Яд

Джен
G
Завершён
41
автор
Размер:
3 страницы, 1 часть
Описание:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
41 Нравится 5 Отзывы 10 В сборник Скачать

Вопиющее нарушение этикета и норм приличия

Настройки текста
      Конфликт между Академией Амбрелла и Академией Спэрроу разрастался всё сильнее и сильнее и вот вот должен был перейти в стадию открытой войны.       Если быть точнее, главный конфликт был между двумя «началами» академий. Может, младшие их участники с обеих сторон разошлись бы мирно (на сколько это возможно), но вот Реджинальда и Пятого тянуло друг к другу, как магнитов. Скорее это было похоже на то, как два магнита с одинаковыми полюсами старательно привязывались друг к другу изолентой, исходя при этом гневной пеной.       Сэр Реджинальд Харгривз, нечто большее, чем просто образованный человек из высшего общества, считал, что поступил правильно, не переосмысливая свой подход к воспитанию, а излишне заморачиваясь на том, чтобы найти других особых детей. Ведь куда проще попробовать заново, чем разобрать свои ошибки. Впрочем, своих же детей он за такую логику наказывал. Возможно, взгляни сам сэр Харгривз на свои действия, он ужаснулся бы.       Стирание своих ошибок — вот главный девиз сэра Реджинальда Харгривза.       Поэтому за его не очень широкими плечами стояла не лучшая версия Академии Амбрелла, а новая. Заново созданная картина старыми инструментами, которыми, впрочем, никогда нельзя было создать что-то стоящее. Попытка собрать свежую кровь старым шприцом — результат будет, но насколько чист?       Номер Пять, человек выросший, буквально, в апокалипсисе, но оказавшийся психически куда более взрослым чем практически каждый в этой комнате, считал, что все, и он в частности, идиоты. И отец. Особенно отец. Подумать, посчитать, что пошло не так и что надо сделать, чтобы пошло так? Нет, лучше собрать шестёрку каких-то неадекватов и… Это что, КУБ?       Исправление своих ошибок — своеобразный наивный эскапизм Номера Пять.       Поэтому Пятый был в окружении своей семьи, каждый из которой совершал ошибку в той или иной степени и которая была готова их исправлять снова и снова. В отличии от отца, Пятый, если бы рукоятка вполне себе хорошего шила, не подошла бы ему, заменил бы рукоятку, а не сменил весь инструмент на мыло. С другой стороны, никто не знает о цене каждой переменной, как Пять.       Реджинальд меняет переменную, Пять меняет метод.       Борьба идеологий.       Нечто красивое. Можно даже сказать возвышенное. На деле же они стояли друг напротив друга уже пол часа и спорили. Спорили яростно, с шипением и свистом.       Может поначалу этот диалог и был спокойным и даже вполне дружелюбным, но новые и новые триггеры всплывали в нём, всё больше и больше накалялась атмосфера в помещении. Реджинальд никогда особо не отличался терпимостью. Да, он был сдержан и эмоции показывал крайне редко, но вот вывести из себя его, на самом деле, не составляло особого труда. Особенно уставшему импульсивному старику, который, к тому же, был в теле пубертатного ребёнка.       — Вы кучка грязных сумасшедших эгоистов! — кричал Реджинальд       — Это мы то эгоисты?! Мы?! МЫ! Заметь, это не мы жертвовали благополучием и счастьем своих подопечных в угоду своих прихотей! — орал в ответ Пятый.       — Моих прихотей? Я единственный, кто стоял на защите этого мира и его жителей!       — Да я помню, как ты «стоял»! Отправлял нас только на те миссии, которыми заинтересуется пресса. А когда я после очередной такой миссии попытался помочь какой-то женщине от грабителя, ты отодрал мне руки линейкой! Тебя никогда не интересовало благополучие этого мира, ты просто падок на славу!       — И ты виноват в смерти Кеннеди, — вставил свою монету Диего       — ЗАКРОЙ СВОЙ РОТ! — дружно ответили ему Реджинальд и Пять.       — Вы, Номер Пять, вы и ваша семья скопище неблагодарных ничтожеств, жалкое зрелище. И после этого вы смеете обвинять меня в том, что я собрал новую версию Академии? Вы все идиоты, непонимающие элементарных вещей! Я и только я вижу истинную суть. И перед собой я сейчас вижу далеко не взрослого мужчину, а мелкого идиота, чьи чувства затмевают взор и который хочет под папино крылышко, но не знает, что он дранный общипанный кукушонок, который не нужен даже своей грёбанной матери! Ты думаешь, что ты чего-то стоишь, Номер Пять, что ты стоишь со мной наравне, но это не так! И вместо того, чтобы отчитывать меня ты бы лучше пропел сколько мне жить осталось, давай, Номер Пять, скажи ку-ку? — Харгривз неприятно рассмеялся и подошёл в плотную к мальчику, из-за чего тому пришлось забрать голову вверх.       — Ты всегда был дерьмовым отцом, — неожиданно тихо начал Пять, — да что уж там. Ты никогда и не был нам отцом. Всё, что мы когда-либо от тебя слышали было либо упрёками, либо нравоучением. Ты растил из нас солдат, послушных болванчиков. Растил наши силы, но не людей в нас. Возможно поэтому самых адекватный из нас наш мёртвый брат. После того, как я сбежал из дома ты не изменил подход к моим оставшимся братьям и сёстрам. Ты повесил мой портрет им в назидание. Когда Бен умер ты не стал более бережливо относиться к остальным, ты повесил на них вину за его смерть. Когда из-за твоей ошибки пострадал Лютер ты не стал искать способов её исправления, ты просто отправил его на чёртову луну, чтобы убрать со своих глаз! Ты заставил нас пройти через все круги ада ради остановления апокалипсиса, хотя именно ты заложил ему основу ещё в девяносто третьем году, именно ты и твоё отношение к нам послужило ему фундаментом и фитилём, а потом позорно сбежал, якобы чтобы сплотить нас. И знаешь, отец, даже тогда мы считали тебя едва ли не светом для нас. Только Эллисон, единственная, кто наименьше пострадал от твоих рук, понимала, что не в тебе ответ и спасение. Ты привязал нас к себе, как каких-то собачонок! Но знаешь что, отец, сейчас мы готовы всей Академией Амбрелла сказать тебе: пошёл ты нахер! , — сорвался на крик Пять и плюнул Реджинальду Харгривзу ровно в глаз       Все приготовились к крику и он последовал. Оглушающий вопль боли вперемешку с тошнотворным запахом горелого мяса. От Харгривза валил едкий дым, а его тело тряслось как в припадке. Все отступили на пару шагов назад. Огня не было, но вот запах и дым ясно давали понять, что тело горит.       — Ко… КОФЕИИИИИИИН — крик оборвался, видимо, перегорели связки. Что-то в брюхе взорвалось, от чего на свежепошитом на заказ костюме тройке образовались прожжённые дырки. Остатки тела заходили ходуном и последним облаком дыма покинули старое место. На пол шмякнулся никуда больше негодный костюм, маска и перчатки, имитирующие человеческие лицо и руки. Последний раз зашипев и отпустив остатки едкого дыма, сэр Реджинальд Харгривз, эксцентричный миллиардер и учёный, остался лежать бесформенной кучей на полу своего особняка.       — Ку-ку, ёптить, — пробормотал Номер Пять Академии Амбрелла.       — Погиб поэт, невольник чести… — вторил ему кто-то из Академии Сперроу.       — Да ты сраный Гарри Поттер! — закричал Клаус. Обе Академии согласно кивнули.       — И что теперь? — спросила Эллисон глядя на Воробьёв, — будем устраивать махыч, или что?       — Да нафиг надо, — Ответила Номер Три Академии Сперроу, — Знаете, сколько раз мы хотели его прибить? А раз вы тоже его дети, мы вас осуждать не станем.       — В таком случае, может сгоняем куда-нибудь пожрать? — предложил Диего.       — Да, было бы неплохо. Но сначала нужно подмести отца с пола, а то развоняется, — ответил Бен       — И проветрить!       — И проветрить. Кстати, Номер Пять, у тебя кажется отец на лице, вот здесь — Бен показал на левую щёку.       Лютер подошёл к брату, — действительно, — он достал откуда-то из кармана салфетку и стал вытирать Пятого.       – Тогда, давайте приступим к уборке, чтобы побыстрее пойти поесть, в последний раз я ела до того, как меня схватили ФБР, и, честно говоря, я очень проголодалась! — сказала Ваня и все с ней согласились.
Примечания:
Отношение автора к критике
Приветствую критику только в мягкой форме, вы можете указывать на недостатки, но повежливее.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.