*Преломление 3* ***
Гало резко подорвался на кровати. Имя билось у него на устах. Верно, его настоящее, истинное имя… Имя спасителя Промеполиса и всего мира… Имя, что он разделил с Лио… «Прометей…» - произнес Гало и упал обратно на подушку… «Ну, ты чего! Какой еще Прометей? Чего тебе не спится-то? Посмотри рань-то какая! Да к тому, же еще и воскресенье! У нас у обоих законный выходной! Вызовов нет, так что можешь спать спокойно дальше!» - сладко зевнув произнес Лио… Это произнес такой теплый и домашний Лио, что Гало резко сел вновь. Сел тщась осознать, что же за шутки играет с его мировосприятием реальность, и что же на самом-то деле происходит в его жизни… Он воззрился на бывшего опаленного с откровеннейшим непониманием и подозрением. Даже если память и вернулось это еще не означало, что всё вернулось на круги своя… А тем временем возникший прямо передним пламенный призрак-ангел рассмеявшись исчез… *** Все снова переменилось… Всё снова стало алогичным… На миг, всего лишь на миг он оказался дома - в своей реальности, но… Но задержаться в ней на долго было не суждено… Злодейка судьба как всегда подвела, подложив самую настоящую свинью, что в свою очередь вылилось в постигшее его разум одно сплошное разочарование… «Как говорится: «Не везет, так не везет!» или может: «Не везет мне в смерти - повезет в любви!» Глядишь, повезёт где-нибудь еще, в какой-нибудь иной раз, лишь бы не в следующее жизни…» - мрачно посетовал Гало. Он посетовал, осознавая все хитросплетения его “величества случая”. Посетовал, просто проклиная тот злополучный день, когда встал ночью посмотреть: кто же влез к нему на балкон… Он проклял тот день, когда встал, мимоходом задумавшись: почему он вообще спит один? Спит один в столь большой и уютной постели, рассчитанный определенно не на одного… Он пытался понять, почему он был в ней один, если привык, что под боком есть нечто или вернее некто: такой теплый, живой и… родной… *** «Черт! Вот черт!» - раздраженно вскрикнув, произнес Гало, резко вставая и тот час же падая с кровати, безнадежно запутавшись в собственных брюках, что как-то совсем некстати сползли с его бёдер. Это маленькое досадное упущение даже не расстроило, разозлило его еще больше, нежели было раньше… *** «Хозяин?! Вы в порядке, хозяин? Мы услышали шум и пришли посмотреть, все ли у вас в порядке?» - внезапно прозвучал слишком уж мягкий и какой-то подобострастно-нежный голос… Голос всё того же Лио… И это-то было странно, ведь тот только что исчез… Исчез равно как и из кровати так и из комнаты… Исчез, буквально на глазах самого Гало рассыпавшись всполохами-промарами. *** Гало медленно, словно бы нехотя, поднял голову, оторвавшись от пола. Он поднял лицо и разумеется увидел неизменное трио с откровеннейшим беспокойством смотрящее на него… В уме у него вертелись лишь нецензурные мысли. Адекватно мыслить его сознание наотрез отказывалось… *** «Кто вы? То, что вы - это не вы, то есть не те, кого я знаю и так ясно как божий день! Поэтому: «Что происходит, и где настоящий Лио! Тот, который только, что был со мной в одной постели! Нет, где настоящий я! Из-за всего этого уже совершенно непонятно, кто настоящий, а кто проделка! То, что вы все - подделки мне ясно! Меня больше не проведешь! Я из-за всего этого насчет себя уже сомневаюсь! Поэтому и спрашиваю! Ведь своего двойника, то есть Прометея, я видел! Так где? Где, истинный, Лио? И что все-таки на самом деле происходит?! Не молчите! Ответьте мне, наконец, а то я за себя не ручаюсь! Что это вообще за бред? Это что - очередные игры разума? Это Крей та развлекается? А он разве так может? Он ведь утратил промара, когда мы сожгли вселенную. Или это все дело рук промаров? А им-то это зачем? Они сами вообще на такое способны? Почему это происходит со мной и с Лио? Неужели это тяжкий крест, что обязаны нести избранные? Я не просил! Я отказываюсь! Быстро верните всё, как было! Я хочу обратно в свой Промеполис, к своему Лио! Уверен он хочет того же!» - воскликнул Гало все-таки встав. Он резко встал, своей пламенной бравадой напугав вошедших. Как он успел заметить, одеты они и вправду были нестандартно и нетипично для того времени и места, к которому он привык. Их облачение явно говорило о том, что они работают кем-то вроде прислуги, причем из какого-то сюрреального мира, настолько нетипичным и нестандартно-гротескным, а еще слишком уж умилительным оно было. *** «Х-хозяин?.. О чем вы, хозяин? Вы ударились головой, хозяин?» - с явным беспокойством, заботливо-ласковым тоном произнес псевдо-Лио медленно, но при этом до невозможности грациозно, подойдя к Гало и опустившись рядом с ним на колени. Его спутники тоже подошли какой-то уж слишком плавной, порхающее-семенящей походкой, из-за чего сложилось впечатление, что они играют некую роль и прилагают все мыслимые и немыслимые усилия, чтобы сдержаться и не напасть, набросившись на Гало с целью его убить. Они сдерживались, максимально контролируя себя, но именно этот самоконтроль и выдавал их с головой, ведь все в их образах откровенно дышало угрозой и смертельной опасностью… Было предельно ясно они смертельное оружие готовое в любой момент быть пущенным в ход… У Гало сложилось острое подозрение, что представшие перед ним были ни какими ни слугами, по крайней мере, в обычном понимании этого слова, а были кем-то вроде телохранителей-киллеров, приставленных к нему кем-то неведомым, но по умолчанию являющимся сильным мира сего… Ведь как бы то там ни было, все в их облике красноречиво кричало, а не просто говорило, о том, что они профи. Причем непросто профи, а лучшие из лучших… Что они ни кто-нибудь, а самое настоящее живое оружие… Абсолютное оружие в обличье “няшного кавая”… Они - ассасины - играющие роль в каком-то неведомом, но донельзя сложном и опасном спектакле и как не странно, но актерского мастерства им было не занимать. В своем амплуа они были попросту великолепны и неподражаемы. Настолько сильно им подходил подобранный для них образ. *** У Гало попросту не было слов, настолько сильно он был впечатлен и заворожен… Смертельная угроза, граничащая со страстью и с заботой, поражала, трогая в само сердце, а пылающие живым огнем глаз двойника любви всей его жизни буквально сводили сума. Все, что он мог здраво осмыслить, это было то, что перед ним был “Секс”. Самый настоящий ходячий “секс”, столь эротично-очаровывающее зовущий его “хозяином”… В каком именно смысле сам Гало в этот момент времени предпочитал не думать, ведь значение слова “хозяин” было слишком масштабным и распространенным и это вызывало слишком большие просторы для полета его неискушенной в этих делах фантазии… Да, это было восхитительно и при этом донельзя, почти, что до неприличия неправильно и противоестественно… Аморально-цинично, сладострастно-низменно, ведь настоящий Лио до подобного никогда бы не опустился. Слишком уж заманчиво было то, что заведомо ему предлагали, слишком кокетливо строя глазки и невинно заглядывая в самую душу из глубины залитых маревом промаре очей. К сожалению, создатели всего этого представления безжалостно просчитались. Гало не был тем человеком, который мог бы с легкостью, закрыв глаза на всю фальшь, воспользоваться предложенным искусом, полностью утопив свою душу в сладострастии и пороке, отдавшись наслаждению и праздности, попутно топя себя в разврате как в омуте. Именно поэтому, осознавая все риски связанные с псевдо-экзаменом, предложенным ему самой судьбой, для испытания его сердца, он мысленно отказался от всего, устояв на самой грани здравомыслия, удержав свои мысли и чувства в железной хватке своей воли. Все-таки он был слишком чист сердцем и нормы морали и нравственности были для него отнюдь не пустым звуком. И сколь бы прекрасным, манящим и зовущим не был тот, кто предстал перед ним в образе очаровательной горничной-ассасина, предать настоящего Лио, изменив ему с его же двойником, пускай даже в мире фантазий, он не мог. Слишком все это было неправильным, гротескно-напускным и грешным. *** Гало знал, рано или поздно все это оно закончится, а он… Он ведь не идиот, пусть многие временами так и думают, и потому не сделает ничего неправильного, чтобы не кусать после локти, проклиная себя за самонадеянность, ведь как бы там ни было, он уже выбрал, кого ему любить. Никто другой, даже если это и была точная копия его возлюбленного, ему была не нужна, даже за все деньги и власть мира. Он так решил, а значит - иного для него не существовало. *** Двойник Лио тем временем, пока Гало предавался пространным рассуждениям на тему происходящего с ним, осмотрел его на предмет повреждений. Удостоверившись в том, что те все же имеются, пусть и незначительные - априори шишка на голове и ссадина на носу, в связи с неудачным падением с кровати, протянул к нему руку, окутанную пламенем, с явным намерением исцелит своего “хозяина”, но Гало не оценил его поползновений и его пламенного рвения угодить ему… Он ударил его по ладони, жестко отбрасывая его окутанную магией руку в стороны. Глаза Лио в шоке расширились. Он все-таки не верил. До последнего не верил, что Гало перестал адекватно воспринимать происходящее. Он был шокирован, разочарован, а еще, пусть и самую малость - оскорблен и как ни странно - обижен. Гало резко вскочил на ноги. Его била истерика. *** «Не прикасайся ко мне, подделка! Ты - не Лио! Хватит играть со мной! Где мой лучший друг! Где я, черт возьми! Ответьте же мне, кто-нибудь, пока я не разнес здесь все к чертям собачьим! Я ведь и, правда, могу! Я чувствую что могу!» - гневно выкрикнул Гало, отходя к окну и испытывая при этом нешуточный мандраж и эйфорию. На него в шоке смотрели три, залитые пламенем промаров пары глаз. Ассасины думали, насколько же сильно их “хозяин” повредился рассудком, что не узнает их. Им откровенно было жаль его. «Н-но… Но эт-то же я! Я - Лио! Хозяин, это - я! Вы не узнаете? Это Промеполис, хозяин! Город, в котором вы родились! Вспомните, “хозяин”! Не отрекайтесь! Вспомните!» - растеряно, начиная лить сверкающие пламенем слезы, промолвил оскорбленный до глубины своей ранимой души псевдо-Лио. *** Гало перекосило. Эта игра зашла слишком далеко, у него попросту сдавали нервы. Нужно было что-то делать, причем быстро. Внезапно раздался заливистый, пронизанный безудержным весельем смех. И все стало чуть более нереально… *** Гало резко оглянулся и тот час же поймал взгляд ангела, сидящего на подоконнике. Тот улыбался ему своей самой открытой улыбкой, снова потребляя пылающий напиток, носивший во все времена название излюбленного напитка коварных фей… «Что, не уж то не нравится? А ведь это все реально! Не заблуждайся! Это один из миров вероятностной вселенной! В этом мире, опаленные служат не имеющим силы! И ты - “Солнышко”- не исключение! Вот такие дела, прими это как данность! И да, довожу до твоего сведения - это происходит с тобой из-за разрыва временного континуума! Ты, равно как и Лио и прочие опаленные стал жертвой промаров. Они все-таки набедокурили в твоей душе, так что ты теперь не совсем обычный человек, можно даже сказать - уникум! И происходит это все отнюдь не только с тобой, но и со всеми иными жителями планеты! Но они, в отличие от нас, просто этого не помнят! Крей слишком сильно напортачил со своим “Парнасом”. Улететь ему, видите ли, возжелалось используя квантовый двигатель. Ну, не улетел - подумаешь, зато вселенная улетела… И главное куда? В черную дыру многомерности! В пресловутый мультиверсум, рекомый также абсолютом или универсумом, что воплощает в себе всю данность реальностей временного континуума… Вот теперь все и расхлебывают последствия его страстного желания побега на Омегу-Центавра. Мы пожинаем плоды его тщеславия, алчности и лицемерия, то-то еще будет ой-ой-ой… И да, Гало Тимос, тебе представилась просто невероятная возможность, выпал так называемый шанс на миллион! Так что не раздумывай, а решай поскорей! Делай свой выбор! Выбирай, в каком именно мире ты хочешь жить! В настоящем, где у тебя нет меня, в мире, где я и мне подобные лишь слуги таких, как ты, или еще в каком-нибудь! К примеру, можешь выбрать мир самих промаров или мир, где у каждого есть пламенные фамильяры-животные, в коем ты уже побывал! Выбирай! Зеркальный лабиринт к твоим услугам! А еще… Еще поспеши! Тебе нужно поторопиться и сделать свой выбор, ведь он… Он рушится! И если ты не выберешься из него, то останешься один - с носом или… Или давай я выберу за тебя!» - произнес ангел рассмеявшись вновь. Но Гало понял - это тоже ложь… Ложь и одно сплошное притворство. Ведь по щеке ангела, пока он говорил, текла окрашенная пламенем, кровавя слеза… *** Гало вздохнул, и, закрыв глаза, сжал кулаки. «Не смей решать за меня, демон! Я понял! Я всё наконец-то понял! Ты не Лио! Ты даже не его копия! Ты - его промар! Ты тот дракон, в которого он обратился, когда его запечатали в вулкане! Да, он рассказал мне, что пробыл неделю в ледяном плену! Ты - Инферно! Ты - скорбь его сердца! Так что не шути со мной и не играй в эти игры, а немедленно верни меня в реальность! Верни меня в настоящий Промеполис! Верни, а не то будет хуже! Не знаю как, но я выверну весь этот мир наизнанку, но вернусь обратно! Вернусь к тем, кто меня по-настоящему ждет! Ведь тогда, на том балконе был настоящий Лио Фотия, а не его пламя! Верни меня к нему! Ведь тогда это именно он попросил меня найти и спасти его! Верни меня к нему! Верни! Слышишь меня, Инферно! Хватит лгать, играть в игры и путать, подкладывая мне эфемерные реальности, в которых только одни подделки! Немедленно верни меня в настоящий Промеполис, чтобы я мог снова его спасти! Немедленно, Инферно, немедленно!» - буквально прокричал Гало, осознавая, как ярость и праведный гнев, зарождаются в его сердце от осознания того, что его возлюбленному может угрожать, а возможно и угрожает опасность, иначе бы их не разлучило, и тот бы не явился к нему в образе ангела-мечты… *** Повинуясь его порыву и чистым чувствам, синее пламя спасения, сверкнув, засияло на его коже, подтверждая своим умиротворяюще-властным сиянием, что имя Прометей, было даровано ему не зря… «Ну, как хочешь, мой дорогой Прометей… Я старался, но ты выбрал самую скверную из доль… Я исполню эту твою просьбу, но знаешь, я считаю, что спасенья достоин не только один мир… Его достойны и его копии, а так же, все, в ком горит твой неугасимый огонь надежды! Глупо отказывать в спасении и им тоже! Не будь тщеславным и лицемерным, отказывая всем ради кого-то одного! Прими как данность и как крест, то, что став Прометеем, ты водрузил на свои плечи ответственность за всех своих детей, даже за тех, что живут в иных мирах! Пусть они и живут там, но они все равно находятся под твоей защитой! Ты с ним встретишься, обещаю, но учти, спасать придется не его одного! Ведь о спасении тебя попросили миллионы из бесконечного коридора рекурсии…» - произнес Инферно и тотчас же за его спиной возник зеркальный коридор… Возник коридор из бесчисленных зеркал, откуда на Гало крича и бья кулаками в стекло многомерной действительности, смотрели бесконечный копии того, кого он поклялся спасать вечно… Ведь он стал его смыслом жизни… Он стал его огнем… Они разделили душу… А значит настоящим Прометеем они были будучи только вдвоем… А значит, спасти он должен был не просто Лио или самого себя, он должен был спасти Прометея… Спасти Прометея и сотворенные им пламенные миры и всех их обитателей… Ведь все разделившие с ним пламя были его частью. Они были достойны жизни, а значит, как Первый Спасатель он просто обязан был их всех спасти… Он знал, за грехи Крея, платить должно было ему, как тому, кто дерзнул бросить вызов неизведанному и самой предопределенности, поправ самим своим существованием обыденность и мрачную безысходность самой реальности… В тот же миг все снова поглотил свет… Свет, в котором Гало услышал преисполненный отчаянием крик, бросившихся к нему троих человек. *** Он увидел дракона и настоящего Лио, отчего-то стоящего на линии огня… Пули нельзя было остановить… Они летели, собираясь убить, Положив конец мученьям многих, а заодно и начало всеобщего конца… Он увидел во вспышках света, что были огнями взрывов и фотокамер, Картины вселенского зла… Он увидел картины реальности, что он еще не помнил, Но, что в огне войны, сквозь время расцвели… Он знал, что это произошло или могло произойти, Коль неизменным было то, что сотворить его желали сердце и душа… Он видел себя со стороны… Видел, что был там не только с Лио… Он увидел богиню, что улыбнувшись, коснулась их сердец… Он увидел, как родилась новая сингулярность. Он увидел, как воспоминания запечатало вновь, Переписав действительность, стирая мимолетные фрагменты реальности, Ибо им еще было не время… Он не видел, как где-то смеясь, упали зачарованные звезды, Ласково льня к читающему их пенье оракулу. Он не видел, как в тысячах зеркал, ангел и демон смотрели сквозь бурю. Он не видел, как полный печали владыка драконов стоял у гробницы прекрасных богинь, Воткнув в изголовья проматери пламени, катану сотканную из черного зарева. Он не видел, как выла буря, пожирая миры. Не видел, как плакала вечность, сжигая сердца и разводя мосты. Он не видел, но отчего-то знал, что где-то там, В бесконечной дали, где бушует в неистовстве Промар, Пылает трон из пустоты, из черного огня войны, На коем его ждет его судьба… Он забыл, воспоминанья вечность забрала… А тот, кто помнил все и вся, вновь прошептал его святое имя И содрогнулся мир, в трансформе мимолетной исказившись. Навеки изменим суть самого себя… Потоков несколько переплелось, сливаясь воедино. Всё смысл приобрело… На самый краткий миг в пожаре, в безумие ушедшего “тогда”, Он снова их увидел… своих погибших мать, отца… Родителей увидел, спасших ему жизнь… На краткий миг увидел их он образ… Сверкнули в тьме миров дракона в пурпур дней одетые глаза… И пробежала легкою стрелой, по льду мгновений, сотканная светом, волшебная лиса, А следом волк из снежной вьюги… Следом кот, чье имя есть зима… Метель запела песню колдовства и все застыло, словно лед сковал немые берега… Запела вдруг сирена. Он понял: большего его не надо сердцу… Он снова свою потерял любовь… В воздухе парил из пламени дракон… Парил, сливаясь с ним душой… Он вновь увидел Крея… Он в камере сидел, что вся собой была два на два метра… Он разговаривал с пустой от времени стеной… Из миражей смотрел от туда на него его промар, Явившийся в сей мир, в обличье саблезуба… Их взгляды встретились… Не стало ничего… Лишь свет стал ярче. Миг… и он очнулся… Очнулся, и реальным было всё… ***«Страсть с экстазом душу манят… Ранят острыми клыками… И когтями все тиранят - сердце, что залито кровью… Топит разум день вчерашний. Мы предстали в дней потоке. Наши образы и мысли - все одно сплошное нечто. И в величии - безличье превратилось в разум вечный… Из размытых, тонких линий - облачение огня Мы стоим, бушует синью тьма, что съела небеса… Мы одетые в мерцанье и безумие костров Упиваемся все негой, страстью истинных основ… Повсюду пылают осколки миров, все престолы разбиты на части Всё из кубков ненастья уж льется вино Мы пьяны этой славой как будто злосчастьем… Не дано нам понять и поймать не дано, ускользнувшее в вечности завтра… Мы сражаемся все за спасенье миров, за идею и грешные чувства. Идеалы людские влекут за собой, А пред взором одна только пустошь… Нас порой презирают, рекут за врагов, А потом всё бросаются в ноги… Вихрем стертым, одетым в метель, вьется слава, окутана в осень. Пустозвонная словом броня, лишь личина одна - ничего… Ведь ничто не дается нам просто. Мы нектар вечных дум потребляем в аду И в сиянии лун топим вечно судьбу. Как драконы поем и кричим, и ревем, И горим - проклиная судьбу… Мы воюем душой, мы врачуем виной… Мы войной обрекаем на действо… И на трон черепов все ж восходит король. Держит за руку он королеву… И пылает огонь, ставший черной рекой, и проносится вдаль дня мгновенье. Смотрим мы в никогда… Перед нами миры… Как хрустальные сферы несутся. Это все пузыри, что пускает сквозь ночь Муза - фея души, та, что вечно хранит ускользнувшее в бездну мгновенье… Мы стоим у черты, а нас из ночи все взирают отчаянье с негой… Страсть кипит, утопая в безумном огне, в том мерцании славном, Что сулит все душе, золотое надеждами завтра. Знаем: вскоре конец… Не бывать сей судьбе… Не бывать катастрофе величья. Ведь любая война - бесконечна всегда. И поверьте: безумно цинична, Но проходит она… Наступает пора и из пепла рождается вечность… Мы куем все всегда злотые сердца, добиваясь отвагой величья. Мы куем у костра бесконечный огонь, беззаветную веру народов. Знаем, что назовут нас героями все ж, но сначала - миную эоны… Ведь драконы с небес снизойдут вдруг тогда, и священный огонь разгорится сильнее. Ведь всегда он живет - там - в плену пустоты, Тот огонь, то блаженное пламя, что бесконечно нас греет в душе Своим светом врачуя все раны… Разгорится сильнее живой огонек. Мы поймем: мы живые - не тени. И тогда огонек превратится в костер. И сгорит в тот же миг Ойкумена. Сердце пламя согреет, мир спасется от зла. Из Геенны потерь возвратится звезда. Станет мир снова миром. Исчезнет вражда. Жизнь тогда разгорится и угаснет война. И услышат тогда все народы земли, тот завет, что оставил владыка огня: «Вы, вкусившие свет, подарите его всей Вселенной! Подарив, разожгите из жизни костры! И любите! Живите для света! Ведь любовь - это пламя из сердца души. Это страсть, что приходит с рассветом!»
- страстно шептала вселенная…