Родная кровь

Сознание медленно выплывало из сонного дурмана, отделяя сон от яви, и Бетани не сразу поняла, где находится, и чем это так пахнет – затхло и приторно, как подгнившие фрукты, надолго забытые в устланной соломой корзине. Взгляд упёрся в дощатый потолок кровати, окаймлённый балдахином, и магесса поняла, что это дом Мэриан – в Кругу кровати попроще. Круг… Завтра ей придётся вернуться туда. Так и не побывав на кремации тела матери. Какой ублюдок похитил его, убив и охрану, и храмовников? И зачем? Хоть бы сестре удалось найти его поскорее!.. Бетани зевнула и попыталась повернуться набок, но тело не слушалось. Вскрикнув, она забилась, дёргая руками и ногами, но ей не удалось сдвинуть их более чем на дюйм-другой. – Тихо, дорогая, спокойней, не стоит так дёргаться, – кровать прогнулась под весом севшего на неё мужчины. Лицо его показалось ей знакомым. Кажется, пару дней назад Мэриан представляла их друг другу… Гаскар Дюпуи – всплыло в памяти имя. Ученик того самого некроманта, убившего их мать, и маг крови. Мэриан говорила, он им очень помог во время сражения. Но что он делает в её спальне? Бетани огляделась, с ужасом понимая, что находится вовсе не в той комнате, в которой заснула. – Вы… Зачем вы меня похитили? Где я? Маг нагнулся, всматриваясь в её лицо с жадным интересом; ответил нехотя, растягивая слова, будто пел: – У тебя её лицо. Когда-то у неё тоже было такое же. Давно, в юности, когда мы только-только познакомились… И скоро оно опять станет таким же. Он протянул руку, возможно, чтобы погладить её по щеке, но магесса отдёрнула голову, и рука лишь мазнула её по волосам. Рукав мелькнул возле самого её лица. Гнилостное зловоние усилилось, к нему добавился смрад палёного волоса и душная сладость цветов. Бетани задышала ртом, чтобы меньше обонять эту невыносимую смесь несочетаемых запахов. А он зарылся пятернёй в её распущенные волосы, вызывая мурашки своим прикосновением, и ласкающим жестом пропустил пряди сквозь холодные пальцы. И опять. И ещё. Бетани замерла под его рукой, боясь шевельнуться. Попытки прочесть отталкивающее заклинание ни к чему не привели – Сила молчала, будто её вовсе не было. – Да-а-а… – выдохнул Гаскар удовлетворённо, будто получая несказанное удовольствие от этих касаний, и прикрыл глаза, – у неё были точно такие же волосы… – О ком ты говоришь? – попыталась она отвлечь его от этих ласк, вызывающих у неё рвотные позывы. Улыбка сползла с лица мага, он открыл глаза и посмотрел на Бетани, и одновременно будто сквозь неё. Взгляд слепца. Взгляд, пронзающий время. – О моей жене. Скоро она опять будет со мной. Осталось совсем немного. Но из-за того, что вы забрали её у меня и неправильно хранили, её лицо испортилось. Придётся заменить. Слова его звучали полной нелепицей. А пристальный невидящий взгляд на неподвижном лице вызывал в памяти порождений тьмы. – Какой жене, Гаскар? – бессознательно переспросила Бетани, желая вновь услышать голос, чтобы рассеялось наваждение, чтобы понять, что рядом с нею живой человек. – Я никого не похищала… Хлоп! – и её голова мотнулась в сторону, а левую щеку обожгло болью. А маг цепко ухватил её за волосы, фиксируя голову в одном положении, и приблизил к её лицу своё, искажённое яростью. – Твоя сестра пришла ко мне со своими прихвостнями, даже моего ученичка не забыла позвать. И чуть не разрушила всё, чего я достиг! – Изо рта у него несло той же сладковатой гнилью, которой здесь было пропитано, казалось, всё, и Бетани не смогла сдержать подкатившую к горлу тошноту. Дождавшись, пока её перестанет выворачивать, он опять нагнулся над нею, на сей раз брезгуя касаться её испачканных рвотой волос. – Ты, похоже, так и не поняла, что в этом теле сейчас обитает не Гаскар. Что ж, будем знакомы – я Квентин, твой дядя. Моя жена, Ревка Амелл, была кузиной твоей матери. Во вторую часть его откровений Бетани поверила сразу и безоговорочно. Слишком уж походил виденный ею портрет его жены на лицо их матери… и на её собственное лицо тоже. Послал же ей Создатель дядюшек – один другого безумней. Но то, что он сказал в самом начале… – Не может быть, – прошептала она, качая головой и глядя на него расширенными глазами. – Этот безумец умер! Моя сестра… Хлоп! Вторая пощёчина. – Я не безумен, – произнёс он негромко и спокойно. И это спокойствие испугало Бетани больше, чем если бы он начал вдруг кричать и бить её. – Я просто люблю свою жену и хочу её вернуть. И ты мне в этом поможешь. То, что ты моя племянница, ничего не значит. Моей жене нужно твоё лицо, и она его получит. Полюбуйся, что вы сделали с нею! – в два шага он подошёл к какому-то странному возвышению, нагнулся – по бульканью и всплеску Бетани догадалась, что это наполненная водой ванна – и вынул из него тело в белой одежде. Поднёс к её кровати и бережно опустил. Запах у тела был – как в лавке алхимика. От него свербело в носу и хотелось чихать. Лицо трупа оказалось рядом с лицом Бетани: исказившееся, покрытое тёмными пятнами разложения – она с трудом опознала в нём черты матери. Закатившиеся глаза, приоткрытый рот с потрескавшимися губами, заострившийся нос, ряд тёмных швов на шее… Бетани знала, что точно такие же швы есть и на руках, и на ногах этого кадавра. …Он сшил для себя куклу, но плохие дяди и тёти испортили её, и теперь он собирается поменять своей игрушке голову... Её затрясло. Из глаз хлынули слёзы, стекая по щекам и противно заползая в уши. – Не делай этого, прошу тебя! – всхлипнула она, пытаясь отодвинуться как можно дальше от трупа. – Если ты на самом деле любил свою жену – прошу, не причиняй больше вреда её родным! Не надо, пожалуйста! Ведь мы же родные по крови! Жёсткая рука опять ухватила её за волосы, в раскрытый рот ткнулось что-то твёрдое, гася крики. – Не ори, – всё так же спокойно произнёс безумец, отпуская её волосы. Бетани в ответ лишь слабо мычала, давясь слезами – кляп надёжно лишил её возможности кричать. …Он безумен, абсолютно безумен! И без разницы, кто он – Гаскар или Квентин, он собирается убить её! И Мэриан не спасёт её, как не успела спасти и маму… – Они думали, смерть удержит меня от того, чтобы вернуть тебя к жизни, любовь моя, – доносящийся до неё голос мага был полон нежности. Повернув голову, Бетани сквозь слёзы увидела, что маг лёг на кровать с другого краю, так, что кадавр оказался между ним и ею, и теперь ласково гладил труп по лицу, продолжая шептать: – Но они лишь помогли мне. Я знаю, ты полюбишь меня и в новом обличии. К тому же, – маг захихикал, – это тело гораздо моложе и способно принести тебе больше удовольствия. И ты тоже, любовь моя, станешь молодой и красивой. Твоя племянница с радостью вернёт тебе твоё прекрасное лицо… – и он поцеловал труп в приоткрытый рот. Не в силах выносить это зрелище, Бетани закрыла глаза и отвернулась. Напрягая язык и раздвигая челюсти шире, она попыталась вытолкнуть кляп, и понемногу он начал выходить. Занятый кадавром маг, кажется, не заметил того, как она осторожно сплюнула тряпку на подушку с противоположной стороны. Стало легче дышать. Ещё бы руки и ноги освободить… Её блуждающий взгляд натолкнулся на какое-то приспособление, похожее на стол, но с оковами для рук и ног, и прикипел к нему. Она так ясно представила себя на этом столе, прикованной и беспомощной, что даже, кажется, почувствовала спиной твёрдые доски. …А потом он отрежет ей голову и пришьёт к своей кукле, выбросив голову её матери за ненадобностью… Бетани зажмурилась. Нет, нет, нет!.. Втянув в рот внутреннюю поверхность щеки, она с силой вонзила в неё зубы. Боль оказалась терпимой – ей удалось не закричать. Рот тут же наполнился кровью, сладкой и тёплой. Магесса сосредоточилась, вспоминая нужное заклинание, и в уши её проник ласковый шёпот, обещающий власть, богатство, красоту, молодость, любовь, месть… «Месть», – согласилась Бетани, и тут же ощутила, как демон начал заполнять её изнутри, переделывая. От чудовищной боли её тело выгнулось дугой, разрывая кожаные путы, как гнилые нитки, и словно вскипело и разбухло, приняв иную форму и застыв в ней. Длинные узловатые пальцы с загнутыми когтями, тощие костлявые запястья – Бетани видела их, всё ещё пребывая внутри тела, но уже неспособная управлять им. Мгновенно развернувшись, демон схватил лежащего рядом с ним кадавра и начал разрывать его по швам. Вот отлетела в сторону голова, за ней последовали руки, ноги… Крови не было, будто демон действительно порвал тряпичную куклу. Некромант закричал так, будто на части рвали его самого. «Его тоже», – мысленно приказала Бетани, и демон отбросил недоломанную игрушку и рванул к ещё целой. Та же схема: голова, руки, ноги… Прощай, дядюшка. Услышав её опасения, что некромант сможет вновь занять чьё-нибудь тело, умиротворённый её покладистостью демон любезно объяснил, что у мага это не получится: неважно, что он силён в магии крови и у него железная воля – главное, что сейчас рядом с ним нет живого тела, в которое он может вселиться. А нужные эманации Силы быстро сходят на нет. Что с ним будет дальше? Наверное, он будет блуждать здесь, пока не уйдёт туда, куда уходят все души. Куда? Скоро узнаешь…