Кофе

Кофе, вода и кулер, офис, курилка, пепел. жил человек и умер, умер и не заметил. Всё повторялось снова: офис, курилка, кулер, утро, будильник злоба, завтрак, рубашка, uber, офис, клиент, зарплата — дни и недели стёрты. Сколько, скажи приятель нас окружает мёртвых?

      Сакуре двадцать пять, и её утро всегда начинается одинаково. Подъём, принятие душа, макияж и лёгкий йогурт вместо завтрака, глядя на уютный дворик. Милая улыбка для Саске и Карин, что машет рукой с соседнего балкона, придерживая второй уже сильно выпирающий живот. Возвращаясь в комнату, включает радио, откуда доносятся радостные голоса Наруто с Хинатой. Кажется, они уже года четыре, как в браке, вроде бы даже сыном успели обзавестись. Прикрывая глаза вспоминает детство, как они весёлой троицей шкодили, а потом получали за все грехи от Какаши-сенсея. Теперь же всё по другому.       Сакуре двадцать пять, и она снова спешит на работу. Пробегает мимо антикварной лавки Хьюг, замечая хмурого Неджи, придерживающего стремянку, на самой последней ступеньке которой балансирует вечно энергичная Тен-Тен, перебирая что-то на верхней полке. Забегает в кофейню к Ино, что никогда не сможет решить, какой кофе готовит лучше, зато точно сможет перечислить самые качественные напитки из бара за углом, где работает довольно-таки симпатичный брюнет с фарфоровой кожей. Заказывает уже привычный капучино с сиропом на вкус блондинистой подруги и шагает на работу дальше.        Сакуре двадцать пять, и она работает не покладая рук. Проверяет всех больных во время обхода и делает вид, что не замечает очередных пряток Ханаби с Конохамару где-то по углам больницы. А ещё смеётся, тихо-тихо, так, чтобы никто не услышал и искренне радуется, за младшее поколение. Проводит две операции, чтобы потом с чистой совестью сдать ночную смену Темари, которая опять полночи просидит в телефоне, переписываясь со своим ненаглядным Нара, который тоже дежурит в участке в ночную.        Сакуре двадцать пять, и она устала слышать упрёки в свой адрес. Устала от вечных маминых фраз по телефону, устала от намёков друзей, о том, что она уже давно не девочка, пора бы и семью завести. Устала от вечно назойливых медсестёр, что шепчут про неё чёрт знает что, устала от… от всего. Лишь в очередной раз отмахивается от всех, мол «Не ваше дело» или же «Мне работать надо». Это вошло в привычку. А ещё в привычку вошло вечно куда-нибудь торопиться, нестись сломя голову, не отрывая взгляда от дороги. Поэтому, когда её кто-то сбивает с ног, попутно падая вместе с ней, розововолосая не сразу осознаёт, что происходит. А когда осознаёт, то заливается краской и пытается встать, натыкаясь в следующую секунду на протянутую к ней руку. Сумбурно бормочет какие-то извинения в перемешку с руганью на собственную неуклюжесть, но поднимая взгляд видит в ответ лёгкую усмешку и карие глаза, в которых словно плясали искры. И тут же строит гордый вид: — Что смешного? А если бы я Вы меня убили? — и хмурится от того, что парень начинает смеяться ещё сильнее, — Нет, ну это уже наглость! — Прошу прощения, просто Вы…ты так мило выглядишь, когда извиняешься и дуешься, что я подумал о том, что давно уже таких девушек не встречал. Извини, если обидел, — запускает пятерню себе в волосы и обворожительно улыбается, — меня, кстати, Сасори зовут. Надеюсь, ты не сильно ушиблась?        А Сакура млеет от этой улыбки, но пытается сохранить гордый вид, бросая в ответ: — Сакура Харуно. Нет, со мной всё в поряд… Ауч, — вскрикивает зеленоглазая, — А нет, не всё, кажется, я по Вашей вине подвернула ногу! — Тогда позволь мне сопроводить тебя.       Сакуре двадцать пять, она врач, опаздывающих на встречу с подругами. Сакуре двадцать пять, и она не верит в любовь с первого взгляда, но выпить чашечку кофе с милым красноволосым патологоанатом всё же соглашается.