***
Большой, словно шкаф, мужчина по имени Лютер, одетый в нелепо маленькое для него пальто с ветхими митенками на волосатых руках, с серьёзным лицом сел на диван напротив Кэтрин; Диего, что встретил её, стоял, облокотившись о кресло и сложив руки на груди, выжидая хоть каких-нибудь объяснений; их сестра Эллисон возилась на кухне, чтобы сделать горячий чай для только что прибывшей; Ваня же обеспокоенно пристроилась рядом с продрогшей девушкой, чтобы укутать её в одеяло и согреть; только Клаус, единственный из всей семьи, чему-то улыбался, еле держась на ногах, но крепко сжимая бутылку дорогого виски в руке. — Итак, скажи для начала, куда ты пропала? – прервал продолжительное молчание Номер Один. — Я... я была в Комиссии. Целый месяц... Месяц ужаса, который, кажется, длился вечность! – то тихо, то срываясь на крик, выложила девушка. — Кэтрин, ты сейчас дома, успокойся, – проговорил Диего, будто мог как-то повлиять этими словами на ее состояние. — Ха, легко тебе говорить, братец. – на выдохе произнесла виновница «торжества» и вымученно ухмыльнулась, не посмотрев даже на Второго. — Что такое «Комиссия» ? – непонимающе спросила Ваня. — Это тайная организация. Они контролируют пространственно-временной континуум. Делают всё, чтобы события, которые должны случиться, произошли, и наоборот... – Кэт выдержала небольшую паузу, чтобы вдруг не пошли слезы, и продолжила: — Ради этого они не погнушаются даже убийством. — Это... – Эллисон не знала, что сказать, но всё же хотела поддержать сестру. — Просто ужасно, Кэтрин. – Номер Три подала ей чашку чая, чтобы девушка согрелась, а сама села рядом. — Ну да. – горькая ухмылка показалась на её губах. — Что они с тобой делали? – не оставлял в покое Лютер. — Ставили эксперименты, что ж ещё. Им показалось выгодным иметь такую же способность, как у меня. – уже более спокойным голосом высказалась девушка. Нельзя ей тут плакать перед семьёй, а то подумают, что она слабая и не может за себя постоять. — Они делали это, как наш отец, но гораздо хуже. Кстати, а где он? Тут же в помещении повисла тишина, еще более тяжелая, чем до «семейного собрания». — Он сдох, ха-ха, умер наш папаша, – прорезался голос уже изрядно пьяного Клауса. — Не говори так про отца! – пригрозил Четвёртому Номер Один. Да, Реджинальд был не самым лучшим отцом, но он любил их. Любил по-своему. Лютер знает и верит, что старшему Харгривзу было не плевать на своих, хоть и приёмных, детей. — Ха-ха, понял-понял. Молчу, дорогой мой. – сказал Клаус и, развернувшись на сто восемьдесят градусов, вальяжно пошёл в сторону кухни, немного заваливаясь и припевая: «Проголодался я чуток, мне Лютер преподал урок...» — Как умер?! – спросила ошарашенная новостью Кэтрин. — Сердечный приступ. – коротко ответил Диего. — Нет, мы не знаем точно ли это был приступ. Я считаю, что его убили. – говорил Первый с уверенностью, как будто другого варианта смерти Реджинальда и быть не могло. — Начинается... – недовольно отозвалась Эллисон и, встав с дивана, обратилась уже к Кэтрин: — Я пойду поищу свою сухую одежду и положу тебе в комнату, чтобы ты переоделась, хорошо? – получила в ответ кивок и ушла. — Как ты выбралась оттуда? – спросила Ваня. — Мне удалось сбежать с помощью портфеля. – встретившись с недоумевающим взглядом Седьмой, Кэтрин пояснила: – Для агентов Комиссии это средство перемещения во времени, почти как машина времени из историй, что мы читали в детстве в тайне от отца. — А где этот портфель? — Я его разбила. – спокойно ответила девушка. — Я, конечно, всё понимаю, ты боялась и так далее, но зачем разбивать портфель, который буквально спас тебя и с помощью которого можно всегда сбегать от этой Комиссии? – начал говорить Второй со скепсисом в голосе. — Ты считаешь, я настолько глупая, что не подумала об этом? – подняла одну бровь, с вопросом глядя на брата. — Видимо, да. – подытожил Диего. — Напомни-ка, Номер Два, когда твоё мнение стало иметь вес для меня? Ах да... Никогда – с наигранно грустным лицом ответила она. — В таком случае, – закатив глаза, понял, что эта девчонка не исправима, и продолжил: — Удачи разбираться вам в этом деле уже без меня. – сказал Диего перед тем, как уйти, ведь у него есть «более важные дела в этом доме» . — Но всё же, Кэтрин, почему ты разбила портфель? – спросил Лютер. — Они могут отследить его и найти меня, найти нас. А хорошего техника или программиста, насколько мне известно, в семье нет. Плюс я была на эмоциях, это тоже посодействовало. — А почему ты переместилась именно в 2019 год, а не в 2006? — Спешила. Боялась, что меня схватят, поэтому просто крутанула колесико на портфеле и переместилась. — Понятно... Тогда надо быть всегда на стороже. Если что, мы тебя защитим. — Спасибо, Лютер. – ответила девушка и подумала, что после этого тяжёлого разговора хотелось бы нормально выспаться, но для начала ей надо принять душ и переодеться, а также понять, что нового произошло за эти тринадцать лет.***
Только-только девушка успела натянуть на себя сухие вещи, как услышала раскат грома за окном, после чего на весь дом раздался крик Лютера: — Эй, все сюда, тут что-то странное происходит. – звал он семью с внутреннего двора. Кэтрин незамедлительно решила побежать туда: чувство любопытства взяло верх. Братья и сёстры собрались в одну кучу перед какой-то голубой дырой в воздухе. Вокруг поднялся сильный ветер, было ощущение, что ещё чуть-чуть и это неизвестное явление поглотит всё вокруг. — Что это? – крикнула Эллисон, чтобы её все слышали. — Похоже на какую-то временную аномалию или крошечную черную дыру. Одно из двух. – ответил Лютер, смотря прямо в это синее чудо. — Крошечная размером с пятку Гулливера. – прокомментировал Диего. Клаус решил не медлить и, выбежав из Академии с огнетушителем, бросил его внутрь этой странной бреши. — Чем это поможет? – спросила Эллисон. — Я не знаю. Есть идеи получше? – ответил Клаус с обречённым взглядом. Но в один момент всё резко прекратилось и на землю упал какой-то парень подросткового возраста. Все, ничего не понимая, начали подходить ближе, пока не заметили лицо этого незнакомца. — Кто-нибудь ещё видит маленького Пятого, или только я? – обратился к семье Клаус. — Чёрт... – полностью осмотрев себя, сказал молодой человек в костюме, что был на два размера больше.***
— Какое сегодня число? Точная дата. — параллельно доставая ингредиенты для будущей трапезы, спросил Номер Пять. — Двадцать четвёртое. — сказала Эллисон. — Месяц? – задал вопрос он. — Март. — Хорошо... – ответил парень, раскладывая ломтики хлеба на деревянную доску. Номер Пять даже не смотрел на свою семью, хотя не видел их так долго, его будто волновало что-то более серьёзное. — Ну так мы обсудим то, что произошло? – поинтересовался Номер Один. Все смотрели на маленького, по их мнению, Пятого и удивлялись, почему он такой спокойный, ведь в детстве тот был очень активным. Вопрос был проигнорирован, поэтому Лютер продолжил: — Тебя не было тринадцать лет. — Меня не было намного дольше. – сказал Пятый, глядя в глаза своему брату. — Где ты был? – заметила Кэтрин, она впервые за все время, пока семья сидит на кухне, подала голос. Пятый глянул на неё мельком и продолжил своё дело. — В будущем. Кстати, там дерьмово. Надо было слушать старика: скачки в пространстве – это одно, а путешествия во времени – это уж как повезёт... — всё ещё не смотря на братьев и сестёр, ответил Номер Пять. Также он заметил одну странность и решил незамедлительно озвучить свой вопрос, адресованный Кэтрин, которая и являлась Восьмой: — Сколько тебе лет? — Семнадцать. – услышал в ответ. — Почему тебе семнадцать? – сказал Пятый, скептически поднимая одну бровь, пока готовил себе бутерброд. — Меня похитили люди из Комиссии в 2006 году, чтобы ставить эксперименты надо мной и моей способностью. – буднично проговорила Номер Восемь, чтобы не показывать свои переживания или страхи. — А ты как вообще смог вернуться? – резко перевела тему, дабы её дальше не спрашивали об ужасах, что происходили за тот месяц, когда она пребывала в Комиссии. — В итоге я спроецировал свое сознание на версию меня в подвешенном квантовом состоянии, существующую во всех возможных моментах времени. Пятый понял намёк сестры и решил не задавать больше вопросов. Лучше будет поговорить лично, ведь он работал на Комиссию какое-то время и на данный момент чувствует ответственность, даже если и не был причастен к тому, что происходило с Кэтрин. — Ничего не понял... – объявил Диего, как будто ответ Пятого был для него. — Понял бы, если б мозгов хватало. — Что... – вскочил со своего стула Номер Два из желания показать этому мелкому, что с Диего так общаться не стоит. Но Лютер его остановил рукой, дабы не было потасовки прямо на кухне в такое неподходящее время. — Сколько ты пробыл в будущем? – Кэтрин хотела узнать информацию из собственного интереса. Пятый, который был в её прошлом, и Пятый, которого она видит сейчас, – совершенно разные люди. Она смотрела на него всё это время и недоумевала, что могло произойти с такой яркой личностью, раз он изменился до неузнаваемости. Восьмая помнит их лучшие моменты так, как будто это было вчера: вот Пятый, её лучший друг, улыбается во все тридцать два, пока они практикуют суперспособности; вот они ходят гулять с утра до вечера в те редкие выходные, когда отец отпускал их; вот он поддерживает её, когда ей было больно или физически, или морально. Во время миссий он часто прикрывал Кэтрин, она могла быть уверенна в брате на все сто процентов. Между ними было полное взаимопонимание и доверие. И вот сейчас перед ней стоит хмурый и серьёзный незнакомец, который почему-то язвит своей семье. — Сорок два года. Плюс-минус. После этого ответа все застыли, будто время остановилось. В комнате повисла такая тишина, что можно было бы услышать звуки сверчка, будь это каким-то фильмом или сериалом. — Ты хочешь сказать, что тебе пятьдесят восемь? – спросил Лютер с недоумевающим видом. — Нет. – усмехнулся Пятый и поднял брови, смотря на Первого. — Пятьдесят восемь – это мой ментальный возраст. А моему телу, видимо, снова шестнадцать. – наконец-то закончил приготовление своего ужина. — Погоди, как такое возможно? – произнесла Ваня с широко открытыми глазами. — Долорес говорила, что в уравнениях ошибка. — проговорил он, повернувшись спиной к семье, одновременно кусая еду и смотря в круглое окно на крыше. Красивые звезды... Он начал вспоминать, как любил смотреть на ночное небо с Долорес, они даже обсуждали свои планы на будущее. Хоть что-то хорошее было в этом ужасном мире, это был личный Ад для Пятого: попасть в юном возрасте в безлюдный мир и жить в одиночестве несколько лет. Благо Долорес спасла его от жестокой кончины. — Хах, вот бы она сейчас посмеялась. — Долорес? – переспросила Ваня, не понимая, о чём говорит её брат. — Хм, я пропустил похороны? – пережёвывая еду, Пятый взял в руки газету, где красовалась фотография Реджинальда Харгривза. — Откуда ты знаешь? – с неожиданностью в голосе выбросил вопрос Лютер. — Что именно тебе не понятно в слове «будущее» ? – с насмешкой и упреком сказал он Первому. — У него сердце отказало, да? — Да. – ответил Диего. — Нет. – перебил брата Номер Один, абсолютно уверенный в своей правоте. — Ну... Приятно знать, что всё по-старому. — наконец-то закончив свою трапезу, он направился к себе в комнату, чтобы переодеться, а то ходить в этом огромном костюме – не дело. — И всё? Это всё, что ты можешь сказать? – с паузами спросила Эллисон, поворачиваясь к уходящему брату. — А что мне ещё сказать? Такова жизнь. – голос Пятого уже слышался в отдалении. — Ну... Любопытно. – в тишине произнёс Первый.