастливо скалиться, матерясь про себя: ну, не ебанат ли он? Нужно было сказать, что ему плохо, так плохо, что пиздец, что он сейчас сдохнет нахуй прямо тут, в переулке, если кто-то с охуенной жопой его не спасет, но нет, желание выебнуться пересилило, и теперь Бутчер стоял, словно круглый идиот, беспомощно наблюдая, как рыжая и блондинка пытались увести Линду с крыльца. - Слышала? Он в порядке, - отчеканила рыжая, - так что пошли. Что за нелепое самаритянство? Думаешь, это кому-то сейчас надо? - Кого-то в детстве явно мало лупили, - бросил Билли вслед уходящим танцовщицам, - поэтому ты и выросла такой мразью. Блондинка намеренно плотно прикрыла за собой дверь, не удостоив мужчину ответом, и Бутчер остался в одиночестве в пятне фонарного света. Стало отчего-то тоскливо и одиноко, как будто поманили чем-то хорошим, пообещали подарок на Рождество, в сочельник швырнули в морду пригоршню угля. Нечестно, но ничего не поделаешь; не идти же ему в клуб за Линдой, а то еще черт знает что про него подумает. Билли хотелось бы выглядеть в ее глазах получше, чем он есть, однако поздно: с разбитым ебалом и в изгвазданном плаще джентльмена из себя не выдавить. Устало отдуваясь, Бутчер подошел к лестнице; в воздухе витал запах сигаретного дыма, не до конца затушенные окурки тлели в дешевой керамической пепельнице, и сквозь табачную горечь пробивался аромат духов. Тяжело опустившись на бетонные ступеньки, Билли прижал ладонь к гудящему лбу; идти уже никуда не хотелось, как и ехать к Джуди. Клонило в сон, однако засыпать на улице, в подворотне, как какому-то бездомному, было мерзко. Зря, наверное, он сорвался на тех байкеров, сидел бы сейчас в баре, накачивался бы виски... хотя нет, не зря - слишком уж поганые у них были рожи. По таким грех не вмазать. Дверь заскрежетала за спиной Билли, приоткрывшись, гулкие басы ударили по затылку, острый каблук чиркнул по порогу, и мужчина нехотя повернулся; он ожидал увидеть охранника или администратора, которого эти злобные пезды, белобрысая и рыжая, могли отправить за Билли, но подавился воздухом, увидев Линду. Она была уже без куртки, в своем вызывающе открытом костюмчике, от вида которого у Бутчера во рту пересохло; ежась на ночном холодке, девушка вышла и протянула Билли бутылку воды и аптечку с мягкой, виноватой улыбкой, будто бы она была в ответе за то, что ее подружки вели себя как те еще суки. - Возьмите, сэр, - попросила она, зябко поводя плечами. Билли озадаченно кашлянул, уставившись на ее ноги; спереди вид был ничуть не хуже, чем сзади, только вот чрезмерный макияж ее мордашку явно портил. Умыть бы ее, одеть по-человечески и по жопе надавать за то, что пизду морозит! Но хорошо, что она вышла; значит, те две стервы не смогли ее прогнуть. И Бутчеру неожиданно полегчало, даже дурнота слегка отступила. Вот, что значит, если на тебя обращает внимание хорошенькая девушка. - Это заебись, конечно, - протянул он, принимая из рук Линды бутылку минеральной воды, - только это не поможет. - Оу... - девушка отступила. - Извините... - Мне особое средство требуется, - он прижал прохладный бок бутылки ко лбу, по-кошачьи довольно щурясь; хорошо... а рядом с такой милашкой - особенно. - Ты во сколько заканчиваешь? - В смысле? - Линда непонимающе тряхнула гладкими смоляными волосами. - Сколько мне еще работать? Ну... мы через час закрываемся. Бутчер мотнул головой. - Слишком долго, я ж сдохну прямо здесь. Побыстрее никак? - А... а зачем? - Я тебя подожду, - нахально заявил Билли; глядя на Линду, со всеми ее достоинствами, включая не только шикарные ноги и задницу, но и способность к сочувствию, это не казалось такой уж бредовой идеей. А почему нет? Никто не будет тянуть ее и дергать, Билли слегка оклемается, так что они могут прогуляться или даже вместе выпить кофе. Правда, почему бы ей на это соглашаться? Неужели у Линды нет других дел, кроме как встречаться с каким-то избитым мрачным типом в безвкусной рубашке? Нет, на взгляд Бутчера рубашка была охеренной, но вот Бекки считала иначе, а Сьюзан было немного все равно, как и во что он одет. По крайней мере, для них Билли надевал чистые рубашки, а вот перед Линдой появился как дальнобойщик после затяжного рейса и не менее затяжной пьянки. Девушка и так сделала для него куда больше, чем он рассчитывал, просить ее о встрече было перебором, однако жалеть уже было поздно, оставалось только ждать, что Линда ответит, но она только недоуменно хлопала ресницами, прячась от ветра за железной дверью, такая худенькая, ладная, будто фарфоровая статуэтка. - Что, прямо здесь? На улице? - Ага, - Бутчер улыбнулся, почти не чувствуя боли в разбитом носу; вот сейчас девушка пошлет его нахер и уйдет, чтобы попросить охранника не подпускать к ней подозрительного типа. И правильно сделает. Любая на ее месте поступила бы так же, но Билли хотелось, что бы Линда оказалась другой. Он же ничего такого от нее не требовал и не просил, если девушка его пошлет, то Бутчер уйдет и больше ее не побеспокоит; правда, загрустит и напьется, а потом снова ввяжется в драку, но Линде-то что? Ее это не касалось; однако она волновалась за Билли, принесла ему воду и аптечку, хотя могла забить на странного помятого мужика вместе со своими стервозными подружками. - Хочешь, - осторожно начал Бутчер, - позавтракаем вместе? Или я тебя до дома провожу? Ты далеко живешь? Надеюсь, что не очень, иначе я не дойду. - Может, лучше в больницу? - неуверенно предложила девушка, от чего у Билли в груди снова потеплело. Все-таки она прелесть; а приятельницы ее - грымзы. - Нет, крошка, мне не настолько хуево. А если мы кофе выпьем, то точно будет охуенно. Ну, что скажешь? - Билли старался говорить уверенно и весело, хотя ждал отказа; не страшно, просто поговорить с Линдой тоже было неплохо. Кому не понравится, когда девушка сама уделяет внимание, хоть и видит перед собой обрыгана, которому нужен врач? - Если от больницы отказываетесь, значит, не так уж вам и плохо, - заметила Линда; она опустилась на корточки, выставив вперед колени, и ее лицо оказалось на одном уровне с Билли. Бутчер ухмыльнулся: какая умная девочка. - Не плохо. А с тобой станет еще лучше. - Не сомневаюсь, - хмыкнула девушка, поднимаясь, и повернулась, явно собираясь уходить; естественно, взгляд Билли прикипел к ее заднице. Эх, как жаль, что руками трогать нельзя; такую жопу Бутчер бы держал, не отпуская. Линда ничего не ответила на его предложение, но мужчина сдаваться не собирался. - Так я тебя жду, да? Через час встречаемся здесь, - вряд ли она придет, однако спешить Билли все равно некуда, можно и тут посидеть. Вдруг Линда все же передумает; кофе ведь ни к чему не обязывает, верно? - Лучше бы тебе прийти, милая, иначе я буду торчать тут каждый день, пока ты не согласишься. А потом и в клуб зайду и буду пялиться. Знаешь, как я умею пялиться? Никто другой на тебя так глазеть не будет. Ему показалось или Линда рассмеялась? Ну, конечно, ей смешно: какой-то мужик, похожий на бездомного, предлагает ей выпить кофе после работы. Обхохочешься же! Билли и сам улыбнулся абсурдности ситуации, однако аптечкой решил воспользоваться, ну, и умыться заодно. Подготовиться, так сказать, к встрече с дамой, которая, вероятно, его продинамит. Но надежда умирает последней, живучая сука, поэтому Бутчер ждал, хотя так и тянуло пробраться в клуб через черный ход и взглянуть на место, где работала Линда. В этом заведении ему бывать еще не доводилось, но кто-то из знакомых, кажется, советовал Билли заглянуть в клуб. Названия он не помнил, но визитка, простой черный прямоугольник со светящейся надписью "Мужской клуб "Мартини" нашлась в кармане. На одной стороне мерцало схематическое изображение коктейльного бокала с наколотой на зубочистку оливкой, на другой - рисунок соблазнительно изогнувшейся девичьей фигурки. Задницу ей выделили особо, и Билли тут же подумал о Линде. Он надеялся, что в клубе она только танцует; Бутчеру не хотелось, чтобы такая крошка оказалась втянутой в проституцию. Ее подружки пусть хоть кочергу в себя пихают, а Линда... Линда милая. И, кажется, совсем не похожа на Бекки.