Акаи Тсубаки

      Прекрасное солнечное утро, сопровождавшееся милым чириканьем птиц, у Обито и Дейдары проходило весьма не столь радостно, как хотелось. Подрывник приставал к Учихе, пока тот собирался на работу. Он обнимал его со спины, оглаживая руками крепкий пресс под тканью юкаты, при этом зацеловывать шею. — Семпай, не сейчас. Мне нужно идти, — просил Обито, убирая от себя похотливые ручки. — Я уже скучаю по тебе. Не могу дождаться момента, когда ты вернёшься с работы, а я с деревни. — Подожди. Что? — Встрепенулся брюнет, поворачиваясь к подрывнику. — С какой деревни? — Скрытой в тумане. Я должен помочь Заку с лечебными травами. — Никуда ты не пойдешь! — пытался остановить от глупых идей своего напарника Учиха, соскочив на ноги. — Так и знал, что ты будешь ворчать. Не будь эгоистом, Обито! Я должен отправиться в деревню Тумана. Я обещал Заку с ним пойти, — также агрессивно отстаивал свою позицию Тсукури. — Это не обсуждается. А если там Акацуки? Зак и сам справится, а тебя я не пущу. Почему ты не сказал мне об этом раньше, Дейдара?       Разгневанный Обито отказывался одобрять двухдневный поход Дейдара и жителя деревни в деревню Скрытого Тумана за лекарственными растениями, присущие только этой местности. Он боялся за безопасность блондина, а пойти с ними он напросто не мог по нескольким причинам: во-первых, риск встретить хотя бы одного члена Акацуки; во-вторых, нужно выследить шпиона, что напрягал Обито уже не один день; в-третьих, бабушка Юэ завалила его работой. — Обито, ты невыносим! — Ясно. Значит поговорить у нас нормально не получится. Я на работу. Через час вернусь тебя проведать. Если тебя не будет, то найду и верну домой, — сказал Учиха и, поцеловав в лоб голубоглазого, вышел из дома, оставляя подрывника наедине с самим собой.       Дейдара был вне себя от злости. Его раздражало такое поведение Обито, а также то, что он обращается с Тсукури, как с вещью. Внезапно появившиеся запреты, правила — сплошная ерунда. Наверняка Акацуки сейчас находятся в Стране Огня, пытаясь поймать девятихвостого. Так что волноваться сейчас не о чем. Но подрывнику не особо хотелось видеть ещё более разгневанного Учиху. Какими бы хорошими у них не были отношения, силу Шарингана парень по-прежнему боялся. К тому же, второй глаз Обито — чужой глаз, принадлежащий такому же представителю этого клана. А с двумя активированными Шаринганами его парень может быть очень страшен, если и второй имеет силу Мангекё. Так что для себя он решил, что останется в деревне и никуда не пойдет. Мало ли, что может произойти.       Учиха быстрыми шагами направлялся в небольшой торговый домик бабушки Юэ, всё ещё прокручивая недавний разговор с Дейдарой. Он понимал, что обещания нужно сдерживать, но не ставить неосознанно на кон свою жизнь. Парень очень сильно переживал, что Тсукури поймают Акацуки и тогда будут пытать его, дабы Учиха выполнил план Бесконечного Цукуёми. Пока в его сердце живёт надежда в виде Дейдары, ниндзя, прикрывавшийся именем Мадары, не станет идти на такие крайности.       Заступив на своё рабочее место, Обито стал спешно обслуживать покупателей, что слишком долго стояли в очереди. Но, примерно через минут двадцать, он попросил старушку подменить его, прикрывшись, что один из покупателей хочет с ним серьезно поговорить с глазу на глаз. Она не могла отказать ему, хоть и была занята своими делами. Выйдя за пределы магазинчика и завернув за угол, Учиха, активировав свой Шаринган, подошёл к стоящему в черном плаще человеку, скрывавшего свою личность при помощи большого капюшона. — Как ты меня нашел? — спросил брюнет, серьезно настраиваясь на разговор. — Я думал, что ты рад встретиться со старым напарником, — с наигранной обидой сказал Белый Зецу, снимая капюшон.       Обито сердито смотрел на белого, скрестив руки на груди. — А ты всё такой же невозмутимый, Тоби. Ах да, Тоби ведь мертв. Отличной идеей было выдать моего клона за твоё тело. Даже Пейн не заметил подделки, — издевательски говорил Белый Зецу. — Что тебе нужно? — поняв, что на первый вопрос он ответа не получит, он задал следующий, не намереваясь тратить время на пустую болтовню. — Ты нужен для осуществления «Глаза Луны», — ответил Черный Зецу. — Мне нет никакого дела до плана, — грубо сказал Учиха. — Вижу тебе удалось избавиться от проклятой метки. Видимо ты понял принцип ее работы. Но, Тоби, разве ты уже не хочешь вечного мира? А счастливая жизнь с Рин и дураком Какаши больше не интересует тебя? — ехидно выдал Белый, пытаясь надавить на больную тему бывшего союзника. — Вы закончили? Отлично! — А ведь я могу доложить о вашем существовании Лидеру. Не думаю, что ты обрадуешься их визиту, — стал шантажировать Черный.       Учиха напрягся. — Ублюдок, — процедил сквозь зубы отступник. — А так же Белый сможет уговорить Акацуки разрушить эту деревушку ради развлечения и ресурсов, — всё так же беспечно говорил Зецу. — А ещё есть один человек, ну или больше не человек, который очень сильно тобой увлечен, — присоединился к разговору и второй. — Если я соглашусь, то вы не тронете ни Дейдару, ни деревню, — заявил Учиха, не давая точного согласия. — Всё зависит только от тебя. Но да, ты прав. Жду тебя в твоём старом убежище, — сказал Черный Зецу и проник в недры земли.       Обито потребовалась пара секунд, дабы понять, что Дейдара в опасности. Он сорвался с места, в беге направляясь в сторону дома. По пути его взор привлекли испуганные лица жителей. По их разговорам можно было понять, что цветы чакры почувствовали чужое присутствие. Это злило Учиху ещё больше. Бабушка Юэ в спешке выбежала на улицу и увидела стремительно отдаляющийся силуэт практически родного для нее человека. — Обито… — с испугом сказала она.       Распахнув дверь в дом, чуть не сломав ее, обладатель Шарингана обыскал каждую комнату, окликая Тсукури, но дом был пуст. Единственное, что он заметил, так несколько белых змеиных чешуек, зацепившийся за спинку кровати. Видимо, Дейдара был в сознании, когда его поймали. — Чёрт! — ударил он с размаху кулаком о стену, проламывая ее.       Рука вмиг окрасилась кровью. Почувствовав незначительную боль, Обито рывком выдернул руку, доламывая повреждённые доски. — Я ухожу! — быстро говорил Обито, роясь в коробках с ненужным хламом в чулане у старушки. — Обито, ты точно уверен, что это хорошая идея просить помощи у него? — с опаской пыталась отговорить парня от задуманного, переживая за него. — Зецу так просто не убить. Можно запереть его в Камуи, но боюсь при ошибке Какаши он сможет освободиться. Поэтому нужно запечатать его одной из техник клана Узумаки. — Но никто не знает этих техник, а клана Узумаки уже давно не существует. — Бабушка, — спокойно обратился он к ней, найдя свою старую маску, — если в ближайшие пару недель я не вернусь, то тогда можешь считать меня мертвым. Я не могу допустить, чтобы кто-то из вас погиб. Очень скоро я вернусь вместе с Дейдарой. Мне больше нельзя терять времени, так что до скорого, бабуль.       Он встал на колени и крепко обнял ее, давая объятиями почувствовать некую надежду, что всё будет хорошо. Она также крепко обняла его своими маленькими ручонками, роняя слёзы из-за страха потерять своего единственного ребёнка. — Подожди, я хочу отдать тебе кое-что, — старушка достала с полки парочку небольших колб, в которых находилась прозрачная жидкость с лепестками красной камелии. — Вот, возьми их. На войне они были незаменимым лекарством. Хоть у тебя и регенерация, но настойка сможет залечить раны твоих товарищей.       Парень без промедления взял колбы и убрал из во внутренний карман плаща Акацуки. Поблагодарив за такой полезный подарок старушку, что заботилась о Обито не один год, Учиха надел на себя маску и при помощи Камуи исчез. — Береги себя и обязательно вернись, — на последок попросила она.       Обычный, ничем не примечательный день в Конохе шел своим чередом. Дети играли на шумных улочках, а взрослые занимались работой. Кто-то успевал и бездельничать на своём рабочем месте. Джоунины периодически появлялись на улицах, но в основном сидели в забегаловках, употребляя вкусную пищу. Только один шиноби, как и всегда, ходил с излюбленной книгой, перечитывая не в первый раз строчки легендарного романа. Какаши нравилось так проводить время, никто не мешает, даже шумные детишки, что ребячились неподалеку, а свежий воздух никогда не бывает лишним. За читающим парнем и следил Обито, выжидая подходящего момента, дабы поговорить с ним. Но это было куда сложнее, чем можно было ожидать. При посторонних людях проблематично дать о себе знать только одному человеку. Да и к несчастью для Учихи, к Хатаке присоединился Майто Гай — новая проблема. Но никто же никуда сильно не торопится. Дейдару точно не убьют, пока приемник Мадары не даст согласие на выполнение плана вечных снов. Так что время выловить копирующего ниндзя у Обито предостаточно.       Темнело. Какаши возвращался после очередного поединка с Гаем, неспешно направляясь домой. Ждать Учихе больше не было смысла, поэтому он специально сделал несколько шумных шагов в сторону Хатаке. Какаши остановился и краем глаза посмотрел в темноту между домов. Ожидая и появления других незваных гостей, шиноби огляделся и, поняв, что вокруг ни души, исчез в мрачной темноте, откуда раздались посторонние звуки. — Долго же пришлось привлекать твоё внимание, — с некой усталостью в голосе сказал Учиха, выходя из темноты. — Я давно заметил тебя. Ты же вроде бы умер. Как тебе удалось прошел барьер? — осторожно спрашивал копирующий ниндзя. — Ох, ты об этом. Смерть может быть иллюзией. И да, я из этой деревни. Разве ты уже забыл меня? — иронично спросил Тоби. — Не припомню ни одного человека с похожим именем, Тоби, — Какаши не нравилась вся эта ситуация. Он ждал подвоха. — Тоби? У меня много имён, — он завел руку за голову, цепляясь за резинку, а второй придерживался низ маску. — Однако, «Тоби» не использую в последнее время довольно часто. Тем не менее, есть человек, который смог вернуть моё прежнее имя. Я хочу попросить тебя помочь мне спасти этого человека.       Хатаке напрягся, готовясь, в случае чего, к бою. — Ты один из Акацуки. А значит, ты постараешься заполучить девятихвостого. — Дурак ты, Какаши. Не знаю, как действуют другие Акацуки, но мне хвостатые больше не нужны. — темный глаз заметил в руке шиноби лезвие куная. Тяжело выдохнув, он продолжил, — кажется, говорить спокойно ты не хочешь. Не знаю, поможет тебе это или нет, но вдруг ты меня сможешь вспомнить. А после и обсудим всё без битвы, Какаши.       Учиха снял с себя оранжевую спиралевидную маску, показывая своё лицо, активируя при этом правый глаз. Хатаке не потребовалось много времени, дабы разглядеть в этом лице знакомые черты его погибшего товарища во время Третьей Мировой войны. Его глаза округлились, а от четкого сравнения Тоби с одноклассником он сделал шаг назад, пребывая в ужасе и глубоком шоке. — Обито? — Узнал всё же, — томно выдохнул Учиха. — Нет. Это бред. Обито мёртв. — Как видишь, жив. Слушай, у меня нет много времени. Давай встретимся на нашем месте. Иначе нас могут услышать. Не переживай, я один и не намерен на вражеские поступки.       Сказав последние слова, Обито исчез из полезрения, телепортировав себя в другое место. Ошарашенный происходящим Какаши не мог прийти в себя. Всё казалось таким странным и внезапным, что поверить в произошедшее нереально даже для рассудительного Хатаке. Он ударил себя по лицу, дабы снять с себя шок.       В кратчайшее время шиноби добрался до назначенного места встречи, наблюдая за сидящим Учихой, что покручивал в руке небольшой свиток. — Я думал, что ты не придешь, — с наигранной усмешкой произнёс брюнет, поворачивая голову в сторону бывшего товарища. — Обито, как тебе удалось выжить? — спросил джоуни, присаживаясь рядом с парнем. — Меня спас один старик, — кротко ответил он, убирая свиток во внутренний карман плаща. — Какаши, я больше никак не связан с Акацуки. Практически два месяца мы считаемся мертвыми. Если ты до сих пор считаешь, что я представляю опасность, то ты в праве так считать. Осуждать за это не стану. — Обито, раз уж ты выжил, то почему не вернулся в Коноху?       Вопрос Какаши звучал слишком болезненно для Учихи. Воспоминания о погибшей на глазах Рин колко отдавались в сердце. — Если всё пройдёт гладко, то я отвечу на все твои вопросы. Мне нужна твоя помощь, Какаши. Ты ведь следил за Кушиной Узумаки во время ее беременности, я прав?       Хатаке настороженно кивнул, не теряя бдительности с Обито. Отступника напрягало такое отношение к себе, но прекрасно понимал, почему Какаши наблюдает за его поведением. — Она знала множество техник запечатывания и обучала им Минато-сенсея. А Минато должен был обучить и тебя этим техникам. Мне нужно запечатать одного гада и вернуть дорогого мне человека. Если ты не согласишься, то я пойму почему.       Хатаке положил руку на плечо огорченного парня, заставляя второго вздрогнуть. Лжи в словах Обито Какаши не чувствовал абсолютно, да и к тому же он прекрасно знал историю со смертью двух членов Акацуки в поединке с Саске, поэтому сомневаться в правдивости слов практически нет никакого смысла. К тому же ему удалось вновь увидеть своего товарища, которого считал мертвым многие годы. Его резкое появление не случайно, к тому же просьба о помощи в такой момент. Видимо, тот человек, о котором говорит Учиха, смог повлиять на жизнь отступника в лучшую сторону. — Конечно, я шокирован твоим внезапным появлением и полностью доверять тебе не могу, потому что ты связан с Акацуки. Но раз тебе нужна именно моя помощь, значит тебе больше некого попросить. Я бы помог, но я не владею в совершенстве техниками печати, — объяснил шиноби. — Вот как. Прости, что потревожил тебя, — с печалью выдал Обито, поднимаясь на ноги. — Я знаю одного мудреца, знающего множество техник печати. Вот только не знаю, жив ли он. Тем не менее, мы можем завтра отправиться к нему, ты не против?       В черных глазах загорелся огонёк надежды. Отступник резко повернулся к ровеснику, крепко сжав возле груди кулаки. — Спрашиваешь! Мы обязательно должны к нему пойти, — ликовал Учиха. — Тогда на рассвете выдвигаемся. Я пойду к Хокаге, а ты… — коноховец думал, куда можно поселить брюнета, потому что ему точно негде остановиться. — Что ж, можешь переночевать у меня. — Ночь я могу и здесь переждать. Так что откажусь, — сказал Учиха, потирая затылок. — У тебя как раз будет время объяснить мне всё.       Какаши всё же удалось уговорить Обито. Джоунин проводил бывшего одноклассника до своей обители, а после отправился к Цунаде, дабы оповестить о своем уходе на «секретную миссию», которую он хочет выполнить лично, не призывая при этом правительство. Принцесса Сенджу, через уговоры, была благосклонна к просьбе ниндзя, отпустив его ровно на два дня, потому что его ждёт новое задание, связанное с преступной организацией.       В скором времени он вернулся домой. Пройдя в комнату, он обратил внимание на сидящего возле стены задумчивого Учиху. — Итак, — протяжно начал Хатаке, снимая с себя жилет спецформы. — Что у тебя стряслось?       Началась история жизни Обито, после ухода из Акацуки, в которой практически невесомо затрагивались моменты взросления и познания сводящего с ума одиночества. Рассказ о тайной деревни, совместной жизни с Дейдарой, а так же разговор с Куро и Широ Зецу озадачил копирующего ниндзя. — Значит вот как всё случилось. Из-за тебя я стану предателем Конохи, раз уж помогу спасти Дейдару. А Зецу нельзя победить с помощью ниндзюцу или тайдзюцу? — спросил беловолосый. — Белого можно. А вот что касается чёрного, то понятия не имею. Единственно, что я знаю, что он сподвиг моего предка на создание Вечного Цукуёми, а значит живёт не первое поколение. Ни один человек столько не проживёт. — Здесь ты прав. Послушай, до нападения девятихвостого на деревню, Минато-сенсей дал мне бумажную печать, на случай, если биджу сможет каким-нибудь образом вырваться из Наруто, — Какаши достал из-под кровати небольшую коробку, из которой вытащил ту самую печать. — Недостаток лишь в том, что ей может пользоваться только тот мудрец, о котором я тебе говорил. Будем надеется, что он нас обучит, — сказал он, рассматривая перед собой лист бумаги.       Глаза Учихи, казалось, слегка поникли, но они всё так же смотрели с особой серьёзностью. — Как бы там ни было, либо мы научимся этой технике, либо я лично притащу старика на место запечатывания. — Ты отчаянный, в принципе, как и всегда, — усмехнулся шиноби, замолчав на несколько секунд, обдумывая вопрос. — Обито? — Что? — Что ты будешь делать, когда спасёшь того парня?       Учиха понимал, что этот вопрос Хатаке точно задаст. Он понимал, что джоунин теперь не сможет так просто отпустить его и захочет поддерживать какую-нибудь связь. — Если ты про возвращение в Акацуки, то это вряд-ли. Акацуки я использовал в своих целях. А сейчас мои намерения — сохранить безопасный мир вокруг Дейдары. У нас был вариант возвращения в Коноху, чтобы обрести здесь место, но это должно было всё произойти только через десять месяцев. Там как раз и Акацуки приутихли, либо же со всеми я бы разобрался. Так что я не могу предполагать, что я буду делать, после того, как верну Дейдару. Но у меня будет просьба, Какаши. — Какая? — Если Дейдара окажется мёртвым, то убей и меня. Если ты этого не сделаешь, то тогда я точно уничтожу этот мир.       Такое резкое заявление о разрушении мира заставило Какаши встрепенуться в душе. Так открыто рассказать о тёмных вариантах другому человеку, несомненно, отважно, но видимо, Учиха испытывал полное отчаяние. Хатаке испытывал страх за своего друга, прекрасно чувствуя точно такие же нити страха и в душе одноклассника, только за другого человека. Шаринган прекрасно давал возможность прочувствовать испытываемые чувства обоих. Это даже пугало. — Что бы ты не говорил, но я приложу все усилия, чтобы защитить твою жизнь и твою надежду. Не хочу терять тебя ещё раз, — улыбаясь сквозь маску, ответил копирующий ниндзя.       Обито не смог сдержать и своей улыбки. — Спасибо, Какаши.       Звуки капающей воды эхом отражались от каменных стен просторной пещеры. Этот звук слишком громко раздавался в ушах бессильного юноши, только что схватившегося за нить сознания. Голова ужасно болела, пытаясь понять, что происходит. Слипшиеся ресницы с треском рассоединились, когда припухшие веки слегка приоткрылись. В глазах пелена, но даже сквозь нее Дейдаре удалось разглядеть яркое свечение огней свечей. — Ты очнулся раньше, чем я предполагал, — раздался чей-то насмешливый голос. — Кто ты? — спросил Тсукури, пытаясь понять с какой стороны исходит голос.       На его вопрос раздался лишь громкий смешок, полный удовольствия и злорадности. — Я тот, кто за тебя обретёт новую величественную силу.       Зрение, наконец, сфокусировалось, заставив Тсукури ужаснуться увиденному: перед ним стоял парень, наполовину превратившийся в Орочимару. Его обезумевший голодный взгляд, жаждущий силы, пугал подрывника. — Ты бывший подчинённый Орочимару? — спросил пленник, обретя вновь спокойствие. — Верно. Я — Якуши Кабуто. Будем знакомы, Дейдара.       Тсукури цыкнул в улыбающееся лицо и попытался подойти к Кабуто, но ощутил сильную боль в руках и ногах. Зашипела от боли, он посмотрел на мешающие предметы, что приносили адский дискомфорт. Его ладони и стопы были проколоты кунаями, из-за которых Дейдара был прикреплен к деревянной доске. Помимо кунаев, конечности фиксировали и металлические оковы, на которых отражались огоньки пламени горящих свечей. — Я наслышан о тебе, Дейдара, поэтому и изувечил твои руки, чтобы ты не подорвал меня раньше, чем пробежит твой дружок, — ехидно сказал Якуши, наблюдая за тщетными попытками подрывника вырваться. — Это бесполезно. Даже если тебе удастся вырваться, то сражаться ты не сможешь. Рты на твоих руках я обезвредил, а ходить ты не сможешь при помощи ранений. С такими ранами тебе даже будут не по силу обычные ниндзюцу. Так что, если хочешь жить, то веси спокойно. — Вот же сволочь! Я не собираюсь здесь оставаться. Вот только выберусь, покажу тебе своё искусство, раз уж ты знаешь о нём. Покажу тебе каждую свою работу, пока ты в порошок не сотрешься! — кричал Дейдара, вс так же стараясь освободиться. Но новые рывки только и делали, что сильнее углубляли и без того сильные раны, повреждая кровяные каналы. Кровь стала течь из четырех ран, с глухим шумом разбиваясь о каменную поверхность пола. — Ты ведь ждёшь Тоби? Зачем он тебе? — Вот же ты глупец, — учёный удивлялся решимости блондина выбраться, хоть тот и понимал, что всё бесполезно (или не понимал). — От Тоби мне нужна лишь его лаборатория. Как только он скажет место ее нахождения, то я сразу же вас отпущу.       Кабуто напугал и удивил закатывающийся смех Дейдары. Он с недоумением посмотрел на парня, пытаясь понять, что смешного он сказал. — Ты думаешь, что он так возьмёт и отдаст свою лабораторию? Ты сумасшедший, раз так считаешь. Он меня сможет убить, но уж точно не отдаст многолетние эксперименты! Так что мечтай, очкарик.       Кабуто улыбнулся. Ему очень нравился позитивный настрой бывшего члена Акацуки. Он достал из поясной сумки пару кунаев и подошёл вплотную к усмехающемуся подрывнику, прожигая голубые глаза своими. — Тогда мы и проверим, что он сможет сделать. Если убьёт тебя, то я заберу его Шаринган. А если же он спасёт тебя, то так и быть, я отпущу вас. К тому же, у меня есть для Обито один маленький сюрприз, который он точно не захочет видеть. Посмотрим, на чьей стороне преимущество, — полузмей воткнул в острые лезвия в доску за парнем, прорезая по бокам шеи кожу, из ран которых моментально побежала Кровь       Дейдара дернулся, чувствуя, как течет алая жидкость по его коже. От ещё большей кровопотери, Дейдара вскоре вновь потеряет сознание. — Что бы ты не планировал, я не дам тебе запудрить мозги Тоби. Я тебя сам лично убью здесь, — зло оскалившись, прошипел Тсукури. — Ты не слабый противник, даже опытнее многих джоунинов будешь, но против меня у тебя слишком ничтожные шансы. Смирись. Ты всё равно умрёшь, а потом окажешься в Вечном Цукуёми. Там уж никто вам не будет докучать.       Следователь пути Орочимару отстранился от Дейдары и пошел прочь, дабы подготовиться к встрече с Учихой. Но он остановился, ощутив приближение его нового напарника. — Ты уже вернулся? Ну и как прошел разговор с Тоби? — спросил Кабуто, повернувшись в сторону появившегося из-под земли Зецу.       Тсукури напрягся, увидев здесь Зецу. — Он точно будет здесь, но с условием, что Дейдару мы освободим, а он выполнит план Мадары, — рассказал Куро-Зецу — Что? — в шоке пребывал блондин. — О, Дейдара! — обрадовался белый. — Сколько времени прошло с нашей последней встречи? Ты хорошо выглядишь. — Закрой свой мерзкий рот, дерьма кусок! Что ты наговорил ему? — вушевал Тсукури, сильнее бившись в оковах, дабы выбраться. — Да не дергайся ты так, иначе глотку себе вспоришь, — с раздражением предупредил Якуши. — Ты тоже завались! Что ты сказал Обито?! — Ничего особенного. Напомнил о его несдержанном обещании. Он ещё не отплатил за его спасение, — объяснил чёрный, вновь исчезая в твердой горной породе.       Дейдара чувствовал себя виноватым и никчёмный. Его спутник жизни встанет на сложный выбор и сможет поступить неправильно, выбрав не ту дорожку. Этого больше всего и боялся подрывник. За свою жизнь он не боялся, но он не хотел, чтобы Обито в порыве ненависти и злости лишился своей лаборатории и создал Вечное Цукуёми. Тогда весь мир станет сплошной иллюзией, в которой не останется ничего настоящего — лишь сплошная ложь. Поэтому Дейдара чувствовал, что обязан вырваться и спасти Учиху от этих двоих обезумевших людей, но его тело онемели, а вскоре он и вовсе потерял сознание.