в основном они пиздят

      Я, бля, прекрасно, вижу как он мелко дрожит всем телом и его лицо настолько бледное, что мне начинает казаться, что он вот-вот ебнется в обморок, и все равно ведь продолжает этот свой спектакль одного актера под названием «да все норм, чел, не парься». Хотя, за ним интересно наблюдать. Дейв смотрит на меня сквозь свои солнцезащитные очки, чувствую на себе его взгляд. Его выражение лица тревожно нейтральное. Я имею в виду, его лицо максимально ничего не выражает, он не хочет сдаваться и делает все эти штуки чтобы поскорее уже отмучаться и лечь спать, свернувшись в комочек, как он обычно и спит, если много стрессовал днем. Так вот, он умудряется сочетать покерфейс со своим бледным от страха ебалом, как это блять в какой-то степени даже мило, но больше тупо и нелепо. Его руки где угодно, но не на мне. Нет, иногда он кладет их мне на талию или плечи, но дольше чем на пять секунд они там не задерживаются, в основном его руки зависают где-то в воздухе, или хватаются за простыню на кровати как сейчас, когда я снова нежно целую его в губы. Прервав поцелуй, смотрю на него сверху вниз, ожидая разрешения продолжить. — Да ты прям жжешь, Киткат. Тащишь. Ты король вечеринки и все такое. Только глянь: мы прям как те самые парочка малолеток со вписки, которые наглотались водки и трахаются сексом в спальне родителей организатора вечеринки, понимаешь? Те самые, чье сексуальное образование началось и закончилось на старом порно, которое они увидели, когда случайно нажали на порнушную рекламу на каком-то сайте, поэтому они просто трутся друг об друга и наигранно стонут, прям как, — я закрыл рот Дейва рукой, оборвав его очередной неконтролируемый бред. Хах, он что, только что сравнил нас с парочкой девственников, после всего, что было до этого дня? — Опять несешь хуйню, Дейв, просто успокойся и сделай это, — я убрал руку ото рта Дейва и погладил его по щеке в качестве извинительного жеста. — Сделать что? Очевидно, я самый спокойный тут, — Дейв уже открыл рот, чтобы снова извергнуть из своих уст монолог о том как он, внимание, цитата: «готов совершать подвиги, двигаться вперед, ломать все рамки и границы, а заодно и свое сознание, выйти за четверную стену и встретиться со своим создателем и сделать самую гейскую вещи за всю свою жизнь», это было самое долгое предложение заняться сексом в нашей жизни, он сказал это только пятнадцать минут назад, но как только мы перешли на кровать, он сделал целое ничего для выполнение своей цели. Черт, мы еще даже не разделись. Я взял его руку и положил на свое бедро и удержал ее, когда он попытался ее отдернуть. — Потрогай меня, Дейв, я не кусаюсь, все в порядке, — это точно не помогло ему расслабиться, я увидел, что он заставляет себя делать это, думаю, я наблюдатель очередной внутренней борьбы Дейва самим с собой.       Он сел на кровать так, что я оказал у него между ног, а его ноги, тем временем, лежали по бокам от меня. Я искренне надеюсь, что мы быстро сменим позу, потому что я точно уверен, что мои ноги начнут затекать минут через десять, сижу я как-то неудобно, от чего мышцы все время напряжены. Дейв медленно стал задирать мою (вообще-то, свою) рубашку, проводя ладонью от живота до ключиц, а потом так же медленно помогает ее снять. Он трогает мою грудную клетку одними пальцами и смотрит так, будто впервые ее видит, у меня пробежали мурашки по всему телу, потом он ведет ладонью по моей коже вверх и останавливается на моей щеке. После чего он притягивается ко мне и, о, гогподи, целует меня сам, причем нежно и расслабленно, совсем не горячо и не пошло, поглаживая меня по волосам. Его действия выглядят настолько нерешительными и неловкими, что неловко становится даже мне. Я снова беру инициативу на себя и углубляю поцелуй, добавляя к нему язык. Мои руки бесстыдно блуждают по его человеческому телу, не худощавому, с мышечной массой, обусловленной его какими-то непонятными тренировками в детстве. Я задираю его футболку и играюсь пальцами с его человеческими сосками. Я часто думал, зачем они вообще нужны, но ответа на этот вопрос не мог дать мне даже Дейв, но когда я их трогаю, это определенно заводит его так, что он вынужден на мгновение прервать поцелуй, чтобы нормально вдохнуть и выдохнуть. Блять, его тело такое чувствительное и я просто в восторге от каждого звука (хоть и очень тихого), который он издает в ответ на ласки, жаль, что Дейв обычно сдерживает себя. Я снимаю с него футболку и бросаю на пол, чтобы она не мешала и легонько толкаю Дейва обратно на кровать, потому что да, ноги начали затекать, и смена позы была просто необходима, чтобы мы вообще хоть как то продвинулись дальше. Дейв послушно ложится на спину и сдавливает мои бедра ногами, безуспешно пытаясь их свести. Я протягиваю руку к его лицу и медленно глажу его ухо. — Я сниму твои очки, Дейв, они натирают мне нос, когда мы целуемся, это пиздец бесит, хорошо? — Быть такого не может, детка, ты любишь меня и в этих очках. Скажи честно, ты хочешь их стянуть, чтобы не перевозбудиться и не упасть в обморок от взрыва твоего щупальцевидного члена, да, блин, Каркат, я и не думал, что я настолько сексуален, черт с ним, снимай, не хочу стать причиной твоей внезапной кончины, типа, если ты вдруг умрешь от оргазма ты же умрешь прямо на мне, ты упадешь и задавишь меня, задушишь. Просто представь, в каком виде нас найдет Джейд, когда захочет вытянуть нас из дома, прикинь, Каркат, два мертвых обнаженных тела, переплетенные. — я снова прервал Дейва, пока он не начал в красках описывать, насколько мертвыми мы можем быть, нахуй, я не намерен выслушивать это дерьмо сейчас. — Дейв, завались нахуй, прекрати блять нести всякую стремную хуйню, пока мы пытаемся заняться сексом, и либо просто отдай мне свои ебучие тупорылые очки, которые, поверь мне, являются АНТИсексуальными и я до сих пор не сломал их, только потому что не хочу смотреть как ты высмаркиваешься в наше одеяло в дикой печали от такой, несомненно, огромной потери, либо мы прямо сейчас закончим весь этот спектакль и просто ложимся спать, — Дейв снимает очки и протягивает их мне, доказывая, что останавливаться он не намерен, а я встаю и, аккуратно сложив их, кладу на прикроватную тумбочку. В комнате не ярко, шторы плотные, да и на улице ночь, комнату освещает лишь маленький светильник, поэтому уверен, что его глаза будут в порядке. Когда я возвращаюсь к кровати его ноги все так же разведены, а взгляд направлен в потолок. То, что он действительно замолчал, скорее плохой знак, чем хороший. Я не хотел, чтобы он молчал, я хотел, чтобы он прекратил выдавливать их себя странные жутковатые сюжеты. — Дейв, мать твою, Страйдер, мы можем остановиться, если ты этого не хочешь, — я вернулся к нему и успокаивающе погладил по коленям, — я же блять вижу, что ты не в порядке. — Черт, прости, я просто без понятия, что должен делать, — Дейв сел на край кровати, чтобы обнять меня за талию и уткнуться носом в мой живот, я, в свою очередь, внутренне приготовившись к его откровениям (куда мы без этого?), положил руки ему на плечи и легонько массировал их, чтобы он не начал биться током от перенапряжения, — видишь ли, моя задница сжимается от одной только мысли о посторонних объектов в ней, при чем и от дикого ужаса и от желания одновременно. Дай мне успокоиться и мы продолжим, секунду. — Боишься, что будет не приятно? — его руки сжали меня крепче, он кивнул, потеревшись об меня лбом.       Что ж, в принципе, я могу понять, откуда у него взялся страх секса в этой позиции. Но раньше я терялся в догадках, почему Дейв относится к этому так. Стоит взять на себя инициативу и быть более настойчивым, он зажимается и паникует, а после долго извиняется. Это невероятно тупо, правда, я думаю, это пиздец как тупо, что ему так искренне жаль за это, будто это имеет какое-то ахуеть огромное значение. Мне кажется, для Дейва не то что дать выебать себя, да и вообще, дать кому то брать над ним верх и контролировать — табу. И я осознавал это и потому никогда не настаивал и тем более не принуждал. Дейв сам предложил мне сделать это, он сказал, что доверяет мне и верит, что я не поведу себя с ним как полная мразь или типа того. Его доверие так льстит мне, повышая уверенность и самооценку, приятно слышать от него такие милые вещи, сразу начинаю верить, что я готов на все. О, Дейв Страйдер, что ты со мной творишь. Сейчас я правда готов на все, лишь бы мой человеческий парень, слэш, мейтсприт, перестал чувствовать вину и страх.  — Дейв, это невероятно тупо — думать, что я решил заняться с тобой гейским человеческим сексом, будучи совершенно неподготовленным. Конечно, перед этим я прочел кучу статей и, блять, когда я понял, что статьи не отвечают на все мои вопросы, я встретился с Дирком, чтобы он все мне подробно объяснил, — я чувствую как краснею, вспоминая свой разговор с его братом, это было МЕГА неловко для меня, — понимаешь, даже не смотря на то, что мы до этого никак не контактировали, я знаю что он гей и он скорее всего знает как заниматься гейским сексом. Я полностью подготовлен, Дейв, я сделаю все аккуратно и не сделаю тебе больно, — через минуту молчания Дейв хихикнул.  — Ты разговаривал с Дирком как правильно трахать меня в задницу, блин, чувак, ты лучший, как нам теперь смотреть ему в глаза, — на этом он засмеялся громче, но мне было не до смеха, поэтому я взял его лицо в ладони и заставил посмотреть на меня. Дейв смущенно улыбается, — ладно, приятель, думаю, я готов продолжить, типа, ты только посмотри, я перестал трястись как наша старая стиральная машинка, а ты помнишь, что вместе с ней тряслась и вся наша берлога, это было ужасно, хорошо, что мы взяли машинку получше и потише, ладно, все-все молчу, слышишь? Я закрыл рот прямо сейчас, — я закатываю глаза.  — Дейв, если тебе будет неприятно, скажи мне и я остановлюсь, хорошо? — Дейв уверенно кивает и тянется ко мне за очередным поцелуем, я воспринимают это как зеленый свет к активным действием и тянусь к завязкам на его штанах.       Пока я вожусь с его кривым узлом, он уже стянул мои шорты до колен. Блять, вечно он завяжет эти шнурки так, что хуй развяжешь. Я оставил его говно ему же и скидываю свои шорты на пол, он в мгновение распутывает этот комок шнурков и кидает свои штаны туда, где и остальная наша одежда. Подняв взгляд я замечаю, что, блять, он даже не надел под штаны трусов, поэтому он сейчас совершенно голый. Так же я заметил, что все волосы пропали, даже на ногах, но делаю вывод, что если я начну задавать вопросы, то не смогу заткнуть его еще минут пять, потому молчу. Свои боксеры я решил пока оставить на месте, чтобы не испугать его ненароком. Мы уже много раз занимались с ним сексом и, конечно же, мы видели друг друга голыми, но боюсь, что он растеряет всю свою целеустремленность сразу, как только вспомнит, что именно я собираюсь в него запихать. Я покрываю его лицо легкими поцелуями вызывая щекотку, и он, улыбаясь, отворачивается, открывая взор на свое ухо, к которому я тут же наклоняюсь и горячо выдыхаю, легонько прикусывая. На своей голове я чувствую его мягкие руки, которыми он гладит меня по волосам. Губами спускаюсь ниже — к его соскам, беру один в рот и играюсь языком. Но и там я надолго не задерживаюсь. Кончиком языка веду от соска к его человеческому пупку. До этого мне никогда не выпадала возможность трогать его и нависать над ним вот так; он кажется таким уязвимым и, блять, это так возбуждает меня, но я никуда не тороплюсь, потому что сегодня я доставляю удовольствие ему, а не наоборот. Спускаюсь ниже и тут же воодушевляюсь, потому что вижу, что Дейв смог возбудиться, несмотря на свою нервозность. Его всегда так просто возбудить, наверное, из-за его не богатого опыта, что не может не умилять меня. Я намеренно избегаю прикосновений с его половым органом и целую вокруг. Смотрю на Дейва, потому что он сжал мои волосы, пытаясь привлечь мое внимание, и встречаюсь с его хмурым взглядом. Сдерживаю улыбку, я знаю, чего он хочет, но он не скажет этого вслух, а я делаю вид, что не понимаю, чего он добивается. Отвечаю на его хмурый взгляд таким же хмурым взглядом, беру его за руку и целую. — Мне нужно, чтобы ты перевернулся. — Мы не можем заниматься сексом в этой позе? — смотрит на меня умоляюще. — Я учту твои пожелания, но я все равно хочу, чтобы ты перевернулся и встал на колени, давай, мой хороший, я тебя не обижу, — Дейв тяжело вздыхает и медленно нехотя переворачивается, принимая коленно-локтевую позу, которую я и требовал, но больше трех секунд на локтях он не продержался и уронил голову на подушку закрывая ей лицо и тихо бормоча разные ругательства. Я не стал ждать, когда он прекратит выплеск смущения переформированный в недовольство и склонился над ним. Целуя его между лопаток, рукой я гладил его живот, своей паховой областью я уперся ему в ягодицы. Дейв остановил ругательства и посмотрел вниз, — видишь, Дейв, не такая уж и плохая поза, тем более так мне удобнее будет ласкать тебя не только спереди, — кусаю его за плечо, но так, чтобы не осталось следов. — Завались, не говори больше ничего, Каркат, боже, эта поза кажется унизительной, — я заметил, что кончики его ушей покраснели. — Вот, что я по-твоему делаю? Пытаюсь тебя унизить? Тебе неприятно? — Нет, извини, продолжай, кажется, мой член в восторге от всего этого, только посмотри на эту чудилу. Только без пошлых словечек из твоего пошлого рта, — словесный понос Дейва так и прет, не думаю, что он вообще способен молчать слишком долго. Он иногда что-то пиздит даже во сне.       Целуя позвоночник и поглаживая своего парня по бокам я спускаюсь ниже к его ягодицам, которые раздвигаю и на секунду удивленно замираю, потому что на его заднем проходе волосы тоже удалены. — Ты так и будешь пялиться или может мы уже сделаем что-нибудь? — Дейв поднимает голову и, видимо, ищет ответ в моем взгляде, на вопрос, почему я остановился. Но я решил не отвечать, вместо этого я наклонился и облизал его анус, на что тот сразу дернулся и подался вперед, чтобы избежать нового прикосновения. — Стой, блять, что за хуйню ты сейчас творишь? — последние капли самоконтроля Дейва потеряны, сейчас он ошарашен и даже не пытается этого скрыть, — чувак, нет, это же грязно, не делай этого. — Дейв, ты зависал в ванной, без приукрашиваний, три часа, хотя я без понятия, чем там можно заниматься так долго. Блять, ты даже побрился, готов на все сто процентов, самый чистый и самый свежий, просто, нахуй, благоухаешь. Я хочу это сделать, можно? — Ты дьявол, Каркат, самый настоящий демон во плоти, — хмурюсь, — но тебе не обязательно все это делать, ты же сам никакого удовольствия не получишь от процесса, я не понимаю, зачем тебе это. — Ебантяй, мне нравится делать тебе хорошо, а теперь насладись процессом и открывай свой рот либо когда тебе неприятно, либо когда слишком приятно, надеюсь, я понятно выражаюсь, — думаю он должен понимать, на сколько потрясающе наблюдать за тем, как твои старательные ласки приводят партнера к пику наслаждения. Когда ты отдаешь максимум сил, чтобы другой участник сего деяния был в таком блаженстве, что после такого за один раз мог наполнить целое ведро. Я мотаю головой, пытаясь вытрясти из головы ненужные пошлые сюжеты из любимых романов и после того как Дейв отворачивается обратно и кладет голову на подушку я продолжаю то, что начал.       Одной рукой я удерживаю Дейва за таз, чтобы тот снова рефлекторно не дергался, второй рукой взялся на его член, после чего снова наклоняюсь и целую его анальное отверстие. Медленно провожу кончиком языка по окружности сфинктера, параллельно стимулируя член у основания, потом чуть-чуть проникаю языком внутрь и продолжаю им двигать. Как только я слышу, как Дейв резко выдыхает (скорее всего, он задерживал дыхание), я стараюсь двигать языком быстрее и перемещаю руку с основания члена чуть повыше и большим пальцем поглаживаю головку, он тут же судорожно вздыхает; я замечаю, как его пальцы сжимают подушку, в которую тот опирается лбом так, чтобы нос и рот был открыт: чем-то дышать, все-таки, нужно. Думаю, он скоро кончит. Но я добивался не того, чтобы он кончил, а того, чтобы он расслабился, и свою задачу я точно выполнил. Я прекратил все свои действия и потянулся к тумбочке, на которой стояла заранее заготовленная смазка, открыв бутылек, я налил густую жидкость между его ягодиц, закрыл его и бросил рядом на постель. Большим пальцем глажу вокруг входа и после медленно вставляю указательный палец внутрь на две фаланги. Дейв никак не реагирует, потому я продолжаю. Я сгибаю и разгибаю палец внутри него, одновременно вытаскивая и снова вгоняя его внутрь. Через пару минут я медленно и максимально осторожно, добавив еще больше смазки, подключаю второй палец. Дейв немного напрягается и выгибается в спине, прошептав очередное «блять». Но я не останавливаюсь (он же не просил), продолжаю двигать пальцами и растягивать его сзади. Но я не могу не спросить. — Больно? — Не больно, ну, терпимо, скорее неприятно или ахуеть как непривычно, пиздец странное ощущение, хочется вытолкнуть, — от возбуждения большую часть он мямлит, хорошо, что даже так я могу разобрать, что он говорит, — я все еще хочу поменять позу, Каркат, можно? — Хорошо, иди сюда, — вытаскиваю пальцы и вижу как его анус сразу сжимается, однако, его задница уже привыкла к инородным предметам, поэтому она снова открывается, ох, черт. Дейв медленно переворачивается на спину и вздыхает. — Сап, рад снова видеть тебя, я скучал, — Дейв мягко улыбается, после чего поднимается, тянет ко мне руки и пытается поцеловать в губы, но я уворачиваюсь, ведь этот дурной чел только недавно говорил о том, какой он «грязный». Наверное, из-за моих движений пальцами (которые я, кстати, продолжил, как только он перевернулся) он совсем забыл, что именно я делал этим ртом каких-то пять минут назад. Однако, я вижу его хмурый смущенный взгляд. — Тебе. противно? — Целовать тебя? — зачем-то уточняю, — нет, конечно, я думал, тебе будет противно. — Что? Нет, все нормально, давай продолжим трахаться языками, я хочу, — его язык заплетается, он настойчивее притянул меня к себе, не желая продолжать спор, тут же целуя, с похотью.       Посчитав, что смазки и так уже слишком много, я медленно добавляю третий палец, который Дейв встречает болезненной гримасой. Через полминуты он снова успокаивается, а я снова продолжаю движения. Я перестал прикасаться к его члену, сосредоточиваясь на том, чтобы разработать его задницу, поэтому Дейв сам притянулся ко мне, обнимая за шею и вертит своими бедрами, потираясь своим половым органом об мой живот. Сам я уже возбужден так, что оно отдается пульсирующей болью в голове, а еще периодически темнеет в глазах. Три моих пальца более свободно проскальзывают внутрь Дейва, не встречая никаких преград. В этой позе проникновение проходит под другим углом, и когда я вставил их до самого конца, я задел что-то, от чего Дейв выгнулся, негромко простонав мое имя. Блять, Дирк рассказывал, как это называется, но мой мозг не запомнил определение, ну и посрать, не так уж и важно запоминать название каждой внутренности человеческого тела. Дейв снова упал на кровать, смотря на меня затуманенным взглядом, а потом посмотрел на свой живот. Я проследил за его взглядом. — Я, кажется, только что кончил, — я в ахуе обрабатывал полученную информацию. Он только что простонал? Вслух? Я ужасно хочу стать рыцарем времени, повелителем времени, да хоть кем-нибудь, чтобы вернуть время вспять и услышать это еще раз. Это первый откровенный стон, который я услышал от Дейва. Не вздох, не выдох, не просто тяжелое дыхание, а стон. Не могу поверить, что смог сделать все настолько хорошо, да черт, это еще не конец. — Ты потрясающий, Дейв, — шепчу ему на ухо. Хотя, кому я вру, мой шепот все равно слишком громкий, но Дейв никогда не жаловался, — я так люблю тебя, ты не представляешь, как ты дорог мне, — целую его смущенное лицо, мои слова — это стопроцентная правда, а не просто, чтобы было. Я за каждое слово отвечаю, Дейв правда самое лучшее существо.       Дейв выдыхает и приподнимается на локтях, видимо, чтобы получше рассмотреть весь процесс. Снимаю трусы и подтягиваю Дейва ближе к своему тазу, держа его за талию. Дейв хватает мою руку. — Каркис, не подумай, что я тебе не доверяю, это совсем не так, ты крутой парень, самый лучший заботливый и любимый, знаешь, правда, круто очень, что мы бролюбовники, типа, я и мечтать не мог о ком-то вроде тебя, — черт, хвалить кого-то в десятки раз проще, чем принимать похвалу, — блять, ты самый лучший, маленький лохматый котик. — Говножуй, я не маленький, мы почти одного роста, сраная ты дубовая ветка, хватит нести чушь, что не так, выкладывай. — Краткость — мое второе имя, парень, всего лишь хотел попросить тебя во всех традициях романтического эротического фильма быть со мной поаккуратнее. — Конечно, блять, я буду аккуратен, придурок ты бестолковый, мне не хочется, чтобы ты слег из-за больной жопы, а мне пришлось таскать тебя на ручках до унитаза, чтобы ты мог пописать, идиот, просишь о вещах которые и так будут исполнены, чего ты ожидал от меня еще? Что я неожиданно стану злым адским зомби-львом блять потерял контроль над своими телом и оттрахал тебя до смерти пока ты не начнешь плеваться генматериалом, при том, что моя настоящая сущность будет бороться за контроль над телом где-то далеко в чертогах разума или что? — Дейв расслабленно и довольно улыбнулся. — Как думаешь, это неплохой сюжет для своего нового фанфика? — Супер дерьмовый, главное не забыть, — я снова успокаивающе целую его, после чего возвращаюсь к его заднице.       Стоит мне приблизить кончик к Дейву, я так сконцентрирован, что член перестает вертеться и я легко, но все равно медленно вхожу на треть. Мы одновременно выдыхаем и встречаемся взглядами. Дейв выглядит довольным ситуацией и я продолжаю толкаться вперед, наблюдая как стенки ануса растягиваются под давлением. Сексуальное зрелище заставляет меня растерять всю концентрацию, поэтому член снова начал бесоебиться. Тролли даже не дают имена своим половым органом, мы просто спокойно занимаемся наполнением ведер, без имен гениталий. Поэтому сначала я был ошеломлен тем, как Дейв говорит со своим отростком. Он давал ему имя, но благодаря моему вмешательству Дейв называет его просто «член». Свой отросток я тоже теперь называю «член». Обмен культурами больше сказывается на мне, чем на Дейве, вот блять. На самом деле я не особо жалуюсь, романы куда проще писать, если у каждой части тела есть свое название. Альтернианский язык слишком сложен для остальных жителей этой ничтожной планетки, никто и не попытался его внедрить. Когда мой пах встречается с ногами Дейва, мои мысли, наконец, очищаются от мусора и тупых размышлений. Сейчас я здесь с Дейвом и я вошел полностью. Смотрю на Дейва, которому не терпится открыть рот и описать это все, я хмурюсь и отвожу от него взгляд, чтобы тот не смел пока произносить ни слова, после чего немного выхожу и толкаюсь. Дейв снова вздыхает и, уже не спрашивая, ментально, разрешения, начинает пиздеть. — Ебануться, чувак, это странно, почему он двигается, типа, куда там ваще двигаться, не понимаю, че он пытается найти, че он делает, чувак? — я чувствую, как гнев закипает во мне, но я из-за всех сих стараюсь держать себя в руках, но думаю по мне прекрасно видно, как я раздражен, когда я смотрю на него. Каждый день одно и тоже. — Дейв, посмотри на меня, тупица, ты видишь это лицо? Это лицо тролльского биолога или, может, ученого? Ты видишь, что я в курсе, почему моя штука так себя ведет? — я показываю на свое лицо пальцем. — Это буквально твоя штука, чел, как ты можешь не знать? — Потому что мне всегда было похуй, видишь ли, всю свою жизнь я жил в своем уютном, просто, блять, восхитительном улье, и даже за кучу альтернианских солнечных, мать вашу, оборотов, мне было глубоко посрать! Знаешь почему, мой дорогой? Потому что, блять, тролли просто наполняют ведра, они не думают «хм, интересно, как моя извилистая штука работает» и абсолютно точно не спрашивают другого тролля «можно я потрогаю твою извилистую штуку», знаешь почему, сладкий? — я развожу руки в стороны, — потому что если ты обнажен и лежишь с кем-то на одной горизонтальной поверхности, это автоматически значит, что ты можешь трогать что угодно и как угодно, не называя член членом и все остальное! Всем похуй, Дейв, как эта штука работает! Она выделяет генматериал, а больше для тролльского общества и ничего не нужно! — я потираю переносицу пальцами и, успокаиваясь, добавляю, — мы обязательно найдем какой-нибудь учебник или подойдем к Канайе, если тебя правда это заботит.       Дейв промолчал, я надеюсь, его все это не заботит. Начинаю медленно двигаться, а когда ускоряю движения, наклоняюсь к Дейву, чтобы поцеловать. Я рассчитывал на один поцелуй, но мы не можем оторваться друг от друга. Страйдер делает тихие прерывистые звуки при каждом резком толчке, если его губы не заняты моими, поэтому он старается не отрываться от меня. Я целую его шею, однако мне не нужно быть так близко к его груди, чтобы слышать невероятно быстрое сердцебиение, уверен, мое такое же быстрое. Слова и темы для разговоров перестают вертеться в наших головах, как и растерялись все попытки контролировать наши движения и поступки. Мы снова целуемся, я двигаюсь так быстро, что кажется, будто пробегаю марафон, мы оба потные, но мне это нравится. Мне нравится трогать его влажное тело, я в восторге от того, что смотрю на его полуоткрытый рот и крепко зажмуренные глаза, я не могу перестать впитывать каждое его изменения в мимике, я не могу перестать нюхать его, не могу перестать целовать. Он делает тоже самое для меня, я чувствую, насколько счастлив. Он продолжает изредка извлекать звуки, а я продолжаю ловить каждый и чувствовать фейерверк в своей груди. Он изгибается мне навстречу и активно откликается на мои ласки, он ласкает в ответ и забывает, что такое страх. Но в момент, мои жаркие движения и горячее дыхание прерываются, когда неожиданно перед глазами поплыли цветные пятна. Я замер, чувствуя как кончаю. По телу пробежала дрожь и я забыл как дышать, все, что я смог сделать — схватиться за член Дейва, чтобы он достиг разрядки вместе со мной. Его ладонь оказалась поверх моей и, когда оргазм уже отступил меня, а мой член вернулся на свое законное место, Дейв только до него дошел. Потом мы, уставшие как слабые юные вигглеры, что не могут самостоятельно сделать более трех ползков, легли рядом. Плечом к плечу. Ну, очевидно, не стоит уточнять, что лег только я, Дейву не пришлось шевелить ни пальцем, ни волосинкой, потому что он изначально классно устроился. Я посмотрел на Дейва, Дейв, который уже отдышался и выровнял дыхание, посмотрел на меня. Минута молчания, видимо, показалась для Дейва персональным адом, поэтому он тут же открыл поток своих ахуенно умных вопросов. — Чел, почему нет презервативов для троллей? Я буквально чувствую как твоя хрень из меня выливается, это ебать как отвратительно. — Скажи, что ты просто шутишь, это не серьезный вопрос, ведь так? — Нет типа почему у вас нет такой полезной штуки, Киткат, объясни, я правда не догоняю, типа, вообще, — я смотрю на него долгих пять секунд, выясняя, серьезен ли он, и, не замечая насмешки, сажусь, чтобы было проще жестикулировать и не тыкнуть его в глаз. — Ты, блять, видел как эта штука двигается? Любой презерватив просто спадет нахуй! И это не учитывая, что напяливать его совершенно нет никакого смысла, Дейв, тупой ты баклажан, тролли спариваются, только когда нужно наполнить ведро, понимаешь? — это абсолютно не значит, что мы не занимаемся сексом для развлечения, но секс абсолютно точно не является основной целью любых тролльских отношений. Я агрессивно вздыхаю и потираю переносицу снова, когда Дейв поднимает пальцем, чтобы уточнить. — Почему мы не наполняли ведра прежде? — я говорю себе, что обязан оставаться терпимым его тупым вопросом, но я же не спрашиваю Дейва по сто раз на дню, почему его генматериал не под оттенок его крови. Мои щеки горят, — Дейв, сядь на секунду, иди ко мне, — я потянул Дейва за предплечье, помогая подняться, его лицо в отвращении сморщилось, — чувствуешь? — Дейв не понял, а потом я пальцем провел по его животу, смазывая его белый генматериал, которого ничтожно мало, по сравнению с моим, — сравни количество, которое все еще внутри тебя и то которое на тебе, теперь понимаешь? — Вау, отвратительно, мне нужно пойти помыться, проблеваться или отлить, буквально, лол, — Дейв подорвался, но я потянул его обратно на кровать и заставил лечь рядом со мной. — Нахуй мытье Дейв, я тоже весь измазан, давай позаботимся обо всем утром, поспи со мной, — сонливость давит, идти мыться не хочется, как и отпускать Дейва из своих объятий. Пусть мы липкие, мокрые и в целом отвратительные, Дейв, что-то пробурчав, выключает ночник и натягивает на нас двоих одеяло. Теперь очень тепло и уютно. В принципе, вся прелесть отношений это ложится спать под утро в обнимку. Я дико счастлив. Особенно счастлив, когда Дейв тихо шепчет: «Я люблю тебя, Каркат», ничего не могу с собой поделать, когда мои глаза самопроизвольно слезятся. Ни кто-то, а Дейв, действительно любит меня, в груди расплавается тепло, что не сравнится с тем пламенным жаром, что был недавно. Я зарываюсь носом в его ключицу. «Я тоже люблю тебя, балда»