®“Больше не моя”

      Я всю ночь не сомкнул глаз, размышляя о тебе. Ранним утром сижу у камина и смотрю на наше твоё фото. Ты прекрасна: твои белокурые волосы пушистыми волнами ниспадают на плечи — это одна из тех фотографий, где они не собраны в тот милый хвостик, — но ты остаёшься обворожительной; нефритово-охровые глаза блистают счастьем — они живые; белоснежная радостная улыбка так и застыла на фарфорово-кукольном личике. Ты крепко обнимаешь меня за талию, а моя рука лежит на твоём плече.       Я ведь до сих пор помню, как сильно ты тогда меня держала, будто боялась отпустить.       Мои губы примыкают к твоей макушке, оставляя невесомый поцелуй. Надеюсь, ты всё ещё помнишь с какой любовью я каждый раз тебя целовал.       Знала бы ты, как мне больно смотреть на этот снимок. Мои руки трясутся, как у больного Паркинсоном, когда я нервно, но нежно держу это фото в своих пальцах. Я всё ещё помню, как ты собрала все свои вещи и ушла. Навсегда.       Воспоминания до сих пор со мной, и они буквально разрывают меня на части. Разбивают в мелкие осколки мою душу. И я виню во всём это чёртово фото. Это — единственное, что осталось от тебя, Бетти… Каждый раз, когда я смотрю на этот счастливый снимок прошлого, внутри что-то рвётся, снова и снова. Я словно материализовал нашу историю в этом фото, связал с ним все воспоминания морскими узлами.       Я бросаю фото в огонь, в надежде сжечь прошлое. Жалкая картинка едва загорается, словно она мокрая, — да, она впитала в себя столько моих слёз, что ты и представить не можешь, что я могу так сильно скучать и жалеть обо всём, — и медленно тлеет. Знак ли это, что я так же буду медленно и долго избавляться от тебя, милая? Неужели я заслужил такую участь?       А как же твои обещания?       «Я люблю тебя»       «Всегда буду любить»       «Всегда буду рядом»       Неужели это ложь? Глупая ложь, в которую я верил. Верил до последнего. Опрометчивые клятвы, которые теперь ничего не значат.       Я это осознаю только сейчас, после стольких лет. В груди что-то удушающе давит, отчего мне больно сделать даже вдох. Ты будто привязала меня к столбу, и удавка на моей шее сдавливает всё сильней, лишая такого желанного кислорода.       Я отчаянно хотел верить в то, что наша история будет со счастливым концом. Но ты променяла меня на Арчи. Я знал, что ты была влюблена в него с детства, но думал, что меня ты полюбишь больше. Что забудешь о нём. Он ведь не испытывал к тебе ничего.       И я верил. Верил в твои слова о любви ко мне. Но это было всё иллюзией. Я не виню тебя, нет. Знаю, что мы не сильны над чувствами. И я верю, что ты пыталась меня полюбить больше, чем его.       «Я пыталась… Прости… Я люблю тебя».       Ты разрывалась между ним и мной как маятник. И это причиняло мне боль. Я простил тебя. Мне не было всё равно на этот случай, но я настолько влюблён, что простил. Хоть это и причинило мне боль.       «Пожалуйста, прости меня!»       Я не мог видеть твои слёзы. Не мог смотреть на то, как тебя убивало чувство вины. Ведь всё то, что чувствовала ты тогда, отражалось и на мне.       Больно…       Я ушёл тогда.       Но я простил.       И вернулся.       И даже после того поцелуя, когда ты мне клялась мне, что ты этого не контролировала, и больше подобного не повторится, ты продолжала смотреть на него как-то по-особенному. Словно этот парень тебе подарил весь мир, преклонил к твоим ногам всего себя и подарил незабываемые эмоции. Но ты говорила об обратном. И я верил. Хотел верить.       Но я видел, как он обольщающе смотрел на тебя. Как задорно сверкали его карие глаза, когда ваши взгляды встречались, и как на твоих губах появлялась кокетливая улыбка. Как ты смеялась от его любых, даже не смешных, шуток. Ты словно… сияла в эти моменты. Моменты, проводимые с ним.       Я помню, когда напился — устроил сцену. Мы были дома, вдвоём. Помню, как я пытался уйти, но ты остановила меня.       «Всё хорошо, остынь. Ты — единственный».       Твой голос был убаюкивающим и безмятежным. Ты взяла меня своими мягкими, нежными руками за лицо и заставила взглянуть в глаза. Я застыл. Я посмотрел. И увидел в них ничего.       Пустота, стекло. Твои тёплые, родные глаза тогда были холодными. В тот же миг я ощутил боль и опустошение. Я понимал, что теряю тебя. Из меня будто высосали все жизненные силы, а вместе с тем и любовь к этой жизни.       Ты не смогла меня успокоить. Я накричал на тебя, потому что не знал, как достучаться. Устал так жить, скрывая всё под маской «всё хорошо, милая». Мне было обидно от этого. Обидно, что ты так поступаешь, что не видишь моих переживаний. Мне приходилось всё скрывать, а когда я уже не мог всё это вытерпеть, сказал, чтобы ты убиралась. Чтобы ушла, закрыв за собой дверь, и мне было без разницы, куда ты пошла тогда.        «Уходи, за собой закрой!»       «Я уйду, если тебе так будет легче».       Когда щёлкнула закрывшаяся за тобой дверь, я понял, что натворил. И до сих пор не уверен, был ли то звук дверного замка или щёлкнуло у меня в голове. Я встал, как вкопаный, не в силах побежать и остановить тебя, как ты остановила меня. Я помню, как по моим щекам потекли слёзы, а чувство вины за крики и скандал сдавливало горло, словно петля. Неизвестность тогда почти утянула меня на дно.       Но ты вернулась сразу на следующее утро. Ты не бросила меня тогда.       Я был счастлив. Шаг влево, шаг вправо — расстрел. Когда ты была с Вероникой, а рядом был Арчи; когда мы были все вместе; когда вы были рядом — я ревновал. Ревность была как яд, что травила душу. Как вирус бешенства, потому что я хотел переломать ему все кости. Но любовь к тебе до сих пор держит меня в стальных оковах на короткой цепи, не давая даже показать ему зубы.       Я просил тебя рассказать, что творится у тебя внутри. Что ты чувствуешь к Арчи, ко мне. Но ты отмалчивалась и всячески отмахивалась. Уже тогда мне начало казаться, что я тебя теряю. И я пытался всё исправить. Я хотел снова нас сблизить, но с игрой в одни ворота вряд ли что-то можно было выиграть. Я упрямо танцевал на стёклах, в надежде втоптать их в землю, но не получилось. Я хотел перестать чувствовать обиду, но было лишь хуже. Ты отдалялась. Медленно, но верно.       И мы расстались.       Я не говорю, что ушла именно ты. Так получилось. Это, вроде как, нормально. В жизни так бывает. Но почему мне тогда так больно тут, где сердце?       Когда ты ушла, внутри стало очень пусто. Я не знал, чем заполнить это. Ждал чуда, что ты вернёшься и у нас всё будет хорошо, как в романтических фильмах и книгах.       Но такое возможно только в фильмах и книгах.       Мне было плохо. И я уехал. Первое время ждал твоего звонка, хоть сообщения, даже пустого.       Страшно — постоянно смотреть на телефон, не выпуская из рук. От любого шороха проверять его на наличие уведомлений, в надежде, что на экране будет ярко гореть «Беттс». Навязчивое состояние ужасно бьёт по психике. Ты не спишь и постоянно чего-то ожидаешь. Но ничего не было, никакого знака. Мне писала и звонила лишь Вероника, которая действительно переживает за меня до сих пор. Хотя самой ей тоже вовсе не сладко. Мы поддерживали и поддерживаем связь. Мы вдвоём зализывали раны. Как ты говорила? Два одиночества находят друг друга, верно?       Однажды я напился. Очень сильно. Толком ничего не помню, потому что очнулся, стоя на подоконнике, в окне восьмого этажа, когда раздался звонок. Я думал, что это Веро. Она тогда предупреждала, что пропадёт на пару дней. Мне кажется, что напился я как раз из-за полного одиночества. Едва не полетев вниз, я слез оттуда и на ватных ногах с кашей в голове подошёл к столику, где лежал телефон. На экране горело «Беттс». Эта картинка мгновенно отрезвила мой разум. В ту же секунду я испытал весь спектр эмоций. Ненависть, любовь, тоску, боль, утрату. От зашкаливающих чувств в горле встал ком. Я понимал, что если услышу твой голос — забьюсь в истерике, как девчонка. Но мне больно, у меня было и есть на это право.       Я снял трубку.       «Джагги, мне жаль. Я недостойна и частички тебя. Знаю, что ты не можешь, но, пожалуйста, живи дальше. Если ты меня ненавидишь — мне назло, если до сих пор любишь такую, как я — ради меня».       Я молчал. Молчал долго, но ты не сбрасывала. Ты ждала моей реакции.       «Не молчи, прошу».       И я послушался. Издал всхлип, голос был охрипшим, и я произнёс эти слова на последнем издыхании перед тем, как сползти по стене на пол, и завыть волком.       «Я всё ещё люблю тебя, милая».       Ты спасла меня тогда, я благодарен этому. Но одновременно с этим ты убила меня, дав призрачный шанс на счастливое будущее. Не дала право выбора. Знаешь ведь, что моя преданность к тебе не даст сделать что-то с собой. А я хотел бы не чувствовать всей боли и всех ужасов одиночества.       Это сложно для тех, кто привык находиться в отношениях с кем-то. Любовных, дружеских — любых. Не могу ещё жить счастливо. Я сейчас в месте под названием «где-то между».       И сегодня сделаю шаг вперёд. Ради тебя.       Как ты и просила.       Я помню наши посиделки на природе, особенно ночью. Каким-то волшебным образом мы угадывали с моментами. В такие вечера мы часто наблюдали за мирно падающими звёздами. Будто они были для нас. Я до сих пор слышу твой смех у себя в голове, когда ты в своей милой манере морщила носик, закрывала глаза и беззвучно шептала своё желание. А я поднимал глаза к небу, прикрывал веки и каждый раз загадывал тебя не потерять.       Я часто хожу вечером на окраину города и сижу у того самого дерева. На нашем месте. Там я действительно чувствую счастье.       Счастье за то, что подарила мне себя, подарила такую жизнь.       И я по привычке загадываю одно и то же желание: тебя не потерять.       А потом вспоминаю, что тебя нет рядом, что я потерял свою Беттс. И обида новой волной накрывает меня. Пустота в животе растёт и растёт, а я ничего не могу с этим поделать. И, вновь убитый, я ухожу оттуда.       Я не могу, я просто мучаю себя. Ведь ты больше не моя.       И сейчас бросил фото в огонь в надежде сжечь прошлое, но этого не будет. Сижу и слежу за тем, как картинка на глазах превращается в горстку пепла, сгорая в желто-алых языках пламени.       Я надеюсь, что это станет точкой в нашей счастливой истории с трагичным финалом.       Фотография растворилась в забвении огненного мира. Все воспоминания пронеслись перед глазами за долю секунды. И, знаешь… да, мне больно, но это приятная боль.       Чувство удовлетворения теплом растекается по всему телу, ненавязчиво заставляя расслабиться.       Я благодарен тебе за все эти счастливые моменты. Благодарен, что ты была со мной — не вечность, как я того хотел, но была. Ты подарила мне себя и я обязан подарить тебе спокойствие за своё счастье, за своё будущее.       Надеюсь, у тебя и Арчи всё получится.       Надеюсь, я доверюсь кому-то так же, как и тебе, Бетти… «Я люблю тебя» «Всегда буду любить» «Всегда буду рядом».