♡♡♡
Первым делом было решено заехать в круглосуточный и скинуться на ящик пива. Того, что обычно стоит недалеко от кассы, стоит не очень дорого, но удовольствия после него получаешь — закачаешься. Хотя, на данном этапе Чонгуку можно подсунуть что угодно, назвать пивом, а он выпьет это за милую душу, даже поблагодарит после. Да и сейчас, поглаживая свое сокровище на коленях, с косящимся на него, словно на идиота, лучшим другом, альфа думает о том, как сегодня выпьет столько, сколько в него вообще влезет. Чтобы потом ползать по полу и блевать несколько часов в туалете, но как же этого всего не хватало бывшему заключенному! Вторым — приехать домой в целости и сохранности. Этот пункт едва не потерпел поражение, поскольку Чонгуку резко захотелось поорать знакомые песни, размахивая руками в стороны. Но ему сегодня можно, поэтому Юнги орал песни вместе с ним. И вот альфы вваливаются в небольшую квартирку Юнги на окраине города. Небольшую, конечно, это еще громко сказано: одна комната, кухня и туалет с ванной — красота для двух альф. Но, в тесноте, да не в обиде. Тем более, что у Чонгука выбора вообще нет, его квартиру конфисковали за причиненный ущерб. И за временное жилье он другу просто невероятно благодарен. — Чувствуй себя как дома, — Юнги скидывает кое-как ботинки, совершенно не заботясь о том, что завтра утром кто-то обязательно о них споткнется. — Я пиздец как скучал, — Чонгук снимает куртку, ставит на небольшой столик в центре комнаты свою драгоценную покупку. И все так, словно он только вчера был в этой небольшой квартирке на окраине города, только вчера делил с Юнги одну на двоих сигарету, разговаривая о выпускных экзаменах, делили одного омегу на двоих. Только вчера выпивал с ним после решения суда. Только вчера альфа привел сюда маленького и побитого Чонгука и предложил чай, вместо алкоголя. Как же это давно было… — Главное, что вернулся, остальное херня, ты же знаешь, — Юнги отмахивается и уходит на кухню, чтобы достать из недр своего холодильника курицу, которую вчера заказывал. — Бля, может что-то закажем, а то тут не так уж и много осталось. Чонгук на это только усмехается, разрывая целлофановую упаковку и доставая первую бутылку. — Друг, — альфа усмехается, — я не собираюсь есть. Я собираюсь нажраться. — Не лучшая идея на голодный желудок, — Юнги немного хмурится, ставя на стол принесенную еду и забирает у друга банку, которую тот только что открыл. И тут же стены квартиры сотряс недовольный вопль возмущения, который был прерван легким движением Юнги и большим глотком из теперь его банки. — Съешь ножку, а дальше делай, что хочешь. — Хорошо, мам. Альфа закатывает глаза. Но в следующую минуту уже готов благодарить богов за то, что Юнги заставил его это съесть. И не просто это — пищу богов: в меру хрустящую, сочную, такую жирную, что на языке таять начинает. А добавить к этому баночку пива, немного прохладного из-за путешествия по улице, с кучей пузырьков, каждый из которых лопается самым настоящим экстазом вкуса. — Выглядишь так, словно сейчас кончишь, — Юнги изображает отвращение и делает глоток пива, после которого выражение лица смягчается. Пиво — это вообще удивительное лекарство от плохого настроения. — Чувствую себя так же, — Чонгук в подтверждение своих слов даже ноги разводит и сползает немного вниз. У него праздник живота и вкусовых рецепторов. Ему просто невероятно круто прямо сейчас. Юнги тихо смеется себе под нос. Для него присутствие рядом друга подобно тому, как на рождество семьи воссоединяются. Сидят у камина, пьют какую-то безалкогольную бурду, в настольные игры играют и рождественские песни поют. Все же, он знает этого парня еще со времен гормонального сбоя. Помнит, как впервые его увидел, маленького такого, курящего подростка Чонгука на ступеньках какого-то дома. — Фу, какой ты отвратительный. — А то ты не знал этого раньше? — Чонгук смеется, запихивая в рот еще кусок курицы. — Вот ты свин, — фыркает Юнги, закатывая глаза. Еще несколько минут они перебрасываются совершенно ничего не значащими фразами. Просто потому что им обоим комфортно вот так. Половина ящика уже выпита, а легкий дурман мешает мыслить здраво, стирает границы допустимого и убирает смущение вовсе. Обычно в таком состоянии наступает время откровений, а кому, как не Чонгуку, захочется поговорить с другом обо всем, что накипело? — В тюрьме же все нормально было? Тебя не…? — аккуратно интересуется альфа. Все же, многих очень сильных людей ломает данное заведение. А вдруг его друга настигла та же участь? Это будет уж очень неприятное стечение обстоятельств. — Не, там были нормальные ребята, — Чонгук отмахивается, делая глоток пива. — Сперва мы, конечно, знатно махались, но потом нашли общий язык. Даже странно как-то, но мы вместе с пацанами из камеры ходили чаи гонять и в школу при тюряге. Там подгоняли халявный кофе из автомата. Кто-то мутил, но меня эта штука не трогала. Так что все путем. Юнги с облегчением выдыхает. Он, если честно, готовился к худшему, например к тому, что Чонгук стал местным авторитетом и влип в сплошные неприятности. Но тогда логично, что его бы так легко не выпустили. Или же выпустили, если за него кто-то поручился. Кажется, альфа слишком много думает. — И че, реально скосили срок за то, что пойдешь преподом в школу, где я работаю? — Юнги откидывается назад, опираясь спиной о диван. — Херня затея, я думаю, но для меня — реальный шанс. Там класс какой-то особенно тупой. Да и меня ж не просто отпустили: браслет нацепили, — Чонгук делает глоток из бутылки, задумчиво смотря на нее, а после поднимает вверх ногу, демонстрируя на первый взгляд незаметное приспособление. — О, я слышал о них. Мутные ребята из неполноценных семей. И я не имею в виду отсутствие кого-то из родителей или сразу обоих. Просто им реально плевать на своих отпрысков, а денег им дают — хоть жопой жуй. Чонгук неопределенно мычит, смотря куда-то перед собой. Он сейчас не хочет думать о вселенской несправедливости, которая настигла этих несчастных детей. Но такие ли они несчастные на самом деле? Может просто очередные раздолбаи, мечтающие о легкой и роскошной жизни. Все, альфа больше не хочет думать. А вот еще одну бутылку пива — даже очень.♡♡♡
Утро для Юнги с Чонгуком начинается с протяжного стона последнего. Почему, потому что время уже приближается к тому, чтобы идти по коридору школы по направлению к кабинету директора. А альфа только открыл глаза. Да еще и выглядит так, словно пил не один вечер, а как минимум неделю: все лицо опухшее, а голова, словно бубен, звенит. Вот они прелести похмелья. Вот только слушать оправдания никто не будет, а зона просто помашет рукой и скажет свое отвратительное «добро пожаловать обратно». Поэтому Чонгук быстро перепрыгивает через тело лежащего на полу друга, которому на работу только через два часа. Нужно еще быстро заскочить в душ, чтобы пахнуть не потом, грязью и алкоголем, а природным ароматом грейпфрута, который так и настраивает на определенные положительные эмоции со стороны слабых полов. И еще нужно что-то в себя из еды закинуть, а это значит — атаки на холодильник не миновать. Юнги сам разрешил, вот пусть и пожинает плоды своего гостеприимства. На улице сегодня довольно тепло. Никакого ветра, ясное небо и только-только проснувшееся солнце, которое еще лениво почесывается в небе, перед тем, как начать отрабатывать свой полный рабочий день. Хреново, если честно, работать без выходных, но сидеть еще хуже. К тому же, школа же столько не работает, настолько альфа уведомлен. Так вот, на улице еще есть очень зеленые деревья, поющие птицы и много чего, что Чонгук добросовестно игнорирует. Тихий рык заводящейся импалы — вот это музыка, а не всякие ваши птицы. И ветер, свистящий в ушах, когда ногой на педаль надавливаешь, боясь опоздать. Не лучшая идея нарушать правила, однако, ситуация безвыходная. Тем более, что дорога, почему-то почти пустая. Может у альфы в карме стоит жирный такой плюс, обозначающий удачу на весь день. А может и что-то еще. Чонгук, не снижая скорости, прикуривает сигарету, делая глубокую затяжку. Плохой мальчик во всей красе: кожаная куртка, крутая тачка, локоть, который торчит из окна, и сигарета в зубах. И едет этот плохой мальчик устраиваться в школу. Школа, которая так и кишит маленькими человечками всех возрастов и размеров. Кричащих, занимающихся своими слишком громкими делами, некоторые вот вообще никого не стесняются и курят на ступеньках учебного заведения. Ни стыда, ни совести. Что же, если изначально альфа не хотел привлекать внимание, то сбитая колонна велосипедов перед зданием школы, крутая тачка и кричащий образ плохого парня, который тушит сигареты подошвой кроссовка, определенно другого мнения. Вот как-то так получается, что Чонгук приковывает к себе все взгляды зевак, только-только подтягивающихся получать знания и грызть гранит науки. И все бы хорошо, если бы они не глазели так, словно перед ними врата восьмого чуда света появились. — Глаза сейчас выкатятся, — только и рычит альфа, в сторону какой-то разноцветной, вот именно в буквальном смысле этого слова, компании подростков. И засовывает руки в карманы, направляясь в главное здание. Видок у него, скажем прямо, не самый презентабельный. Стены разрисованы граффити со всякими нецензурными выражениями или простой похабщиной. Ну да, Чонгук даже и забыл, что школьники смеются со слова член и рисуют везде этот орган. И хорошо, если только рисуют. Ох уж этот пубертатный период, когда сперма в мозг дает особенно сильно. Внутри главное здание школы выглядит определенно не лучше — просто так же. Отвратительные дети, пошлые граффити и разбросанные возле мусорных баков бумажки. Альфа даже не удивится, если там можно даже использованные презервативы найти. Смотря на то, как какого-то парнишку прижимают за грудки к стене, подумать о чем-то другом странно. Да и не понятно, что с ним сделать собираются — избить или чего похуже. Вмешается ли Чонгук? Нет, ему насрать. — Ой, простите! — альфа продвигается вперед к кабинету директора школы, однако этому препятствует влетевший в него кто-то. Кто-то не очень высокий, кудрявый и темненький. На половину лица у этого недоразумения, на самом кончике носа, находятся очки, которые вот-вот упадут. А под очками скрываются большие медовые глаза, наполненные самой настоящей детской непосредственностью. Поэтому альфа даже сперва и не понимает, что перед ним один из учителей этой школы: его сбивает с толку безразмерная жилетка поверх рубашки с длинными рукавами и объемные штаны. А после ему уже насрать на то, кто этот парень. — Смотри куда идешь, птенчик, — Чонгук даже не огрызается, но звучит немного грубо. — А, ой, вы же не учитесь здесь? Новый преподаватель? — у учителя перед ним на губах расцветает улыбка странной формы, и он подвигается немного ближе. — Если ищете кабинет директора Кима, то лучше идите по вон той лестнице, а то скоро звонок и ученики из классов выходить начнут… А не могли бы вы?.. Альфа приподнимает брови, немного удивленный таким ответом. Но очки на чужом носу все же поправляет, поднимая их немного выше к переносице. — Спасибо! — парень перехватывает книги, что все время в его руках были, удобнее, и быстро скрывается в коридоре. А Чонгук просто фыркает. Кажется, он в эту школу фриков определенно впишется, ведь очевидно у каждого тут есть какая-то пришибленность. Но совета странного цыпленка альфа решает послушать. Дверь в кабинет директора находится довольно быстро и да, нельзя сказать, что огромная нецензурная надпись черным маркером не помогает. И какие хуи тут вообще Юнги пинает, что государственное учреждение выглядит именно так? Чонгук морщится, не особо желая трогать дверную ручку явно чем-то вымазанную. Поэтому хватает проходящего мимо школьника за плечо и притягивает к себе, используя его одежду в качестве тряпки. — Вы что себе позволяете?! — малец пытается вывернуться, вот только альфа держит крепко. — Пасть закрой и шуруй отсюда, — закончив с вытиранием ручки, Чонгук просто открывает чужой футболкой дверь, а после отталкивает парня от себя. — Чтобы я тебя больше не видел, говнюк. — Вы такой придурок, — обиженный школьник бросает перед тем, как убежать в неизвестном направлении. А Чонгуку что? Правильно. Чонгуку плевать с высокой колокольни. Он распахивает дверь в кабинет директора уверенно, без стука, как сделал бы на его месте любой вежливый альфа. Но, кажется, эта маленькая деталь сидящего в кресле руководителя волнует меньше всего, а все внимание он сосредотачивает на огромной — как рука до локтя альфы — кипе бумаг, неуверенно шатающейся из стороны в сторону и грозящейся вот-вот упасть. И омега периодически придерживает ее пальцем, отклоняя в ту или другую сторону. — Эм, здрасте? Я Чонгук, — альфа привлекает к себе внимание, откашливаясь. Директор школы — Ким Сокджин — поднимает голову и надавливает пальцем особенно сильно, из-за чего стопка все же наклоняется набок и рассыпается по столу. — Черт, — ругается себе под нос омега и поднимается, осматривая нового коллегу. Протягивает руку. — Ким Сокджин, приятно познакомиться. Простите за беспорядок, работать в школе — никаких нервов не хватит. — Ну, вам определенно виднее, — у Чонгука принцип, уважения по определению заслуживают некоторые старики и красивые омеги. А директора школы можно коротко и лаконично описать: ахуеть можно, он настоящий вообще? В том плане, что у него буквально идеальное лицо, с таким только по подиумам бегать. — Итак, что ты будешь преподавать? — директор присаживается на кресло, изящным жестом скидывая со стола бумаги на пол. И указывает на место напротив. — Давай сразу на «ты», а то у меня не особо есть время, хотя, скорее больше желания нет, на все эти ненужные формальности. Так вот, образование у тебя вообще есть? — Ну, школу закончил, — неуверенно хмурится альфа, не совсем успевая за довольно быстрым и стремительным потоком слов омеги. — О, неплохо, — Джин воодушевленно открывает верхний ящик стола и достает из него липстик, который оказывается с довольно сильным запахом мяты. Довольно любопытно, особенно если учитывать то, что от директора пахнет тоже чем-то освежающим. Омега делает глубокий вдох и теперь смотрит на своего нового сотрудника более осмысленно. — Мне стоит тебя бояться? — Нет, не думаю, — альфа усмехается. — Я хороший мальчик, который уже подумал над своим поведением. — Тогда славно. Думаю, в корейском ты достаточно хорош. Математика? — В школе мне она нравилась. — Вот и решили, — Джин с широкой улыбкой поднимается со своего места и хлопает в ладоши. — Жду тебя завтра в учительской в полдевятого, ознакомишься с расписанием, а в девять уже возьмешь свой класс. Надеюсь, мы сработаемся, и никаких проблем не возникнет, да? — Да, — только и отвечает Чонгук, прежде чем его весьма дружелюбно выставляют за дверь, захлопывая ее перед самым носом. Сказать, что Чонгук ахуел, значит ничего не сказать. Он чувствует себя самым настоящим мальчишкой, который жизни-то совершенно не видел. Наверное, все дело в директоре, который очевидно старше его на несколько лет, который работает с детской психикой, любит поговорить и не особо парится по этому поводу и через которого проходят десятки, а может и сотни альф-родителей — в рабочем плане, естественно. Но Чонгук же не ребенок! Альфа закатывает глаза, решая забить на все это большой и толстый. Кажется, в этой школе все со своими тараканами, к которым придется привыкнуть хорошему и примерному альфе Чонгуку, который станет на путь истины и больше не будет нарушать закон. Он до сих пор не совсем представляет себя учителем для проходящих мимо малолетних альф и омег, некоторые выглядят совершенно нетипично. — Дяденька, помогите достать батончик из автомата, — перед альфой неожиданно вырастает невысокая девушка с крупным носом и длинной косой. — Сгинь, мелочь, — фыркает Чонгук, отворачиваясь от школьницы. Вот только к автомату подходит и довольно сильно ударяет по нему пару раз, из-за чего старенькая техника жалобно пищит, а батончик падает вниз. Девочка-бета уже хочет начать благодарить, но Чонгук с максимально пофигистическим выражением лица забирает батончик себе, отрывая упаковку зубами и откусывая сразу половину. — Нечего глазами хлопать, мелочь, — альфа растягивает губы в широкой улыбке. Он не мудак, наверное. А может и мудак. Но ни о чем не сожалеет и жует, проводя взглядом прошедшую мимо девушку. И чем-то она привлекает внимание: может, дело в запахе, который не является типичным для альф, омег или бет — аромат белой фрезии. Может, в длинных темных ухоженных волосах, пухлых губах, подкрашенным персиковым тинтом или в откровенно идеальных пропорциях фигуры. Немного позже Чонгук поймет, что зацепил его идущий рядом с этой девушкой омега, которого он видел раньше. — Чимин-а, я уже тебе говорил, что у класса В будет новый учитель. — Сексуальный? — девушка растягивает губы в хитрой улыбке. — Почему ты всегда не на том фокусируешься? — обреченно стонет омега. — Тэ-тэ, просто ты слишком паришься, — Чимина фыркает, опуская ладонь на чужую задницу, скрытую объемными штанами. Ее спутник только закатывает глаза и тыкает девушку под ребра. — Зачетная задница, — Чонгук ржет, свистя вслед проходящих мимо. Кому конкретно: девушке или омеге-птенчику, — непонятно. Оба замирают и оборачиваются. Альфа уже хочет пойти дальше по своим делам, но что-то его задерживает. — Тэ, может не нужно? — гамма вообще за любой кипишь, но она знает, что раздраженный Тэхен с внутренним чувством справедливости, который с хмурым лицом идет на гоповатого вида большого альфу… Добром это вряд ли кончится. Девушка плохо дерется, но царапается прекрасно. Тэхен же не слушает подругу совершенно. Он стоит напротив Чонгука, который заинтересованно смотрит, спокойно жуя свой — не совсем — батончик. Он чувствует, как его нос щекочет приятный запах айвы, а прищуренные под стеклами очков глаза могут даже устрашающе выглядеть. Но что-то определенно идет не так. — Послушай сюда, альфа, если ты думаешь, что отпустив свой сальный комплимент, ты сделаешь кому-то приятно или вызовешь желание залезть на себя — нет. Только свое бескультурье и недостаток воспитания и развития умственной деятельности покажешь. — Че? — Чонгук хмурится, сминая в руке фантик. Хорошо, что перед ним омега, а то альфе он бы уже с удовольствием что-то разбил или сломал. — О, ты не способен понять даже элементарные слова? Я думал, ты умеешь разговаривать. Или это была разовая акция? Для Тэхена есть несколько вещей, мимо которых он не может пройти. Одна из них — объективация тела альфами, которые ведут себя, как чертовы животные, а не люди. Это злит и напрягает. — Тэ-тэ, я уже опаздываю, так что брось его и пойдем. Девушка встает между парнями, разрушая искрящееся между ними напряжение. Улыбается очаровательно другу и, подхватив его под руку, тянет в другую от Чонгука сторону. А Тэхен еще что-то говорит, но эти слова до альфы уже не долетают, растворяясь в шуме, которые создают выходящие из кабинетов школьники. Чонгук думает, что в этой школе все действительно отбитые. И ему придется здесь работать.♡♡♡
В принципе, не все так плохо. По крайней мере, так думает Чонгук до того момента, пока его не будит сигнал будильника. Будильника, который призывает его поднять свою задницу с кровати и отправиться в душ, завтракать и собираться на работу. Это, конечно, в идеале, но альфа, который все еще не до конца трезв после вчерашнего застолья с Юнги, решает добросовестно все проспать. Но вот незадача, Юнги тоже нужно на работу. А если ему нужно на работу, то он не собирается страдать один. И как итог этому — Чонгук летит с дивана на пол под довольно красноречивый мат. — Какого хера, чувак? — возмущенным взъерошенным воробушком злится сидящий на полу альфа. — Точно не моего, — Юнги ржет, надевая белую футболку. — А ты не успеешь в душ сходить, если не встанешь прямо сейчас. И хрен тебе, а не завтрак будет. — Завтрак — святое, — Чонгук чуть ли не подпрыгивает на месте, всем своим видом показывая, что с едой не шутят, вообще-то. — Одна нога здесь — другая там. И убегает в душ, разглагольствуя на тему всего и сразу. Хорошо, что хоть не поет. А нет, в душе будет, а Юнги, во время приготовления завтрака, вдоволь насладится текстами Ланы. И под прекрасное: «I'm feelin' electric tonight, cruising down the coast goin' 'bout 99. Got my bad baby by my heavenly side. I know if I go, I'll die happy tonight», — начнет готовить завтрак. Альфа конечно не гений кулинарии, однако хорош в этом ровно настолько же, насколько Чонгук хорош в пении. Насколько — это уже не ему решать. Уже из душа Чонгук выходит чрезвычайно довольным, и почти полностью проснувшимся. Плюхается за стол и уже тянется к пачке сигарет, но получает предупреждающий взгляд друга в переднике — очень угрожающе выглядит, как если бы котенка в передник нарядили. Но руки убирает. Покурить и в машине можно, как и сделать пару глотков освежающего хмельного напитка, чтобы не было так мучительно грустно. — Познакомился с кем-то из учительского состава? — Юнги раскладывает завтрак по тарелкам и садится напротив альфы. — Ну, видел одного цыпленка, — альфа усмехается уголками губ, вспоминая того немного — на всю голову — странного учителя. — Он на школьника похож. И рядом с ним такая фигуристая мадам. Пахнет еще очень приятно. — Белой фрезией? — Юнги приподнимает бровь. — Что за хрень такая? — Чонгук хмурится, пытаясь вспомнить, слышал ли такое название где-то или нет. — Это цветок, да? Кажется, что-то было, но не. Это про цыпленка, он пах чем-то… вот как солнце в летний день пахнет. — Айвой? — альфа предполагает. Если его предположение верно — будет забавно. — Не знаю… может и ей. — О, друг, ты уже видел Тэхена и Чимин, — Юнги складывает руки на груди и улыбается как-то особенно гордо. — Тэхен — омега, преподает биологию, он довольно невысокий и очки носит. У него есть лучшая подруга Чимин, с которой они всегда вместе ходят. Она гамма, которую уж очень сложно не заметить — длинные волосы, пухлые губы, глубокий голос… — Вот смотрю на тебя и как-то сомневаюсь, что течь только омеги могут. Чонгуку в лицо прилетает хлебная булочка, вызывая вполне ожидаемый возмущенный вопль. Потому что использовать булочки в качестве оружия незаконно и совершенно бессердечно. Но Чонгук не гордый и откусывает от нее сразу половину, выглядя при этом довольным до безобразия. — Ты это, — альфа ржет, указывая сосиской на сидящего напротив Юнги, — Подкати короче к ней со смазкой и страпоном… Точно оценит такую жертвенность твоя мадам. Юнги смотрит на друга максимально отрешенно, а после молча встает и пытается отобрать у него тарелку. Пытается, потому что Чонгук вцепился в нее мертвой хваткой и старается съесть все как можно быстрее, потому что голодным идти не хочется, а за свою невероятно гениальную идею он не станет извиняться! — Блять, иди-ка ты нахуй, Чон, — Юнги все же забирает тарелку, смотря на набившего щеки друга. — Пошел нахуй, давай-давай. — Сперва ты пойдешь на резиновый своей Чи… Блять! Я пошутил, погоди-погоди, Юнги! Я не хочу умира-ать…♡♡♡
Чонгук стоит перед дверью в класс, который будет курировать, и потирает ладонью задницу, неприятно морщась. Можно, конечно, сделать пометку в несуществующем ежедневнике, что лучше не шутить с Юнги на тему его не влюбленности в ту гамму. Ну и просто шутить на эту тему, ведь своя задница дороже. Однако альфа не может назвать что-то более веселое, чем пыхтящий от раздражения друг, который не может достать закрывшегося в машине Чонгука. Поэтому придется потерпеть пару синяков. Итак, глубокий вдох. И пора за работу. Чонгук входит в класс уверенно хлопнув дверью. В его руках небольшой кожаный портфель, в котором лежит журнал с полуголыми омегами — чтобы расслабиться — и парочка бутылок пива. Это для того же, но в другом месте. В общем, портфель с очень ценным содержимым. На носу нового преподавателя красуются очки, которые он в жизни не носил, но по дороге отжал у какого-то не очень расторопного школьника. Юнги сказал, что так солиднее получается. Вот только класс, переговаривающийся между собой — каждый своими делами занимается и просто переговорами это назвать сложно: здесь и сжирающая друг друга пара на задней парте, красящие глаза омеги и орущие альфы посреди, которые вот-вот готовятся снять штаны и — не замечают они вошедшего учителя. — Пиздец влип… — Чонгук кладет портфель на стол и откашливается достаточно громко. — Алло, блять, обратили внимание, что в класс вошел не один из вас, пиздюков, а учитель. Чон Чонгук, на вы и шепотом со мной. Сели по своим местам, быстро. В помещении на пару секунд повисает тишина. Оглушительная тишина. Ну да, возможно, альфа не совсем с того начал и стоило быть посдержаннее, но уже ничего не сделаешь и идет оно, значит, в задницу. Хорошо хоть школьники его послушали и расселись по своим местам. — Так, — альфа окидывает взглядом стол и не обнаруживает одной важной детали, — куда журнал заныкали? — В шкаф, — улыбается девушка-омега, накручивая на палец прядь каштановых волос. Сидящий рядом с ней парень активно поддакивает и тоже улыбается. Чонгук жопой чует, что здесь что-то не так. Особенно, когда те двое альф, меряющихся членами, начали гадко хихикать. Но он же мужик, преподаватель, у него есть яйца. Поэтому Чонгук подходит к шкафу, на который было указано. Дергает за ручку, ожидая чего-то ужасного. Но ничего не происходит. Дверь как будто что-то блокирует изнутри. И разбираться с этим совершенно не хочется. Альфа вообще планировал просто выпить на рабочем месте и почитать порнуху. Чем еще заниматься на уроке в старшем классе? Дверь поддается только с третьего раза, когда Чонгук дергает с явным применением силы. И снова все хорошо. Наверное, это просто паранойя и здесь не такой безнадежный класс, как говорили альфе изначально. Да, так размышлял Чонгук, пока не взял журнал. Но кто же мог предположить, что журнал был тем самым сдерживающим механизмом, который не давал опрокинуться прикрепленному к потолку ведру с помоями. Альфа бы даже поинтересовался, какой умный мозг смог соорудить столь хитроумную конструкцию. Но Чонгуку хочется убивать. И желательно эти маленькие смеющиеся рожи. Нет, так просто он этим исчадьем ада не дастся. Хорошо хоть додумался очки надеть, потому что эта дрянь не попала в глаза. Чонгук толкает языком за щеку и медленно убирает волосы с лица, убирая их вместе с жидкой дрянью, о природе которой он думать не хочет. Потом так же неторопливо выпрямляется и поворачивается лицом к классу, который не перестает ржать, а, кажется, начинает делать это только громче. — Че, думали, я разрыдаюсь? — Чонгук прищуривается и низко рычит, окидывая взглядом учеников. — Да, — невинно хлопают глазами омеги на первой парте. — Гаденыши, — альфа морщится и идет обратно к столу, чтобы сесть, открыть журнал и начать знакомство. На деле же поставить черные кресты рядом с теми, кто ему особенно неприятен — всем. Ну и подрисовать пару двоек, он же учитель, имеет полное право. — Посмотрим, что вы за кретины такие. Так… Кан Хэсу. Ну да, не может же все быть так просто. Вверх поднимаются руки всех учеников в классе, которые пытаются сделать вид, что они серьезно настроены учиться, а не пришли сюда только ради того, чтобы издеваться над учительским составом. Чон Чонгук, ты сильный, взрослый альфа, который несколько раз бывал в перестрелках, можешь сварить себе макарошки, и у тебя есть права. Неужели собирать автомат сложнее, чем успокоить горстку детишек? Чонгук делает глубокий вдох. — Вот вы как… Хорошо, — альфа снова надавливает языком на внутреннюю часть щеки — эта привычка, которая появляется только при крайней степени раздражения. — Пойду покурю, пока не врезал кому-нибудь. Правильно, лучше сделать перерыв, возможно даже принять душ. А то придется снова думать о сохранности своей задницы, ведь Юнги его грязного на порог просто не пустит и ночевать бедному Чонгуку под дверью. И все бы хорошо, но попытка встать получается крайне неудачная. Не трудно догадаться — дети так усердно ржут, так надрываются — что один из умников разлил на стул клея или приклеил жвачку. Конечно, Чонгук начинает беситься. Да и как этого не делать, когда стул не хочет отдираться от ног, не давая выпрямиться. А надежда на то, что джинсы останутся целыми после такого медленно затухает. Альфа матерится себе под нос, дергая стул сильнее. Достигает верхней точки кипения, если честно. А это никогда добром не заканчивается. — Вот же… сукины дети, — рычит Чонгук, дергая стул так сильно, что буквально разламывает его на несколько частей. Дети сразу замолкают, что очень и очень своевременно, ведь их учитель буквально почти пылает. — Чтобы… Агх! Чонгук пинает стол и быстро выходит из класса, чтобы случайно никого не убить. Потому что он находится сейчас именно в том состоянии, когда может сделать что-то подобное. Его не ебет даже то, что его окликает Юнги, когда альфа спускается по одной из лестниц вниз. Наверняка хочет предъявить за вымазанный пол, но все это будет потом. Чонгук направляется хрен знает куда. Правда, в выборе мест он ограничен — из школы нельзя выходить до конца рабочего дня, иначе вернут в колонию за невыполнение обязательств. Поэтому альфа принимает решение отправиться в ту часть школы, которая сейчас не выглядит слишком оживленной — на ремонт закрыта. Но и даже в этом терпит неудачу, ведь в него на скорости почти врезается Тэхен. Почти, потому что Чонгук вовремя выставил перед собой чистую руку, останавливая омегу. Кажется, у учителя биологии снова сползли с носа очки, а стопка книг не позволяла их поправить. Удивительное дело, но пусть Чонгук и злой до невозможного, но срываться на Тэхене не хочется. Был бы какой-то школьник — другое дело. Наверное, потому что омега взрослый и пахнет успокаивающе приятно. — Блять, смотри куда прешь, — альфа опускает руку, поправив перед этим чужие очки. — О, так это ты, мужлан, — Тэхен сперва хмурится, наверняка желая сказать что-то еще ко вчерашним словам, но меняет свое намерение. Наверное, понимает, что был не прав. И альфу взглядом окидывает. — Оу, кто тебя так? — Черти в моем личном аду, — невесело усмехается Чонгук, закатив глаза. Прошло не более тридцати минут, а он уже чувствует себя заебанным в край. — Твой класс действительно… особенный, — Тэхен явно пытался подобрать подходящее слово. Но неловко улыбается, когда видит скептически приподнятую бровь альфы. — Они довели миссис Чхве до больницы и мистера Мина до увольнения, так что такой прием неудивителен. Странно, что тебе не рассказали. Тэхен облизывает губы и кивает в сторону, намекая следовать за собой. А Чонгук не отвечает, потому что, кажется, ему о чем-то таком говорили, но альфа чистосердечно прослушал. Но теперь покорно следует за омегой в какую-то каморку, которая оказывается относительно тесной и темной. А еще пиздец какой жуткой, потому что макеты внутренних органов в полный рост здесь почти повсюду. — Где-то у меня была чистая одежда, — Тэхен с тихим кряхтением ставит на стол стопку книг, а после приседает, чтобы начать неторопливо копаться в тумбочках. Сегодня он в зеленом кардигане, светлой рубашке и своих широких брюках, а темные волосы такие притягательно кудрявые. Что Чонгук не сдерживается и поддевает пальцем локон, чуть сжимает. И сразу отпускает руку, словно обжегшись, и отворачивается. Вот только омега, кажется, даже не замечает, что на его прекрасную копну только что было совершено покушение. — В спортзале есть душевые, там можешь переодеться. Прости, полотенца нет, а… Тэхен оборачивается и его резко прорывает на смех. Тихий, сдержанный, но такой теплый и искренний, что альфа невольно удивляется тому, как холодно этим же человеком вчера был отчитан. И, конечно же, оборачивается обратно. — У тебя просто… прости, неловко об этом говорить, но у тебя милые трусы. Это сердечки? — Блядство, — Чонгук обреченно прикрывает глаза.♡♡♡
Юнги ловит друга у выхода в школу и отвешивает пару увесистых подзатыльников. Вернее, отвесил бы, если бы не поморщился брезгливо, видя то, в чем его друг испачкан. Но пару нелестных — матерных — слов в свой адрес альфа все же получает, ибо «куда, свинья, по помытому?!» Но Чонгук объяснил, что идет в душ, на который ему указал Тэхен, чтобы переодеться и на пару минут домой съездить. И вот когда возвращается, весь такой в чистеньком, свежий. И с автоматом в сумке, который прикрыт какой-то тряпкой. Он, конечно, не заряжен настоящими патронами — всего лишь пейнтбольными шариками. Но они бьют достаточно больно, чтобы едва оттереться от одежды и оставить синяки. И главное — не противозаконно. Потому что на воспитательные меры в этом классе не обращают внимания, сам Джин так сказал. Дверь в класс Чонгук открывает с ноги, не собираясь особо церемониться с новым коллективом. Вот только такое эффектное появление не взымает никакого эффекта на пару человек, сидящих на своих местах. — А где эти? — альфа имеет в виду выскочек, которые пару часов назад и устроили этот цирк. Кан Хэсу и компания. Как понятно из списка: Чхве Бэтами — девушка омега, Кан Хэсу — парень омега, Ли Минхо — парень альфа, и До Джувон — парень альфа. — Прогуливают, — одна из учениц пожимает плечами, не отрываясь от телефона. Что же, это вполне ожидаемо было. У класса есть негласные лидеры, которые и затевают все перипетия, за которыми все беспрекословно следуют. Ну что же, если Чонгук сломает их, то и весь остальной класс подчинится. В войне, как на войне — с этими детьми никак иначе. Легким движением Чонгук достает из портфеля автомат. На него сразу поднимается несколько пар заинтересованных глаз — это не может не льстить, на самом деле. Но мужчина же профессионал, он ни на что не отвлекается. Наклоняет автомат влево и ладонью передергивает затворную раму. И этот звук привлекает внимание совершенно всех школьников, которые головой еще думают и не снимают на видео своего препода с автоматом. А Чонгук уже подходит к окну, садится на подоконник и легко перелазит через него на небольшой выступ, созданный для перехода на железную пожарную лестницу, ведущую вверх. В управлении стрелковым оружием, на самом деле, нет ничего трудного от слова совсем. Особенно, если знать о них все, иметь определенную практику за плечами. Благо, все это у Чонгука имеется в достатке. Альфа поднимает вверх оружие, смотря вперед. Туда, где на спортивной площадке курила вышеупомянутая компания. Крутые школьники, возомнившие себя взрослыми, как только сигарету между губ зажали. Чонгук знает, он когда-то тоже таким был… — Доброе утро, отморозки, блять. А ну ноги в руки и на пару, — Чонгук орет настолько громко, чтобы его точно услышали. Это срабатывает. Действительно срабатывает, потому что подростки действительно поднимают головы. Но не для того, чтобы извиниться. Чтобы показать средний палец альфе и послать его в задницу смачным матом. Даже Чонгук не уверен в том, что знал половину слов. Но на его стороне автомат. Который очень точно стреляет желтым шариком краски прямо на землю рядом с ногой девушки. Она взвизгивает, потому что стоящему рядом Хэсу прилетает краской в лоб. Он, кажется, на грани обморока находится, чувствуя, как синее нечто стекает вниз, на футболку. — Она брендовая, сучара! — кричит парень. Конечно же, его слова адресованы Чонгуку — хах, кому же еще — вот только Чонгук тот еще засранец. Поэтому в грудь его ученика прилетает еще один шарик краски. Контрольный, так сказать. Теперь омеги, взявшись под руки, бегут в сторону входа в здание. А вот их два товарища оказались не настолько умными. Минхо сразу смекнул что к чему и побежал в сторону высокого ограждения, чтобы перелезть. А куда Минхо, туда и Джувон, который не настолько спортивный, нежели друг. Поэтому он и становится первой жертвой мужчины. Чонгук вообще сегодня злой какой-то. Не жалея шариков краски стреляет в спину подростка, безвозвратно портя его одежду. И все равно заслужил своим поведением. На землю Джувон опускается грациозно — на деле же плашмя падает, споткнувшись о свою же ногу. Ох, насколько же сильно страдает прямо сейчас его самолюбие. Однако, Чонгук хочет показать ему, что это не самое страшное. В его мыслях сейчас определенно гогочет злодей из мультиков. Минхо уже перемахнул через большой куст, даже не замечая, что его напарник пал в неравном бою. Конечно, как заметишь, когда во всю глотку орешь какой их урод-препод придурок конченный. Но, стоит признать, в этом парнишке что-то есть. Что-то… Чонгук об этом подумает потом — если вообще решится на это. А сейчас очередной шарик с краской находит очередного решившего прогулять занятия школьника. И тот в сопровождении громкого мата летит в кусты. Пусть приземление и получилось самую малость жестким, но старший альфа не сомневается, что школьник будет в порядке. С такими всегда так. Что же, Чонгук был прав. Через десять минут его класс в полном составе сидел за партами. Не было никаких посторонних вещей — не считая Хэсу, который сидит с влажной салфеткой, любезно предоставленной Чонгуком, стараясь оттереть краску с лица, — никаких ведер с непонятным содержимым и жвачек на сиденьях стульев. Красота, а не класс просто. Ну, не считая недовольного сопения всех. — Так, а теперь познакомимся еще раз, — Чонгук на всякий случай присаживается на край стола. Просто не хочет порвать еще одни джинсы. — Я Чонгук, учитель Чон, если угодно. Настоятельно не рекомендую шутить со мной, иначе вы столкнетесь с последствиями, которые определенно вам не понравятся. Как сегодня, например. — Разве это законно? — обиженно всхлипывает Бэтами и трет пальцем покрасневший нос. — У меня еще много таких штук, — небрежно кивает альфа на лежащее снова в портфеле оружие. — Да и не думаю, что меня привлекут за что-то подобное. Вы не знаете? Я тут свой оставшийся срок провожу. В классе наступила такая оглушающая тишина, что альфа не смог сдержать самодовольной улыбки. — Так что представьте насколько школе на вас насрать, что такого, как я, запускают к детям. Тут, блять, все знают, что вы нихуя не знаете, не умеете и в будущем ничего не добьетесь — поэтому просто закройте рты и тихо сидите до своего выпуска. Чонгук заканчивает свою речь довольно грубо, а после просто запрыгивает на стол, беря в руки принесенную с собой зачем-то газету. Может, что-то интересное найдет. Но, тишина долго не длится, потому что ее нарушает всхлип Хэсу. Сперва тихий, потом немного громче. К парню пододвигается Бэтами и нежно обнимает за плечи, начиная поглаживать друга по спине. От этого он начинает всхлипывать чаще. К этому довольно раздражающему звуку добавляется тихий стук дверь. В каком-то смысле даже робкий. Альфа улавливает приятный освежающий аромат прежде, чем его обладатель появится в дверном проеме, но, в лучших традициях эстетики плохих парней, устраивается на столе с самого выгодного для себя ракурса и надевает на лицо выражение отрешенности. — Ой, у вас так тихо, что я пришел проверить, все ли живы, — Тэхен неловко сжимает дверную ручку, окидывая взглядом класс. Он такой очаровательный с этими непослушными пушистыми кудряшками, что Чонгук очень сильно старается на них не смотреть. Но выражение лица омеги резко меняется, становясь максимально серьезным. Он замечает плачущего ученика и обнимающую его девушку. И непонимающе поворачивается к Чонгуку. Глазами своими большими смотрит и брови хмурит. — Чонгук, у тебя ученик плачет. Альфа поднимает взгляд на Хэсу. — Захлопнись, мешаешь, — вот так вот бросает мужчина, а младший омега надувает обиженно губы. Но плакать действительно перестает. Единственным, кто сейчас расплачется, кажется Тэхен. — Ну-ка пойдем со мной, — у омеги хватка действительно железная. А может просто один глупый альфа совершенно не знает, как правильно сопротивляться, когда видит перед носом пушистую макушку. Чонгук вообще лично с Тэхеном почти не знаком: не знает, что он любит есть, какую музыку слушает и прочие мелочи. Но, даже не зная этого, он догадывался, что с омегой вообще шутки плохи, и он умеет по-настоящему злиться. Поэтому сейчас старается говорить не особо много, чтобы случайно не сделать хуже. — Ты хоть понимаешь, насколько плохо ощущается, когда учитель кричит на своих учеников? — Тэхен вскидывает руки, хмурясь только сильнее. Праведным гневом птенчик пышет, пылает. Но все равно остается птенчиком. Чонгук неоднозначно пожимает плечами. — Без понятия, я не особо учился в школе и мне было насрать на придурков, которые говорили, что я кусок говна, — неожиданно откровенно. Настолько неожиданно, что морщинка между нахмуренных бровей омеги разглаживается. — Ну тогда… — Этим детям нужно понять, что на них всем похуй и придется справляться самостоятельно со всем. Со всем дерьмом, в которое их окунут лицом, заставят сожрать. Пусть лучше будут готовы, нежели разочаруются в этом мире, — возможно, Чонгук заблуждается. Скорее всего он не прав в своих рассуждениях. Может, прямо сейчас он выглядит уязвимым. Тэхен теряется, не зная точно, что должен сейчас сделать. Ему хочется поддержать, хочется сказать, что все будет хорошо. Но разве он имеет право делать что-то подобное с совершенно посторонним ему человеком? Человеком, который не умеет контролировать свои действия и свой язык, совершенно невежественным и грубым. Таким… одиноким человеком прямо сейчас. Поэтому омега обнимает. Аккуратно касается напряженных плеч кончиками пальцев, чуть поглаживает, давая привыкнуть к прикосновениям. А после прижимает к себе большого мужчину так же, как прижал бы к себе маленького ребенка, что нуждается в помощи. Альфа хмурится, чувствуя на себе нежные прикосновения. Нежные. Аккуратные. Почти такие же, как у его матери давным-давно — а может, ему просто приснились те ощущения? Что это за странное чувство в груди? Такое теплое. И глаза жжет, словно кислотой выедает. Дышать становится труднее – чувство душит. Сжимает стальной хваткой горло. Чонгук отталкивает от себя омегу резко и, не проронив ни слова, уходит прочь.♡♡♡
Обучение детей штука сложная. Альфа доходит до этого заключения, когда Юнги очередной раз отчитывает его за пустые бутылки возле кровати и конкретный такой недосып. — Ты похож на дерьмо больше, чем обычно, — выдыхает тот, несильно пиная сидящего на полу друга в бедро. — Будь добр, съебись в душ и пожрать. — Я хочу сделать что-то эдакое, — Чонгук хмурит брови, трет пальцами подбородок и снова хмурится. Он провел в компании своего класса несколько дней, которые совершенно ничем друг от друга не отличались: дети сидели, насупившись, их учитель зевал. И теперь альфе хотелось чем-то себя занять. Возможно, он просто всеми силами старается игнорировать инцидент икс, который произошел недавно. А за работой, как известно, забывается лучше. — Если придешь в таком виде, то тебя еще надолго запомнят и нахуй выгонят, — Юнги задумчиво потер пальцами подбородок. — Но будет пиздец смешно, если ты потеряешь сознание в классе и над твоим внешним видом хорошенько поработает та омега… Хэсу вроде. Чонгук кривится, вспоминая случай, о котором крайне тонко намекает Юнги. Это было пару дней назад. Альфа пришел дико невыспавшийся, так как откровенно бухал всю ночь, поэтому просто уснул в середине школьного дня под идущий на компьютере фильм — именно этим он и развлекает подрастающее поколение. А девушка, вместе со своей компанией из двух альф и парня-омеги, заплели Чонгуку два высоких хвостика и сделали неоново-розовый маникюр. И все бы ничего, если бы потом альфа не встретил в коридоре Тэхена. Отдать ему должное, он старался не смеяться. — Бля, отъебись, — Чонгук отмахивается от друга беззлобно. — Ты такой, потому что тебе тот милашка не дает? — Юнги приподнимает бровь, а после едва успевает увернуться от летящего в него тапка. — Нихуя подобного. Это совершенно другое, — Чонгук опускает взгляд. И добавляет совсем тихо: — С ним все иначе. Юнги тактично делает вид, что ничего не услышал. Только снова ругается, что он слышит стенания душа и холодильника по другу. А потом пинками загоняет туда альфу, потому что диваны на пороге не валяются, а такой вонючий он не сможет просто так продать. Чонгук только молча соглашается и идет в указанном направлении, шаркая по полу ногами.♡♡♡
— Так, шалопаи, давайте в качестве эксперимента займемся вашим высохшим от сигарет и алкашки мозгом, — Чонгук потирает ладони, опираясь задницей о край стола. Он уже не боится так делать, ибо научил своих учеников как нужно со старшими разговаривать. — Мистер Чон, отъебитесь от нас, пожалуйста, я еще не отошла после прошлой работы, — стонет Бэтами, расплываясь по парте. Да, еще альфа научил своих учеников рвать жопу ради знаний. Не оценок, которые Чонгук категорически запретил, а реальных знаний, которые пригодятся его классу в будущем. Он узнал, что у многих его подопечных есть особые таланты, которые не раскрылись бы благодаря простым школьным занятиям. Например, Бэтами собирает невероятной красоты букеты — Чонгук все хочет попросить собрать ее букет для Тэхена, но прежде чем это случится, у альфы сердце точно остановится. Хэсу умеет писать картины, которые настолько реалистичными кажутся, что дух захватывает — Чонгук узнал об этом совершенно случайно, когда омега, застав своего учителя не в лучшем состоянии, протянул ему портрет Тэхена. Отличились и Минхо с Джувоном: первый с ветерком довез учителя до дома — старшего альфу чуть не вырвало, и он посоветовал этому несносному ребенку стать гонщиком, — а второй признался, что мечтает создавать одежду. А когда имеешь представление о том, чем именно можно заинтересовать учеников, они лучше усваивают предложенный программой материал. Отсюда и бессонные ночи в кругах под глазами альфы, проблемы с постоянным питанием и периодическими опозданиями. Некоторые добавят, что и с прической — тоже. А то не волосы, а гнездо светлое на голове с отросшими корнями. У Чонгука теперь только два варианта развития событий: или снова осветлиться, или покраситься в родной цвет и подстричься. И стоять бы ему еще очень долго на распутье, если бы не один случай, о котором немного позже. — Итак, у нас сейчас матан, так что давай, Минхо, я жду проект про скорость спорткара в разных плоскостях, а от Хэсу расчеты для лица золотого сечения, — Чонгук смотрит на подопечных с почти садистской улыбкой. А те стонут, растягиваясь на парте подобно однокласснице. — Это вы нас мучаете потому, что мистер Ким с вами на свидания не ходит? — Бэтами подпирает подбородок рукой и дует губы. Она выглядит очень миленько. И так думают не только сидящие в классе альфы, но и одна стеснительная девушка-омега с двумя косичками, которая всегда сидит позади. Но Чонгук в любовные дела детей не лезет. Ему бы со своим сердцем договориться до чего-то определенного. — Эй! Я попрошу немного уважения, — альфа хмыкает, всем своим видом давая понять, что не собирается отвечать на этот вопрос. А компания Хэсу обменивается многозначительными взглядами. — У вас в конце месяца полугодовой контроль, который вы должны сдать выше минимального проходного. Я с Юнги на банку пива поспорил. А халявное пиво не валяется на дороге, вообще-то. — Мистер Чон! Мистер Чон, — хитро тянет Минхо, который только что получил записку от Хэсу. — А давайте вы и с нами поспорите, чтобы у нас мотивации было больше. Чонгук хмурится. Что-то ему подсказывает, что ой не к добру все это. — И с чего я должен с вами спорить? Вы сами должны мотивироваться учиться, а то закончите в тюряге. А там хуево, — альфа даже палец вверх поднимает, показывая всю серьезность своих слов. И его ученики знают об этом. Чонгук не раз уже показывал, рассказывал и поучал подрастающее поколение. Он на пальцах объяснял почему нельзя вступать в войну с законом и своей совестью, потому что закончится это плохо. Для всех. — А у нас будет больше мотивации! — А у вас — ящик халявного пива! — И пару дней отпуска! — Окей, — Чонгук хлопает ладонями по столу. — На что спорим? — На желание. Хэсу протягивает руку, как представитель класса. Чонгук ее пожимает, потому что думает, что ничего такого уж серьезного не может произойти. Совершенно не может. Вот только он ошибся. И очень сильно. В тот день случилось сразу два события. Первое — после которого Чонгук воспрял духом и определился с прической. Второе же его просто уничтожило — да, это было желание от класса. И не совсем его, а его честь, но обо всем по порядку. Чонгук пришел на работу удивительно рано. Не за пять минут до начала, как это всегда происходит, а реально раньше. Настолько, что даже успел забежать в учительскую за свежесваренным кофе, застав обжимающимися директора Джина и председателя Министерства образования Ким Намджуна — не то чтобы Чонгук интересовался, просто с утра его по телеку показывали. Он ничего не сказал, те, не стесняясь, продолжили свои брачные игры. Выглядело до сведения челюсти мило. А Чонгук… с недавнего времени считает это не слишком отвратительным. Сам только и делает, что пытается преподнести Тэхену какие-то милые подарки, оказать знаки внимания, но так, чтобы никто не догадался от кого они. Альфе просто нравится издалека наблюдать за тем, какая нежная улыбка появляется на губах омеги, когда он находит очередную шоколадку на своем столе. По пути в класс Чонгук становится свидетелем довольно личного разговора. Он бы прошел мимо, все же слушать о подробностях чужой жизни не очень вежливо… Но это касалось Тэхена, поэтому альфа затаился и целиком и полностью превратился в слух. — Минни, я не понимаю, что со мной происходит… Мне кажется, что у меня уже с головой что-то не так, потому что… — Ты можешь не говорить, если хочешь, — наверняка девушка улыбается. — Мне нужно, чтобы ты сказала, что я не сошел с ума, — Тэхен зажмуривается. — Потому что я уже не могу все в себе носить. — Дай угадаю, дело в Чонгуке? Тэхен издает неопределенный звук, принятый Чиминой за положительный ответ. — Ты же называл его неотесанным мужланом. — Да, он действительно мне таким показался, когда я впервые его встретил, а потом, — Тэхен делает паузу и вздыхает. — Я увидел его другим: обычным, наверное. Я узнал, что у него сердце нежное, шрамами изрезанное. Мне хочется, очень сильно хочется, его согреть. Он внимательный, вежливым даже старается быть. Меньше начал ругаться, думаю, что это школа и ученики положительно на него влияют. — Думаешь, ему нравится здесь? — Не знаю, но мне бы хотелось так думать, — сказано тише. — Он как-то узнал, что мне не нравится горький кофе, поэтому у меня на столе теперь словно бесконечный запас сахара и разных сладостей. Он даже подарил мне букет цветов… — Тот, который ты засушил? — Да, именно их. Очень красивые. И я бы не догадался, если бы мне не сказала Бэтами, правда, попросила держать в секрете то, что я знаю, потому что это будет смущать Чонгука. — И ты не сказал ему? — Нет… — Тэхен? — Мне было неловко. Чимин вздыхает, а омега продолжает: — Чонгук еще оставлял для меня зонтик, хотя думал, что я не увижу, как он ушел без него. И я пытался догнать этого несносного альфу, но он так быстро убежал! Я очень переживал, что он заболеет. — Думаю, малыш, ты сам уже знаешь, что с тобой происходит. Но почему ты сказал, что сходишь с ума? Пауза на этот раз довольно длинная. Потому что Тэхен мнется, а неловкость, вперемешку со смущением, смахивают на откровенно ядерный коктейль. — Мне приснился сон… — Сон? С Чонгуком? — Да… — снова заминка. — А может это был и не сон… Честно, не знаю… Просто у меня пару недель назад была течка. И мне казалось, что Чонгук был рядом со мной… Ну… В том самом плане, Минни… — Господи, малыш, ты просто горишь. Можешь не продолжать, если не хочешь. — Он был таким нежным, касался меня так аккуратно везде, целовал, гладил. Снова трогал и говорил, что я красивый. И спускался со всеми своими действиями все ниже и ниже… А потом он поцеловал меня прямо там, смотря в глаза и я просто… Я почти умер от того, что смог сжать пальцами его волосы. — То есть, ты кончил не от поцелуя, а из-за того, что его по голове погладил? — Да… Прямо по макушке, — кажется, омега настолько красный, что на его пылающих щеках можно пожарить яичницу. — Ты видела, что у него волосы на макушке темные? Мне кажется, что это так мило. И блондином мне он просто невероятно нравится, но… господи, кошмар какой, что я вообще говорю. Мы немедленно расходимся по своим делам, иначе я просто сгорю от смущения. Чонгук, кажется, с Тэхеном совершенно солидарен. Поэтому старается спокойно идти в сторону своего класса. У него в голове пустота, а сердце так быстро бьется о ребра, что вот-вот их сломает и само себя отнесет к Тэхену в руки. Вот только в классе его не встречают тишина и успокоение. Хуже: весь класс, который держит перед собой листки с оценками не ниже «В». — Завтра вы должны прийти сюда в костюме горничной и предложить господину Киму уборку в его доме. Что там говорил Чонгук о том, что полюбил детей? Забудьте, он откровенно пиздел.♡♡♡
Чонгук определенно не ссыкло. Он настоящий мужик, который свое слово держит и даже не думает о тактическом отступлении. Конечно, если задуматься, тактическое отступление не считается постыдным преступлением, потому что оно произошло вынужденно. Чонгук же не хочет убегать, а его гордость этого требует. Тут конфликт интересов! Но все же альфа все равно приходит к выводу, что он не ссыкло, а значит, что выполнит желание своих детей-чертей. В конечном итоге, это же всего лишь платье. Блядское черное платье с пышной короткой юбкой и белым узорчатым передником. Хорошо хоть под него прекрасно кроссовки подходят. — Ебать ты модник, — ржет сидящий рядом Юнги, смотря на то, как его друг крутится перед зеркалом, пытаясь застегнуть молнию на спине. — Помог бы, засранец, — пыхтит Чон, немного обиженно смотря через плечо на альфу. Юнги, конечно, засранец, но совершенно не садист. Поэтому хватает только одного взгляда, чтобы он, поморщившись, поднялся с насиженного места, чтобы действительно помочь. Звук застегивающейся молнии раздается в спокойной тишине квартиры. Чонгук чувствует, что что-то его друга гложет, но он не решается рассказать или же спросить. Альфа не уверен, должен ли докапываться до истины самостоятельно, ведь Юнги все же не самый открытый человек, которому тяжело даются разговоры о чувствах. Поэтому Чонгук разворачивается лицом к нему и наклоняет голову чуть набок. — Все в порядке? Юнги в ответ неоднозначно пожимает плечами. — Дело в Чимин, — альфа делает паузу. — Я кое-что узнал и теперь не знаю, что конкретно должен делать с этой информацией. — Что-то серьезное? — Да. Альфа закусывает губу, а после нервно взъерошивает волосы на затылке. И зажмуривается сильно, потому что для него это тяжело. Юнги устроился работать в школу не от радужных жизненных обстоятельств: его уволили с прошлой работы, оставив буквально почти ни с чем. Дело там получилось мутное, но альфа знал, что его подставил один из коллег, что не чурался самых грязных методов. Конкуренция в сфере бизнеса — это очень серьезная тема. Тогда ему помог с деньгами и ночлегом Чонгук, за что Юнги ему будет всегда благодарен. Вакансия уборщика была своеобразным спасением, соломинкой, которая смогла помочь Юнги вылезти из долговой ямы. Там он познакомился с многими хорошими людьми, в том числе и с Чимин. Прекрасная девушка с невероятно теплой улыбкой, маленькими ладошками и добрым сердцем. Это стало спасением для альфы окончательным. Правда, потом произошел арест Чонгука, что не могло сказаться положительно на моральном состоянии друга. Суды, обвинения и шантаж в сторону друга — если бы Чонгук отказался взять на себя вину за преступление, совершенное не им, то пострадал бы в первую очередь Юнги. Единственный близкий человек. Ситуация сложная, но Чонгук убедил друга в том, что все будет с ним хорошо и ушел. Альфа снова остался один. Так он думал, пока однажды на перекуре к нему не подошла Чимин. — Вот бы в жизни было, — девушка принимает из чужих рук сигарету и неторопливо закуривает, — как в фильмах: встретились взглядами в кафе и на всю жизнь. Счастливый финал в конце с песнями, танцами и большой собакой. — Мне собаки не нравятся, — как-то отстраненно отвечает альфа, смотря на то, как необычно выглядит сигарета между пухлых коротких пальчиков. — Котов люблю. Они пушистые. Чимин удивленно смотрит в ответ, приподнимая бровь. А потом смеется тихо, роняя голову на руки. И из-за этого простого действия на ее плечи спадают светлые локоны длинных волос. По ним хочется провести ладонью, поправить, вдохнуть приятный аромат белой фрезии. И альфе совсем немного хочется обнять девушку, чтобы поникшие плечи не выглядели так болезненно одиноко. — Знаешь, я тоже люблю котов больше. Мне не нравится клише с собаками, — голос девушки снова наливается светлыми оттенками тона. Но ее губы едва заметно дрожат в улыбке. — Хочешь, я могу тебя обнять? — Юнги не станет касаться девушки без ее разрешения. Но если быть совсем честным, ему тоже нужны объятия. — Было бы чудесно, — Чимин подвигается ближе, пряча лицо на чужой груди. А Юнги делает вид, что не чувствует дрожь чужого тела. И сам он тоже не дрожит. Альфа хлопает глазами, когда перед его носом машет рукой Чонгук. — Я думал, что ты из жизни выпал. Просто так резко замолчал, — Чонгук действительно обеспокоен состоянием друга. — Ты точно в порядке? — У Чимин был не самый удачный опыт с альфами, — Юнги опускается на диван, зарываясь пальцами в волосы. — И когда я говорю, что не очень хороший, то я имею в виду тотальный пиздец. И я боюсь сделать что-то не так. Боюсь напугать ее, обидеть. — А вы вместе? — альфа садится рядом с другом и кладет ладонь на его спину. Похлопывает, а после поглаживает. Поддерживает как умеет, но и свой интерес унять не может. — Она подошла и сказала, что хочет начать встречаться, а через годик она себя убьет, чтобы я мог создать группу и стать популярным, — отстраненно отвечает Юнги. А Чонгук смеется. — Это отсылка к аниме, чувак, — знаток. — А ты-то откуда знаешь? — Тэхену оно просто тоже нравится, — уже не так горделиво отвечает Чонгук, читая пробежавшую в глазах друга строчку «Я тебя теряю, чувак. Когда у вас с Тэхеном появятся дети, хочу быть крестным. И даже не думай заводить собаку, вам подойдет кот. А мы с Чимин будем приезжать к вам домой потискать кота». Минутная пауза осознания, переглядок и смеха. Потому что Чонгук все еще в платье горничной. Может и глупо, но просто нужно. — Думаю, что ты просто не способен обидеть ту, к которой у тебя чувства. Ты слишком хорошо знаешь, как хреново, когда больно бывает, — Чонгук улыбается ободряюще. — Поэтому попробуй просто поговорить с ней, что ей нравится, а что нет. Чего хочет и прочее. А, еще аниме это посмотри, ибо я хочу поржать от того, как сильно ты будешь рыдать. — Бля, ты такой сучара, — Юнги ржет, несильно ударяя друга по плечу. — Покажи-ка че под юбку надел. Чонгук поднимается и с самым непроницаемым выражением лица поднимает юбку. А под ней обычные черные боксеры и никакого кружева. Даже грустно как-то и совершенно не интересно. Зато сам альфа гордо выдает: — Парадные. Юнги кивает и больше ничего не спрашивает. У него вообще есть более важные дела, нежели разглядывание нижнего белья друга. Например, выбрать для Чимины букет цветов. Вот настроение у него сегодня такое — цветы дарить прекрасной девушке. А Чонгуку тоже некогда. Он готовится в таком виде пойти учить мелких бесов, которых некоторые ласково детьми называют. В платье, да, все еще в платье. И, черт возьми, к Тэхену еще потом подходить с совершенно абсурдным предложением. Про это маленькое недоразумение успел забыть. Но ладно, с этим он тоже разберется. А сейчас действительно собирается, чтобы пойти на работу. Пойти прямо в школу в таком виде, приковывая к себе взгляды абсолютно всех сучеников и преподавателей. Конечно же, все начали снимать — упустим тот момент, что именно класс Чонгука и позвал всех посмотреть на зрелище. Будем честны, они это определенно заслужили. А вот альфа — нет. Но он гордо, подобно дикому гордому королю зверей идет мимо гиен и очаровательного Ким Тэхена. Стоп. Альфа резко оборачивается, замечая удивленный взгляд объекта своего обожания. Дело даже не в том, что Чонгук не ожидал его сейчас встретить, но… Да, именно в этом все дело. Альфа оказался не готов. Сейчас омега скажет, что Чонгук странный и уйдет в своей большой зеленой жилетке, которая ему несомненно невероятно идет. Как и светлая рубашка под ней, широкие штаны и мюлли с открытой пяткой. И черт, он сегодня не надел очки, что делало его личико еще более светлым, нежным, да и в целом совершенным. Но Тэхен даже не думал никуда убегать. Он пытался осознать, что у Чонгука невероятные бедра. Сильные, мускулистые, выглядят просто как часть древнегреческой статуи самого Аполлона. Такие хочется потрогать. А еще у альфы неожиданно тонкая талия. Конечно, вряд ли у омеги хватит длины ладоней ее обхватить, но просто обнимать будет совершенно точно удобно. Да и еще эта сильная грудь, на которой ткань растягивается и натягивается довольно сильно. Ах да, и эта грудь прямо сейчас почти буквально перед лицом Тэхена. И омега решительно ничего не понимает. Чонгук же думает долго и очень медленно. Постепенно приходит к осознанию своих действий, но все равно как-то не до конца. Потому что прямо перед его лицом макушка Тэхена — лицом к лицу не получится по той простой причине, что омега ниже. Такая милая кудрявая макушка с пушистыми темными волосами, которая просто так и кричит о том, что ее нужно нежно целовать. Но вообще, не совсем макушка виновата в том, что у альфы сердце не на месте. Если уж так разбираться, то все дело в Тэхене. Во всем Тэхене с головы до ног, целиком и полностью. Он смотрит снизу вверх, а у альфы коленки подгибаются. И у омеги еще так прекрасно сияют глаза, что Чонгук не может отвести взгляда, сказать складно даже слова. Да даже нормально соображать у него не получается. Он вообще на сто миллионов процентов уверен, что ни один полуночный нефрит не сияет так же притягательно, как сияют его медовые глаза. А пахнет как приятно… Такой свежий нежный аромат айвы, напоминающий все тот же таинственный солнечный аромат, что так и не сумел выбраться из сердца одного очень падкого на Ким Тэхена Чонгука. Да и вообще, то, что альфа видит омегу с такого ракурса только сейчас — просто огромное упущение. Благослови Господь его подопечных демонов, которые заставили выполнять его это дурацкое задание. Да и плевать на то, что альфа сейчас в платье, это даже прибавляет какой-то изюминки. И то, что он держит руку над головой прижатого к стенке Тэхена — определенно тоже. У омеги тоже сердце не на месте. Если быть точнее, оно где-то в самом горле, не позволяя словам изо рта вырываться по велению своего хозяина. Поэтому Тэхен тоже просто смотрит в глаза напротив. Любуется, покрывается мурашками, размеренно вдыхая свежий аромат грейпфрута, который теперь заменяет кислород и здравый смысл. И стоят они так довольно долго, собирая вокруг себя толпу, которая так и не собирается из-за настойчивых Хэсу и Джэвона, которые ее собственно и разгоняют. Еще есть Бэтами, которая изображает в стороне рвотные позывы и Минхо, который говорит что-то об отвратительном преподском сексе. — Эм, — Чонгук откашливается, только сейчас осознавая насколько глубоко он прилип. Вернее, не он, а его сердце прилипло к чужому и отлипать категорически отказывается. — Да? — Тэхен умеет смотреть так, что у альфы внутри все переворачивается. Этот раз не исключение. Чонгук снова не может дышать из-за надежды, неприкрытой в чужом взгляде за ненадобностью. — Не хочешь… то есть… Может тебе нужно прибраться дома? Я бы с удовольствием помог, — на памяти альфы — это самый неловкий момент из всей его жизни. Может потому, что он раньше не влюблялся в кого-то настолько сильно и основательно. — Я могу добавить еще и «хозяин», но кажется, для этого еще очень рано, — добавляет шепотом, а Тэхен кончается как человек и как омега. — Я… Господи, у меня очень чисто в доме, но я не откажусь от помощи. Спасибо. Тэхену неловко, но на душе все равно как-то спокойнее становится. Все же, можно ли считать это за взаимную симпатию, пусть и странно выраженную? — Кажется, это мне тебя благодарить нужно.♡♡♡
К сожалению, от уборки Тэхен в итоге отказался — Чонгук расстроился, ибо хотел сделать что-то полезное для омеги, выставив себя тем самым в лучшем свете. И нельзя его в этом обвинять: он вообще хочет с Тэхеном семью, а для этого нужно хорошо себя зарекомендовать! Но с другой стороны, омега напоил его восхитительным чаем и угостил пирогом, который сам испек. Чонгук почувствовал себя еще более влюбленным, чем до этого. И скромно проговорил, что мечтал бы есть их каждый день. Омега тогда в ответ только улыбнулся и заправил прядь волос за ушко. Возможно, альфе даже послышалось, что Тэхен прошептал, что он был бы даже рад. В конце каждого школьного семестра в учебном плане стоит прекрасная запись, повествующая о том, что детей нужно отвести куда-то и зачем-то, чтобы что-то показать. И если у остального преподавательского коллектива есть план, куда пойти, то альфа даже идей не имеет. Потому что это как минимум сложно: нужно выбрать что-то такое, что будет интересно всем. Но разве это вообще возможно, когда в классе двадцать разных личностей, интересующихся чем-то своим? — А возможно сделать экскурсию в несколько мест? — Чонгук неторопливо делает глоток горького кофе, что служило первой его едой за день, вернее, утро. Просто если учитывать предыдущий день, полный работы и учеников, каждому из которых нужно помочь подготовиться, а перед этим — самому понять. — Я принес тебе обед, — Тэхен улыбается мягко, ненавязчиво забирая из рук альфы кружку. И двигает контейнер к Чонгуку, намекая открыть. Альфа не краснеет. Только прячет глаза под длинными светлыми прядями, сжимая пальцами контейнер. Первая мысль в голове альфы — хранить еду как самое настоящее сокровище. Но она испортится, а труд омеги насмарку пойдет. — Думаю, если ты оставишь заявку у господина Кима, то он ответит на твой вопрос, — Тэхен протягивает альфе палочки, а сам смущенно делает глоток кофе. — Я могу составить вам компанию как второй сопровождающий. Конечно, если ты не против… Ну или Чимин позвать, госпожу Хан или учителя Чхве… — Тэхен, — Чонгук неожиданно смелеет и кладет руку на чужую. Сжимает чуть, смотря в невероятные глаза напротив. — Я буду рад поехать с тобой. Тэхен не отвечает и только улыбается скромно. И тоже сжимает чужую руку в ответ.♡♡♡
В принципе, экскурсия проходит не так уж и плохо: Чонгук с Тэхеном отводят детей сперва в художественную мастерскую, организовав встречу с довольно известным мастером кисти, отводят к знакомому флористу, потом идет модельер и гоночный трек. Конечно, все эти места были выбраны в соответствии с желанием подростков найти свое призвание. Так вот, все было хорошо до тех пор, пока эти самые дети не потерялись. Хотя, правильнее сказать — убежали, крикнув что-то о том, чтобы альфа собрал яйца в кулак и пригласил куда-нибудь Ким Тэхена и перестал уже ныть своим ученикам о том, какой омега невероятный. Да, кто-то после тюрьмы становится кремнем, а кто-то просто Чонгук, который не знает, как правильно вести себя с омегами. Тэхен только смеется рядом в кулак, стараясь делать это не слишком громко. Чонгук на этом моменте откровенно подвисает. Потому что такой Тэхен — без очков, с растрепанными из-за ветра волосами, в широкой льняной рубашке и таких же широких штанах, в открытой обуви без пяток — выглядит невероятно привлекательно и мягко. Словно маленькое облачко спустилось с неба и решило подарить счастье одному маленькому одинокому сердцу. Поэтому альфа даже разозлиться на детей нормально не смог. Только как дурак улыбнулся и потер ладонью затылок. — Может, ты тогда согласишься прогуляться? — альфа откашливается неловко. Он сейчас весь, целиком и полностью, представляет из себя одну сплошную неловкость. — А это свидание? — Тэхен тоже опускает взгляд. У него не особо есть опыт в отношениях с альфами и, тем более, хождению по свиданиям. — Да… то есть нет! — Чонгук паникует. Размахивая перед лицом руками. А после немного тише добавляет: — Но, если ты хочешь… это может быть и свиданием. Я был бы рад, но только если ты хочешь и… — Хорошо, Гуки, я согласен пойти с тобой на свидание, — хоть кто-то сейчас должен быть решительным. Пусть прямо сейчас это будет сияющий очаровательно красными щеками омега с блеском в глазах. Он тоже принял в себе чувства к немного необычному альфе, который пришел из тюрьмы, чтобы учить детей и прививать им желание хорошей жизни. По поводу первого у Тэхена было много сомнений, все же, в тюрьму плохие люди попадают. А потом случилась случайно брошенная Юнги фраза, о том, что не все так просто в ситуации Чонгука. Омеге просто нужно спросить об этом альфу лично. — Тогда мы можем сходить в музей. Я, когда составлял программу, читал о выставке Ван Гога неподалеку, — альфа старается взять себя в руки и включить того самого себя, который ужасно очарователен. Даже засовывает руку в задний карман джинс и убирает волосы с лица. — А тебе такое нравится? — Тэхен этим удивлен даже сильнее, чем кожанке на альфе в солнечный день. — Никогда не увлекался, но я слышал, как Чимин говорила Юнги о том, что ты купил милую кружку с одной из его картин. Я просто запомнил и решил, что тебе такое будет интересно, — и снова альфа трет шею. Тэхен так удивлен, что ничего сказать не может. Только протягивает руку Чонгуку, намекая, чтобы тот взял ее в свою. Большую такую, что ладонь омеги просто тонет, только длинные пальцы выглядывают. Альфе тоже такой расклад нравится. — Ты сегодня прекрасно выглядишь, — Чонгуку становится легче, когда чувствует, что омега начинает идти ближе, чем это нужно. — Правда? –омега улыбается нежно и поднимает взгляд на своего сегодняшнего кавалера. — Конечно нет, — легко отвечает альфа и усмехается. — Ты всегда выглядишь великолепно. Просто я дурак, который додумался сказать об этом только сегодня. Тэхен на такое откровение смеется и, что удивительно, смелеет. Потому что уже в следующую секунду неуверенно касается ладонями локтя альфы, а после уже обхватывает его. — Так просто удобнее, — зачем-то омега поясняет. Может и удобнее, но идти, чувствуя непосредственный жар чужого тела рядом — приятно. И Чонгук без сомнений в трезвом уме позволил бы отрубить себе ногу, чем оттолкнуть такого искреннего Тэхена сейчас. Но на самом деле, альфа бы не отказался просто обнять его прямо сейчас. Дорога до музея кажется на удивление быстрой. Может, все дело в хорошей компании и отсутствии беспокойства за то, что общие темы для разговоров закончатся. На самом деле, в основном говорил Тэхен, а Чонгук просто слушал, словно привороженный. И был рад, что его ограничение на передвижения сняли. Так он может гораздо больше времени с Тэхеном проводить. — А какие картины тебе нравятся? — альфа решает задать вполне уместный вопрос, стоя перед полотном скелета с тлеющей сигаретой. — Ммм? — Тэхен поднимает на альфу удивленный взгляд, а после закусывает губу. Сперва омега останавливал себя, когда ему казалось, что он слишком много говорит, но видя с каким интересом его слушает альфа, становилось очень приятно. — Мне нравятся многие его натюрморты. Ой, мне эта очень нравится, — омега показывает жестом в другой конец зала. А потом берет Чонгука за руку и тащит за собой. Тот не сопротивляется и только улыбается. — Чаша с пионами и розами, — читает название Чонгук и удивляется, как можно смешать так много розовых и красных оттенков, не получив какое-то месиво. — Да, а тут «Ваза с розами». Не знаю почему, но каждый раз, когда я смотрю на эти умирающие цветы, мне становится так грустно. Такой грязный желтый цвет, что у меня по спине бегут мурашки. — А что в стакане этом плавает? — Чонгук чуть жмурится, приближаясь к картине — очевидно репродукции. — Мертвый бутон, думаю, — омега делает глубокий вдох. Действительно, есть что-то такое жуткое. Но вот теплая рука альфы, неуверенно опустившаяся на плечи, от этого ощущения отвлекает. Тэхен закашливается и смущенно опускает взгляд. Чонгук нежно смотрит на своего спутника. Ему правда очень интересно то, чем так страстно увлекается его возлюбленный. Просто и полюбоваться им хочется. Ведь, как говорится: нет произведения искусства прекраснее, чем глаза любимого человека. — А там «Пара туфель». Эта картина украшает обложку книги «1984» Оруэлла, если ты слышал о таком, — Тэхен перехватывает свободную ладонь альфы и чуть тянет на себя, чтобы Чонгук обнял. Пусть такое и смущает обоих, но желание немного тепла ощутить побеждает. — У тебя есть картина, связанная с какими-то воспоминаниями? — Чонгук касается губами чужой макушки. Такое странное ощущение, на самом деле. Столько времени они ходили вокруг да около, потому что альфа на первый шаг не решался, а Тэхен обо всем думал. А сейчас, стоило остаться наедине, уровень тактильного голода просто зашкаливает. И никто не собирается останавливаться или прекращать это. Тэхен издает тихий звук, а после идет в сторону, укладывая ладони поверх чужих. Искомая картина находится в соседнем зале, а Чонгук еле сдерживается, чтобы не поднять Тэхена на руки. Вот просто потому что. Просто потому что Тэхен выглядит невероятно, из-за чего он привлекает внимание всех — своим прекрасным внешним видом, запахом и познаниями о картинах, мимо которых они проходят. — Цветущая ветка миндаля в стакане и книга, — Тэхен останавливается возле стеллажа раннего творчества. — В старшей школе я увидел эту картину и захотел стать учителем. Она просто вызывает во мне очень много светлых чувств, которые хочется разделить с кем-то. Чонгук понимает. У него подобное в груди распускается, когда он на Тэхена смотрит. И эти чувства хочется ему показать, окружить любовью, заботой, вниманием и всем, чего омега заслуживает. А заслуживает он только самого лучшего. — Ты не голоден? — неожиданно нарушает уютную тишину Тэхен. Надо же, Чонгук даже и не заметил как упал в свои мысли. Но эту оплошность он уже исправляет, нежно поглаживая Тэхена по рукам. — Можем найти неподалеку хорошее кафе, — соглашается альфа, смотря в глаза напротив. — И покушать, а то я очень не уверен, что ты успел нормально позавтракать, цыпленок. Тэхен опускает взгляд, неожиданно краснея. Вот как, он теперь стал цыпленком. И омега надеется, что вкусным. Кафе, невероятно светлое и уютное, находится буквально на расстоянии двухсот метров. Прекрасных метров, которые были пройдены держась за руку и разговаривая о чем-то совершенно неважном на первый взгляд. Чонгук, если быть уж совсем честным, проникся атмосферой выставки и перехода Ван Гога от обычного вполне талантливого художника до совершенно незаурядной личности. От его картин веяло чем-то особенным: печальным или же наоборот вдохновленным. — Тут так уютно. Странно, что Чимин еще не узнала об этом месте, — Тэхен смеется тихо, присаживаясь на галантно отодвинутый альфой стул. — Спасибо. — Ей нравится ходить по кофейням? — Чонгук садится напротив и старается не улыбаться как идиот. Судя по тому, как покраснели кончики ушей омеги — у него не совсем получается. — Можно сказать и так. У нее просто бывают моменты, когда ей нужно сделать паузу за чашкой вкусного кофе и отдохнуть от жизненной суеты, — сказано с не скрывающейся нежностью. — Она как-то взяла меня с собой и мне понравилась такая идея отдыха. Только я предпочитаю не кафе, а что-то более… Уединенное, наверное. — Например, что? — заинтересованно подвигается вперед альфа и подпирает подбородок рукой. Вот только с ответом Тэхену приходится повременить, так как к ним подходит милая официантка, чтобы принять заказ. И омега искренне удивлен — смущен до крайности — тем фактом, что Чонгук как смотрел на него завороженно, так и смотрит. Пусть это совершенно не вежливо по отношению к девушке, но… Тэхен закусывает губу, стараясь спрятать таким образом улыбку. — Мне нравится оставаться один на один с сериалами, интересными книгами, мне нравится ходить так же по музеям. Да и просто принятие ванны под приятную музыку — для меня прекрасный отдых, — спустя какое-то время отвечает омега. — Может, у тебя тоже есть что-то подобное? — Хм, я чувствую себя хорошо, когда мы с Юнги бухаем у него дома, — Чонгук задумчиво почесывает пальцами подбородок. — Еще мне нравится готовить задание своим спиногрызам и… смотреть на тебя. Вот такое неожиданное откровение, которое в самое сердце омеги попадает. Он даже не уверен, что его лицо прямо сейчас сможет охладить самый холодный айсберг Антарктиды. Тэхену казалось, что у него горит не только лицо, но и уши, шея и даже плечи — что само по себе странно, на самом деле. Рядом с Тэхеном у Чонгука в животе какое-то непонятное месиво, от которого во всем теле так легко становится. В голове приятный туман появляется, стоит только прекрасной улыбке расцвести на асимметричных губах, только пересечься взглядами с янтарной мягкостью чужих глаз. Ох, а каким милым прямо сейчас выглядит смущенный омега, становясь ну уж совсем очаровательным. Хотя, казалось бы, куда больше то? Особенно, когда Тэхен неловко обхватывает большую кружку принесенного кофе ладонями, которые выглядят особенно изящными из-за тонких серебряных колец. — Гуки, а ты… — омега мнется, — Можешь рассказать, почему ты сидел в тюрьме. Я вижу, что ты совершенно не плохой человек и на что-то ужасное не способен. Поэтому, — Тэхен выдыхает, неловко ставя на стол кружку, а после прерывистым движением сжимает ладонями чужие, — Пожалуйста, расскажи мне. А Чонгук и не подумает солгать.♡♡♡
Школьный фестиваль — время, о котором слагают легенды. И не только потому, что учеба на неделю прекращается, но и из-за соревнования между преподавателями за какие-либо звания. Как любит говорить директор Джин: — Это сплотит коллектив и поднимет боевой дух. Он это придумал, и он является главным фанатом данного мероприятия. Но вообще, школьники тоже в восторге — игры придумывают именно они. А в этом году будет особенно интересно, ведь конкурсную программу очередь создавать классу Чонгука. Его любимейшие ученики просто отстранили альфу и ни под каким предлогом не собирались рассказывать. И Чонгук напряженно ждал этого дня, прекрасно понимая, что для его задницы это будет очень веселое приключение. Зато, благодаря своим детям — ученикам — у альфы появилось больше времени на то, чтобы ходить хвостиком за Тэхеном. Приносить ему обеды и кофе, если не дай бог Чонгук решит, что его омеге холодно или грустно на уроках с детьми, приходить в учительскую, когда тот там, чтобы полежать на чужих коленях, наслаждаясь неторопливыми поглаживаниями по голове. Вот так любовь — взаимная! — действует на человека, который никогда чего-то подобного к противоположному полу не испытывал, который никогда не получал тепла и ласки. А Тэхен — открыт и охоч к такому. Чонгук еще не уверен, что конкретно между ними происходит, отношения не обговаривались, но Тэхен принял историю жизни альфы. Плакал, правда, много, словно это он сам пережил, а не Чонгук. Альфа тогда его обнял крепко… и даже в макушку поцеловать осмелился. Но что-то большее… Это только после свадьбы! Потому что это альфу почему-то неожиданно смущает. А то, как сильно он изменился с того момента, как вышел из тюрьмы и сейчас… пугает? Нет. Скорее удивляет и восхищает. Чонгуку очень нравится новая версия себя. А еще ему очень нравится ласковый и милый Тэхен, которого можно за руку взять и гулять по парку, периодически быкуя на гопников, которые слишком долго задерживают на его сокровище взгляд. Омега к этому привык. Он вообще кажется неземным ангелом, потому что Чонгук совершенно точно потерял голову. Когда день фестиваля приходит, Чонгук с Тэхеном решают надеть парные футболки с милыми цыплятами. И прийти, держась за руки. Минхен с Хэсу изображают рвотные позывы, когда видят счастливую парочку, а остальные смеются и потирают руки в предвкушении. — Гуки, они же не могли придумать что-то, что противоречит уставу школы? — Тэхен неуверенно поднимает взгляд на Чонгука, неторопливо поднимая руки, чтобы потрепать волосы альфы. И не понятно кого он таким действием успокаивает — себя или Чонгука. — Думаю, эти черти на все способны, — выдыхает альфа, ойкая только тогда, когда Тэхен несильно его за прядь волос тянет, всем своим осуждающим видом показывая, что нельзя так о детях говорить. Чонгук осуждение принимает, понимает, но смеяться точно не перестанет. Только не при Тэхене, определенно нет. — Пойдемте, учитель, — Хэсу мило улыбается, обхватывая локоть альфы с другой от Тэхена стороны. И глаза щурит. –Вы не против, учитель Ким, если мы отведем учителя Чона на место проведения испытания? Вы тоже должны обязательно прийти и посмотреть. Все, а теперь пойдемте-пойдемте быстрее! Омега торопится, уводя растерявшегося альфу в другую сторону. — А что делать-то нужно? — Чонгук едва не спотыкается о свои ноги. — Вы все сейчас увидите, учитель! Лучше бы Чонгук остался дома, честное слово. Потому что прямо сейчас его руки крепко связывают за спиной на глазах у всей школы и Тэхена, чьи ушки из-за этого просто очаровательно заалели. Но это даже не самое страшное: перед альфой стоит стол, на котором расположены несколько половинок папайи. И не важно, что рядом стоит ненавистный ему учитель математики из соседнего корпуса, который неоднократно пытался принести что-то вкусное Тэхену. С одной стороны, Чонгук даже рад такому повороту событий: они с этим альфой раз и навсегда смогут выяснить кто прав и кто лучше! Но с другой… Тэхен будет смотреть как Чонгук будет засовывать свой язык в этот чертов… фрукт? Овощ? Хрень заморскую? Однохуйственно сложно и неловко. Наверное, этого и добивались ржущие ученики класса Чонгука. Но звучит свисток, знаменующий начало соревнования. А поскольку противный математик совсем рядом, соревновательный дух начинает циркулировать в альфе вместо крови. Подогревая азарт. А поскольку соревнование уже началось, Чонгук опускается лицом в приятно пахнущую сладостью половинку. И начинает работать языком, стараясь таким образом достать мякоть. Глупый математик старается эту мякоть кусать. «Идиот», — усмехается себе в мыслях альфа, продолжая активно работать языком. И черт его дернул поднять глаза. И посмотреть прямо в глаза Тэхена, красного, как рак, прямо сейчас. Конечно, Чонгук бы завис, рассматривая прекрасное личико несколько секунд, крутя его в ладошках и расцеловывая… но этот математик! Альфа медленно опускает взгляд и снова опускается лицом в манящую мякоть, продолжая быстро-быстро работать языком. Вылизывать, так сказать, себе победу. И вылизал же! Под оглушительные аплодисменты собравшихся на чертовом спортивном стадионе, который сейчас украшен различными лентами и фонариками, с играющей музыкой так громко — на деле Чонгуку просто кажется — что уши закладывает. Идиотская ситуация, хочется ознаменовать это так. Но не говорит. Потому что к нему на руки прыгает Тэхен. Все еще смущенный донельзя, но такой довольный. Счастливый. Он торопливо стирает салфетками сок с подбородка Чонгука, а потом крепко обнимает. А Чонгук… Он думает, что как минимум должен сделать предложение этому невероятному цыпленку. Сейчас же только крепко обнимает, подхватывая за ягодицы.♡♡♡
Тэхен думает о том, что после появления Чонгука в его жизни, эта самая жизнь начала играть более яркими красками. Стало как-то теплее даже в самые пасмурные и холодные дни. Может, все дело в альфе, который приносил с собой шарфы и свои объятия, которые гораздо лучше этих самых шарфов. Омегу собственная реакция смущает, поэтому он краснеет и идет к Чимин, чтобы та в очередной раз по-доброму посмеялась и заверила в том, что все хорошо. У нее, к слову, тоже букетно-конфетный период с Юнги — пусть альфа и иногда впадает в ступор от выходок девушки — сейчас Юнги с зелеными волосами ходит, потому что Чимин решила попробовать себя в парикмахерском искусстве. Но никто не жалуется, поэтому все хорошо. Тэхен даже как-то приглашает к себе на ночь Чонгука, рассчитывая, что они займутся тем самым, чем альфа с омегой наедине занимаются. Но альфа удивил: пришел с огромным пакетом сладостей, заварил самый вкусный чай. И всю ночь они с Тэхеном в обнимку смотрели фильмы. И омега не говорит о том, что ему это не понравилось. Как раз наоборот — очень. Но Тэхен волнуется. Потому что Чонгук не переходит границ, не касается с намеками и даже не целует в губы, каждый раз бормоча что-то очень неразборчивое. Смущается, очевидно, обнимает сразу крепко. Но все равно странно, потому что омеге хочется трогать, целовать, быть рядом во всех смыслах, как в том смущающем сне! Тэхена пригласили на свадьбу. Хотя, пригласили — это слишком громкое слово, потому как к нему в класс просто вломилась Лиен, взяла старого друга под руку и утащила в машину. Да, через всю школу, да, никто не решил, что это странно или что-то такое. Девушка иногда так появлялась, забирала куда-то омегу и все на этом. Хорошо (?), что Чонгук сегодня должен был прийти позже, а то непонятно, что бы он подумал. — Что ты делаешь, Ли? — Тэхен хмурится, поправляя объемную жилетку, и усаживается в кресле удобнее. Конечно же, пристегивается, потому что девушка рядом водит очень специфически. Если коротко — Чон Лиен училась вместе с Тэхеном в школе, считает его лучшим другом и периодически появляется в жизни омеги. Странные у них отношения, конечно. — Сейчас у меня очень важная причина, Тэхен! Я женюсь и мне нужно, чтобы ты был на свадьбе, — девушка поворачивает ключ зажигания и плавно трогается с места. — Женишься? — Тэхен моргает медленно. — А я тебе зачем? — Ну как, ты же мой друг, — девушка улыбается широко, а омега рядом поворачивает ее счастливое лицо в сторону дороги. — Нельзя просто забирать людей с их работы… Может обо мне волноваться начнут? — Тэхен хлопает себя по карманам, собираясь найти телефон и позвонить Чонгуку, чтобы предупредить о своем местоположении. Вот только натыкается на ключи, конфету, но никак не телефон. Телефон мирно остался лежать на рабочем столе. И Тэхен только жалостливо стонет. — А что, милый малыш Тэхен нашел себе альфу? — Лиен улыбается, откидывая с лица светлые волосы. — Ммм, — омега улыбается, пряча лицо в вороте рубашки, мечтая, на самом деле, залезть под нее. — О, я с удовольствием послушаю эту историю. Можешь написать ему с моего, чтобы не волновался. А я все тебе расскажу, когда ты будешь помогать застегивать мне платье. А то Киен не смогла. Помнишь ее? С хвостиками такая ходила… Чонгук в ужасе. Самом настоящем ужасе, потому что Тэхен пропал. И это в середине дня, когда идут уроки и никто ничего не заметил! А если и заметили, то ничего не сделали — какой-то школьник сказал альфе, что его омегу просто утащила куда-то приятного вида девушка. — Какого, блять, хуя?! — рычит Чонгук, залетая в кабинет своего омеги уже в который раз. Обыскивает его, смотрит пустым взглядом на телефон и украдкой даже верхнюю одежду, в которой пришел сегодня Тэхен, нюхает. Наверное, думает, что сможет взять след. Как самый верный и преданный песик одного маленького омеги. Единственное, что может спасти альфу прямо сейчас, так это или Чимин, которая точно знает где ее друг, ну или сам Тэхен целый и невредимый. — О, Чонгук, так и думала, что ты тут, — Чимин, словно почувствовав нужду в ее присутствии, появляется. Тихо за собой дверь прикрывает и расстроенной не выглядит просто совершенно. Скорее хитрой. И это пиздец как настораживает. — Где, блять, Тэхен? Кто и куда его унес?! — альфа поднимается. Он напуган и раздражен. — А, у него свадьба, — девушка обнимает себя за руки. И делает грустное выражение лица. — А меня даже не позвали, представляешь? — Он… свадьба? Тэхен? И не со мной? — Чонгук выглядит как потерянный щенок, у которого опущены ушки. Даже больше, наверное, он совершенно обескуражен тем фактом, что Тэхен сейчас в загсе не с ним, а с кем-то другим. Другой, вернее. Но сути не меняет. — Да, но… — Адрес. Дай мне адрес. Пусть это совершенно неправильно — в контексте нарушения личных границ. Но ничего с собой альфа сделать не может. Потому что срывается с места сразу, как получает листочек с местом проведения мероприятия, садится в машину и на газ давит так, словно взлететь хочет.И в груди бьется сердце в унисон несказанных слов, несовершенных действий и невыраженных чувств. У него пиздец как потеют ладони из-за страха потерять, лишиться того счастья, которое обретает рядом с Тэхеном. И ладно, если он скажет, что любит эту девушку — это одно. Но если нет… У Чонгука дыхание спирает от быстрого бега. Кажется, его тело немного отвыкло от упражнений за последнее время — все это из-за кафешек и тортиков с Тэхеном. Который и сам как самое прекрасное пирожное, самый желанный тортик и просто сладкая плюшечка. Чонгук бы так и съел его полностью во всех смыслах, но постоянный страх сделать что-то не так… Привел к тому, что Тэхен сейчас женится. Чонгук влетает в церковь подобно урагану. Распахивает двери, принося за собой запах улицы и цветущих деревьев. Находит глазами своего Тэхена, который выглядит очень удивленным. Ошарашенным скорее, а девушка рядом с ним — заинтересованной. А Чонгуку только его омега и важен. Он подбегает к нему и опускается на два колена — проезжается по полу, естественно, но кому какое дело, — и сжимает пальцами чужие ладони. — Цыпленок, цыпленочек, пожалуйста. Выслушай, — альфа не дает Тэхену и слова сказать против. — Я тебя люблю. С первой секунды влюбился, как почувствовал твой запах, посмотрел на эти очаровательные кудряшки, то, как прекрасно на тебе выглядят твои мешковатые вещи, как невероятно ты улыбаешься и заставляешь что-то нежное внутри меня шевелиться… Не член. Его тоже, но… Нет, я говорю о том, что мне с тобой безумно тепло. И я хочу стать достойным человеком, чтобы быть достойным тебя, создать с тобой большую семью из... пятерых детей? Ты же хотел именно столько, да? Да, завести двух очаровательных собачек: большую и маленькую, чтобы они тоже любили друг друга и… — Гуки, — Тэхен выглядит так, словно вот-вот расплачется. — Цыпленок, — Чонгук испуганно замолкает и тут же поднимается на ноги, обхватывая руками чужое личико. — Прости, я… Договорить Чонгуку не дают чужие губы на его, писки стоящей рядом девушки и просто гул аплодисментов. Но больше всего его шокирует то, что его целует Тэхен. Медленно, осторожно и очень бережно. Альфа сразу — как только приходит в себя — обнимает омегу одной рукой за талию, а второй зарывается руками в мягкие пушистые волосы. И сразу обоих накрывает фейерверком эмоций и ощущений: душа словно поднимается в небеса, парит, чувствуя каждое дуновение ветра, каждый его порыв, словно наблюдает за появлением звезд на небе. Невероятно. — Только мы немного испортили Ли свадьбу, — тихо шепчет Тэхен, оторвавшись от чужих губ. — Не волнуйтесь, не отвлекайтесь, все в порядке. Чонгук только смеется в ответ, целуя снова целиком и полностью своего Тэхена, который доверчиво тянется в ответ.