Дьявол

Найт-сити — не город. Отвратительный паразит, питающийся судьбами своих жителей, перемалывающий их, с хрустом поглощающий души. Такемура провел здесь едва ли больше пары месяцев. Но у него было чувство, что он постарел на целую жизнь. Успел увязнуть в городе, почувствовать темную пустоту его сердца. И ничего не изменится, когда он вернется домой. Пустота последует за ним. В Джапан-тауне, как всегда, было шумно, людно и грязно. Горо убеждал себя, что он был здесь лишь для того, чтобы отдать долг Окада-сан. Они обменялись любезностями в соответствии с приличиями, а затем мудрая, проницательная женщина просто приняла его деньги и не задала никаких вопросов. Он шел по улицам, не скрываясь. Никто больше не искал его, напротив, вся служба безопасности Арасаки в городе сейчас фактически подчинялась ему. Подняться со дна и вернуть себе имя оказалось несложно. Восстановить справедливость, как оказалось, тоже. Ёринобу понес наказание — и Такемура не вправе судить о его соразмерности. Он старался об этом не думать, оставив все на совести Ханако. Сабуро… его Горо не видел со дня «переворота». В тот же день он последний раз видел Ви живой. Такемура по-прежнему занимался тем, что получалось у него лучше всего — защищать, охранять, искать угрозы и устранять их. В целом, для всей Арасаки. Даже если бы он смог заслужить личное прощение господина... бессмертному не нужен личный телохранитель. Он просто найдет себе новое тело. Вдоль хромированного позвоночника пробежал холод. Но Горо еще раз напомнил себе — не в его праве судить. И даже думать об этом. Живые, наводненные толпой улицы рынка причиняли почти физическую боль. Он поймал себя на мысли, что пытается высмотреть в толпе знакомый силуэт. Такемура спрашивал себя — справился бы он без Ви? Если бы не она, он бы наверняка погиб сразу после парада. Или позже — во время противостояния людям Ёринобу. Ви все это время была с ним, и он привык полагаться на нее. Сложись все иначе, без него — нашла бы она помощь где-то еще? Возможно — осталась бы жива? Ви сказала, что у нее не было выбора. Но это была неправда. Она выбрала его. Помогла ему, спасла его. И умерла сама. Так ли все должно было закончиться? Пребывая в своих мыслях, Горо не заметил, как оказался в нетипично уединенном и тихом для города глухом закутке улицы. Здесь рос небольшой японский клен, перед которым стоял маленький каменный фонарь. Вся небольшая площадка вокруг них была тщательно выметена. За местом явно ухаживали. Какое-то время Такемура рассматривал дерево: оно было настоящим — не пластик и не голограмма. Ярко-красная листва чуть колыхалась от легких порывов ветра, заставляя испытывать нечто большее, чем просто тоску по родине. Удивительно, что оно вообще смогло прижиться на этой отравленной почве. — Ты выглядишь потерянным. Сломленным. Слова были произнесены на японском. Горо обернулся и увидел буддийского монаха в круглых очках, сидевшего на скамейке неподалеку. Его присутствие многое объясняло. Он и раньше видел монахов в городе, но разговаривать с ними здесь не доводилось. — Приношу извинения, — Такемура ответил почтительно, также на родном языке. — За беспокойство. Я ошибся дорогой и оказался здесь случайно. — Ты не из тех людей, которые действуют случайно. Твои действия привели тебя. Горо еще раз взглянул на дерево. Подумав, произнес: — Можно и так сказать. В каком-то смысле. В последовавшей за его словами тишине он уже хотел развернуться и уйти, но монах внезапно произнес: — Ты сожалеешь. О сделанном. Такемура задумался — неужели он настолько забылся, что все его эмоции достаточно было прочитать по его лицу? Как будто поняв и этот немой вопрос, монах ответил: — Твой взгляд красноречивее всяких слов. Я видел людей с таким взглядом. Горо понимал, что должен был извиниться и уйти. Но слова монаха что-то задели в нем. Темной пустоты внутри было слишком, через край. Даже для него. Поэтому он произнес: — Я совершил… то, о чем, вероятно, буду жалеть всю жизнь. Обрек другого человека на… нечто худшее, чем просто смерть. Несколько ничего не значащих фраз незнакомцу, которого видит первый и последний раз в жизни. Их он мог себе позволить. — И этот кто-то был близок тебе? Яркий блик солнца на круглых очках, скрывавших проницательные карие глаза. Их взгляд был спокоен, как тихая гладь озера лунной ночью. — Да, — Горо опустил голову. — Настолько, что теперь ее призрак будет преследовать меня до конца моих дней. Фигура речи. Всего лишь фигура речи. Монах медленно кивнул. Сложил руки в замок и чуть подался вперед. — Перерождение может быть непростым процессом. Уверен, не мне тебя учить, что смерть — всего лишь переход из одного состояния в другое. Горо знал об этом слишком хорошо. Неизбежность, данность, переход. То, чего он никогда не боялся. Но по отношению к Ви эта простая философия переставала работать. — Возможно, что в лабиринте своих мыслей ты не видишь всей правды. Но даже если и так. Любая пустота может стать новым началом. И даже обреченный исход можно изменить. У Такемуры возникло неприятное чувство, что его собеседник либо слишком много знает, либо смеется над ним. Он нахмурился. — Изменить? — Ты знаешь, как. Такемура покачал головой, рассуждая, что монах не знает на самом деле ничего, но умеет вести психологическую беседу. Которая, тем не менее, не смогла оставить его равнодушным. Мог ли он что-то изменить? После всего? Спасти Ви из Микоши. Простая мысль. Простая в своей невозможности. Ярко-красная листва клена приковывала взгляд. Это был не мягкий красный свет закатного солнца, коснувшегося знакомых до боли черт лица. Алый — переливающийся, перетекающий, струящийся вниз потоком. Без крови и очередных смертей не получится. Иначе он не умеет. И неизвестно, есть ли способ, особенно кроме того… благодаря которому Сабуро удалось вернуться к жизни. Но Такемура был уверен, что у Хеллмана и его бездушных копий были идеи на этот счет. Возможно, не только у них, не только у Арасаки. — А, теперь я вижу решительность. Горо взглянул на монаха, будто впервые его увидел. — Я должен сказать спасибо, — он чуть склонил голову. — За нужные слова в нужное время. Я не побеспокою тебя больше. Губ незнакомца коснулась едва заметная улыбка. Решительно развернувшись, Такемура вышел обратно на шумные улицы города. Он найдет способ вернуть Ви. С помощью Арасаки или без нее.