— Ты можешь жить у меня!
Ему остаётся тяжело вздохнуть и до хруста сжать пластиковый стаканчик.— Блять, ты серьёзно? Мне уже под тридцать, я обычный рабочий и мужик! Тебя вообще ничего не смущает?!
На него смотрят с наивностью и удивлением, потом лицо этого... Эм... Подростка... Молодого парня, выражает недоумение и прямо в глазах читается вопрос: "А что, что-то должно?". Гляделкинс бьёт себя по лицу, нет ну за что? За что на его бедовую голову свалился этот ребёнок?! Он не может отвязаться от него уже около года, и что ему приглянулось в нём? Обычные, немного отросшие чёрные волосы, тёмно - карие, с лёгкой краснотцой глаза, весьма худое, но подтянутое телосложение, полное отсутствие растительности на лице и неплохой интеллект. Самый обычный, среднестатистический человек! Он опрокидывает в себя ещё один стакан виски и неприятно жмурится, чувствуя как жидкость дерёт горло.— Эй, я серьёзно!
Даже невооружённым взглядом и ежу понятно, что Гляделкинс его всерьёз не воспринимает и даже обдумывать не собирается его слова. На что обиженный парень отворачивается, а потом и вовсе уходит. В глазах командира отражаются его русые волосы и синие детские глаза. Гляделкинсу ничего не мешает напиться, но уже спустя минут двадцать, он слышит крики и потасовку, куда идёт разбираться и в центре этого хаоса оказывается никто иной как этот малец. Он подходит сзади и берёт его за плечо, оттаскивая от туда, всё остальные со страхом замирают и медленно расходятся, а капитан тащит этого прилипалу за собой на улицу, там он отпускает его и один идёт в другую сторону, немного пошатываясь.Он же не дойдёт!
И малой, снова увязывается за ним, на что одноглазик не обращает никакого внимания. Они сидят на каменных ступеньках, солнце жжёт глаза и волосы, заходя за горизонт, окрашивая небо в насыщенно - фиолетовый, с малиной и недозрелым боярышником. Морской бриз приятно холодит, давая остыть после духоты клуба. Гляделкинс сидит оперевшись локтями о колени и подпирая руками подбородок и щёки. В его захмелевшей голове крутится рой мыслей, в основном связанные с этим недотёпой, упорно пытающегося добиться его, чего он не мог понять от слова совсем. Ну зачем ему он? Он потрёпан жизнью, с расшатанными нервами, скучный, ничего не умеющий и ничем не интересующий. У него скудные тёмно - карие глаза с каким-то диким красным отливом, у него чёрные сожжённые волосы, он невысокий, всего метр шестьдесят восемь. И он... Модель с обложки дорогого журнала про знаменитостей, в который так хочет попасть Злыдень. У него милое личико, вполне хорошее, даже охуенно телосложение, как у настоящего мачо, он высокий, где-то метр семьдесят пять - метр восемьдесят, у него худые аристократичные пальцы и руки, у него красивые топазовые глаза с длинными ресницами и переливающиеся на солнце чёрно - русые волосы, с коротко стриженным затылком и отросшей чёлкой. Всё девушки его, только пальцем помани, вешаются на шею все без исключения. Гляделкинс хмурится. Что-то не так. Он ему нужен в качестве игрушки? Поиграть и бросить? Или он хочет через него как-то повлиять на Злыдня? Столько вопросов и ни одного ответа!— Что? Нравлюсь?
Улыбается он, замечая продолжительный взгляд капитана.— Нет, вот думаю, за какие грехи ты мне на голову свалился.
Выдыхает он, устало закрывая глаза. Малец смотрит на его затылок и наконец садится на несколько ступенек выше Гляделкинса, позади.— А... Как тебя зовут?
Гляделкинс дёргается, что за вопросы такие?! Но он расслабляется и тихо, скорее шепотом произносит.— Роберт.
Мальчишка смотрит приятно удивлённо и мысленно, медленно повторяет его имя, смакуя каждую букву.— Красивое имя. А меня - Ник.
Он улыбается во все тридцать два зуба и неловко чешет затылок. Роберт мягко усмехается. Ник значит. Ему нравится. Определённо нравится. Он несколько раз повторяет его, мысленно думая как ему оно подходит. Он снова закрыв глаза, ушёл в себя.— Ты любишь купаться? Я имею ввиду в море.
Гляделкинс открывает глаза и смотрит на водную гладь, такую манящую и невозможно притягательную, но она ему не доступна.— Не знаю, я никогда не был на море или пляже.
Ему это не очень интересно, но жажда попробовать, увидеть, почувствовать всё ещё живёт в его душе.— Что?! Но почему? Ты же так часто путешествуешь, неужели ни разу не было возможности пойти на пляж?!
Он удивлённо смотрит своими топазами в его опасно кровавые, сверкающие в свете сумерек.— К сожалению да. Ни разу. У меня нет времени развлекаться. Может у тебя есть время и деньги. У меня нет ни того ни другого.
Он устало кладёт голову на замок рук и закрывает глаза, стараясь уйти в свой маленький, разбитый мирок, уж такой он, этого не исправить. Парень задумался. Неужели всю жизнь он только и делал что работал? Неужели он убивал себя таким мазохистским образом? Это дико и ужасно.— Тогда...
Мужчина дёрнулся, возвращаясь в реальность и посмотрел на чудака вопросительным взглядом, кривя губы.— Я тебе покажу его.
Он говорит самоуверенно, дерзко, но необычайно мягко, будто эти слова только для него, хотя так оно и есть. Роберт смотрит удивлённо и ему не хочется отказывать, как он это делал всегда. Сейчас хотелось просто довериться и наконец почувствовать себя живым и нужным. Сейчас не хотелось существовать, хотелось жить.— Уходи с работы, живи у меня... Нет. Не так. Будь со мной. Я начал жить только для тебя. Я готов отдать тебе свою жизнь. Ты мой свет.
Роберт смотрит неверяще, он не хочет верить. Это больше похоже на сказку.— Почему... Я твой свет?
В горле мгновенно сохнет, дар речи просто пропадает, без надежды на возвращение. Он облизывает сухие губы.— Потому что... Потому что ты дал мне новый шанс измениться. Я был настоящим эгоистом. Может поэтому не нравлюсь тебе... Ты удивительный человек. Ты добрый, спокойный. Тебе всё по плечу. Я искренне рад что влюбился в тебя. Даже если ты не ответишь взаимностью.
Он опустил голову и боялся смотреть на капитана. Роберт был же ошеломлён тем что ему выдал этот мальчишка. В голове жужжал рой пчёл из мыслей и проклятие в свой собственный адрес. Проскальзывали слова о его прекрасной внешности, характере и возможно отношениях... Сейчас он хотел быть честным. Честным и с собой и с этим мальцом.— Я... Боюсь. Боюсь доверять людям, они слишком часто делали больно. Я боюсь быть обманутым и брошенным. Я хочу той ласки и заботы, что присуща всем нормальным отношениям, но я не могу заставить себя давать людям шанс. И сейчас... Ты первый, кто за долгие годы сказал эти слова.
Он со стыда прячет лицо в локтях, понимая, что проблем потом не оберётся.— Значит вы согласны?
Он впервые перешёл на Вы за длительное время знакомства.— Не говори со мной на Вы и да... Я согласен.
Глаза Ника сияют, выдавая безграничное счастье. Он не сдерживает детский порыв и счастливо обнимает его, зарываясь носом в макушку и вдыхая столь прекрасный аромат. Мягкие, как он и думал. Роберт прижимается. К чужой грудной клетке и через пару минут засыпая спокойным сном. Ему не снятся кошмары, неразбериха, равнодушие людей и прочее. Ему сниться море, которое он обещал ему показать.