Я в шоке, где моё одеяло?

Получить метку соулмейта в столь раннем возрасте лютое везение. Вот только Осаму россыпь золотых звёздочек на запястье до боли раздражала. От проявления бурных эмоций они светились, обжигали глаза и не давали спать по ночам. Словно бы они жили на разных континентах. На самом деле всё было гораздо проще. Ямагучи Тадаши был полуночником и засыпал только под утро. Россыпь забавных упрощённых онигири значков была единственной радостью. Ведь у него не было друзей. Мальчишки во дворе и в школе издевались, оставляли синяки и ссадины. Из-за чёртовых веснушек, которые он ненавидел. Ненавидел всем сердцем и каждый раз, будучи в ванной, тёр вехоткой с мылом до красноты и боли, до раздражения. Тадаши ненавидел это, ненавидел лето, когда веснушки покрывали плечи и руки, кутался в кофты, не выходил на улицу. А потом просто отпустил. Ему надоело плакать перед зеркалом, надоело мазаться восстанавливающими кремами, ходить к докторам, пичкающим его надоедливыми горькими лекарствами. Спасением, переключением стала метка соулмейта. Милые значки светились голубым, частенько приковывая взгляды одноклассников на уроках, переменах. Судя по всему его вторая половинка была весёлым человеком, эмоциональным и счастливым. А разве большее вообще нужно? Только построить собственное, надеясь на скорую встречу. Скорая встреча произошла в Токио. Осознал это Ямагучи же намного позже. Случайная встреча в туалете, — кто бы мог подумать, обычно это прерогатива Шоё, — когда он случайно столкнулся с одним из братьев Мия лицом к лицу. Точнее лицом к груди, ведь они поскользнулись на мокром полу. Дикое смущение Тадаши и раздражение из-за проигрыша Осаму, вместе с этой неудачей разожгли просто потрясающе яркую вспышку их меток. В одном месте. Расширенные зрачки обоих выдавали их шок. Да что там, даже не шок — полное смятение. Истеричный смешок Тадаши, тяжёлый вздох Мии. — Так встретить своего соулмейта я точно не ожидал, — глухо бурчит Осаму, — скашивая глаза на парнишку рядом. — Ты там жив? — Я в шоке, где моё одеяло? — машинально. Эта шутка в последний день слишком сильно привязалась к языку. Постепенно тёплый смех наполнил помещение, разбавляя атмосферу. На лице старшего паренька лёгкая улыбка. Ещё бы, он первый нашёл его. Когда-то в детстве метка жутко бесила, раздражала и напрягала. Пока Атсуму однажды ночью не словил паническую атаку, невольно заставляя своего близнеца задуматься. Чувство, что ты никому не нужен, одиночество поглощало его близкого человека. Метка, проклятая метка, она виновата во всём. Долгое время Осаму её ненавидел. Потому что Атсуму глядел завистливым взглядом, спрашивал какого это? А ещё под завистью пряталась печаль. Поступив в старшую школу он встретил Суну Ринтаро. Метку в виде яркого солнца заприметить было не сложно, прямо на шее, она светилась каждые пять минут. Это было даже забавно. В тот же день надоедливый старший брат заполучил россыпь медицинских масок на внутренней стороне бедра у самого полового органа. Не стоит говорить о том, что тот тут же приобрёл бордовый оттенок и под дикий смех команды сбежал в раздевалку. О, как же долго его стебал Осаму, Суна и все вокруг. На следующий день тот щеголял в длинных наколенниках, аки Бокуто Котаро из Фукуродани.

***

Лучики солнца скользили по обнажённым телам, до будильника ещё несколько минут и утренняя тишина наконец-то рассеется. Кто-то просыпается, шевелится и подвигается чуть ближе, открывает глаза. Зелёные-зелёные глаза покрыты дымкой ото сна, на губах расцветает невесомая улыбка. — Доброе утро, — шепчут напротив. — Доброе, — отвечают в ответ. Губы тянутся, целуются. Кто-то встаёт первый, кто-то второй. Звуки утреннего душа, заработавшей кофейной машинки, тихих разговоров. Вскоре слышится звон колокольчиков. Онигири Мия приветствуют.