Троя

Наверное, впервые за семь лет Андрей думал не о своих обязанностях. Давно, когда они начинали все практически с нуля на новом месте после развала фирмы, отец научил его уходить с головой в процесс работы собственным примером, но сегодня мысли витали далеко от происходящего в офисе. Угораздило же Ташку так удачно вопрос задать. Как по заказу прямо. Еще Катя истерику закатила для полноты ощущений. А так хорошо день начинался… О том, что стоит предохраняться, Жданов даже не вспомнил ни в первую ночь, ни во вторую. В конце концов, Катя — не Инна. Если залетит, то ему только на руку будет, а прижать ее хозяина станет гораздо проще. А уж защитить свою семью особого труда не составит. Не в первый раз. Главное, чтобы сама девчонка успокоилась и поверила ему. Ночью он ей точно не врал, а утром… Ну, пусть будет считаться, что слегка исказил факты. Да и мысль о втором ребенке ужаса не вызывала. Даже, кажется, наоборот. А в мыслях мелькали самые разные картинки, но все, как одна, были невероятно соблазнительны и слишком хороши для того, чтобы стать правдой. Почему-то хотелось выпить хоть полстакана виски и уехать домой, но на носу выпуск коллекции, а просрать все из-за своих желаний, которые могут подождать до вечера, Андрей не мог. На кону стояло слишком много. Поэтому бутылка со спиртным так и не была открыта, а вместо того, чтобы поехать домой самому, Жданов, поколебавшись, набрал номер Семена. — Палыч, ты что-то рано, — пробасил охранник в трубку. — Тихо тут все. — Девчонки чем занимаются? — поинтересовался Жданов, нервно барабаня по столешнице пальцами. — В доме пока, не выходили никуда. А что? — Придумай, что угодно, но сегодня за территорию не выпускать ни под каким предлогом. Если куда-то соберутся — доложишь, — подумав, ответил Жданов. — Натворили что-то? — Не задавай вопросов, которые тебя не касаются, — огрызнулся Андрей. — Приказано — выполняй. — Да понял я, понял. Андрей Палыч, ты не в духе сегодня что-то. Что у тебя случилось хоть? — поинтересовался Семен. — Не как шефа спрашиваю. — Не как шеф отвечаю: склероз со мной случился аж два раза, — усмехнулся Андрей. — Вот теперь думаю, а не рановато ли… — Для чего? — Для склероза, Сема, для склероза. Если что, звони сразу. — Может, по пиву вечерком? А, Палыч? Давно не сидели, — подумав, спросил Семен. — В другой раз. Сейчас не до этого, — с легким сожалением ответил Жданов и попрощался. Начальника своей охраны он знал давно и относился к нему как к приятелю. «По пиву» было соблазнительно, можно было бы на несколько часов забыть обо всем, слушать Семины рассказы под негромко бормочущий телек и отдохнуть от бесконечного бега по кругу. В его дела Семен никогда не влезал, хотя и знал об Андрее достаточно много. Да и о Семене Жданов знал практически все. За кажущимся добродушием и неторопливостью скрывалась жестокость палача. Прошедший обе Чеченские, получивший контузию в первой, Сема мог, не моргнув глазом, перерезать глотку любому, а после спокойно усесться пить чай под звук капающей крови и хрипы. О войне он не любил рассказывать, только когда сильно напьется, мог вспомнить что-то. И его подчиненные были ему под стать. Неудивительно, что Катя их побаивалась, а переубеждать ее Андрей не спешил. Будет еще время. От мыслей, вертящихся далеко от рабочего процесса, его отвлек Ромка. — Андрюх, ты совещание-то собирать будешь? — А что, всем не терпится похвастаться новыми косяками? — мрачно пошутил Жданов. — Народ обеда желает, а без твоего царского повеления с места сдвинуться боится. В компании только ты святым духом питаешься, — Малиновский прикрыл дверь в президентский кабинет. — Я, кстати, тоже жрать хочу. — Столовка в помощь, Ромио. Еда там приличная, — Андрей пожал плечами. — Совещание через двадцать минут, можешь успокоить всех страждующих. Тебя же для этого сюда заслали? — Ты что-то не в настроении сегодня, Жданыч, — заметил Рома. — Совесть мучает, что свой монашеский образ похерил? — Да это тут причем… — Я тебя в разных состояниях видел после загулов, но такой кислой рожи не припомню, — Малиновский ухмыльнулся и достал пачку сигарет. — Я закурю? — Твои зубочистки воняют на весь кабинет, — Жданов поморщился. — Как тебе вообще пришло в голову курить дамские сигареты? — Были бы детские — курил бы их, — Роман с иронией глянул на друга, прикурил, не дождавшись разрешения. — А ты второй день, как в воду опущенный ходишь. Облажался на свиданке, что ли? Совершенно все позабыл, я смотрю. Наверняка завалился с ней в кровать, даже имени не спросил. А мог бы и вино организовать, музыку такую, романтичную… — Ты мне пытаешься мастер-класс дать или о своих подвигах рассказать хочешь? — Андрей поморщился. — Я ж сказал уже, что все пучком. Шпили-вили, трали-вали, поцелуй в щечку, я позвоню тебе завтра, крошка. — А поедем сегодня в клуб, а? — Мне домой нужно. Ташка ждет, — привычно отмахнулся Андрей, глядя куда-то поверх Роминой макушки. — И няню ее вечером без присмотра оставлять не стоит. — Думаешь, она нашла, то, что искала? — Малиновский внимательно взглянул на Андрея. — Или боишься, что найдет? — Вряд ли, — Жданов пожал плечами. — Но ее настрой мне не очень нравится. — А что она? — Да сидела-сидела, а тут вдруг выходной решила выпросить, — Андрей потянулся к Роминым сигаретам и чиркнул зажигалкой. — Точно порылась у тебя… А где, кстати, она могла порыться? Кабинет ты закрываешь, спальню тоже, — Ромка хмыкнул. — Или ты ей ключи от сейфа вручил? — Ага, и код сказал, — Андрей заржал. — Скорее всего, она просто решила свалить подальше. — Ну и пусть валит, — Малиновский затушил окурок. — Не знаю, кто ее хозяин, но вряд ли она далеко уйдет. Или ты на нее какие-то планы имеешь? — Какие на нее могут быть у меня планы? — Жданов ухмыльнулся. — Сам посуди, на носу показ, остаться без няни мне сейчас совершенно не улыбается. Вот мама приедет, тогда пусть валит. Хотя, я думаю, она прекрасно понимает, что ее прихлопнут тут же. — Или она за это время найдет все, что ей нужно. И что тогда? — Ромка обеспокоенно взглянул на друга. — Жданыч, ты понимаешь, что рискуешь? Кто ее знает, на что она способна… — Да, Ромио, согласен. Люди, порой, полны сюрпризов, — задумчиво протянул Андрей, глядя на прихотливо извивающийся сигаретный дым. — Пачку оставь мне, а? На удивление, твои зубочистки очень даже ничего. Ты, кажется, мечтал о совещании? — Андрей затушил сигарету и нажал кнопку селектора. — Мария, пригласите в конференц-зал руководителей отделов через десять минут. Кроме Романа Дмитриевича. Он в курсе. — Хорошо, Андрей Павлович. Я сейчас. Малиновский вдруг вспомнил, что забыл документы у себя в кабинете и предпочел убраться подальше от мрачного друга. Жданов же задумчиво покрутил оставленную ему пачку сигарет и откинулся на спинку кресла. Видимо, все-таки придется выпить по бутылочке пива с Семеном. Погода сегодня была замечательной, но Кате никуда идти не хотелось. Утро начиналось практически сказочно, с легких поцелуев и ласк — замечательное продолжение ночи. Казалось, что все сказанное Андреем чистая правда, и хотелось бы поверить его словам, но что может быть общего между ними. Бразильский сериал какой-то. Богатенький отец-одиночка вдруг ни с того ни с сего влюбился в няню своей дочери. Ну-ну. Только жизнь не сериал. Сказать ему сейчас кем она является на самом деле и дальше что? В лучшем случае, сдаст ментам. И все, можно писать завещание. В сказочное «поймет-простит» Катя не верила, но и заканчивать свою работу не хотела. Попросту не могла. Интуиция буквально вопила об опасности и, несмотря на то, что на собственную жизнь ей было плевать, получить пулю в лоб она не хотела. Да и привыкла к этому дому и его обитателям. Лично с ней никто и никогда так не возился, как Андрей. Катя по многолетней привычке доверять и показывать свои слабости не спешила, хотя было приятно ощущать, что о ней кто-то заботится. И если раньше это казалось ей диким, то сейчас она уже привыкла к вниманию. Даже нравиться начало. Вечера она ждала с замирающим от страха сердцем. Андрей уехал злой и раздраженный из-за ее очередной выходки и в каком настроении и когда вернется — неизвестно. Ругаться с ним она уже не хотела, но Ташкин вопрос так удачно заданный во время завтрака, выбил обоих из колеи, а Кате так вообще плохо сделалось. Сегодня, может, Андрей и осторожничал, но по поводу их первого раза она не была уверена на сто процентов. Она его вспоминала-то осколочными фрагментами без привязки к хронологии. А вдруг… Мысль о ребенке заставляла испытывать ужас. Даже если удастся каким-то чудом выжить самой и скрыть истинное положение дел от Андрея, то вряд ли ему нужен отпрыск от няньки. А уж про долго и счастливо с кучей детишек можно даже не мечтать. Так только в сказках бывает. А жизнь Кати Пушкаревой если и была сказкой, то исключительно страшной. Жданов приехал гораздо раньше обычного, в самом мрачном настрое из всех возможных, и Катя подойти к нему не решилась, чтобы встретить. Если захочет, то сейчас сам заговорит. Видимо, он решил так же, потому что кроме сухого «Привет» она от него ничего не услышала, а потом он вообще пропал из виду. Только когда Катя с горем пополам уложила Ташку и уже почти ушла к себе за книгой, чтобы усесться в гостиной и спокойно дождаться, когда его величество соизволит явиться, пришел уставший и какой-то потухший Андрей. С трудом подавив желание кинуться к нему, чтобы обнять, девушка направилась в свою комнату. Позовет, интересно, или закроется в кабинете? — Кать, — Жданов окликнул ее почти у самых дверей. Катя обернулась на зов. — Разговор есть. Пожалуйста. — Я спать хочу, — вместо того, чтобы согласиться, вырвалось у нее. Было страшновато, кто знает, что он сейчас скажет. У него было время подумать. Может, и настроение такое из-за сделанных выводов. — Я тоже, но… — Андрей слабо ухмыльнулся, — полчасика-то меня можно потерпеть? — А тебе есть, что мне сказать? Ну, кроме того, что ты утром уже наговорил, — Катя прищурила глаза. — Вот и пойдем, послушаешь, что я скажу, — Жданов кивнул в сторону кабинета. — И по поводу утреннего разговора тоже пообщаемся. — По поводу утреннего разговора пообщаемся, — Катя поморщилась, — а потом я, может быть, послушаю, что еще ты хочешь мне сказать. — Отлично, благодарю за снисхождение, — язвительно произнес мужчина. Катя еле слышно вздохнула. Вот и зачем его драконить было? — И что же ты мне такого хочешь сказать сверх того, что было сказано утром? — пробурчала Катерина, когда дверь за ее спиной захлопнулась. — А ты не успокоилась до сих пор? — Андрей обошел Катю по дуге и сложил руки на груди в замок. — Я же сказал уже, что все было под контролем. Ты мне настолько не доверяешь? — Я… — Катя даже забыла, что вообще хотела высказать Андрею. А ведь сочиняла полдня. — Страшно, да? — Жданов вдруг улыбнулся. — Присядь-ка. Ты истерику прекрати на ровном месте делать. У тебя месячные когда были? — Три недели назад где-то, — девушка, как завороженная, исполнила просьбу Андрея и плюхнулась на уже полюбившийся диванчик. — Ну и все, — Андрей ухмыльнулся. — Считать не пробовала, когда можешь забеременеть, а когда нет? — Нет, — пробурчала Катя. Нервы и так натянуты стальными струнами, так что рассказывать Андрею, что уже насмотрелась на матерей-одиночек, залетевших по дурости на вписке неизвестно от кого, не стала. И пример ее собственной мамаши совершенно не вдохновлял. Андрей осторожно присел рядом. — Да и тебе это вряд ли нужно. — Мне, Катюш, нужно, чтобы меня дома встречали не как врага народа. На твои истерики у меня сил нет, — Андрей достал пачку сигарет и задумчиво покрутил ее в руках, словно решая, закурить или нет. Катя с любопытством уставилась на него. Пачка приметная, такими ее Мишка угощал. — Ты это к чему клонишь? — недоверчиво спросила Катя. — С утра очень резко отреагировал на твои слова, прости. Я тебя рабочими проблемами не загружаю, но сейчас очень неспокойно в компании, — Андрей убрал сигареты обратно в карман и снял очки. Нервничает? Почему, интересно? — А пахать по восемнадцать часов в сутки, как раньше, я сейчас уже не могу себе позволить. — Почему это? — Дома ждут. Если бы еще встречали не истериками и капризами, было бы отлично, — Жданов ухмыльнулся. — Целовать тебя гораздо приятнее, чем уговаривать и успокаивать. — Только не говори, что продолжения хочешь, — Катя прищурилась. — Если скажу, что не хочу, то совру, — Андрей усмехнулся и выложил какую-то коробочку на стол. — Раньше резинка всегда была в кармане в пору буйной молодости, а в последнее время не требовалась как-то. Но пусть будет. Чтобы ты не переживала, раз уж мне не доверяешь. — Прекрасно, мое мнение тебя, видимо не интересует, хочу еще раз с тобой в постель лечь или нет? — Катя прищурилась. — Я тебя уговаривать не буду, хотя хочу до умопомрачения, — Андрей улыбаться перестал, задумчиво глядя в одну точку. — Через неделю мама приедет, хочешь, отвезу тебя к врачу, если до этого времени не успокоишься. А пока посидите дома с Ташкой, пожалуйста. — А ты приезду мамы не рад, видимо. — Да рад, конечно. Хоть немного освобожусь. И Тася на тебе по утрам виснуть перестанет, — Андрей устало улыбнулся и подвинулся к девушке. — К тебе мама приставать не будет, а моя жизнь заиграет новыми красками. Буквально через пару дней после ее приезда. Примерно столько маме понадобится, чтобы понять, что я к тебе неравнодушен, — Катя дернулась от легкого прикосновения к ее щеке. — Еще день она потратит на допрос с пристрастием, чтобы выяснить, насколько. Хотя, пожалуй, сэкономлю ей время, а себе нервы, отвечу честно на ее вопросы. — Не надо, — Катя отвела взгляд и попыталась отстраниться от ласкающей ее лицо руки, несмотря на то, что хотелось прямо противоположного. — Что не надо, Катюш? — теплые пальцы мягко обхватывают подбородок, не дав ей отвернуться. — Маме говорить, что люблю тебя? Так все равно узнает. А подробности ей не интересны. Даже если ты будешь проводить каждую ночь в моей постели, она ни слова не скажет против. Мама давно усвоила, что я все равно сделаю так, как посчитаю нужным. И отстраниться бы, пока еще есть такая возможность, отвести взгляд от уже знакомо темнеющих глаз, в глубине которых плещется пока сдерживаемое желание, но тело предательски дрожит и послушно подается вперед. И отказаться от своих желаний невозможно, и признать вслух, что тоже хочет его, страшно и неловко. Андрей торопливо, жадно поцеловал ее, довольно ухмыльнулся и прошептал Кате в губы: — Ложись спать, Катенька. А то мне придется вспоминать, как пользоваться презервативами прямо сейчас. Люблю тебя.