***
шум от редких машин иногда прерывает мысли чангюна о том, почему он не вышел сюда раньше. честно говоря, эта пустая улица, освещённая несколькими фонарями, ему нравится куда больше, чем то, что на ней находится. им вдыхает едкий дым с запахом вишни и старается не упасть от слабости в ногах. стена у входа в бар оказывается рядом очень кстати. может быть, ему и правда неприятно вообще как-либо прикасаться к ней, но он точно не признает этого. он хочет почувствовать себя самодостаточным хотя бы сейчас, и неважно, что это слово не подходит здесь. совсем немного. скулы так же сводит от крепкого напитка, поэтому чангюн резко хмурится. он ловит себя на том, что теперь точно похож на ребёнка, который пытается казаться взрослым. но только вот дети не спешат идти в забытый богом бар после измены парня, а чангюн - да. он, наверное, даже побежит. им чувствует злость на себя, потому что побоялся устроить скандал минхёку, драматично хлопнуть дверью и просто забыть номер его квартиры. да, им чувствует только злость и никакой там тупой боли и ещё более тупой обиды. именно поэтому он выпивает всё залпом, затягивается и просто закрывает глаза, лишь бы снова подсознание не рисовало этих страшных картинок. из клуба доносится всё та же попса, которую чангюн ненавидит до посинения, но почему-то такое ощущение, что только она может помочь ему полностью, во всех смыслах, забыться. и вот, казалось бы, им уже привык к этой невероятной «светской жизни», непостижимой ему раннее. только вот он не привык, что кто-то подойдёт к нему ближе, чем на метр, чтобы прикурить. парень вздрагивает от лёгкого прикосновения к своему плечу, но упорно делает вид, что даже не заметил. в ответ лишь небольшой смешок и пьяный взгляд прищуренных глаз. но вдруг голова чангюна закружилась и без всяких «вертолётов» на утро, когда незнакомец прикоснулся пальцами к его лицу. он прикурил у чангюна прямо в таком положении, аккуратно придерживая щёку и поднося одну сигарету к другой. и даже через десять минут после этого гюну было просто сложно вообще принять происходящее с ним. он попросту не ожидал, что кто-то может вести себя настолько свободно, поэтому в какой-то степени завидовал этому парню рядом. честно говоря, им сходил с ума больше не от того, что какой-то левый пьяница настолько хочет курить сейчас, а от того, что этот пьяница решил с ним заговорить после происходящего. - выглядишь хуёво, - затягивается и указывает пальцем на дорожки от слёз. - прямо как твои комплименты. - я чжухон. - чангюн, - парень отмечает про себя, что имя его нового знакомого звучит слишком уж сладко. почему-то он сразу расслабляется и уже спокойно может изучить парня. гюн точно запомнить потёртую косуху и эти ямочки на щеках. - почему ты плачешь? - ли мягко касается ладони чангюна, но потом совсем берёт её в свою и сжимает, чтобы успокоить. для него это всего лишь дело нескольких секунд, но им впервые был так благодарен простому парню у бара. будто бы никаких злых минхёков никогда и не было. - тебе правда интересно, хотя ты только знаешь моё имя и ничего больше? - зато я чувствую, что у тебя очень холодные руки.***
чангюн рассказывает о всех причинах, по которым он купил сегодня дешёвые сигареты и виски с колой, а чжухон уже привык к новым в его жизни персонажам в виде каких-то «придурка минхёка» и «уебана в нашей спальне». никогда в жизни ли и не подумал бы, что ему будет правда интересно слушать не только что-то отдалённо похожее на исповедь, но даже обычную болтовню совершенно незнакомого человека. хотя он уже готов поспорить с тем, что не знает его почти вечность. чжухон так же крепко сжимает чужую ладонь и узнаёт, что у младшего есть кот и пара синяков на коленке от скейта, ему подарил эту толстовку бывший, а ещё он любит кислые конфеты. старший признаётся сам себе, что готов купить тонну кислых конфет чангюну. он точно не влюблён, но часов всё же не наблюдает. рассвет добрался уже и до их пустой улицы, так же освещённой несколькими фонарями. скуренные почти полностью бычки дымятся где-то под ногами рядом с недопитыми стаканами. почему-то чжухон считает, что сейчас лучший момент, чтобы снова поступить так, как хочется. он отпускает има, но совсем ненадолго. вдох. у чангюна, видимо, дежавю, потому что пальцы ли снова касаются его лица, но только уже совсем по-другому. старший целует. целует жадно, или, может быть, так кажется только ему, потому что отвечают совершенно мягко. но при этом быстро и просто. каждый понимает, что это не обычный порыв эмоций, а некое обожание друг к другу, которое они обрели всего лишь за какую-то ночь. после же было не понятно, кто первый решил начать дышать снова, но точно было понятно, что оба смотрят друг на друга с желанием повторить это позже. только не у стены бара в протёртой кожанке, а желательно на кровати в трениках. чжухон сразу пытается воплотить план в жизнь, поэтому берёт телефон чангюна и записывает свой номер. у младшего появляется глупая улыбка, потому что ли точно пересмотрел американские фильмы для подростков, но даже эти нелепые действия выглядят лучше, чем любой из них. чжухон уходит куда-то, чмокнув младшего в щёку, а чангюн больше не плачет.