Нерушимые узы

      Юноша хмуро смотрел прямо перед собой. Его поймали и вернули в детский дом, сделав выговор всей их комнате и теперь он сидел перед самой главной шишкой здесь и выслушивал очень...ОЧЕНЬ длинную лекцию о том, как безрассуден его поступок и так далее. Ичиго закатил глаза. Какие же взрослые всё-таки смешные: считают, что одной лекцией можно всё решить.       Мужчина замолчал, увидев, что воспитанник его совершенно не слушает и тяжело вздохнул. Подросток уже не в первый раз оказывался в его кабинете и проблема в том, что он его прекрасно понимал. Понимал, почему тот сбежал, почему тот дрался с другими своими обидчиками, поэтому в этот раз он решил помочь этому рыжеволосому чуду. В конце концов, этот ребёнок просто хочет иметь семью, как и все дети здесь и теперь у него появилась надежда, хоть и небольшая, вновь поговорить с родным отцом, воссоединиться с ним. Кто он такой, чтобы отнимать у подростка такую возможность?       Ичиго удивленно взглянул на взрослого, когда тот сказал, что может дать возможность ему и его сестрам навещать папу. Конечно, здесь было кое-какое условие: выучиться на хорошие оценки в этом году и быть прилежным. Но Куросаки всё равно не мог скрыть своей радости, он сможет увидеться с Юзу и Карин после стольких лет и с отцом вновь. На душе стало тепло, а на лице появилась счастливая улыбка. Наверное, впервые за всё время, проведенное в этом заведении, в этом кабинете. Юноша быстро вскочил со стула и сказав: спасибо большое, сэр, унесся за дверь. Мужчина улыбнулся, чувствуя, что, наконец, поступил правильно. Прошло несколько месяцев, Ичиго старательно учился, буквально лез из кожи вон, даже редко отвлекаясь на хулиганов, что пытались ему досаждать. Глаза горели, учителя были шокированны таким рвением совсем недавнего «хулигана», а главный лишь довольно улыбался, наблюдая за этим со стороны. Человек становится совсем другим, когда у него появляется цель и мотивация и ничто ему не помешает.       Куросаки с трепетом ждал того самого дня. В его детский дом привели его сестренок. Как же они выросли. Ичиго помнил их совсем маленькими. Карин хмурится, прямо как он, а Юзу сияет, прямо как...прямо как мама. Девочки шокированно застыли, увидев своего старшего брата. Юноша присел по привычке на корточки к сестренкам, как и раньше, у них в глазах появились слёзы, и они бросились на шею к рыжику, сбивая того с ног и падая с ним на пол. Парень крепко обнял девочек, дотрагиваясь до их волос, поглаживая и прижимаясь к ним щекой. Юзу и Карин причитали, рассказывали, как им было плохо и одиноко, когда их разлучили, и как они потом мирились с этим. Парень прижимал девочек, чувствуя родное тепло этих двух малышек, которые так подросли, но всё ещё оставались его сестренками. Всю дорогу до больницы девочки не отпускали своего брата, держась за его руки, будто боясь, что их снова разлучат. Ичиго самому не хотелось выпускать их руки из своих. Надо же, а ведь несколько месяцев назад он проходил таким же путём до отца. Девочки долго выберали букет, споря какой лучше. В обсуждение включилась продавщица, Куросаки наблюдал, улыбаясь. Было приятно видеть их такими счастливыми даже после пережитого.       В палате папы практически ничего не изменилось, пикали приборы и слышалось еле заметное дыхание, лишь цветы, принесенные рыжиком, завяли. Юзу тут же занялась цветами, Карин и Ичиго сели на кровать своего родителя, смотря на его бледное, будто неживое, лицо.       — Давно не виделись, пап...как ты тут? — тихо спросила Карин, стараясь вновь не заплакать, видимо, ей до сих пор не верилось, что их отец жив.       — Папа...мы так скучаем...— из глаз Юзу покатились слёзы, тонкие пальчики сжали одеяло. Хоть и папа был жив, не было гарантии, что он выйдет из комы. Ичиго погладил девочек по головам.       — Ты главное не переживай, у нас всё хорошо. Мы живы и здоровы. И мы не оставим друг друга...— голос юноши дрогнул.       — Будем находить возможность видеться, несмотря ни на что, — решительно произнесла Юзу, вытирая слёзы, тихо всхлипывая.       — И не забудем друг о друге и о вас...— добавила Карин, отвернувшись, слёзы покатились и по её щекам, она не хотела показывать их родителю, если он конечно их видит.       — Мы очень ценим то, что вы сделали для нас и всегда будем любить вас, беречь воспоминания, что вы нам дали и любовь. Узы, которыми вы связали нас, — Ичиго дотронулся до руки отца, губа начала дрожать. — Поэтому мы будем жить так, чтобы вы не переживали о нас...       — Чтобы гордились нами, — добавила Юзу, положив и свою ладошку на папину, стараясь улыбаться.       — И чтобы вы были рады за нас, — закончила черноволосая девочка, положив и свою ручку рядом с ладонями брата и сестры. — Мы всегда будем семьёй.       — Всегда.       — Несомненно.       Приборы энергичнее запищали, заставив детей вздрогнуть. К лицу мужчины будто прилил еле заметный румянец, вместо нездоровой бледноты, веки задрожали, медленно открываясь. Дети сидели будто замороженные не в силах шевельнуться. Глаза пробежались по сторонам, потом обратили внимание на троицу. На лице Ишшина появилась еле заметная улыбка.       — Папа! — три голоса слились в один, его услышали многие. Сопровождающие ворвались в палату и увидели лежащего и улыбающегося мужчину, который крепко обнимал плачущих детей.       Может даже в этом жестоком мире есть место чуду? Вере в лучшее? Надежде? Может в жизни каждого может произойти что-то невероятное, если верить? Кто знает, но есть узы, которые невозможно ничем сломить.