Прометей и Психея. Книга 7. Рекурсия

      

*Bonus* *** *Эпилог 2* ***

«Гало! Гало Тимос! Лорд Прометей! Хочешь, мы покажем тебе будущее? Да, будущее! Ты ведь хочешь этого? Правда, ведь? Хочешь? Хочешь ведь? Ну, скажи, что хочешь?! Тогда… Тогда мы покажем тебе один из фрагментов! Уверяем, тебе понравится! Только… Только смотри внимательней! Смотри внимательно, чтобы не прогадать и не ошибиться! Ведь пожалеть потом об упущенной возможности можно ох как горько, если вовремя не заметить! Все как ты наверно уже понял не то, чем кажется! Так что имей в виду! Реальность - она зыбка, вот какая штука! Так и норовит обмануть, запутать, заворожить и оставить ни с чем, с носом, у разбитого корыта сюрреальности! Смотри не прогадай, не ошибись! Сможешь отличить истину ото лжи, разглядеть бриллиант в песке? Сможешь? Если сможешь, то смотри, смотри, смотри!..» - буквально звенели, частя наперебой чарующие голоса, звуча сквозь пустоту неизведанного. Они смелись, звеня и журча, буквально окружая, пронизывая собой все сущее. Они пронзали своей мелодичной интригой все его существо… Ему даже показалось, что он тонет в их ласковых объятьях, словно бы растворяясь в нежном кашемире домашнего пледа. Настолько теплыми и уютными они были. Гало не знал, что это. Что с ним вдруг содеялось, и почему вдруг именно с ним… Он немного растерялся, но решил внять этим голосам. Он решил внять им, а к сожалению не голосу разума, что благим матом орал ему бежать… Он решил внять им. Послушать их. Послушать и посмотреть на свое возможное будущее… Посмотреть на него. Выяснит, чем же все это возможно закончится, чем выльется ему все то, во что он был втянут в силу своих “полномочий”, хоть его внутренний голос отчаянно и уверял его не внимать им, а бежать, бежать и еще раз бежать куда-нибудь подальше, лишь бы подальше от них… Но он и слушать е хотел. Он внимал голосам промаров, ведь сладостный мед их посул, был куда слаще, и притягательней холодного льда голоса разума… Что-то подсказывало ему, что в данный момент бегство от них или от самого себя было вообще-то невозможным. Ведь он совершенно не знал: где он и что с ним, и почему вообще с ним, а не с кем-то иным, к примеру с тем же Лио… Он не знал, почему он вообще услышал глас… Услышал глас промаров… А хотя… *** «А ведь точно! Путь и всего на несколько жалких минут, но он тоже был бёрнишем! Путь и всего несколько минут! А его пробуждение как Прометея? Может это последствие, побочный эффект той велико силы, что дремала в нем до сроку?» - слегка отстраненно рассуждал он теряясь в догадках и пустоте неведенья поддаваясь речам духов и все больше утопая в мистике окружающего пространства. Всего этого он не знал, но почему-то подозревал, что скоро он все узнает и во всем разберется, а сейчас… А сейчас ему стоит и вправду посмотреть предложенное “видео из будущей жизни”, вдруг покажут что-нибудь интересное и захватывающе… Он смирился со своей участью. Смирился, полостью поддавшись и отдавшись на милость пламенных волн волшебной, дружелюбно настроенной силы. Силы, что так беззастенчиво вторглась в его разум. Вторглась в его мысли, решив поиграть на нервах. Вторглась в его жизнь, явив ему нечто столь далекое и восхитительно-манящее, что отказаться от предложенной затеи было просто невозможно. Да и кто же в здравом уме и твердой памяти устоял бы от того, чтобы хоть одним глазком взглянуть на себя завтрашнего? Правильно: никто! Ведь хоть в этом, но он не был исключением из правил. Он тоже был ловцом счастья… Он понимал - он такой же пироманьяк в душе, как и Лио с его народом. Ведь азарт, страсть, адреналин - это тоже по своему пламя! Так почему бы нет? Почему бы не поддаться, сыграв под дудочку музыканта сфер? Не поддаться игре мышелова, если ничего не потеряешь взамен, а возможно, что и приобретешь. Ведь предлагающие не желают зла! Ведь это предложение как раз из тех от коих не оказываются, а значит и вправду стоит взглянуть, вдруг там что-то действительно интригующе-заманчивое? Улыбнувшись своим разрозненным мыслям, пустоте и пламени, он вгляделся в вечность. Она же в свою очередь ответила ему взаимностью, вглядевшись в самую его душу мириадами огоньков - звезд… *** «Привет! Ты должно быть Гало? Еще один Гало Тимос?» - внезапно спрашивает кто-то, разрезая своим звонким голосом на миг напрягшуюся тишину и Гало оглядывается, осознавая, что стоит посреди темного пространства, а повсюду, сверкая летают мерцающие сферы-воспоминания… И что он больше не пустая оболочка, не дух и что он не один, и самое главное: он - жив. «Кто ты и что значит еще один? Значит, есть и другие? Мне казалось, рекурсия исчезла!» - произнес, нахмурившись и насторожившись странному обращению, Гало. Все происходящее стало казаться ему еще более сомнительным, странным и подозрительным. Он понял: с ним играют. Но кто именно ведет с ним игру, и какую именно цель эти самые игроки преследуют, он не знал доподлинно. То, что это не только промары он уже понял. Его оппонент весело рассмеялся и представился протянув руку для рукопожатия. Гало пожал на автомате, совершенно не чувствуя в незнакомце никакой опасности. «Я Мегалоис. Можешь звать меня просто - Мег! Я… Ну, скажем так… Я один из детей того, кого вы - люди привыкли звать Прометем! Ты ведь уже знаешь кто это такой? Правда ведь знаешь, дорогой “папочка”? Не обессудь! Все-таки ты тоже один из его аватаров, так что ничего личного!» - звенящим как колокольчик голоском вопрошает и при этом одновременно утверждает, веселясь, странный юноша, в чьих светлых, отливающих синью и лазурь нездешних небес волосах, блуждают, пританцовывая пушистые снежинки, намекая тем самым на божественное происхождение незнакомца. Гало нервно сглатывает. Ему откровенно не по себе. Он хлопает глазами и пытается найти точку опоры и адекватное объяснение всему происходящему, но не находит. Мысли путаются, утопая в сверкающих звездами глазах вечно юного божества. Ситуация накаляется, становясь откровенно сюрреальной, а от того безнадежной. Гало понимает ему страшно. Он корит себя за глупость и любопытство, за то что поддался, уступив манящему шепоту пламенных духов из иной вселенной. И все же он набирается сил, мужества и решимости. Укрепляя свой дух, свою волю к победе, он все же отвечает: «Да, я знаю кто это! Очень хорошо знаю! Воспоминания бога пока никто не отменял. К тому же промары частенько так меня именуют! Но все равно, я не понимаю! Не понимаю почему это происходит, почему выбрали меня и какого черта мы сейчас все здесь и мило с тобой беседуем, ведь руководствуясь здравым смыслом не должны!» Мег рассмеялся. Его откровенно веселило и забавляло все происходящее, а особенно льнущие к нему огоньки, так и норовящие ущипнуть за нос или подпалить и без того словно бы опаленные неведомым пламенем полы одеяния. Кажется оный факт ему все же был безразличен, ибо он его стоически игнорировал позволяя волшебным духам резвиться на полную катушку, творя идиоматический произвол. «Я сейчас всё объясню, дорогой родич! Не бойся! Иногда… Ну, скажем так… Река Времени сходит с ума и… И Великие посылают меня и сестричек чтобы… ну… Как бы тебе сказать… Кое что подправить, подредактировать, изменить… Вот к примеру сейчас как раз таки один такой вот случай! Сейчас я, Митра и Пандора, так зовут моих сестренок - они тоже дочки Прометея, пытаемся кое что исправить… Но пока получается так себе… Но все-таки что-то в этом есть! Не все так уж безнадежно, безрадостно и вообще потеряно! Вот, взгляни сам! Ты ведь хочешь это увидеть? Хочешь понять, в чем суть мироустройства, смысл и принцип процессов в нем протекающих и как то или иное событие влияет на первопричинную связь тех или иных событий, выстраивая так называемую карту - план бытия?» - прищурившись вопрошает Мег, и в его руке возникает сверкающий жезл, на конце коего пылает самый настоящий фонарь О’Лантера, разбрасывающий мерные, подобные лунным лучам, всполохи. *** Промары шарахаются. Образ Мегалоиса подобен снежной буре. Становится ясно - он и вправду тот кем представился - сын бога и повелитель вечной стужи и преображений… Становится жутко. Межмирье устрашает, а его вечный странник вселяет в сердце суеверный ужас. Ведь перемены всегда страшат, пусть даже часто и говорят, что они к лучшему… Гало внезапно видит перед собой одетый нежной пелериной облаков мир… Он видит мир, так похожий на привычный ему, вот только… Только вот со временем там творится явно что-то… Что-то из ряда вон выходящее… Ужас, поселившийся в разуме крепчает. Становится невозможным его отрицать. И Гало не отрицает… Он признается самому себе в том, что не все в жизни бывает приятным. Бывают и моменты переполненные грустью, болью и печалью… Представшая перед его взором мистическая картина тому явное подтверждение, а отнюдь не исключение из правил… *** «Что?.. Что это?..» - тихо спрашивает Гало, смотря на сферу планеты. Его обуревает первозданный ужас. Все вокруг буквально пронизано страхом, ужасом и жутью… «Это? Ну как бы тебе сказать, Гало… Это последствия… Да, именно что последствия! Последствия великой битвы, что когда-то произошла, или быть может возможно еще когда-то произойдет?.. В этом нельзя быть уверенным наверняка, ведь время пластично, а реальность… Реальность - она многомерна! Что было завтра - будет и вчера!» - внезапно произносит вместо Мега, звучный женский голос, буквально разрезая своим мелодичным напевом и зычностью клубы, сгустившегося во вневременье, черного дыма, отчаянья, страха и горя… *** Гало замедлено, чуть затравленно оглядывается и у него буквально перехватывает дыхание от восхищения… В голове мгновенно возникают, роясь самые дикие и безумные мысли. Все его тело буквально охватывает необузданное, нестерпимое желание, но при этом, он все же каким-то непостижимым чудом ухитряется сохранить холодность разума и истинное и здравомыслие, путь только видимое, ибо в его душе бушует порожденная открывшимся видом немыслимая, всеопаляющая страсть… А как иначе? Ведь то, что он видит, ничем иным, как порожденьем самой страсти попросту быть и не может, настолько восхитительно прекрасно представшее передним. Гало стыдно. Его компрометируют зароившиеся в его сознании пошлые и местами похабные мыли. Флер очарования слишком силен… В нескольких метрах, в темноте небытия, стоит прекрасная дева, облаченная в платье буквально сотканное из огня. Ее волосы подобны волнам пламени, вьются живыми рубиново-алыми локонами, изгоняя любые проявления тьмы, а рядом, выглядывая из-за ее спины, стоит девочка лет двенадцать с темносиними, мерцающими шальными молниями, почти что грозой, волосами и пурпурными, как цвет промаров глазами. На маленькой мисс снежно-белое платье расшитое символами: львами, драконами, фениксами, кошками, лисами, псами и грифонами… А еще… Еще у нее на груди, заключенный в оправу трансцендентности, украшенный эфемеридой самого постулата жизни, переливается символ единства добра и зла, света и тьмы - печать философского камня… Гало внезапно понимает, смыл значения ее имени… Митра - это связь всех вещей, связь прошлого и будущего, душ и любящих сердец, лента Мёбиуса, река времени, истина сокрытая за ложью, истинный плод любви жизни и души. Он понимает, четко осознавая, что она - вечная спутница разума, дарующая всем надежу… Ибо она и есть грядущее, что так желанно людям. Она - это Будущее - полное мира и гармони, навечно лишенное войны. Ибо война течет в жилах ее старших брата и сестры, рожденных для сотворения вселенских перемен и революции, творящей вечное обновление - процесс перерождения вечности. Обе богини улыбаются. Пространство наполняет свет. Места страху больше нет. *** «Э-э-э… Привет?» - неуверенно, чуть неуклюже здоровается Гало, пораженный красотой девушек и чешет макушку. Все его лицо заливает краска. Он смущен. Они вызывают в его сознании какие-то слишком противоречивые чувства. Кажется это и есть то, что называют очарованием богов… Ему стыдно за собственные мысли, а за одно и за то, что возможно девы его прекрасно слышат… Так как он видит, как они бросают на него шальные взгляды и смеются… Смеются глазами, буквально облачаясь в снопы радостных искр любви и добра. Он готов провалиться на месте от стыда. Все-таки они слишком прекрасны, а поэтому - совершенны. А раз они соверены - значит невозможны. Ведь совершенное неспособно существовать в несовершенном мире, отрицая тем самым сами устои этого мира. Он - Гало - правда все же сомневается в аспекте того, что признает совершенным его разум, равно и в том, что что-либо вообще приемлемо или вящее того применимо к богам, а не только его, или чье либо субъективное, или тем паче объективно мнение. Ведь как известно они - боги - находятся за гранью понимания, по крайней мере за гранью человеческого понимания, но это нормально. Ведь на то они и боги, а боги, как известно и есть Совершенство… Оно всегда прекрасно и всегда недостижимо. Оно - чудо, к которому всем сердцем и иногда даже в тайне от самих себя стремится каждый, отчаянно жаждя нарушить постулат: “Отдавайте кесарево - Кесарю, а Божие - Богу…” Эфемерида тому явное доказательство, равно как и “фонарь Джека”, мирно мерцающий в сверкающих льдом иного мира перчатках бога преображений. Гало знает: боги любят шутить. Они и есть шутка. Шутка вселенной, равно как и дьявол, кем возможно и является Мег или все-таки все трое, сейчас представшие пред ним во всем блеске и красе иного - непостижимого. Ведь он знает: судьба - та еще затейница - просто чертовски обожает розыгрыши, ребусы и загадки. Ведь недаром ему предложили сыграть и разгадать секрет грядущего. Ведь это и есть истинный секрет бога. Вопрос только состоит в том, а кому еще было предложено тоже, что и ему, и было ли? Ну, просто не может же быть так, что он единственный, кого избрали сыграть “партию в шахматы”, сделав его фигурой, что словно конь гарцует на доске, что на самом еле - Вселенная. Он знает - он пешка. Пешка в игре богов… Пешка, что уже почти стала ферзем… А когда она им все-таки станет, вот тогда-то игра и закончится, а возможно, что и начнется по-настоящему, ведь будущее неизведанно и создается каждый миг времени… Вот тогда-то, когда все подойдет к своему логическому концу, и будет видно: вынесет ли он урок из всего этого или нет. И кто выиграет на самом деле, и кто проиграет, и проиграет ли вообще? Ведь ни ставка, ни цена проигрыша пока не были ясны. Даже не ясно было, а есть ли сама игра и игроки или это все-таки просто сон, навеянный сладким шепотом меты, что приснилась ему, снизойдя в обличье Прометея из-за сильнейшего душевного потрясения вызванного попыткой “Парнаса” уничтожить мир… Вот чего-чего, а этого он достоверно не знал. Он уже заочно принял правила игры и саму игру, поддавшись на соблазн, а значит, стал ее частью и пенять мог только на себя, ни на кого больше. Ведь как говорится: “Думать было надо!” К сожалению, в рассуждениях он все же силен не был, постоянно засыпая на самом ответственном месте, ибо был человеком не теории, а действия. В этом он и был весь - первый спасатель планеты, человек, разрушивший саму предопределенность, когда вместе с разрушителем идей спас всех от участи быть поглощенными бездной… *** «Привет, странник! Тебя тоже позвали на “вечеринку”? Ну что ж, смотри, любуйся, на то, как безумие перекраивает мир! Однажды ты станешь участником этого кошмара. Но тогда ты будешь слышать уже е звон колокольчиков, а голоса тех, кто вечно незримо будет там! Ты и еще ряд лиц, вы станете немного иными… Бессмертие - штука страшная и она накладывает слишком много обязательств! К примеру: слышать иные миры и голоса существ из иных мерностей, отвечать головой за деяния своих альтер-эго и деяния тех, кого ты любишь!» - произносит Пандора. Гало понимает, что она это именно Пандора, ведь имена богинь уже живут в его разуме… И сердце Гало замерзает в предвкушении ужаса, катастрофы что ни минуемо его настигнет, ведь она просто не может не настичь… «Что вы… То есть ты, имеешь в виду, о прекраснейшая из женщин?!» - внезапно для самого себя произносит он, не ожидая от себя таких слов. Все-таки, переходить на фамильярное обращение, на личности - с высшим разумом - это верх грубости, фривольности, неучтивости и кретинизма - за меньшее боги стирали с лица земли целые цивилизации… Щеки девушки, от его порывистых, сказанных наобум слов, трогает румянец. Она мнется, но молнии возмущения на благо самому Гало все же не мечет. Чему-чему, а выдержке ее все-таки научили. Она может похвастаться не только красотой и любопытством, но и чистотой нравов и силой воли. Чего-чего, а это у нее не отнять, ибо она само пламя, а пламя не только чисто и непорочно, оно кристально справедливо... Чувство собственного достоинства боги все же блюдут, понимая, что смертные на то и смертные, чтобы вено погрязать в невежестве. Правда от Гало она все же ожидала иного, поэтому она его и прощает… Прощает, считая это в его случае простительным. Ибо он, как бы то там ни было, является одним из сосудов земного воплощения ее отца - Прометея. Ибо то, что в свою очередь: “позволено Юпитеру - не позволено быку” - этот принцип пущен в действие… Пущен, ибо Гало не бык - он “Юпитер”… «Не стоит. Не смущай меня. Для меня ты только воплощение Прометея и ничего боле. Мой долг как одой из его дочерей направить тебя, показав путь!» - улыбаясь, произносит Пандора, откровенно признаваясь, что все же прочла скабрезные мысли Гало, мельком заглянув в пространство его души. Гало краснеет сильнее, хотя куда же еще? Дальше-то попросту некуда… Так и вправду можно сгореть и не факт, что от стыда. Все-таки в воздухе слишком много электричества и гоня… Ему откровенно стыдно за пошлые образы, посетившие его опьяненные гормонами разум. Ведь оные мысли возникли в его голове совершено случайно, даже супротив его воли. Он их-то и вовсе не желал. Что, правда - то, правда. В каком-то смысле это даже была норма. Ведь он - все же нормальный, здоровый мужчина в самом расцвете сил. Так что же в том странного: желать женщину, да к тому же и чертовски красивую? Да, конечно это пошло, но она все-таки женщин, путь и богиня. А в богинь влюбляются все. Влюбляются с первого взгляда! И это тоже норма. Он это откуда-то знает! Вот только откуда? Возникает подозрение, что это происки Мегалоиса. Вон как тот на него смотрит: глаза тоже смеются и искрятся снежными молниями. Митра тоже не отстает: хихикает в кулачек. Ей весело. Ментальная перепалка вот-вот грозит перерасти в словесную баталию, но подобное развлечении тоже что-то, особенно если в мире властвует ничто иное как сметная скука… Ведь даже такая пикировка способна расцветить ставшие обрыдлыми серые будни. Ибо день может не задаться не только у людей, но даже и у небожителей… Гало готов провалиться на месте, но понимает - это бесполезно. Ему придется примириться с собственным непостоянством и смирится с неземной красотой Пандоры. Он вздыхает и извиняется - в слух. Пандора смеется и… прощает его. Она и вправду не злопамятна и не черства сердцем - одним словом - милосердная богиня всеобъемлющей страсти… *** «Да, не смущай сестренку, Гало! У нее уже есть парень, а у тебя… у тебя есть твоя “Психея”! Ну, или та, кто ее воплощает!» - показав язык произносит заливающаяся смехом Митра, подмигивая Гало. «Э… Это в каком смысле? Ты про Айну что ли?» - удивившись и слегка растерявшись, спрашивает Гало и вновь чешет свой ирокез. Митра залихватски хохочет еще пуще. Да, так, что исчезают все печали - искренне - от чистого сердца. Вокруг летают крылатые звездочки. Вневременье словно бы вздыхает как живое существо. Гало чувствует этот его теплый полувздох и почти что домашнее урчанье пушистого кота. Ему даже кажется, что от смеха Митры, это место становится по домашнему уютным, теплым и гостеприимным. Будто бы она именно тот самый свет, что и делает дом домом. На душе становится как-то благостно и мирно - возможно в этом тоже есть часть ее силы - даровать людям мир в их душе. *** «Нет! Смотри! Сейчас ты все сам поймешь! Просто смотри! Вон там, видишь? Это один из вероятностных миров! В нем профессор Ламарк Лафайет решился на безумное деяние. Он - антипод профессора Промета из твоего мир, некто - кто включает в себя ум настоящего Деуса и амбиции Форсайта. Он решил собственноручно открыть врата в мир промаров и в иные вселенные, породив построенной им машиной, так называемую управляемую сингулярность! Но, как известно, благими намерениями выстлана дорога в ад! Все пошло не по плану! Его всеми силами пытались остановить, осознавая возможные последствия, но не остановили… Оные последствия были ужасны… Но как видишь, мир выжил… По крайней мере, какая-то его часть… Все остальное досоздавали уже позже наши младшие братья и сестры… Как бы по помягче-то выразится… Понимаешь, Гало, тут такое дело… В сердце установки, когда случилась катастрофа, находились трое человек… Их там заперли… Разумеется против воли, но… не всех… Кое-кто из них сделал это преднамеренно… Они попытались деактивировать ядро машины. Вернее, этот самый безрассудный смельчак, решивший пожертвовать собой ради блага всего человечества, а Лафайет… О, он их там просто закрыл, врубив генератор - эфемериду реальностей, а полную мощность, совершенно не боясь последствий, посчитав что это будет наилучшим решением проблемы. Так сказать он решил убить двух идиоматических зайцев одним ударом. Ведь упускать такую возможность было бы глупо. Когда ж еще одна такая представится? Ведь возможно больше и не подвернется! Но он кое-чего не учел, вернее, просчитался, посчитав, что такие как они будут лучшим, что может предоставить ему мир. Ведь они были не простыми людьми! Ты ведь наверно уже догадался о ком я, верно? У них был сверх резонанс с промарми. Так что лучшего подарка судьбы и придумать было нельзя. Вот только… Только он не учел, что этот самый уровень резонанса этих троих был именно что сверх высоким… И все, как ты уже наверно понял, рвануло к чертям собачьим. Под всем я подразумеваю большую часть планеты. Да, планеты! И не смотри на меня как на умалишенную! Я знаю, о чем говорю! И пусть она выглядит, нормальна - априори как новенькая - это далеко не так! Мне ли не знать?! Я ведь все-таки богиня, объединяющая судьбы! Среди тех трех безумцев-экстремалов, хоть безумцами они как раз таки в отличие от Лафайета и не были, а просто понимали, чем это все грозит их миру, и пытались остановить профессора любыми возможными средствами, и был аватар нашей матери - леди Психеи! И она, под влиянием нечеловеческих сил - пробудилась… А пробудившись вернула планету в исходное состояние, но… Но промары к сожалению все-таки тоже вернулись, к запоздалой радости Ламарка… А вернувшись, они кое что изменили в геноме человечества… Изменили, навечно преобразив внешний вид избранных ими индивидов. Все же к вящему сожалению трансформа не прошла бесследно… И как выяснилось, не все были подвержены волне преобразования. Это коснулось лишь той части населения планеты, в ком уже были изменившиеся гены после начала первой волны межвидовой экспансии произошедшей, как ты знаешь, еще во времена первого прихода промаров в этот мир тридцать лет назад по всевселенскому времени. Произошел метаперенос - смещение энерго и структурных флуктуаций, вызвавших еще большие ксенобиоморфологические изменения. Часть людей обрела силу, вернее вернула ее себе и… И вернув, несколько изменилась… Вернее биологически преобразилась пережив биологическую трансмутацию. Эта мутация все же была проблемой, первая ее версия -управление огнем - тоже было не сахар… Она навсегда разделила мир на два противоборствующих лагеря. Но это еще не все! Была и еще одна проблема, но уже связанная с самими промарами. Она заключалась в том, что часть промаров, желая все уничтожить, отделилась в некое отдельное существо, принявшее имя Аш - сиречь пепел. А воплотившись в это трансцендентное существо, в этого монстра, эта тварь - по иному уже назвать язык просто не поворачивается - принялась охотиться на всех остальных пользователей силы, в том числе и на воплощение богини-матери… Прометей естественно не остался в стороне, не закрыл глаза на подобный беспредел. Он вмешался… И как ты уже понял, не один раз… Десять цивилизаций… Десть миллиардов лет… Перерождения, преображения, воссоздания цивилизаций, новые сжигания и воскрешения мира - вот что происходило там… Происходило с непреложной цикличностью, ибо Аш был истинным проклятьем… Проклятьем для всех вселенных -этой и своей изначальной… Он был фениксом перерождения, вечным разрушением и обновлением, черпающим бессмертие в пепле предыдущего континуума. Вот только сейчас, на одиннадцатом круге кое-что пошло не так… Богиня пробудилась до назначенного наложенным на нее личным проклятьем Аша срока. Да, он проклял Психею… Проклял, сделав вечно обреченной терять свою любовь, своих детей, свой мир. Он извратил ее память об изначальном мире, о ней самой. Он воссоздал в ней иной облик, иную память, приурочил ее самопожертвование к перезапуску цивилизации, сделав ее приход в реальность спусковой точкой отсчета очередного конца света. Он сделал ее триггером всеглобального разрушения. Ибо она отказалась принимать любовь смерти. Отказалась принимать ее и ее дары, сам факт того, что все конечно. Она отказалась от любви изнанки сущего, не приемля это самой сутью свое природы. Она отказалась полюбить разрушение, полностью посвятив себя только жизни и расцвету. Ее “Я” не приемлило разрушения, а темная часть промаров жаждала ее силы, как умирающий от жажды жаждет воду… Любовный треугольник круговорота вещей, благодаря неразделенной любви, стал поистине вечен… Он был постоянен и неразрушим, благодаря извечному противоборству всех трех элементов вселенной - жизни, души и преображения. Ведь Прометей всегда приходил тоже… Приходил, чтобы спасти ее, но… Но так же будучи проклятым, не успевал… Он опаздывал, скованный цепями, вечно останавливаясь в миге, в секунде “До”… В одной ничтожной секунде до ее спасения… Это было его проклятием… Он был проклят неспособностью спасти самое ценное для себя - живую душу мира… А не спасая Психею, он терял часть своего огня и с этим потерянным фрагментом, мир, каждый новый, перерожденный мир, тоже терял часть себя… Терял, постепенно деградируя и изменяясь в форму все более близкую к пустоте, так желанной сердцу Аша. Ведь тот, любя душу, жаждал погасить пламя жизни и страсти, не ведая того, что без пламени душа умирает… Он отказывался признавать это, все сильней и страстней поглощая ее свет... Он ломал саму реальность, переписывая историю и изменяя души. Ведь он пытался стереть саму память об истинном, подлинном положении вещей. Но как я уже сказала, что-то пошло не так… Даже в проклятье иногда происходи сбой… Ведь всё все же не неизменно. Все вечно меняется, даже любовь. Вот только… Сможет ли жизнь принять то, что смерть тоже необходима? Сможет ли она принять тот неоспоримый факт, что она тоже часть процесса переосмысления и перерождения сути вещей? Что она тоже неотъемлемая часть самой жизни и что сама жизнь без нее тоже невозможна, вызывая ее отсутствием высший коллапс или абсолютный застой, приводящий к рождению пустоты и ужаса? Это еще вопрос спорный, ведь изначально в танце элементов были только жизнь и свет… Тьма и смерь танцевали отдельно. Пустота ткала надежу вечно тая ее в неизвестности, что покоилась в океане неизведанного, а сейчас… Сейчас все пришло в движение, а придя в него, начались изменения, которые можно полагать как необратимые. Ибо истинная любовь, получившая свои крылья - смысл своей жизни - способна творить чудеса. И даже Аш, благодаря ей способен получить способность измениться. Даже тьма его сердца может осветиться светом любви и возможно тогда он сможет принять то, что он должен полюбить кого-нибудь другого… Любить, ту, кто ни когда не станет его - это пустая трата сил, убивающая саму суть любви и калечащая душу. Ведь отказ от его чувств - это тоже по-своему добродетель… Добродетель, дарующая право выбора своей судьбы. Ведь нельзя быть счастливым с тем, кто полностью неприемлем сердцу… Ибо это самая страшная пытка… Пытка для всех тех кто участвует в танце любви… Любовь без любви и любовь - построенная на отвращении и ненависти, неспособна сотворить истинное счастье, стать залогом будущего и построить истинную семью. Поэтому, в некоем смысле, любовь между Психеей и Ашем, изначально была заведомо невозможна, ибо они были абсолютными противоположностями. Но они не притягивались, совершенно не уподобляясь принципу о притяжении различного… К сожалению, Аш любил ее почти что также сильно как и Прометей… Его любовь воистину была гибельна… Она была погибельна как для них обоих так и для всего мира, в том числе и для Прометя и его детей… Кажется что феникс находил в этом некое наслаждение… Возможно он был слишком испорчен своей похотью и вожделением, страстью обладания душой, чтобы отказаться от Психеи и найти себе занятие поинтересней - к примеру оживлять погибшие миры, а не только изгаляться над несчастной Землей и ее порядком озверевшими обитателями. Видимо Психея стала его идеей фикс, навечно заполучив его черное сердце, постоянно отказывая ему… Ее отказы ему делали ее лишь еще более желанной, ведь она воистину любила только Прометя… Любила как душа способная любить. Она любила пламя жизни, что вечно пылает, творя грядущее. Она любила, отдавая ему всю себя дополняя его своим напором и глубиной своей неудержимой страсти, что порождала в их совокупных творениях неудержимое стремление к вечному совершенствованию и поиску истины. Ведь в черном пламени Аша, в отличие от огня порождаемого ее с Прометеем сердцами, не было ничего, что могло бы согреть ее сердце… В его огне были лишь печаль, боль и холод… Психея слишком хорошо знала: в стылой бездне невозможно согреться - в ней можно только утонуть, полностью растворившись в ней, ведь черное пламя не греет - оно выжигает без остатка - полностью облекая в пепел… Психея выбрала… Она выбрала, решив все для себя еще тогда, когда ее эмиссар вырвал эфемериду из сердца реактора, сделав свою часть души неотъемлемой частью всего круговорота жизни. Именно в тот роковой миг эмиссары промаров и воплотились как физические существа, а те, кто тогда попал в генератор машины, вернулись из пространственно временного разлома, став частью эфемериды… Эфемерида реальностей - так называлось ядро сингулярности созданное Ламарком… И, она все еще у них… К тому же, аватар богини стал “ёни” как и его спутники… Можешь также звать их доши - ибо они проводники энергии божественного, частично или полностью сливающиеся своими телами и душами с божеством. Их буквально принесли в жертву, вырезав им сердца, но промары успели вовремя… Они успели, создав им новые уже из своего пламени… Вот только… Только это окончательно усугубило ситуацию… Ведь прошлое столкнулось с будущим принявшись разрушать настоящее. Эфемерида сыграла злую шутку, соединив собой через этих несчастных реальность - до катастрофы в первом варианте вселенной и реальность в одиннадцатом мире - до начала Армагеддона. Они оказались в той временной точке универсума одновременно с собой прошлыми и с собой нынешними, что непросто воплотились в мире, а прошли долгий путь реинкарнаций и инкарнаций, а так же были выдернуты эфемеридой из разрушенного временно потока. Принцип невозможности существования одного и того же объекта в той же вселенной, в нескольких вариантах вновь был запущен в действие… Это из области метам: ниги метамы, ара метамы и иже с ними… Три кита-кошки разума - три фрагмента личности, порождающие собой четвертую, а из принципа метам - пятую, ибо их четыре изначально… Это - реальность, мечта и… кошмар… А также вариативное и невариативное будущее, вечно изменчивое в зависимости от колебания весов добродетели. Все собраны. И это при условии физического существования Психеи без аватара. Точнее аватар-то как раз таки и есть, но теперь она как бы заключена не в его теле., а в своем собственном, пусть все еще и поглощает его жизнь, но теперь сразу, же из нескольких источников находящихся вне круга времени. А сам аватар теперь имеет свое собственное, личное, никем не занятое тело. И к тому же еще и не в одном варианте… К тому же часть этих тел, подверглась трансформе, ввиду эволюции, вызванной вмешательством промаров, а часть - нет… Их там сейчас каждого по трое… Ну, кроме Психеи, она там одна одинешенька, ждет своего Прометея… В любом случае, ты сам все увидишь и во всем разберешься! Я и все мы в тебя верим!» - мягко улыбнувшись, произнесла Пандора. Вокруг не словно бы сильнее затанцевали искорки живого огня. *** Гало вздрогнул. Ему стало жутко. Он осознал: над ним вновь дамокловым мечом повисла ответственность за чьи-то судьбы. Ведь он тоже Прометей, он тоже причастный к кошмарам, а значит, промары вновь сыграли с ним свою злую шутку, впутав в неприятности, сделав очередным козлом отпущения, ибо ему не впервой… «А я-то тут причем? Почему я вообще должен на это смотреть?» - не понял он, нервно улыбаясь и пятясь в пустоту. *** Эйдос за его спиной стал неприступной стеной. Реальность заискрилась сильнее… «Да потому что, дорогой “папочка”, им нужна твоя помощь!» - произнес, еще сильнее изменяясь Мегалоис. Гало вздрогнул вновь. Юноша в его представлении все больше и больше напоминал дьявола из легенд… Такого себе милого снежного дьявола… Того самого, кто заморозил ад, ради того чтобы спасти свою любимую… «Еще раз говорю, сам взгляни! Думаю, ты поймешь, что мы имеем в виду! Взгляни на прошлое, а затем на будущее! Взгляни, сделай выводы и реши, что на самом деле благо, что вред и чего воистину заслуживает каждый, а в частности лично ты, и та кто так дорога твоему сердцу!» - произнес окончательно повзрослевший под взглядом Гало бог и… И его переместило, буквально перенеся в подземную лабораторию Деуса Промета, что в этой реальности была лабораторией Ламарка Лафайета… *** «Какого чёрта? Что за шутки?!» - пораженно воскликнул Гало и внезапно охнул. «Л-лио?.. Что ты здесь делаешь? И… И почему ты…» - растерянно добавил он внезапно увидев Фотия сидящего на какой-то металлической бочке и с задумчивым видом вглядывающимся во что-то пока самому Гало невидимое. «Знаешь Лафайет, а ты ведь безумен. Ведь только безумцы способны на такое! Это ж надо было додуматься: принудительно взломать печать времени, чтобы открыть врата трансцендентности! Ты в правду уверен, что ты был в своем уме, когда пришел к этому? Ты что, считаешь, что создай ты сингулярность, и верни в мир промаров, все будут счастливы? А ты хорошо подумал о том, что будет после? И что по существу, никому, ну кроме самих опаленных, вернее уже бывших опаленных, это всё и нафиг ненужно - один лишь лишний геморр! Да, кое в чем я с тобой все же согласен: мы по ним скучаем, но… Но прошлое должно оставаться в прошлом, так будет лучше для всех, а для бывших опальных граждан даже еще больше. Как человек, ты все-таки должен это понимать. Иначе, я приду к выводу, что став ученым, ты растерял последние остатки человечности, уподобившись монстрам и став наравне с ними со всеми настоящим чудовищем, неспособным отличить добро от зла и жаждущего лишь изменить мир в угоду своим эгоистичным и порочным желания.… Знаешь, мне даже в какой-то мере жаль тебя Лафайет, а ведь ты был таким хорошим человеком, да и подающим надежды ученым… Так что с тобой произошло за эти годы? Что изменилось? Что привело тебя к тому чтобы создать эту безумную машину смерти, поставив под угрозу жизнь и благополучие всей цивилизации? И еще, я в тебе разочаровался! Очень сильно разочаровался! А ведь я считал тебя другом! Настоящим другом, который может понять и поддержать в трудную минуту. Я считал тебя, наверное, таким же хорошим человеком как Промет считал Форсайта в свое время... Со второго великого мирового пожара прошло-то всего ничего, каких-то там жалких десять лет, а ты так сильно изменился, Лафайет… Мне, правда, грустно от одной мысли, что ты стал бессердечной сволочью, способной на все, ради достижения своей цели. И, можно тебя спросить? Как ты вообще себе это представляешь? Люди ведь не хотят иметь ничего общего со всем этим! Они до сих пор боятся нас! Боятся опаленных! А если ты вернешь промаров вновь, разве все не ухудшится еще сильнее? Расслоение в обществе и вообще, общее напряжение, разве оно не станет еще сильнее чем было? Ты вообще уверен, что не станешь причиной начала новой мировой войны?» - произнес Лио с мрачным сожалением, укором и упреком, взирая на все-таки появившегося в поле зрения Гало ученого. Ламарк хмыкнул. Его губы растянулись в хищной и какой-то зобной ухмылке. По его виду и вправду можно было сказать: он и вправду безумен… Кажется жажда новых научных открытий и шанс проложить дорогу, а не тропку в параллельную реальность и вправду свели его с ума, сделав истинным безумцем, перед которым уступали даже мифические Франкенштейн и Джекил, с их откровенными, непредвзятыми безумием, хладнокровной жестокостью и… гениальностью. «Да, я понимаю твою позицию, Лафайет! Понимаю, как никто иной! Но и ты меня тоже пойми! Человечество не желает иметь больше ничего общего с промарами! Совсем не желает! Путь те и имеют безграничный потенциал, но их сила больше не лакомый кусочек! Она бесполезна, опасна и даже вредна! Ты ведь сам это понимаешь! Понимаешь ведь? Скажи, что понимаешь! Ты ведь был там! Был среди подчиненных Херис, когда Парнас рухнул! А раз ты там был, то на своей шкуре знаешь, чего нам всем стоило закрыть дверь в их измерение! Но знаешь, я все-таки не пойму, почему ты так рвешься туда, в их огненный мир? Ты просто хочешь за грань или хочешь расширить границы познанной вселенной? Или ты желаешь польстить себе, потешить свое самолюбие, а Ламарк? Почему ты так сильно хочешь, чтобы они вернулись? Жалеешь, что сам не стал “избранным”? Еще не наигрался в “доктора” или... или ты еще не утолил свою безумную жажду знаний и экспериментов? Ты мазохист и хочешь, чтобы на тебе тоже ставили эксперименты? Тогда… Тогда, мне становится тебя еще больше жаль… Ты и вправду несчастный, жалкий человек… Если тебе не хватало острых ощущений, то пошел бы в ночной клуб характерной направленности. Там бы тебе оказали необходимые услуги, ну, или ты сам с собой сделал бы то, что так было тебе желанно, если тебе и вправду невмоготу!.. Знаешь, мне даже иногда становится жаль, что промары тебя не сожгли тогда! Жаль, что Гало спас весь мир, укрыв всех своим лазурным щитом декомпрессии! Ведь ему было без разницы кого спасать - мерзавцев или невиновных! Луче бы он тебя и подобных тебе не спасал, позволив пламенным духам сожрать твою поганую душу! Может быть, тогда бы мир и вправду бы очистился от такого затаившегося зла как ты - Лафайет!» - откровенно вспыхнув праведным гневом добавило Лио, так и не встав с бочки, но красноречиво сверкнув, буквально излучающими внутреннюю силу, глазами. *** Названный Ламарком Лафайетом вновь рассмеялся и направил на Лио внезапно излеченный из карман компактный револьвер. Ситуация произошедшая между Форсайтом и Прометом повторялась вновь, приобретя несколько иной характер. Правда теперь безумец стрелял не в спину своему уже бывшему другу... Он целился в него смотря ему в глаза… Причем причины были несколько иными, отличными от мотивов Крея… «Прости, Лио, ничего личного! Я не обязан тебе отвечать, даже если ты и считаешь, что, уже говоря с тобой, я уже отвечаю тебе. Пойми, мой дорогой огонек, это будет для общего блага! Все-таки безграничный запас энергии - это не хухры-мухры - это мечта! Это страстная мечта всех и каждого! Да, я понял, что не твоя лично, но все же превалирующего большинства! И отрицать этот факт ты не имеешь права, так что смирись и прими это как неизбежную жертву во благо мира и для процветания всех! И знаешь, пусть не сразу, но однажды, меня все-таки поймут!» - улыбнувшись как-то дружелюбно-устало, с совершенной мукой в глазах и какой-то неземной отрешенностью явно надиктованной жесткими ограничениями мира, печально произнес Лафайет. - «Так что будь другом, полезай в установку! У тебя ведь, если мне не изменяет память, был самый сильный резонанс с промарами. Так что я думаю, если пропустить импульс эфемериды через тебя, то врата откроются! Прости, но иного не дано! Мне придется пойти на это! Ведь все это ради человечества!» «Ты такой же, как и Крей. Даже, наверное, хуже!» - внезапно прозвучал еще один голос, вмешавшись в странный диалог между бывшими друзьями. «О, вы тоже здесь? Пришли подстраховать вашего друга? Какие молодцы! Видишь Фотия, тебя и вправду все любят, раз готовы ради своего “Босса”, пусть и бывшего, спуститься даже в самое пекло! Ну, ничего, я предвидел подобный поворот! Три бывших сильнейших бёрниша, - это даже лучше чем один - пусть и сверхсильный! Ребята, по-хорошему прошу, положите пушки! У моих людей из все равно больше! И нет, заранее предупреждаю ваш вопрос, вы не всех вырубили! Часть бойцов, все это время, была здесь!» - все еще ухмыляясь и начиная смеяться, заметил приобретший благостное расположение духа Лафайет, проникновенно глядя в лица пришедших на подмогу Лио товарищей. Те переглянулись и дружно помрачнели. Смотрящие на них стволы автоматов, наконец вышедших из поля-камуфляжа бойцов, говорили красноречивей любого довода… Глаза Гало расширились от понимания, а еще от того, что его все-таки запутали и дали не совсем верую информацию, дав изначально заведомо ложные данные об этом мире. Ведь дела в нем, как уже успел понять Гало, дела обстояли несколько иначе и предшествующие события с крушением Парнаса и вообще с прошлым в нем явно имели место быть, а значит уровень вероятности оного будущего, лично для самого Гало, вырастал в геометрической прогрессии. *** «Ты заплатишь за это - Лафайет!» - тихо, но при этом как-то совершенно бесстрастно, произнес Мейс. На его лице застыло странное спокойствие и совершенно никакой обреченности, хоть он и понимал, что вероятней всего живыми никто из них отсюда не выйдет. «Мы уже послали сообщение о том, что ты хочешь сделать!» - как бы между прочим, отрешенно-пространно, откровенно игнорируя дула автоматов, заметил он, со странной улыбкой глядя на Лафайета. «Ничего страшного дорогие мои “электролиты”, когда они приедут, все уже будет кончено!» - смесь произнес безумный ученый. Кажется, его безумие все-таки достигло апогея, переступив все мыслимые ин немыслимые рамки и барьеры. Его человечность приказала долго жить… За людей своих оппонентов он уже не воспринимал, рассматривая их как и Крей ранее только как топливо для установки. *** «А теперь, все, будьте так добры, залезайте в установку! Это не больно! Обещаю, больно не будет! Ну, может быть самую малость! Дискомфорт продлится совсем недолго! Вы даже ничего не почувствуете! Процесс синтеза произойдет быстро! Вы ведь уже были вписан в протокол расщепления реальности! Ну, может, будет немного жарковато, но вы же - опаленные! Так что думаю - переживете! Вам ведь не в первой! Вы ведь и раньше горели! Так почему бы вновь не погореть для отчизны? Что вам, в лом что ли? Подумаешь, эка невидаль: принести пользу миру и сделать благое дело - внести неоценимый вклад в науку! Ведь это открывает такие перспектив, что вам даже в самом красочном сне и не снилось! Ну, чего топчетесь? Давай те поживей! Пошевеливайтесь там! Неужто струсили? Пожалели свои душонки? Так поймите вы наконец, ни на что иное как на разрыв времени и пространства вы и не годитесь! Вы созданы, чтобы ломать преграды на пути у сил вселенной! Вы, одним словом, искры для розжига!» - смеясь, произнес Ламарк, указав револьвером на машину “судного дня”... Трио бывших опаленных наградило его мрачными, тяжелыми взглядами. Им всем было не до смеха. Ситуация понемногу накалялась, переходя на новую стадию конфронтации. Риск словить шальную пулю только усугублял все. «Если ты такой весь из себя гениальный, смелый и отважный, тогда почему сам туда не полез? Неужто тоже смалодушничал? Оказывается, что это ты, как раз таки, недостаточно хорош для запуска агрегата! Или ты не струсил, а решил пойти следом, послав сначала нас, как тестеров для возможности обнаружения вероятности прохождения точки невозврата с возможностью все же вернуться? Или ты не полез в нее сам, так как побоялся, что она рванет, и тебя все всё же выставят как безумца, и обвинят в преступлении века?» - откровенно насмехаясь над Лафайетом и храбрясь, спросил слегка бедный Гуэйра. Было видно, он заметно нервничает. Кончики его, некогда обугленных неудачным запуском звездолета, пальцев, чуть подергивались. Мейс сжал руку мужа и оскалился. Он тоже нервничал, а еще откровенно злился… Злился на то что у никого из них не было кевларовых бронежилетов или того же, на худой конец, завалящегося и откровенно потрепавшего им некогда нервы, промарского пламени… Тогда-то, будь у них хоть что-то из этого списка, пули им были бы нестрашны, а так… Так они были бессильны перед лицом нависшей над ними смерти… Они были беспомощны против людей Лафайета, будучи пойманными в прицел безжалостно-бесстрастных автоматов, что смотрели прямиком в их души своими бездушно-черными глазами. Лишь алые точки говорили о том, что призрачная иллюзия жизни в мертвом металле, все-таки имела место быть. Ведь стволы держали не роботы, а все еще косвенно живые люди. Эти самые точки лазерных прицелов равнодушно повествовали, что одноглазые циклопы улыбаются лицами бездушных тварей. Улыбаются мордами чудишь, скрытых балаклавами. Они улыбаются ликами зверей, ставших нелюдью после того, как они избрали тропу наемников… Ведь деньги, хоть и без них нельзя прожить в бесчеловечно-жестоком мире - это злой бог… Бог, лишающий человека души и делающий его оружием смерти в руках других таких же продажных и беспринципно-бескомпромиссных чудовищ. Бог, что делая их оружием, заставляет их самих уподобляться чудовищам, принимая их путь... *** «Ну что ты, дорогой мой “пиропакет”! Кто-то же должен получить за это Нобелевскую премию! И вообще вписать свое имя в историю! Тут ты ко мне не справедлив! Жадничать - нехорошо! Ты вот, к примеру, со своими друзьями-подельниками, уже вписал, став навеки в памяти масс вечным “Безумным Бёрнишем”! Так что простите, не обижайте меня! Не стоит тянуть дольше положенного! Я тоже хочу свою минуту славы! Хочу занять свое законное место в истории! Так подарите же мне ее! Дайте мне эту минуту! Дайте мне то, что я так страстно жажду! И тогда мы все станем свободными и воистину великими! Ведь величие это удел Избранных, а мы с вами - Избранные! Мы избранны самой судьбой! Я - наукой, вы - промарами! И не отрицайте! Не смейте отрицать! Это - Истина! И это я вам говорю не как Ламарк Лафайет, а как человек, который был рожден, чтобы изменить мир! Я знаю, вы меня прекрасно понимаете! Понимаете, хоть и делаете сейчас такой вид: как будто вы ни при чем, ни приделах! Будто вы белые и пушистые, а не монстры в обличиях людей! Ведь ваша броня, что сейчас сокрыта во времени и вратами между измерениями - это прямое отражение ваших душ! Но я-то знаю! Я все про вас знаю! Даже то, чего вы сами не знаете, что не желаете признавать! Я знаю, опаленными становятся не просто обиженные и оскорбленные, сирые и убогие! Ими становятся изначально только те, в ком есть задатки к величайшей из трансформ вселенной! Так горите же для меня! Горите для мира! Станьте “новым окном в Европу”! Поставьте на колени Старый Свет! Станьте тем самым топором, что прорубит двери в грядущее! Станьте двигателем космического сгорания, что положит начало новой эре, новому витку эволюции, желаннейшему прогрессу! Сделайте доброе дело! Подарите миру новый рассвет! Превратите сказку в быль! Пусть все обретут надежду на будущее! Ведь там, за вратами миров, путь к мечте, о которой в тайне грезит все человечество! Не лишайте его этого! Горите для меня!» - все еще улыбаясь, произнес Лафайет, обратившись сначала к Гуэйре, а потом ко всем бывшим бёрнишам. Он изрек свою пламенную тираду, с явным нетерпением взирая на мешкающих у порога установки молодых людей, что не торопились выполнять его безумный приказ, откровенно топчась на месте, рискуя своими жизнями, но все равно отчаянно тяня время, выкраивая каждую секунду до появления подмоги. Им всем все-таки отчаянно хотелось жить, поэтому они и саботировали приказ. На их лицах застыли решимость и холодная отрешенность, страха и отчаяния больше не было… В их душах стойко поселилось понимание: переубедить и образумить Лафайета не получится… А Лафайет, произнеся свою речь продолжил улыбаться… Пламя искрилось в его глазах. Искрилось, делая его сверкающие очи и лик еще более фантасмагоричными. Было совершенно неясно свет ли это лазерных винтовок, освещение ли лаборатории или же шальные искры каким-то неведомым чудом вернувшихся, без запуска машины, огненных духов, в любом случае его безумие было на лицо… Надежды у обреченных не оставалось… «Ты безумен, Лафайет! Прими это как должное и взгляни правде в глаза!» - устало вздохнув пронес Лио, с укором посмотрев на своего уже бывшего друга. «Мы больше не опаленные! Как ты этого не поймешь никак? В нас больше нет ни грана магии! Ни крупицы! Пламя ушло! Ушло насовсем! Мы с Гало закрыли врата! Ты ведь был там! Ты все видел! Промары больше не вернутся! Мы люди, Лафайет! Обычные люди! Огонь теперь может навредить нам!» - с невысказанной мольбой все же одуматься и остановить это, глядя на Ламарка произнес Лио, подходя к установке. Но он не был услышан… *** Лафайет был бессердечен полностью погрязнув в своих жажде величия и власти… «Давайте, давайте! Шевелитесь быстрее! Время не ждет, пошустрее! Я ведь не могу торчать тут с вами вечно!» - чуть раздраженно произнес Лафайет, хмурясь от бросаемых на него злобных взглядов невольных жертв безумного эксперимента. А когда все трое все-таки залезли в установку, он даже глазом не моргнул и не повел бровью, а просто закрыл дверь, откровенно упиваясь своим превосходством и витая в облаках грядущей славы… Как ему казалось его жизнь налаживалась, к сожалению на самом деле это было далеко не так. «Одумайся, Лафайет! Еще есть шанс! У тебя еще есть время передумать!» - донесся до ученого голос Гуэйры, зло смотрящего на него с той стороны стекла. Кулак молодого человека ,упирающийся в плексиглас, был сжат почти до крови. «Конечно, конечно! У всех есть! Вот вы - мой шанс! Моя удача изменить мир к лучшему!» - тщеславно смеясь в лицо обреченных, произнес Ламарк и нажал какие-то кнопки на панели управления запуская машину, а после… После, внутри заурчавшей как рассерженный тигр установки стали появляться какие-то странны частицы, напоминающие собой треугольник, круги и квадраты… Что-то явно пошло не так, пошло не по сценарию, явно внеся коррективы в планы ученого… «Лафайет, ты!..» - услышал отчаянный крик Лио Гало, все это время невольным свидетелем наблюдающий происходящее без права в него вмешаться. Сжав кулаки, Гало, бросился к машине, но пролетел насквозь, совершенно не повлияв на происходящее… Действующие лица его, не видели, даже не догадываясь о том что за их разговором наблюдает кто-то еще … Осознание пришло как гром посреди ясного неба, а вместе с ним и сокрушение, вперемешку с отчаянием, а так же чувство никчемности и безнадежности - прошлому он не принадлежал… Он был просто наблюдателем, свидетелем греха, ни больше ни меньше… Он мог лишь от бессилия и собственной никчемности кусать в раз ставшие такими чужими губы, а после… *** После, на месте ядра установки, возник сверкающий смерч… Смерч, в котором потонули все звуки включая переполненный болью голос Лио, а затем… А затем последовала ослепительная вспышка, на миг ослепившая всех и будто бы вызвавшая некие смешения в реальности и эффект массированной контузии, приводящий к провалу текстур и форм, а затем… Затем возникла дыра… Самая настоящая дыра в пространстве, а еще произошел взрыв… Даже целая череда взрывов и выбросов света… Казалось материю втягивало и выплевывало туда-обратно, а после… После из образовавшегося разлома хлынуло пламя, смешанное с каким-то потусторонним ревом… А затем, за всей этой неистовствующей, буйствующей какофонией и феерией звуков, последовал тонкий, пронзительно-надрывный женский визг… Реальность вздохнула и принялась разрушаться… Кажется вселенная все-таки не выдержала повторного надругательства над собой и приказала долго жить, начав процесс самоликвидации… *** Гало моргнул. Он не верил… Его трясло… Слов не было. Ему казалось его сердце обмерло заледенев в груди. Лио был мертв. Иного было не дано… Психея пробудилась. Началась метаморфитизация мирового континуума… Цербер был спущен со своего поводка… *** «Лафайет, сволочь! Что ты сделал?» - внезапно услышал Гало в этом наставшем безумии взбешенно-пораженный голос Айны, которая явно даже представить себе не могла, что ее друг зайдет так далеко, пойдя до самого конца с целью разрушить все за что она и все остальные боролись, положив конец кошмару… Гало испытал истинный ужас. Сам факт того что девушка пришла в лабораторию его ужаснул, но он понимал несложно было догадаться, кого могли позвать на помощь друзья Лио… «Стой, Айна! Не ходи туда! Кажется мы опоздали!..» - донеся из неизвестности печально-обреченный голос еще одной знакомой Гало девушки - Лючии… Та скорбь, что прозвучала в ее словах, красноречиво говорила сама за себя. Она все поняла и приняла, а еще… Еще осознала, что все для них всех кончено… Ведь цепная реакция начавшись шла полнм ходом… Шла, неумолимо пожирая и разбирая реальность по кирпичикам… Гало кричал в мыслях… В слух это было бесполезно. Они его не видели и не слышали. Он для них не существовал… Лафайет оглянулся, ловя шальными, шалыми от безумия глазами хрупкие фигурки стоящих в дверном проеме девушек. На его лице жила полная безумием улыбка. Он был счастлив. Счастлив и несказанно рад. «У меня получилось! Получилось! Слышите? Получилось! Врата миров открыты!»- смесь кричал он, медленно отходя к пространственному разлому, что неумолимо поддирался к нему… «Идиот! Ты нас всех только что уничтожил! Посмотри, слепец, что ты наделал?! Разве ты не видишь: мир умирает! И всему виною ты - твое проклятое изобретение!» - произнес вошедший в помещение Реми. В стеклах его очков клубились тьма и зарево пространственного пожара. Языки иномирового пламени пожирали все и вся, а после… После последовала еще одна чудовищная вспышка и… И Лафайет исчез, распавшись на искры… Кристальный звон ударил по ушам. Металл лаборатории корежило, сминая и расплавляя. Сверкающие пиксели вихревыми потоками устремились к точке невозрата… На краткий миг Айна и прочие успели увидеть облаченную в пламя крылатую женскую фигуру, что простерла к ним руки и плача звездами изрекла: «Живите! Он попросил меня подарить вам жизнь!» А после она и все исчезли растворившись в безумном огне сверхновой… «Лио! Где же ты, Лио? Черт, да что же это?! Почему я всегда опаздываю?» - внезапно услышал Гало свой собственный голос, донесшийся словно бы из иной реальности, вероятней всего так оно и было. А миг спустя он увидел, как его более взрослая копия, вооруженная бластером, стремглав влетела в помещение, совершенно не заботясь о том, что находится в переставшем существовать зале… Разум Гало-наблюдателя поглотил ужас, а еще осознание неизбежности. Ведь он четко осознал - это его будущее… Будущее, в котором он лишится всех и каждого… Он лишится всего дорогого своему сердцу, а так же своей собственной жизни… Лишится, пойдя за своей душой даже в пламя Преисподней…Ведь ничем иным как Шеолом этот кошмар и не был… Охватившая сознание Гало печаль, упала на его плечи свинцовым грузом неизбывного горя. Мысленно застонав, он упал на колени. Упал в безысходности бья кулаками в сюрреальный металл уже несуществующего пола ирреальной лаборатории, зная, что уйти не получится… Ему придется досмотреть всю драму до конца. Ведь в этом и был истинный смысл приказа-просьбы посланной промарами: смотреть во все глаза и запоминать, чтобы не наступить на те же грабли вновь… И, он остался… Остался смотреть, чувствуя как невозможное становится возможным и как рушится мир, преображаясь до неузнаваемости… Ведь теперь на сцену вышли боги, а значит им надлежало решать: как быть дальше… *** «Прометей? Ты пришел?» - спросила богиня соткавшись из пламени вновь… «Ты?» - вскричал двойник отшатываясь обратно в сомкнувшийся за его спиной пламенный ад, совершенно при этом не замечая, что огонь его совершено не ранит, и по какой-то немыслимой причине узнавая пламенную деву… «А где… Где Лио?..» - все-таки справившись и найдя в себе мужество, вновь вымолвил он, как-то внезапно понижая голос от накрывающего его разум осознания. Кажется он тоже не мог в полной мере приять произошедшего… Гало-наблюдателю стало его жаль, но помочь ему он ничем не мог. Это было уже одновременно свершенное и несвершенное будущее - время, в коем он - наблюдатель - не существовал, будучи лишь иллюзией, посланной божественным провидением с целью созерцать неизбежное. И тут Гало-наблюдатель внезапно понял, что его двойник обращался вовсе и не к девушке. Он увидел, что помимо богини, там был и еще некто… Некто чертовски на него похожий и при этом им не являющийся ни в коей мере. Именно к нему с узнаванием и обратился двойник, откровенно не видя и не слыша богиню по некой неведомой Гало-наблюдателю причине. «Прости… Я… Я не смогла его удержать! Прости меня, если сможешь!.. Но обещаю! Ты с ним встретишься! Еще не один раз встретишься! Обещаю! Вы ведь навеки связаны, одним огнем повязаны… Прости, любимый, прости… Это все Аш… Это все его проклятье… Проклятье Эфемериды… Знай же! Лио теперь бессмертен, но немного по-иному… Пойми любимый, иначе было невозможно!.. Мне очень жаль! Прости, прости, прости…» - произнесла богиня… Гало-двойник ее не слышал... Он смотрел на Прометея. Смотрел, по мнению Гало-наблюдателя считая того виновником в злоключениях и исчезновении Лио. В какой-то мере он был прав, но лишь отчасти. Ведь, игра богов была лишь фрагментом великой головоломки судеб… Прежде чем молодой человек успел броситься на бога все затопило светом и сцена действия переменилась… Крик Психеи потонул в огне… *** Гало-наблюдатель внезапно оказался за пределами мира. А оказавшись там, он узрел как взорвалось половина планеты и как потом, внезапно, словно в обратной перемотке, вернулась обратно, а затем… Затем как в той же перемотке он увидел десять апокалипсисов, постигших планету… Гало узрел как возникали и падали цивилизации, как зарождалась и угасала жизнь… Но самое странное было в другом… Он видел себя… Себя иного… Он видел себя всегда стоящего в начале всего… Он видел себя в окружении детей держащих на ладонях пестрое пламя… Он понимал - это всегда были его дети… Были его дети, кем бы они ему не приходились… Они все были его детьми… Лицезрея все это, он так же слышал… Слышал, как миллионы уст шептали: «Прометей, Прометей, Прометей…» Шептали, восхваляя и возвеличивая его имя, словно бы воспевая в легендах и моля о защите и спасении… Лио… Он тоже был там… Был там то в обличии юноши, то девушки… Его образ всегда проступал сквозь маску сотворяемую миром. Гало из переменчивой действительности всегда узнавал и находил его… Находил, чтобы потом потерять… Потерять по вине проклятья Аша… Эфемерида все-таки творила свое черное колдовство… Творила его отравляя им всю бренность бытия, ведь на то она и была злым подарком бога последнего конца… А после, мир внезапно окутала, окуная, затягивая и погружая в свою многомерность, вспышка… Странная, невозможная, до боли алогичная и иллюзорно-фантастичная вспышка. Некая энергия вмешалась в ход вещей. Вмешалась, впустив в реальность нечто за гранью понимания… Какие-то причудливые, замысловатые механизмы пришли в движение и дело сдвинулось с мертвой точки. Сдвинулось, начав новую метаморфозу… Окутанный пламенем преображения, Гало осознал себя вновь, в пределах мира трансматерии… Его путешествие по грядущему продолжалось… *** Тьма… Черная месса… Песнопение… Четверо человек… Пламя… Целое море черного пламени… Море огня не имеющего жалости - лишь одно безумное желание - гореть… Пустыня без конца и края… Кровь, что пылает живым, кричащим от боли огнем… Занесенные в подобострастии, в неистовствующем экстазе священнодейства атамы, со светящимися рунами… Жрецы в черных, изорванных балахонах и сияющие кристаллы, некогда бывшие сердцами несчастных, а сейчас лежащие обагренные живой пламенной кровью на песке сокровищами, по чьим острым граням скользя носятся роясь меркучие искры отчаянного стремления выжить любой ценой… Реальность воет, кричит, заходится в иступленном вое… Где-то рушится очередной постулат мироздания… Древняя магия бесится, кипит, рвет цепи колдовства… Проклятье сходит на нет… Дороги времени переплетаются пересекаясь и сливаясь воедино… Боги бродят среди людей… Мир неуловимо меняется… Приходит время ответов… Время задавать вопросы и требовать свое… Приходит время гнева… Время возмездия… Время гроз… Все нестабильно, размыто, скрывает реальность иллюзиями, многое - тайна… Тайна, что до срока должна остаться неразгаданной ибо это воля тех, кто сторожит сотканный пламенем трон в бесконечной тьме неизведанного. Ведь время истины еще не пришло… Не настало время Аркадии… *** «Стойте! Остановите их! Дон Герхардт приказал доставить бернийскую девчонку живой и невредимой, а не изрезанной на лоскутки! Не дайте им убить ее! Мы с таким трудом наши то, что просил отыскать дон Тимос, а вы! Вы почти упустили ее, да к тому же еще и навредили! Идиоты! Вы нас всех погубите! Быстрее, остановите их!» - услышал Гало какой-то гнусаво-встревоженный голос невидимого ему человека. События мелькали, проносясь мимо него как порывы черного смерча, словно бы он оказался окруженным стеной урагана. Все мелькало, выло, визжало. Песок резал как ножи. Стрельба и монстры, песчано-огненные, гротескные чудовища возникшие из черной деструкции, сотня человек в камуфляже… Все смешалось в один воюще-визжащий клубок, а после… После их изрезало в клочья… Гало знал выжившие есть, но их оставалось мало, ведь жизнь утекала из их изрезанных, искалеченно-искореженных тел по каплям. Она утекала, сгорая на этом странном, чуждом песке иного, отнюдь не родного ему мира… Он как-то отстраненно отметил, что жрецы неведомого культа ушли... Ушли, бросив своих жертв истекать кровью. Они ушли, забрав с собой то, за чем пришли, а пришедшие на выручку военные пали жертвами приказа отданного кем-то носившим такую же как и он фамилию… Гало стало горько. Отнюдь не радужные мысли поселились в его голове. Ему казалось он причастен к этой развернувшейся у него на глазах трагедии. Только вот он совершенно не знал: ее причин и того, кто же все-таки был прав, а кто виноват? И были ли вообще правые стороны? Чем на самом деле был вызван этот конфликт? Или возможно он возник и вовсе на пустом месте?.. Вот в чем - в чем, а в этом он все же сомневался, но ответов не было… Была лишь пустыня и… И умирающие, которых бросили на солнцепеке, ведь черная метель унялась… Унялась утихнув и омыв собой барханы алой кровью павших… *** Жрецы ушли… Ушли не оглядываясь. Им не было резона оборачиваться… А стоило бы, ох, как стоило… Ведь оглянись бы они, то узрели бы многое, а так… Так они ушли с совершено чистой совестью… Ну, по крайней мере для тех, чьи руки были заведомо по локоть в крови, но назвать их “белыми и пушистыми” язык бы врядли бы у кого-либо повернулся, все-таки те были слишком “большими мастерами своего дела”, а значит - давно погрязли в тьме и насилии… Они ушли, радуясь сотворенному злу и аккурат успешно и совершенно бескровно - сиречь идеально для себя - провернутой операцией, ведь требуемое они уже получили. Получили, унося с места преступления, пряча в мешочках, сокрытых в карманах своих мантий, аккурат у своих черных сердец, колдовские кристаллы-средца - волшебные артефакты, способные подарить безграничное могущество и власть над всем миром… Сокрытые от глаз магическими печатями, полученные посредством кровавого ритуала, все еще живые, кристаллы спали... Спали, тая от всех утаенных в их глубине отнюдь не мертвых драконов. Они скрывали в себе драконов, что однажды должны были вырваться на волю. Драконов, что должны были освободиться, сполна отомстив тем, кто лишил их столь возлюбленных их душами вместилищ, а именно - сосудов дарованных им само богиней жизни - Лайф. Они знали: они вырвутся и тогда… Тогда мир пожалеет… Пожалеет, что жестокость не исчезла, что зло все еще властвует. Ведь рано или поздно, но добро должно будет восторжествовать, ибо аксиому, что оно должно быть с кулаками, никто отменять не собирался… А пока волшебные создания, великой магией заточенные в кристаллическую ловушку времени спали, спеленутые нитями силы, а заказчик… Заказчик всего этого безумия ждал… Он ждал жрецов и свои, именно что уже свои артефакты… А вот второй участник конфликта, заведомо принимавший участие во всем этом раскардаше и слыхом не слыхивал и ни сном, ни духом о творившемся беспределе не знал. Не знал, ибо был не в курсе происходящего. Так как слишком многое творилось у него за спиной… Да, якобы “пославший” военных за бернийской принцессой дон Тимос, даже и не подозревал, что кто-то из его подчиненных, используя свои власть и влияние, жаждя выслужиться, от его имени, так его подставил, распорядясь его - дона - людьми, у него за спиной, и к тому же без его ведома… Да, это удручало и оскорбляло, а еще заставляло задуматься, наводя на мысль о том, что иногда с открытой душой лучше ни к кому не подходить - наплюют… Неведомый безумец, руководствуясь в свою очередь тщеславием и самонадеянностью, выслал на перехват кортежу огненного народа людей из числа подчиненных дона, подделав приказ и подпись главы доминиона… Все-таки, как говорится: инициатива наказуема и способна вылиться в особо плачевный результат, особенно ели она исходит из так называемого внутреннего - ближнего круга, а у дона Тимоса с ближним кругом все же были проблемы… Хоть он изо всех сил старался буквально из кожи вон лезя, дабы сгладить все острые угля и внести в их отношения самую настоящую деловую субординацию, а не медово-сладкие панибратские отношения. Подчиненные его любили… Даже слишком любили, ибо на подсознательном уровне знали, что он не так прост, как кажется и хранит за своими плечами слишком много тайн, недаром ведь он был одним из сильных мира сего… Подчиненные слишком сильно желали ему угодить и как результат, потом очень сильно об этом жалели… Жалели, исполнив приказ, которого не было… Ибо этот подложный приказ привел к весьма горьким и печальным для доминиона результатам… Ведь платить за него предстояло тем, кто послал на верную смерть ни в чем неповинных людей, не подозревая, что встретят они на своем пути не прекрасную деву из сказочного сна, а жрецов черного культа Аша, что в отличие от дона Тимоса, просто спали и видели, как бы побыстрее заполучить пламенную душу планеты, сведя на нет все силы защиты бедных жрецов, что испокон веков, охраняли пламенный народ. Ведь среди тех, на кого напали темные, как раз таки и была жрица, а еще и аватар богини… К вящему несчастью вместе с ними были и стражи-хранители огня планеты, что и тоже пострадали в ходе столкновения утратив свои драконьи сердца, а это в свою очередь значило: жизнь мира повисла на волоске… *** Дон Тимос этого мира пока о произошедшей трагедии не знал. Но не ведать ему оставалось не долго, ведь шестеренки судьбы продолжали закручиваться, а улыбка Лайф все явственней вставала перед его взором... Богиня, призванная безумием, стремилась к своему супруг, что испокон веков, меняя имена и обличья, жил в этом мире… Жил, строя будущее для нее и ища способ снять проклятье и убить Аша, ожидал ее возращения. На это раз Лайф вернулась до срока… Вернулась, внеся сумятицу в жизнь и без того искалеченного мира. Очередного апокалипсиса вселенная могла и не выдержать. Боги это знали… Так бы все и было, ели бы не раскол во вселенной, что появился благодаря износу магии и сфер реальности, если бы Гало не стал наблюдателем и если бы дальше не произошло чудо, но… Но оно все же произошло. Ведь это и было в основе природы чудес, это было в их традиции - происходить на зло всем и вся. И оно произошло!.. Произошло, не смотря на то, что раненых оставили умирать и вообще подставили, отправив на заведомо гибельное задание, ведь пламенный народ тоже был не лыком шит и не зря носил отметку благословения богини. Их пламя, живущее у них в сердцах, способно было уничтожить все, кроме к вящему их горю, тьмы Аша… Вот в этом-то и была их слабость. Слабость, которой и воспользовались жрецы напав на кортеж жрицы, совершенно не скупясь сжигая все огнем Аматерасу… *** Уйдя, так ни разу и не оглянувшись, темные жрецы не увидели, как из ниоткуда, призванные в этот мир взбесившейся магией, вступили люди, буквально одетые в бушующую силу. Вернее они сами были силой, а их облачение было лишь частью их естества, жалким подобием их величия… Из пустоты возникла белокурая красавица, одетая в белый, льдисто-утренний свет севера, с крыльями, буквально сотканными из мечты. Вслед за ней из пространства материализовались трое юношей и девушка. Все они явились облаченными в угольно-черную броню промаров, что за глаза называли доспехами божеств темного пламени. Следом же за ними в мир вступили еще трое, но одетые уже иначе: в такие же легкие, как и у первой девы одеянья. Один из явившихся последними, держал в руке странную звезду - призму, что разбрасывала в воздухе вокруг себя всполохи и геометрические фигуры, творя своим иллюзорным светом таинственный флер колдовского очарования. Намерения богов были ясны как божий день… Облаченный властью, они пришли истребить несправедливость, пришли вернуть все на круги своя, восстановив торжество закона и порядка, чтобы правда в мире все же восторжествовала… Они пришли… Пришли, тем самым нарушив исконный баланс, а придя, подтолкнули вселенную к краху… Эфемерида в пустоте времен стала сиять нестерпимо ярко. Вселенски кризис приближался… Наблюдавший за всем происходящим Гало не мог пошевелиться. Он мог только смотреть… Смотреть и… Запоминать… А запоминать было что, ибо открывшееся ему красноречиво говорило о том, что найдя правильный подход он сможет все это предотвратить - не позволить беде случиться… *** «Девкалион, помоги мне!» - услышал Гало пьяняще-манящий, ласково-нежный и такой домашне-дурманящий, и поэтому безумно родной голос… Голос Психеи… Он неистово дернулся в путах реальности, но та удержала его… Удержала, ибо будучи частью самой судьбы, она знала, что можно, а что нельзя, ведь ее составные части - скрепы миров - знали, когда можно отпускать своих жертв, а когда стоит держать тех как можно более крепко… И они удержали Гало от его безумного порыва удержали вновь сокрыв его от глаз богов… «Да, леди Лайф, я всегда к вашим услугам!» - подобострастно поклонившись произнес черноволосый повелитель пламени, подходя к белокурой колдунье. Пламя вокруг леди душ становилось все явственней и ощутимей. Ее природа понемногу брала над нею верх, полностью облекая своей безупречной властью… «И вы, тоже, помогите! Они ведь все же ваши апостолы! Это дитя - оракул, а он… Он - мой аватар… Хоть в этот раз он и родился как мужчина, это ничего не меняет… Он все равно остается проводником моей воли - лезвием-спектром моей души. Ведь лишь те, кто пылает душой, способны сказку сделать былью и уронить к ногам мечты, все самые яркие светила, свернув горы на своем пути… Ведь только для них нет ничего невозможного…» - произнесла-пропела Психея-Лайф, с нежностью указав на лежащих на песку людей: сначала на медновласую смуглую девушку в жреческом облачении, а после… После на белокурого, бледного как мел юношу, чья одежда была запятнана все еще пылающей живым пламенем кровью… «Это - нормально?» - спросил у богини юноша, выглядевший к Гуэйра, но как понял Гало, им не вполне являющийся, или же, являющийся для большей верности, одной из копий знакомого самому Гало молодого человека. Вокруг экс-генерала опаленных вились золотые дракончики. Казалось, все вокруг дышало колдовством, ведь сейчас в мире была сама жизнь… «Да, сейчас нормально, но… Но это ненадолго… С Ашем придется все же разобраться, а пока… Пока нужно вернуть их к жизни!» - произнесла Психея вновь, а затем что-то сделала, послав к упомянутой паре и прочим - лежащим на песке, силу. Девкалион и его молчаливые спутники на пару с экс-Гуэйрой ей помогли, так же направим сияние, вырвавшееся из их распростертых дланей на пострадавших. *** Гало пораженно смотрел на священнодейство, ведь ничем иным, нежели оным, творимое быть попросту и не могло… После их манипуляций раны четверки исчезли, а их внешность немного, но все же явственно изменилась, претерпев незначительные, но все же разительные изменения… Их одежда преобразилась, приобретя присущую только жреческому и высшему дворянскому сословию вид. А затем у несчастных жертв “божественного волеизъявления” внезапно выросли крылья… Выросли, воссияв чарующим огнем жизни, чем в свою очередь лишь подчеркнули непохожесть их на простых смертных, навсегда сделав частью касты неприкасаемы, этаким живым табу… Видимо имевшихся у них изначально, до всего этого, звериных ушек и хвостов, делавших их похожими на пушистых лис, богам было мало… Те “расщедрились”, завершив общую “картину маслом”, даровав тем “последний штрих” призванный стать тем самым “последним аккордом” сюиты… Ведь все прежние повелители пламени всегда воплощали в себе звериное и человеческое начала, вечно обзаводясь крыльями перед началом конца времен… Судя по всему и этот раз не был исключением, за одним только маленьким нюансом - родились-то они все же не крылатыми… Но богам-странникам по всей видимости было виднее… Ведь на то они и были богами… Были духами природы, творящими невозможное, чтобы творить всегда и везде. Творить чудеса, даже если творимое было изначально и заведомо алогичным, немыслимым и непостижимым. Это и было сутью богов, коими они и являлись - непознаваемой непознанностью. «Вот и славненько! Вот и чудненько-ладненько! Не правда ли, друзья? Ведь заметьте, так совсем другое дело! Теперь между нами больше различий! Больше вариативности и возможностей! Это ведь так замечательно! Угроза распада реальности значительно уменьшилась! Но не беспокойтесь! Все теперь даже стабильней чем было, а связь стала в разы сильней! В ведь уже это почувствовали? Ощутили всю красоту спектра и все переливы красок?» - спросила Лайф, обращаясь к друзьям и, вздохнув, стерла выступивший на ее лбу пот. Ее спутники, молча, переглянулись. Кажется, они почувствовали то, о чем говорила богиня и, судя по всему, не возражали, всецело поддерживая ее идею о присвоении потерпевшим нового статуса в мировой иерархии. Судьба их протеже все-таки их беспокоила. Ведь волноваться о новоявленных “апостолах” все еще стоило. Мало ли кто еще придет на место “рандеву” помимо безумных прихвостней Аша? Они понимали: стоит подстраховаться и подготовиться, а то мало ли? *** Гало пребывал в легкой прострации. Он до сих пор не воспринимал происходящее адекватно... Все, что он видел, казалось ему сном. А люди... Он внезапно осознал: выживших, кроме четверых воскрешенных - не было. Их жизни стали платой за жизнь бернийских жрецов… Как известно: за все в этой жизни нужно платить: зуб за зуб, жизнь за жизнь… Гало лишь сжал кулаки. Он был бессилен. «Кто-то идет. Уходим!» - произнес мгновенно переменившийся и словно бы оживший, экс-Мейс, так же бывший в числе богов. «Позволим им забрать наших ёни?» - спросил экс-Гуэйра у Девкалиона чуть нахмурившись. Ему все это, откровенно говоря, совершено не нравилось. «Да, они приведут нас к Прометею…» - внезапно вместо юноши ответила Гуэйре Психея. И вздохнула, взмахнув ресницами словно крыльями. На ее лице отразилась печаль и странная мука. Казалось, ее сердце томилось истомой по все еще потерянной любви… *** Пустыня тихо, совершенно беззвучно вздохнула. Ветер закружил песок. Завьюжил его, превращая мелкие крошки кварца в легкие невесомые вихри. Миру было интересно… Все-таки вечная скука - его бич - откровенно приелась… Мир наслаждался. Время запустения, вечно над ним довлеющее, наконец-то закончилось или подошло к своему логическому концу. Ведь как ни как, но тут - на равнине безрадостности, сейчас - в это самое мгновение - творилось истинное действо. Творилось, развеивая смертную скуку вселенной… «Ну, хоть какое-то разнообразие, а не вечный покой…» - думал мир, находясь в предвкушении. «О, да! Как же чудесно! Особенно если это нечто интересное, к примеру: война и интриги, дворцовые таны и секреты, а еще… Еще возможно драма, перетекающая в комедию. В комедию, которая все больше ближе к фарсу. Ведь истина как известно построена на лжи… И нет того чувства, которое не было бы лицемерно, ведь взгляд каждого на тот или иной вопрос, всегда свой собственный, а значит… Значит творимое действо и вправду может заворожить… И, да, оно завораживает… Завораживает, пленяя своей простотой красотой и неотвратимостью…» - так меланхолично-непосредственно думал мир. Думал, вглядываясь в души действующих лиц жизни, ставших актерами сиюминутной сцены бытия. Да, творимое действо и впрямь завораживало… Завораживало очаровывая и превращаясь в истинную трагикомедию. Ведь все актеры уже играли свои роли… Играли свои пьесы, ставя шоу для одного актера, что волею судеб присутствовал на этой инсценировке… Инсценировке реальности творимой сугубо лично для него… Он присутствовал на ней как невольный свидетель лицемерия. Присутствовал без права отказаться, пожиная плоды человеческого тщеславия… История была бессердечна, равно как и сама жизнь… Вновь вздохнув, вселенная принялась всматриваться в творимое… Она стала всматриваться в представление с предвкушение, ведь то, что происходило не завораживать попросту не могло… Ведь в этом несчастном, истерзанном вечными конфликтами мире, вновь жило чудо… Жило, воплотившись в стол хрупких и эфемерных телах, как тела людей… Людей, получивших от духов величайший из даров - сердца из чистого пламени… Сердца, неспособные на зло, но при этом вечно жаждущие только одного - любви и ничего кроме… *** Гало же, стоявший все это время как громом пораженный, ошарашено смотрел на это. Смотрел не находя слов. Его переполняли эмоции и противоречия. Несчастных ему было жаль. Но он знал: помочь им было за пределами его сил и возможностей… Их души пошли на благое дело, путь их владельцы по несправедливому стечению обстоятельств оказались не в том месте и не в то время… А вот судьба нареченных “ёни”, его искренне заинтересовала. Все-таки они были связаны с ним, а это не могло не напрягать… Ведь как он понимал - он зрел будущее. Он зрел его только с одной целью: предотвратить… Да, именно предотвратить возможны грядущий кошмар. Он знал: если он будет смотреть внимательно, то у него обязательно получится! Не может не получится. В это он верил всецело - всем своим сердцем. Верил, ведь точно знал: для него, как нового воплощения Прометя, нет ничего невозможного… А затем вновь последовала безжалостная смена парадигмы и все переменилось… *** Трое бёрнишей, из числа тех, кто был в пустыне и в итоге стал “ёни”, шли по коридору. Они шли по коридору, который весь был увешан картинами, изображающими знакомое и при этом совершенно незнакомое прошлое… Они шли по некоему подобию картинной галереи, повествующей историю жизни альтернативного мира - все взлеты и падения всех его цивилизации, и все знаковые и сверхромантичные моменты из жизней почти всегда повторяющихся на полотнах героев. Члены бывшего “Безумного Бёрниша” почти крадясь и таясь, шли по галерее. Они скользили по мягкому, гасящему их шаги ковру. Шли и приглушенно обсуждали картины. Было заметно: они откровенно нервничали. Кажется, все происходящее их откровенно пугало и напрягало, заставляя вслушиваться в каждый шорох и вглядываться в каждую тень... Все же само это место вселяло в их сердце некий суеверный ужас и какой-то потаенно-запредельный страх… Ибо как становилось ясно: события, изображенный на полотнах, не могли там быть… Ведь ничего из того, что было на лике мира ранее - не сохранилось, сгорев в очередном - всемировом пожаре… Ничто, сожранное весеуничтожающим пламенем Психеи не сохранялось с предыдущего конца света, а значит изобразить их мог лишь тот, кто пережил все десять армагедоннов… Именно этот факт и вгонял в трепет, порождая в их умах самые немыслимые и чудовищный подозрения, наводя на размышления о том, что они в ловушке как мыши, в западне, которую им уготовил не то кот, не то удав, решив сыграть на их чувствах… Они понимал: ему это удалось… Они были растеряны и напуганы, но сдаваться и поддаваться на провокацию не собирались, ибо стремились выяснить: кто и для чего затеял с ними всю эту “игру в бирюльки”, сделав пресловутыми “козлами отпущения” заставив взять на себя роль тех самых, настоящих “жертвенных агнцев”. Они были уверены: они совсем разберутся и совсем справятся. Все таки, когда-то давно, они были непревзойденными лидерами самого непримиримого и самого страстного из народов. А значит, были способны на самые немыслимые шаги, на самые отважны поступки, на то, что было признано считать невозможным, ведь сам тот фат, что они жили, пройдя сквозь горнило эфемериды, уже заслуживало уважения, а Гало… *** Гало, чуть придя в себя после перемены панорамы и чуть собравшись с мыслями, растерянно смотрел на Лио… Смотрел и истинно не знал, как теперь к тому относиться и вообще реагировать… Все-таки изменившаяся внешность его возлюбленного его откровенно умиляла. А умиляться было чему… Миниатюрны, пушистые, поросшие светлым мехом, толи кошачьи, толи лисьи ушки, бывшие у юноши теперь, вместо нормальных ушей, выглядели слишком мило и как-то чертовски кавайно-эротично, а еще… Еще Гало внезапно осознал… В этом мире были кошки и их было много, даже чересчур много, ибо раньше он их попросту не замечал или возможно делал вид, что не замечает… Их и вправду было много: красный и фиолетовый кот, каштановая кошка с большими светло-зелеными глазами и еще три почти белых, но при этом странно похожих между собой кота. Затем до Гало внезапно дошло, в отличие от бернишей, шепчущихся о своем, нервно прядающие ушами и косящиеся в его сторону кошки, заставляли насторожиться, ведь до этого поворота реальности он был незрим… «Они видят меня!» - с ужасом и надеждой воскликнул в мыслях Гало, пытаясь понять, как ему реагировать: прыгать от радости или… Или спрятаться от греха подальше, восстановив свою нарушенную конспирацию, попытавшись по-максимуму скрыть свое внезапно ставшее сверхявным присутствие… Он искренне не знал, что делать и как быть в данном случае, но его шальные, безумно скачущие в подкорке сознания мысли, прервал окрик одного из бернишей, заставивший кошек помчаться за удаляющимися владельцами. Да и сам Гало, не сплоховал, опомнившись поспешил за трио. Ему искреннее было интересно: чем же все это закончится?.. *** «Какусей, пошустрей, шевели лапками! Нам надо торопиться! Почему ты там все время зависаешь? Кстати, это мне показалось или Небраска пришла? Где Тима, Небраска? Ответь мне! Ты ведь можешь, я знаю!» - произнес Лио. Произнес, обращаясь сначала к одному коту, который откровенно все это время истинно - на показ - сверлил нервно улыбающегося ему Гало, глазами, а потом, обратился к зеленоглазой чертовке, что в ответ лишь виновато слабо мяукнула, пытаясь тем самым внушить юноше мысль, что она всего лишь тварь бессловесная и права голоса не имеет в принципе, ибо она - кошка… А раз она кошка, то человечьей речи, тем паче мыслеречи, хоть она и фамильяр, не обучена и вообще, с посторонними, нежели с хозяйкой, разговаривать ей не пристало - накажут… А затем Лио словно молнией ударило... Реальность задрожала, так как по ней пошла странная рябь и все стало каким-то зыбким и не вполне себе реальным… От увиденного он резко остановился и потер глаза, моментально позабыв что же только что вообще говорил. Происходящее его смутило… Небраска куда-то подевалась, словно бы исчезнув непросто из зала, но и вообще из мира, попутно растворив в воздухе часть картин. Этот факт от взгляда Лио тоже не укрылся. Но заморачиваться по этому поводу и сходить с ума, он не стал, и так проблем было выше крыши - поиск той же, хозяйки Небраски к примеру… А Какусей смолчала… Она и в ус не дула… Ей было как-то идентиаферентно все происходящее. Она следила в этой ситуации только за бледным как мел Гало, что под его взглядом не находил себе мета… Не находил себе места от слова вообще и всячески пытался слиться с фоном, став еще больше прозрачным, хотя было не понятно, куда уж дальше то? Он ведь и так был невидимкой… Все остальные присутствующие, а в особенности перешедшая на иной план бытия все та же Небраска, Какусей особо-то и не печалили. Ее приоритетом наблюдения был Гало и никто иной. Все-таки свои обязанности, как духа-стража кошка выполняла, хоть и из лап вон плохо… *** «Нет, ее здесь нет, Босс! Тебе должно быть показалось! В воздухе какая-то дрянь! Так что возможны смысловые галлюцинации! И вообще, странное это место! Не нравится оно мне, и все тут!» - заметил Гуэйра, поежившись и окинув мимолетным взглядом еще одну рассеивающуюся в эфемерной дымке картину… Кажется местный антураж не терпел долгого и внимательного изучения и излишнего внимания к своим персонам. От смущения он аннигилировал… Он как-то устало вздохнул и принялся созерцать настойчиво вьющиеся над его ладонью искристо-лазурные снежинки. Электрические разряды и тихие полушепотки-полусмешки тоже не вдохновляли, не добавляя ни какой радости. Он конечно мог бы списать это все на происки промров, но промарами снежинки определенно не были, а вот кем или чем были, он не знал… Не знал и в связи с чем терялся в догадках, и депрессировал рефлексируя и понемногу начиная паниковать. *** «Это странно! Это ненормально! Просто фабрика абсурда какая-то, а не дом. И с силой, что-то из ряда вон ненормальное происходит! И вообще, неправильно это все! Неправильно и все тут!» - миг, помолчав, вновь изрек Гэйра и поежился. На краткий миг ему отчего-то привиделся его “знакомый” из какого-то полусна-полу кошмара - Гало. Причем сам Гуэйра не понимал, откуда он вообще знает имя человека, которого в принципе не могло существовать, и что априори был плодом его подсознания, вечно рисующего какие-то иделистические-изоморфные картины. Все-таки его сознание частенько играло с ним злую шутку… Играло, провоцируя на необдуманные шаги и вообще на не вполне адекватные поступки, но этот раз был исключением… Гуэйра не поддался. Он стоически выдержал морок. Выдержал, вынеся все перипетии судьбы. Дождавшись, когда очередной глюк развеется, он продолжил свой путь. Он продолжил идти вперед, лопатками все еще чувствуя жгущий взгляд подозрительного видения… Он подозревал, что “Гало” почудился ему лишь для того, чтобы лишь лишний раз уверить молодого человека в том что он или вправду начинает сходить с ума или попросту спит и видит кошмар… Кошмар, по чьему-то злому умыслу навеянный на него или вообще вызванный пережитым им стрессом… А стрессов он за свою недолгую жизнь повидал и пережил немало… Одна погоня по пустыни, вылившаяся в изменения в теле и тотальную амнезию, только чего стоила… Да и снежные промары эти - все вместе - оно его пугало… *** «Да, согласен, странно…» - заметил Мейс, смотря на картины и не замечая ни Гало, ни промаров, ни иных странностей… Страх Гуэйры ему тоже понемногу передавался… «Почему на них мы, если это было, согласно датам, десять миллиардов лет назад? Нас ведь тогда еще и в проекте не было! Или это тоже часть последствия наркотического бреда из-за отравы в воздухе? Или, может быть это чья-то изощренная извращенная игра, созданная только с одной целью: оказать на наши психики максимальное давление! Что ж, тогда у этих “доброхотов” получилось! Мне жутко!» - вновь произнес Мейс. Его начинало потряхивать. Странные шепотки, а еще мелодичный, кристальный звон, на самой периферии рассудка, постепенно становились слышны и ему… «Не обращай внимания! Это все просто и вправду какой-то бред, ошибка, недоразумение или профанация! Да, именно! Это профанация! Профанация и перфекционизм, призванные ввести нас в заблуждение и вызвать страх. Подозреваю, местный дон помешан на бернийках, так что не принимай близко к сердцу! Он не нас запугать хочет, а наших женщин или того хуже - впечатлить и расположить их к себе, чтобы они в него без памяти влюбились! Я слышал, он тот еще извращенец и вообще садист! И все же я уверен, что видел Небраску! Подозреваю, местные не вполне владеют ситуацией или того хуже - сами обкурились это дрянью. Наркотики - это самое худшее, что может произойти с человеком! Особенно если этот человек “крестный отец” всей местной мафии, и если он и в правду помешан на хрупких бернийских девах!» - нервно поведя плечом заметил Лио. Его пушистый хвост взъерошено мотнулся из в стороны в сторону, отвлекая тем самым Какусей, которая моментально избрала его своей новой целью, разом позабыв о вздохнувшем с облегчением Гало. «Ну, если ты так говоришь, Босс… Тогда ладно, приму к сведенью!» - произнес Мейс абстрагировавшись от картин, а Гуэйра в свою очередь лишь нервно рассмеялся. Гало ему вновь привиделся. Причем привиделся окутанным сказочным огнем Прометея из легенды. Что в свою очередь уверовало несчастного в абсурдности всего происходящего. «Час от часу нелегче. Теперь еще и миражи пошли! Жесть какая-то, а не жизнь!» - вздохнув, посетовал он про себя. *** Какусей же, внезапно странно взмяукнув, остановилась. Трио остановилось тоже. Берниши оглянулись. Увиденное заставило из удивлено приподнять брови. Какусей сидела в окружении возникших из ниоткуда еще двух, похожих между собой кошек - черной и какой-то неоново-золотистой… Все три странно флюоресцировали. Смех паромаров становился явственней. Берниши сочли: их отравление наркотиком прогрессирует и задерживаться дольше им в этом “лабиринте минотавра” совсем негоже: пора и четь знать, а значит: делать ноги -убираться от сюда как можно скорее, попутно найдя “потеряшку” Тиму… Ведь поиск девушки и был сейчас их истинной - приоритетной целью, а не простое блуждание по неизвестному зданию, битком набитым древностями и фантасмагорическими иллюзиями. Как говорится: излишек чего-либо до добра не доводит… А этого именно что добра здесь было как раз таки с излишком и было… И оно явно собиралось довести их всех до ручки оставив перед выбором: пасть на край отчаяния или сражаться насмерть - до победного конца, отказавшись принимать свою судьбу: сдаться на милость победителей… Ведь в каком бы плачевном положении они бы ни были, но сдаваться они ни в жизнь не стали бы - это была их бернийская гордость, а еще честь… Само пламя, живущее и вечно пылающее в их крови, толкало их в бурю, призывая сражаться до последнего вздоха, до последней искры жизни, до победы, за которой будут лишь счастье и безграничная свобода… *** «Ели я прав: имя той черной киски - это Инфрено, а той второй - Нексус… Интересно, это Какусей размножилась или это все-таки порождения этого места? Ну, или на худой конец это все-таки последствия благодати благословения богини Лайф? Все же, она ведает этими чудесными духами иначе бы тала бы даровать нам их в качестве фамильяров-хранителей?..» - внезапно произнес Гуэйра, и как-то осунулся. Было видно: он все же довольно сильно устал… Гонка по пустыни и блуждание по лабиринту, его порядком вымотали, да и запах фимиама делал своё черное дело - понемногу отравлял… «Ты это сейчас о чем?» - искренне не понял Лио, потерев глаза вновь и помассировав виски. У него нещадно слезились глаза, и начинала ныть голова. Яд все же действовал… «Там ни кого нет!» - обличающее заметил, как отрезал Мейс, своими словами безжалостно возвращая всех в действительность. Ему тоже было паршиво, анна душе и того муторно, там не просто крошки скреблись - там выли голодные и злобные от своей бессильной ярости пламенные драконы… «Ошибаешься! Еще как есть! Трое их там! И всегда было трое! Просто они-то появляются-то исчезают! С пустыни за ними идут! И те двое сливаются в единое целое с Какусей! Кажись, плохи наши дела! Все это и вправду - странно! Как не крути, но это стопроцентно - милость богини! Ведь только она может посылать сопровождать кого-то соборных духов природы, а кошки эти - эти самые духи и есть…» - произнес Гуэйра и попытался не обращать внимании на происходящее… Спутников он кажется все же убедил… По крайней мере, так показалось Гало… А еще Нексус ему подмигнул, послав сердечко-промара с явной целью - объясниться в любви… От подобного поведения пушистого духа Тимосу стало не по себе и он слегка выпал в Астрал, маленько прифигев и растерявшись… Вновь произошел сдвиг парадигмы… Все виденные ранее лица вновь предстали перед газами гало, но теперь все было немного иначе, как-то по иному… Кафетерий… Смех людей и официант, ведущий какой-то разговор с гостями о заказе… *** «Так я не понял, мы сейчас кого ищем? Монстров или все-таки бёрнишей? Кто-то ведь все же изрезал наших людей! Вот сейчас главное и понять кто? Кто это был на самом деле? Ведь дело пахнет керосином! И вообще попахивает форменной подставой! Бёрниши, ведь как известно всё жгут, а тут явно ножевые или того хуже следы когтей и клыков! Явно действовали не люди, а возможно звери или вообще чудовища! И именно поэтому их и нужно найти! Найти любой ценой! И самих, так же - в крошево! Что б наперед, таким как они неповадно было! Что б знали. Как наших честных ребят на ленточки кромсать!» - в неистовом запале, потрясая в воздухе кулаками в пылу праведного гнева прокричал кто-то из военных… Как понял Гало среди тех несчастных из пустыни были его друзья… «Все изолировано. Комар носа не подточит!» - произнес другой военный. И Гало почувствовал, как какая-то незримая опасность словно бы в насмешку стала чуть ближе. Его передернуло. Фальшь все еще висела в воздухе. Вокруг все было не тем чем казалось… Это удручало… «Альфонсо, ты видел… Ты видел? Там город! Целый, мать его, город! Даже не так! Не город - Мегаполис! И… И еще… Еще в карьере строение… Там здание! Настоящее здание, похожее на подземную базу! Это все дико странно и безумно! Так ты их видел? Видел? Может это, ну, оттуда пришли эти твари? Может, мы не там ищем, а нужно туда - за периметр?» - спросил еще один военный, показывая на что-то виднеющееся в дали - за окном. «Нет, Джон… Не видел и сейчас не вижу! Это за пределами моего восприятия… Прости… Тебе наверное повезло! Кровь древних пробудилась, говоря свое слово! Дон Тимос говорил, что так иногда бывает… Это великий раскол так о себе напоминает! Так что не бери в голову. Это все иллюзия!» - грустно улыбнувшись, произнес Альфонсо и вздохнул. Кажется, его друзья, тоже были в пустыни… «Я вот что думаю: искать бёрнишей не надо! Они ведь и так здесь! Сидят, никого не трогают, особо не торопятся и никуда сбегать явно не собираются. И так ясно: они не, причем и вообще - не виноваты! Не виновные они - по ним видно! Я-то знаю! Я в людях, ну ладно в бёрнишах, разбираюсь! Чай седьмой десяток уже минул!.. Да не полошитесь вы так! Не сбегут они! Бежать-то, им смысла-то и нет! Да и некуда! Что я, не знаю, что у них там, в селении-то содеялось?! Знаю! Так что резона им назад воротаться-то и нет… Невинны они, короче, едрен батон и все тут! А вот монстров, под три мера, это да, искать надобно! А-то нам голову за бездействие и попустительство снимут! Все же дон Тимос в гневе страшен, хоть в жизни он и душка! Уж поверьте слову старика, мне совесть соврать не даст! Уж какой я есть!» - заметил, вклинившись в разговор третий военный, подкрутив пушистый ус и бросив пристальный взгляд в сторону враз притихших бёрнишей, которые по его милости, сиречь вине, подавились выпивкой и притихли, а после и вовсе злобно на него воззрились, попутно натягивая на не вполне человеческие уши невзрачно-неказистые капюшоны… «А вот этого не надо! Героизм свой засуньте себе куда подальше! С этими так сказать “монстрами” разберемся мы! Они - это наша забота! Ваша - не мешать, и не лезть - куда не просят! И вообще не путаться под ногами! Не ваше это дело, лезть в дела и разборки небожителей! Растопчут и не заметят! Кто по вам потом плакать будет? Правильно - никто! Ведь после таких вот побоищ даже памяти и той не остается! Через несколько часов истирается! Ведь как говорится: не суй нос в дела богов - голову оторвут! А насчет бернийцев, это вы правильно сказали! О них вообще забудьте! Забудьте о самом факте их существования! Нет их, не было и не будет! И все тут, точка! Вообще забудьте о таком народе! Не ваша они забота! Вообще не ваша! А-то если сунетесь хуже всем будет! И вам самим в первую очередь!» - произнес чей-то звенящий и зычно-хрустальный голос, разрезав собой повисшее в зале напряжение… «Да что за?!» - вскричал Альфонсо, порываясь выхватить бластер их кобуры, да так и застыл, шокированный увиденным… *** Гало моргнул. Он начинал подозревать, что его в это день ждет не одно потрясение, и что его злоключения еще не закончились… И что безумная вечеринка фантазмов все еще продолжается, откровенно сводя его с ума… Ведь на сцене появились новые действующие лица и карнавал безумия явно отказался заканчиваться, продолжая раскручивать все новые и новые витки спирали времени… Перед его взором сверкала сила… Сейчас, в эту самую минуту, одетые в пух и прах, во всю мощь вселенной, перед ним предстали боги этого мира… Здесь и сейчас, в этом странном кафе на неизвестном военном объекте, были дети тех, кто из праха творил невозможное… ***

Пламя и снег… Цветы и ветер… Все эти силы воплотились в детях… Детях, что были самой природой… Что воплощая законы Рода, были глашатаями народа, Что возрождался из века в век, Что б доказать: превыше смерти - навеки духом человек! Воплотившись в смертное обличье, Что было так Земле привычно, Они стояли в огне - облаченные в вечность… Ведь иначе б ужас поселился в сердцах, Тех, кто носил гордое имя, вечно держа в своих руках, Незапятнанный кровью героев - стяг... Настолько сильный, боги испускали страх… Любой слабый волей давно б рассыпался в прах, Если б их матерью не была, Сама королева народов… Она им свою добродетель дала… Дала им Жизнь и Свободу…

*** «Мересцилла, Альфарос, Магдала, Эсфир! Что вы здесь делаете? Почему вы все сейчас здесь? Нет, конечно, все понимаю, но все же, разве это нормально? Это вообще приемлемо? Да, я помню! Помню… Вернее, я знаю, что вы дети дона Тимоса, но здесь, же люди?! Им ведь недолжно лицезреть величие богов! Это - простите меня по общепринятому разумению - неправильно! Это - табу!» - внезапно вскричал кто-то, из присутствующих в ресторане, вскакивая. «М-м-м… Думаю, что ты не прав! Видишь ли, наша мать - королева богов леди Лайф сейчас тоже здесь, а с нею, как ты наверно уже понял, по странно ведущей себя силе - владыки промаров! Так что нет, все нормально! К тому же, это прямое объявление войны! Будьте так “любезны”, передайте Эркхардту, что он - труп! За провинность перед богом нужно платить, а он - оплошал! Погибли те, кто должен был жить! А с Ашем мы разберемся сами! Ваши инициативы и вмешательства в дальнейший ход событий - неприемлемы! Ах, да, привет, Айна! И тебе - Лючия! Простите, мы не сразу вас заметили! Контур слишком хорошо скрывает ауру высших! Вы иногда становитесь незримы даже для таких как мы! Жаль, конечно, но мне кажется, что в вашем случае это даже на руку! Можно по тихому решить массу проблем! К примеру: устранить проштрафившихся или… Ну, или еще что-нибудь эдакое провернуть… Все равно ведь ни кто не увидит и даже не ощутит! Возможно, в этом и есть благо быть бессмертным богом! Скажите, вы тоже услышали песню-плач промаров? Ну, так вот, спешу вас разуверить, ничего плохого не произошло! Все в порядке! Они были такими громки из-за лорда Девкалиона! Так что ничего страшного нее произошло, это в порядке вещей! Вы ведь и сами знаете, что когда он приходит в мир, начинается великая перезапись!» - смесь, пронесла названная Мересциллой. Произнесла, обратившись сначала к присутствующим в кафетерии, а после, к побледневшим девушкам в лабораторных халатах, что казалось места себе не находили, и буквально жаждали провалиться на месте, так как их конспирацию рассекретили, выдав их присутствие с потрохами… *** «Нэ, дядя Гуэйра, а давайте сходи на рыбалку! Вы ведь мне обещали!» - внезапно пронес мальчик с бурей в волосах, подходя к барной стойке. «Э-э-э… Обещал?! В смысле обещал?! Но, я… Я не твой дядя! Я вообще ничей дядя! У меня нет племянников! Так как нет братьев и сестер: ни родных, ни прочих! Я единственный ребенок в семье! Это какая-то ошибка, малыш! Ты обознался! И… И вообще! Откуда ты знаешь, как меня зовут? В этом мире, что есть похожий на меня человек, которого зовут также? Но разве такое возможно?! Нет, определенно это какое-то недоразумение! Я… Я докопаюсь: чьи это шуточки и вообще происки! И им всем мало не покажется, будь уверен! Попомни мое слово! Я во всем разберусь и выясню, кто за всем этим стоит и кто меня подставить так решил! Это ведь беспредел какой-то получается! Никто не вправе красть у других их личность! Это - не законно! И вообще - аморально!» - испуганно-потрясенно протянул названный Гуэйрой, отчаянно ища выход из сложившегося затруднительного положения, и судя по шальным искрам, бегающим в его глазах, откровенно его не находящего… «Нет, обещал… Правда ему это обещал другой Гуэйра, тот который жил очень много лет назад и который действительно был его дядей… Душа ведь у тебя та же, а для бога нет разницы: новый ты человек или прежний, он первосуть видит, вот и зовет тебя дядей! Ты ведь, как ни крути, реинкарнация того самого Гуэйры, который его дядей и был. Так что тоже, в каком-то смысле, податель обещания, ну, как приемник духа его дяди!» - заметил внезапно вмешавшийся в странный разговор Лио… Причем это заметил не Лио, обзаведшийся звериной ипостасью благодаря вмешательству божеств, а тот - первый Лио - Лио из погибшего Промеполиса вырвавший Эфемериду из сердца реактора, означив тем самым свое присутствие в комнате и усугубив оным вмешательством всю ситуацию… Ведь всем внезапно стало ясно: в кафетерии сейчас было слишком много двойников на метр квадратный. И пусть даже они не были особо похожи друг на друга, но сути проблемы это не меняло, а как раз таки на оборот - пугало… Причем пугало даже куда больше нежели странная просьба Эсфира сходить с ним на “рыбалку”… Ведь что именно подразумевалось под этим нехитрым словом оставалось истинной загадкой. Ведь в понимании богов ловля рыбы таковой не являлась… В какой-то мере это означало ловлю удачи, получение пресловутого куша от жизни или вскрытие неких тайн, а не просто поход на речку, море или тем паче озеро, даже если оное и было колдовским… Гуэйра вскрикнул и вскочи со стула. Вокруг заискрились электрические разряды. Атмосфера определенно накалялась. Все становилось еще более запутанным. *** Гало наблюдающий за эти лишь нервно выдохнул воздух через сжатые зубы. Ему тоже происходящее казалось каким-то абстрактным и чертовски немыслимым. Названные якобы “его детьми” юные божества, его тоже изрядно пугали… Ведь как не может устрашить тот, кто в буквальном смысле источает силу, преображая действительность. Роясь в своем прошлом, он с ужасом пришел к выводу, что это все вероятней всего одно из последствий спасения мира путем пропуска через свое тело власти огненных духов… Промары сыграли с ним слишком жестокую шутку, да еще и заставили на нее посмотреть… Это было безнравственно и бессердечно. А он почти поверил, что у них все же есть сердце. Ведь что как ни огонь и было им? Да, он понимал: ничто в это мире не проходит бесследно… Последствия есть у всего: даже у пресловутого спасения вселенной… А Гуэйру тем временем бил нешуточный такой мандраж: двойников до этого он не видел. Сам факт их существования и присутствия в комнате откровенно потряс его до самой глубины души. Лио из прошлого же, в свою очередь лишь грустно улыбнулся… Кажется, он знал что-то такое, от чего становилось только тяжелее… Ведь знание было не только силой, оно было еще и грузом, ответственностью, а еще… Еще ношей, которую не всегда можно было доверить миру, ибо оно могло его разрушить… *** «Прекрати, брат! Барьеры не стабильны! “Рыбалка” нам пока не светит! Тут главное - выжить!» - игнорируя Лио и Гуэйру осадила Эсфира Магдала, а после и вовсе одарила младшего брата увесистой оплеухой за некорректные предложения смертным, пусть даже и не совсем смертны… Ведь в любом случае это было не место и не время... Забот у всех итак был полон рот. А он сглупил, пристав с детской мечтой к человеку, который даже ни сном ни духом не подозревал о самом факте существования подобного родственничка… *** Эсфир расстроился и чуть не расплакался. Кажется, он и вправду слишком долго грезил об этой рыбалке, с горячо любимым дядюшкой. И именно по этому просто так отказываться от своей розово-голубой мечты не спешил. Все-таки он таил в своем сердце надежу на то, что он все же исполнит это свое желание и сходит порыбачить на реку времени, чтобы поймать в ней минуты счастья для тех, кого он любил всей душой. Он мечтал выловить в ней, смыл жизни и чудеса, что были так жизненно необходимы тем, ради кого он жил… Правда он знал, что даже если и не получится пойти на речку, то всегда есть озеро… Озеро судьбы, что связало их души покрепче любой цепи. Ведь Эфемерида сияя спаивала реальность. Она паяла ее, позволяя невозможному становиться возможным. И именно поэтому юный бог не терял надежды, веря в лучшее… Он верил, ведь сам был чудом - проявлением истинной веры в прекрасное… А пол кафетерия тем временем покрылся льдом, и повсюду расцвели цветы, из пламени… Магия отрывалась на полную, круша ментальные стереотипы и выворачивая абстрактность на изнанку. Кажется, мир и вправду был не стабилен. Становилось ясно - боги были не вездесущи, и не могли в полной мере, контролировать свою силу… Что-то неумолимо приближалось… *** «А это, как - норма?» - спросил Мейс, отпивая из кружки, и дрожащей рукой ставя ту на барную стойку… Он спросил это у официанта, меланхолично полирующего стакан с отрешенным видом и упорно делающего вид, что все пучком… «Да, вполне… Они так иногда развлекаются, так что все нормально! Не переживайте! Они безобидны, всё-таки отпрыски нашего дона!» - заметил тот и чему-то усмехнулся. Кажется, происходящее его откровенно забавляло… Пристальный взгляд Мересциллы, он предпочел проигнорировать. Все же, негоже бармену было встревать в дела богов… «Нашел!..» - внезапно произнес усталый, но при этом как-то по светлому радостный голос… Голос, который все еще стоящий по среди кафетерия Гало, идентифицировал, как свой… Он резко обернулся, буквально нутром чувствуя опасность, некую подлянку и вообще подвох размером с мирозданье… Как выяснилось - он был всецело прав… *** В проеме входа в кафетерий, стояла его копия… Точнее две копии… Снова он, Прометей, а это был именно он, и еще… еще Тима… Да, та самая, погибшая в ходе конфликта между бернишами и Креем, Тима… В это же самое время в кафетерии происходили и иные странности… Богиня по имени Лайф, сидя на резном стульчике, чему-то улыбаясь. Она самозабвенно и при этом чуть меланхолично плела косички Девкалиону и девушке, очень похожей на всю ту же призрачную Тиму… Промары же, присутствующие там же в человеческом обличие, отчего-то напряженно всматривались в потолок. Кажется, он интересовал их куда больше, нежели боги и прочие копии их человеческих симбионтов. Возможно, там и вправду было сокрыто нечто куда более захватывающее, чем мог себе представит Гало… Но к своему невежеству, несчастью, а возможно, что и счастью он не знал… Не знал, взирая на все это и отчаянно пытался понять, что же именно он все таки должен был сделать? Просто ли наблюдать или плюнуть на мировой баланс и вмешаться, разрушив и без того хлипкий баланс кое как устаканившегося миропорядка… Что-то подсказывало ему: ежели он поднапряжется, то сможет, ведь фамильяры-то его все-таки видели… А значит надежда на преображение действительности у него все-таки была. Он отчего-то четко знал: надежа есть всегда! Ее ни у кого так просто не отнять. Ведь рожденный героем, всегда им и будет, каким бы человеком его бы потом не назвали… Ведь тот, кто способен изменить мир, уже по своему герой, а добрый или злой - это по своим местам расставит уже история… *** «Ну, вот и свиделись!..» - как-то слишком уж измучено произнес Прометей направляясь к супруге, которая все-таки отвлеклась от своего занятия - плетения судеб и подарила ему самую сияющую улыбку на свете… В руке Прометея внезапно возникла чашка кофе. Присутствующие ошарашено на него посмотрели. Видимо странности все еще продолжались… «Держи, они разбудили тебя раньше срока, так что выпей сейчас кофе. В этом мире его уже нет, а тебе он попросту необходим!» - устало улыбаясь заметил он протягивая чашку супруге. «Благодарю “Даритель Пламени”! Ты как всегда очень галантен! Особенно когда дело касается меня!» - чарующим, переполненным негой голосом, произнесла богиня и вновь улыбнулась… «Лио…» - тихо пронес Гало этого мира, делая шаг вперед и тоже как-то счастливо улыбаясь. «Ты все-таки вернулся! Боги, как же долго я этого ждал! Ждал, когда вернешься именно ты! Ты - настоящий, а не очередная копия, сотворенная генезисом Эфемериды!» - сделав еще один, чуть шатающийся шаг вперед, изрек дон Тимос, а после, справившись со странной, одолевшей его тело немощью, подбежав к барной стойке, попытался обнять сидящего там Лио… *** Тима, что до этого поддерживала Гало под руку, осталась стоять в дверях. Кажется, она тоже видела что-то сверхъестественное, так как вглядывалась в потолок с ужасом, как и промары, медленно формирующие в своих руках, спрятанных под столом, пламенные клинки. «Стой! Тебе нельзя ко мне прикасаться! Эфемерида все еще цветет!» - сверкнув вспыхнувшими астральной радугой глазами, принес Лио, повелительным жестом, достойным короля, останавливая Гало на подходе к нему. *** Гало сжал кулаки и почти зарычал. Из его ушей отчего-то сочилась кровь. Барная стойка тлела странным сиреневым огнем. Бармена за спиной первых в мире королей опаленных больше не было… «Дон Тимос! Вам нужно к врачу! У вас все уши в крови! Я не думала, что голоса промаров способны сотворить такое!» - внезапно произнесла Тима, отмерев и испуганно воззрившись на дона Тимоса. Тот же лишь печально улыбнувшись, проигнорировал ее заботу, кажется, он знал - врач ему в этом не помощник… «“Лунный всполох”, не бойся! Все в порядке они не хотят причинить нам зла! Это была ошибка, недоразумение, сумасшедшая инициатива безумца по имени Эргхардт! Но он уже наказан! Теперь все будет в порядке!» - пронесла Тима, очень осторожно подходя к Лио-аватару. За дона она хоть и беспокоилась, но за своих друзей, а в особенности за Босса, она переживала куда больше… «Еще нет, “Звезда первой ночи”, но он свое получит, поверь мне! Я об этом позабочусь! Единственный, кто и вправду здесь невредим так это Аш! Это по его вине вы - ёни!» - заметил дон, обратившись к слегка вздрогнувшей Тиме, а после к ее резко напрягшимся друзьям. Знание их сакральных имен их всех изрядно напрягло. А затем, словно бы игнорируя тень вопроса на лицах присутствующих, он, внезапно оглянувшись протянул так же непонимающе смотрящему на него сквозь грань времени, Гало-наблюдателю, наушники… Мир начал искриться. Все, кто до этого все еще сидел, вскочили на ноги, материализовав или выхватив оружие. Кошки также стали зримы. Лайф улыбнулась. Гало понял: на краткий миг он оказался вписан в мирозданье… «Держи, мое “солнышко” из вчера! Надень их! Сейчас будет громко! Очень громко!» - изрек дон и… *** И парадигма вновь сместилась… Последнее, что успел увидеть Гало, это то как с потолка рухнули чудовища, а после он стало свидетелем битвы чудовищных драконов с фениксом… Он увидел и то, как Лио прижался к груди Гало, а Крей, внезапно возникнувший в этой свистопляске, стоял, осоловело взирая на величественную битву титанов, прижимая к себе чему-то улыбающуюся Бриар… Вновь последовала смена парадигмы, и тьма иномирия накрыла его с головой… *** Наушники все еще были зажаты в его руке… Чудовищный вопль пламени казалось, был разлит повсеместно… «Что это? Что происходит?» - прохрипев, спросил Гало, резко оглянувшись, зная, кого он увидит… «Вариация возможного будущего! Будет много еще иных! Во многие ты попадешь, но воне ты еще попадешь! Попадешь, когда все закончится! Это как лента Мебиуса! Хронос так развлекается, ему старику так проще, хотя… Хотя возможно, что это и не он, а само время… Да, Гало, давай! Надень их! Дума они тебе еще понадобятся!» - смесь, с толикой цинизма, произнес Мегалоис, указывая на наушники и Гало почему-то послушался, надевая их… Реальность, буквально подавляла его и он подчинился, все-таки “гром иного мира” был слишком силен… «Пока-пока папочка! Еще свидимся, там, под небесам Нового Олимпа и… в Новой Аркадии! Ведь ты наблюдал ее рождение!» - пронесла Митра, внезапно оказавшись рядом, и чмокнув опешившего Гало в щеку, а потом… *** А потом он резко открыл глаза… Солнце нещадно било в них, пуская свои искрометно-резкие солнечные зайчики. К сожалению совсем не ласковые и не пушистые, что огорчало, но обнадеживало, ведь ночной кошмар, а был ли он таковым на самом деле, все же закончился… Гало внезапно осознал, что сидит в своей кровати. Причем сидит в ней отнюдь не один, а в окружении четырех копий все того же - уже привычного ему Лио… Пятая же копия юноши тем временем стояла в дверях… Стояла там и чему-то загадочно-понимающе улыбаясь, а еще… Еще он внезапно увидел в зеркале шестую копию своего - теперь уже извечного визави… Он увидел в зеркале того, кто все еще был заточен… Был заточен во тьме ирреальности и ждал спасения… Ждал “своего” Прометея, а не просто бога, что вечно искал богиню… Он ждал там именно его - Гало - Гало Тимоса из Промеполиса реальности и никого другого и это-то и ранило больше всего… Ведь сам Гало, сидя в залитой светом утреннего солнца комнате, с ужасом и накатывающей на него обреченностью, четко понимал: он, а именно эта его часть - не сможет пройти по радужному мосту… Не сможет по нему пройти и исполнить сокровенную мечту Фотия о спасении, оставив того обреченным на вечную пытку несуществованием... Он не сможет пройти сквозь ирреальность аллогичноти и ворваться в загранье, чтобы спасти человека, которому он поклялся в вечной защите и помощи… Сам факт осознания этой мысли вверг его в уныние и отчаяние. Ибо он ощутил себя предателем и последней конченной сволочью... Особенно, когда увидел неизбывную печаль и почти по-детски наивное ожидание в глазах Лио, смотрящего на него с истинной верой в чудо и неугасающей надеждой, с той стороны зеркала времени… Ибо он поверил ему… Поверил всецело - всем сердцем - доверив свою непросто жизнь, а душу… Поверил, разделив с ним свое “пламя Прометя” - свой Promare - свои Inferno, Nexus, Kakusei… Теперь навеки они оба и были бог - чье имя было - Прометей… ***

Ведь поделившись с ним душою, он стал его судьбою… Ведь обменявшись светом жизни они единым стал в миром… Как части вечного огня, теперь горели для себя… Своим огнем друг другу согревая сердце…

*** От мысли об возможно нарушенном слове, ему стало мерзко и больно, а еще… Еще и жутко… Ведь настоящий, потерянный и позабытый им благодаря козням рекурсии Лио, был все еще где-то там - за гранью времени и памяти - во тьме… Он все еще был там - в окружении черного пламени, в компании плачущих кошмарными снами драконов-промаров. Он был там - хранимый от полного поглощения пустотой, только отчаянной верой в лучшее и своей непоколебимой волей. Волей, что позволила ему, обратившись в дракона Inferno, вырваться из техногенного льда, что сковал вулкан Феннел в тот проклятый миг, когда пуля абсолютной заморозки обратила его в глыбу аморфного льда на целую неделю… Обратила его в скульптуру, памятник самому себе, а так же - отчаянному стремлению человека к свободе… Она сковала его, сделав пленником холода, пламени и отчаяния… Ведь вулкан, несмотря на стужу, продолжал извергаться резонируя с болью целой расы… Чем больше была боль народа, тем яростней бурлила магма в недрах планеты… Пуля обратила его в лед, разделив тем самым с теми, кого он поклялся защищать ценой свое собственной жизни - с доверившим ему свои жизни несчастным народом бёрнишей, обреча сим их всех на смерть от бесчеловечных экспериментов Форсайта… Он тогда выбрался… Выбрался, доказав всем, а главное самому себе, что способен на чудо. Он доказал, что человек сильнее смерти, но теперь… Теперь, оказавшись в плену пространства за гранью понимания и возможностей, ему был нужен Гало… Ему был нужен Гало Тимос - хранитель его сердца - ведь у него была частица его души… Та самая ничтожно-малая, но от того не мене драгоценная частица, которой ему как раз таки и не хватало для побега из истинной Преисподней вселено - из Шеола - Тартара миров… И именно поэтому он смотрел на Гало с верой и надеждой, отказываясь перестать его ждать… Он смотрел на него сквозь зеркала, смотрел глазами своих двойников, смотре сквозь пламя и молил… Молил, чтобы он - Гало - как можно быстрее пришел и спас его от этого безумно темного небытия. Его время существования в нем было на исходе… Ведь тьма подкрадывалась… Подкрадывалась к его трону незаметно, по чуть-чуть, понемногу пожирая саму суть все еще теплящейся в небытии реальности. Лио Фотия знал: отпущенное ему время на существование в невозможном, понемногу истекает. Оно истекало, но надежда - дар Пандоры - все же выпущенный из ларца - все еще была у него… Ведь у его ног, у подножия пламенного трона, стоял открытым настежь, тот самый проклятый ларец завета… *** Осознание возвращения в реальность больно резануло по нервам своей открытостью, откровенностью и непримиримостью, а заодно и безжалостностью… Ведь данный Прометею обет никуда не делся… Его никто не отменял, а значит требовалось продолжать жить… Требовалось продолжать жить и бороться. Бороться ради исполнения данного слова. Бороться ради того, ради кого стоило жить, но все стало только хуже… Ибо угроза миру в этот самый момент стала неприкрыто реальной. И отрицать ее уже не имело ни какого смысла… Боги следили за ними… Следили за ними всеми, а не только за Лио… Следили они и за Гало… Следили, направляя и регламентируя каждый его шаг, а еще… Еще они манипулировали его поступками и сознанием, заставляя играть отведенные ему роли… Они заставляли его играть в их игры по их правилам, подсовывая возможные вариации развития событий так желанные сугубо их сердцам, а не его сердцу… *** Гало это понял… Понял он и то, что это знание передалось в этот миг не только ему но и Лио, причем как настоящему - подлинному - пленнику зазеркалья - так и его копиям… Вот только матрица вселенной, сковав их цепями зарока, заставила смолчать, взяв обет молчания… Ибо нарушение игнорирования знания могло привести к мгновеннейшему расщеплению мира на атомы… Они - все копии Лио - это поняли, а вот Гало… Гало, хоть и понял это но принять и примириться не мог… Не тем он был человеком, чтобы мириться с неизбежностью… Его терзали смутные опасения и подозрения. Он был в корне не согласен с предложенной политикой поведения. Он в сердце отказался признать безвыходность положения и просто так считаться с угрозой, нависшей над миром. Все-таки он был героем, а также - спасателем… И раз поклявшись спасти кого-то, он отказывался отступаться от этого, нарушать свое данное слово и преступать обет. В этом был он весь и с этим никто и ничто ничего поделать уже не могли... Ибо это и значило: быть истинным Прометеем - силой меняющей мир, даже если сам мир и не желал ее, отвергал, не принимая предложенных инновацией изменений… Ведь без прогресса была невозможна сама жизнь, а пламя Прометея этой самой жизнью и было… Было огнем перерождения и грядущего. Призревая законы смерти, оно возвращало души всем живым, давая всем еще один шанс. Гало и Лио верили: оно поможет и им тоже… Даст это самый счастливый шанс на жизнь и им… Как говорится: надежда на лучшее умирает последней. Умирать же она наотрез отказалась. Ведь Прометей уже доказал: невозможное возможно - стоит только пожелать! *** «Что за?!.» - вскрикнул Гало вскакивая с кровати и тот час же падая назад - в теплые объятья одеяла и подушек… «Мастер?» - неуверенно спросил один из двойников Лио, тот, который был ассасином и мог по своему усмотрению призывать белую броню и миниатюрного дракончика-фамильяра. «Что случилось, мастер, вы кричали?! Нам стало интересно: все ли у вас в порядке. Может нужно чего? Вы уверены, что не перетрудились на очередном вызове? Все-таки, мастер, вы слишком много работаете! Разве так можно? Вы ведь сжигаете себя! И пусть вы побыли опаленным совсем недолго, это все рано не меняет сути проблемы! Так нельзя, мастер! Вы должны беречь себя! Должны заботиться о себе! Это тоже ваш долг! Причем не только перед собой, но и перед нами! Вы ведь наш лидер! Мы всецело полагаемся на вас! Мы ведь любим вас и не хотим потерять! Вы ведь так много значите для нас всех! Так что поэтому - не молчите! Скажите же, что произошло?! Возможно тогда, мы сможем вам помочь!» - произнес хозяин дракончика вновь. В его глазах, казалось, плескались живые всполохи пламени... Промары буквально жили в них. Он внезапно оказался почти нос к носу с Гало и последний смутился… Все-таки его оппонент излучал какую-то попросту исключительную, сверхъестественно крышесносную страсть, а кокетливо сползающая с его молочно белого плеча шелковая рубаха, наводила отнюдь не на те мысли, что всего минуту назад роились в голове пожарного. Этот Лио отвлекал, будоражил кровь, заводил, смущал и при этом заставлял мыслить трезво… Хоть весь его вид и отчаянно призывал к обратному… Весь эпатаж, шарм, трепет, фурор, а так же мандраж, от которого бурлила, горячась кровь, буквально исходившие от юного киллера из иного измерения, заставляли из последних сил цепляться за осколки воспоминаний и здравого смысла… И на удивление, Гало все-таки справился. Он собрался, сосредоточившись на волновавшей его проблеме, попытавшись упорядочить свои мысли и адекватно ответить смотрящему ему с неким не прикрытым вызовом-вопросом, прямиком в душу властелину пламени, Лио... Он от чего-то подозревал, что от его ответа будет зависеть многое… Причем куда больше, чем он мог бы себе представить… Видение в зеркале тем временем упорно не исчезало, явственно напоминая о всей циничности и безнадежности сложившейся ситуации. И все же Гало решился… Решился, собравшись с мужеством и преодолев очарование навеянное ассасином посредством злостного злоупотребления применения ферромонов… Куда ведь было без них? Они ведь тоже являлись неотъемлемой часть его профессии. Ибо они были непреложным фрагментом очарования ассасина наравне с его искусством безупречно-неукоризненным владением любым оружием. Гало все-таки справился с собой. Он преодолел внушение, прогнав колдовской флер легкого гипноза. А после, мысленно посетовав на хриплый, враз осевший, от волнения, ведь он все же переволновался, и пережитого, морального потрясения, голос. Собравшись с мыслями и набравшись решимости, чтобы не предательски краснеть от чарующего взгляда и не отводить в смущении взор, а смело смотреть в глаза новоявленному змею- искусителю, он чуть нервно усмехаясь, и при этом, неимоверно храбрясь, изрек: «Я… А что я? Я ничего! Все в порядке! Расслабься! Не принимай близко к сердцу, а вообще лучше - забудь! Все забудьте! И нечего так на меня смотреть! А то жарко становится! Нет, серьезно, все в порядке! Просто кошмар приснился! Что, мне уже и кошмар присниться не может? Может! Еще как может! Я ведь все-таки на рискованной работе работаю! Там каждый миг с опасностью и риском для жизни сопряжен! Вот кошмары и снятся! Так что тут и говорить нечего! Да и переживать-то тоже по этому поводу не стоит! Не делайте из мухи слона! Ничего ведь не случилось! Ну, поорал во сне! С кем не бывает?! Такая пакость со многими в течении жизни бывает! Что я - исключение из правил, что ли?! Я тоже на это право имею! Так что не беспокойтесь! И вообще! Ты это: давай-давай отсюда! Слезай с кровати - она моя! У тебя своя есть! И вообще! Нечего на меня психологическое давление оказывать! Я на твое очарование не поведусь, так и знай! И вообще! Драконий гипноз на меня не действует! Железобетонная у меня психика, во! Ну чего вы все, правда?! Я ведь на полном серьезе - все у меня ОК!» *** Произнеся это Гало, все-таки согнал ассасина с кровати. Тот слез с нее с явным недоверием и недовольством обиженно поджав слишком манящие и такие притягательно пухлые, буквально созданные для поцелуев, губы. Да и смотрел он на Гало с каким-то уж неприкрытым подозрением, что во-первых ему лгут, а во-вторых: откровенно считают за дурака… Гипноз-то его все-таки сбоев-то пока ни разу в жизни не давал. И пунцовый румянец на лице Тимоса служил тому явным доказательством, а значит все, ну или почти все, сказанное Гало, подлежало искреннему сомнению… Так же, слезя с кровати, Гало чуть пошатываясь, подошел к зеркалу. Оно отражало пустоту. В нем клубилась иномировая тьма. Настоящего Фотия там уже не было. Были лишь тьма и всполохи нездешнего пламени - промары из иного времени все еще были там… А значит надежда все еще была жива… О том, где были все остальные участники этой безумной вакханалии Гало, предпочел не думать. Копии того же Лио, ему на это утро хватило уже с лихвой. Копии же его товарищей, в данный момент времени, его мало заботили… *** «Не похоже что-то. Сдается, ты лжешь или недоговариваешь! По тебе ведь видно! Мы ведь чай тоже не дураки! Или ты нас всех за отсталых принимаешь, коли мы тут все - части воплощенной души одного человека, а Тимос?!» - как бы между делом, нето спросил, не то утвердил состоявшийся факт, пятый двойник, смотря в тоже зеркало, что и Гало… Его улыбка стала жестче. Он сжал кулаки. Воздух казалось, наэлектризовался. Запахло озоном. Кристальный звон на периферии стал чуточку ощутимей… Гало вздрогнул. Оторвав взгляд от клубящегося не-мрака в зеркале, он оглянулся и чуть зло, но при этом и как-то придушенно, спросил: «Почему ты все еще здесь? Ты ведь Девкалион так ведь? Так! Так почему же? Почему? Я ведь узнал тебя! Я ведь тоже не дурак! Я все понял! Слышишь - морок ты несчастный! Это ведь ты был там - на той странной “вечеринке” в доспехах “короля” бёрнишей? Тогда почему ты здесь, а не там? Разве тебя там не ждут? Та же Лайф к примеру? Ты здесь чтобы капать мне на мозги или для того чтобы я создал прибор до Лафайета, или… Или, что бы нашел еще один способ дабы сбежать из этого измерения и соединить фрагменты души в одну полноценную и жизнеспособную сущность? Ты ведь этого от меня добиваешься, а странник иллюзорного мира?»

«Я здесь, потому что “Он” все еще там… Потому что ты должен решиться! Сделать выбор и принять все последствия! Потому что иначе никак! Ну, нельзя и все тут! Тебе ведь с эти жить! Не мне! Я - это квинтесенция! Я-то есть, то меня нет! Я пламя и свет! Я тьма и ответ! Я - твоя советь! Я прихожу - когда нужно! Ухожу - когда не нужен! Я показываю правду! Бросаю ее в глаза! Так что, не смей отворачиваться! Не смей! И… действуй! Ты ведь - великий Гало Тимос! Ты сам это сказал! Так что: не трусь и дерзай! Как говорится: дорогу осилит идущий! А тебя еще впереди ждет немало испытаний! Лестница Аркадии и спуск в Шеол… Так что дерзай - принявший имя Герой!»

- мотнув в сторону зеркала головой, ответил, почти пропев, лорд промаров и Гало внезапно осознал: вокруг него стояли только четверо двойников Лио… Девкалион исчез… Звон постепенно перерастал в плач мириадов голосов живых духов пламени. Гало стало жутко. Он сжал рубашку у сердца. Ведь шепот Лио - того - настоящего Лио - все-таки достиг его ушей… *** «Эм, Гало? А с кем ты только что говорил?» - пытаясь быть деликатным и по возможности максимально тактичным, все же подозревая временное умопомрачение, спросил у Тимоса Лио из этого мира… «Гм… С промаром… Э… Наверное, с промаром… Или нет… Возможно с кем-то на него похожим, ну, или это… Или… О, вспомнил! С Прометем! И ли еще с кем-то, сопричастным одной тайне, что уже порядком много времени не дает мне покоя, мучая как злой дух, коим она по сути свое и является! А впрочем, оставь это! Реально, не заморачивайся! Это - моя личная проблема! И я сам с ней справлюсь и вообще во всем разберусь! И вообще! Наверно я просто перегрелся! Вот мне и мерещится всякое! Одеяло похоже было слишком уж теплым! Заменит его надо, а то лето уже, а я под пуховиком сплю…» - произнес Гало, и как-то вымучено рассмеялся. Адекватно ответить местному Лио он не мог. Ограничение мира понемногу вступали в свои права. Он видел: эфир дрожал, а из памяти присутствующих потихоньку стиралась мимолетная реальность… Их мир был слишком жесток *** «Держи, я как раз мороженое принес! Подумал, что тебе в последнее время жарко, вот и купил! А сегодняшнее утро, как по мне, так и вправду какое-то пламенное! Ты, если приглядеться и точно почти горишь! Лицо, ну прям, как маков цвет! Может ты и вправду перегрелся, а?» - произнес, улыбаясь, юноша и подмигнув в знак сочувствия и вселенского всепонимания протянул рожок, возмутившемуся подобному замечанию, Гало. «Э… Спасибо… Стоп! А когда ты успел?! Разве мы все сейчас не спали? Я не слышал что бы ты или кто-нибудь еще выходил! Что за дела?! В какие игры ты со мной играешь? Или кто играет со мной? Вы что все с ума меня, что ли свести пытаетесь?! Не выйдет! Я так просто не сдамся и вообще не дамся! Я не поддамся вашим штучкам! Слышите?! Знайте! Не на того напали! Я - Гало Тимос и меня не проведешь! И вообще, со мной шутки плохи! Потушу всех нахрен! У меня не забалуешь! И пусть вы с промарами все, ну или почти все, у меня тоже сила есть! Ну, это, как его… О! Вспомнил! Прометеево пламя, во!» - спросил, а после возмущенно вскричал Гало, ударив себя пальцем в грудь под чуть удивленное выражение на лице оппонента. А тот лишь прыснул, звонко расхохотавшись. Чем лишь уверил Гало в нереальности и комичности всего происходящего... А затем моргнув, вдруг понял: в комнате, кроме него никого не было… Ну его самого, наушников из иного времени, мороженого сотворенного определенно из делирия, а еще… Еще зеркала… Зеркала, на котором была надпись пурпурным светом промаров: «Прости, любимый… Я буду ждать тебя… Буду ждать тебя в конце пути, а пока… Пока держи! Это - подарок! Подарок от меня, а не от промаров! Люблю тебя - мое Солнышко! Спаси меня скорей… Спаси… Спаси… Спаси-и-и-и…» И Гало внезапно отключился… Подарок Лио взял над ним верх… *** Гало снился сон… Сон, переполненный страстью и негой… Ему снилось, что он занимается с любовью с самым желанным существом на свете… Ему снилось, что кто-то снова звал его, мастеров… Ему мерещились лисья улыбка и волчий оскал, заячьи уши и бараньи рога… Ему чудились ангел и демон, дракон и киборг, робот, ассасин, глава мафии и кто-то, кто заклинал пламя… Ему снилась кошка по имени Какусей… Та самая странная кошка, что рассыпалась на множественные копий и бродила по лабиринту грядущего, названному Аркадией… Вот, что он увидел, когда вновь потянулся, осознавая себя на своей родной кровати. Какусей самозабвенно ела мороженное, подаренное “духом грядущего Рождества”, так мысленно окрестил копию Лио под видом промара Девкалиона, явившегося в его жизнь и навсегда ее разрушившего… Кошка ела мороженное смотря на прямиком на него, аккурат в его медленно округляющие и лезущие из орбит на лоб, глаза, а еще… Еще он понял, что помимо кошки-сновидения на кровати сидел и его пламенный пес-тенгу Матои… Сидел и вилял хвостом, отчаянно пытаясь убедить Гало в своей реальности… Гало рассмеялся. Беззаботно, от души рассмеялся, отерев внезапно брызнувшие из глаз слезы. Живность даже и не думала распадаться всполохами промарского огня. Она явно надолго обосновалась в его малометражке, явно поставив перед собой цель, скрасить его одиночество. Смотря на пушистиков, Гало понял: его приключение только начинается… *** «Что ж, Светлячок, я обязательно найду тебя! Найду способ пробиться в тот мир, где ты так отчаянно ждешь меня! А когда найду, мы вместе построим Аркадию! Построим ее и будем счастливы!» - произнес Гало и погладил Матои. Пес счастливо гавкнул. Он был всецело солидарен со своим хозяином… «Обещаешь?» - спросила вечность. «Обещаю!» - звонко произнес, ударив себя в грудь Гало. Произнес, и, переведя взгляд, вновь обнаружил спящего в кровати Лио… Гало улыбнулся. Он знал: в его мире снова были копии оного берниша, вот только… Только он теперь не знал сколько на этот раз… Но он знал, если они и есть, то они все уже счастливы. Ведь они все имеют право на счастье. Имеют его, даже если они и иллюзии… *** «Я тоже люблю тебя - Лио! Люблю тебя - “моя” драгоценна Психея-Лайф! И путь я одержим Прометем, я все равно люблю тебя!» - произнес он и наклонившись, поцеловал спящего Лио в висок, ненароком того разбудив. Мир затрепетал. Его устои требовали постоянства… *** «М-м-м… Гало!.. Отстань, дай поспать! Нам на работу утром, а ты… пристаешь! Иди лучше - кофе свари! Хоть какая-то польза от тебя будет!» - сонно произнес Лио и мило фыркнув, накрылся одеялом с головой. Обняв подушку, Гало вновь рассмеялся. На его душе отчего-то вновь стало светло и как-то мирно… Обиженно мяукнув, вспугнутая его смехом и шебуршением, кошка убежала. Матои гремел миской, требуя прокорма, а на кухне звенели голоса двойников… В зеркале плескался резвясь безумный зеркальный коридор. Рекурсия увлекала, играя с его воображением… Она звал в свои глубины, за грань, за время и пространство… Звала маня, обещая посулы и обещания… Он улыбнулся. Он знал он обязательно спасет Лио, а пока… Пока он будет жить с теми, с кем его свела магия зазеркалья, ведь им тоже требовалась помощь. Ибо они были заложниками этого измерения, а раз они был в беде, то он был просто обязан их спасти. Даже если его врагом был целый мир… *** «Мы обязательно встретимся с тобой вновь, Лио Фотия из Детройта! Промеполис связал нас, так что мы обязательно встретимся! Обещаю, я спасу тебя! Тебя настоящего! Клянусь светом Прометея!» - проговорил Гало в пустоту и посмотрел на пламя, что внезапно возникло у него на ладони. Он улыбнулся еще теплей. Всердце цвела надежда… «Я буду спасать все твои копии! Буду спасать тебя столько раз, сколько потребуется! Я спасу тебя не только ради Прометя, Психеи, Лайф или их детей, я спасу тебя ради тебя самого! Ведь я понял: я и вправду люблю тебя!» - произнес он и, улыбнувшись, встал, потушив пламя о грудь. Огонек влился в его тело, сделав его суть еще сильнее. Улыбнувшись, он вышел вон из комнаты, которая существовала лишь тогда, когда он был в ней. Она существовала лишь в его воображении. Существовала там, где он того желал… *** Мультиверсум струился, ложась к его ногам сверкающими тропами судьбы. Гало знал: он тоже пленник… Пленник мечты… Пленник коридора, что вечно будет вести его по жизни. Он не испугался, не отвратил взор. Он смело пошел по тропе судеб вперед. Ведь он тоже видел как сквозь мрак рушащихся миров ему светило двуликое солнце нового мира, створяемое множеством миров… Он улыбнулся. Черный трон Лио становился все явственней. Будущее было осязаемо. Его прошлое шло вместе с ним. Грядущее больше не было таким уж страшным, все было хорошо. Ибо он был уверен в себе и своих силах. Железная, непоколебимая вера в человеческую силу духа вела его вперед. Он знал: он обязательно спасет свою любовь. Спасет и вернется в реальность. Иллюзии падут. Все будут счастливы, а пока… Пока он сыграет по правилам рекурсии… Сыграет притворившись, что ничегошеньки не знает, ибо так проще и не так больно… Звон, что звенел сквозь мирозданье, он уже услышал нереально отчетливо… Великая музыка пробуждения вела его вперед - к цели - к Лио - к Новой Аркадии… Иного ему было не нужно. Доказательство реальности было предъявлено. Промеполис взывал к нему. Лио ждал… На устах Кроноса теплилась улыбка дьявола… Оборот колеса Сансарры был завершен… ***

«Раз снежинка, два снежинка - на ладони дремлет льдинка… Искра раз и искра два - на руку горит звезда… Если вместе силу слить можно солнце поглотить! Можно сказку оживить, чародеем враз прослыть! Можно вечность подчинить, абсолют заполучить! Сотворить мечту живую! Положить начало чуду! Душу обрести чужую и вернутся с той черты! Где дремают счастья сны! Потому что боги - Мы…»

- пели звеня в вечности вечно детские голоса промаров. Великое путешествие за горизонт вселенных продолжалось. Конец 2019