Храм

Находиться с Итэром сразу после пробуждения от долгого сна очень неприятно: обычно ласковый брат оказывается кусающимся комком недовольства и ворчливости. Это не первое их пробуждение, схема давно отработана: Люмин даёт Итэру время проснуться, а сама проверяет их храмы. Их последователей давно не так много – они старые боги со множеством храмов, но теперь их посещают лишь путешественники, прося сохранить от смерти и направить к тайнам этого мира. У путников нет времени тщательно заботиться о состоянии святилищ, они успевают лишь смахнуть пыль с алтаря и оставить подношение, прежде чем отворачиваются ко входу с жаждой следовать дальше. Итэр и Люмин не расстраиваются из-за такого отношения, они прекрасно понимают чувства людей, хотя сами уже давно не могут ощутить их. Люмин спускается на колонну, зависшую над вершиной Драконьего хребта – она касается недостижимой для исследователей тайны, и вдыхает полной грудью ледяной воздух, свойственный такой высоте. Отсюда можно разглядеть весь Мондштадт и большую часть Ли Юэ. Вдалеке так же едва виднеется Селестия, ненавистная давнишним обитателям Драконьего хребта. Люмин спрыгивает вниз и улыбается холодным потокам воздуха, жестоко впивающимся в лицо, раскрывает крылья у самой земли и неспешно облетает вершину. Факелы пылают – спустя столетия магия так и не угасла, но многие механизмы стражи руин погрязли в снегу. Вероятно, они были повреждены из-за долгого пребывания в таком холоде, и Люмин попробовала бы их пробудить, но сейчас её цель состоит не в этом. Её путь прерывает мольба о помощи, раскатывающаяся эхом в разуме, и Люмин разворачивается. Ветер становится недружелюбнее, Барбатос не следит за упрямой стихией в этих горах, но природе не помешать ей придти на помощь страждущему. Она видит лагерь и человека, почти погребённых лавиной и, спешно упав рядом, принимается разгребать снег. Человек, мужчина, едва реагирует на её действия, но он всё ещё жив. Она прижимает к себе пострадавшего, раскрывает крылья и концентрируется на создании портала. Она помнит местоположение ближайшего храма и надеется, что за столетие он сохранился. Мужчина дышит ей в шею, совсем тихо, но ведь дышит! Она с облегчением замечает знакомые каменные двери в пещеру и тянется к крохотному углублению, позволяющему дверям самостоятельно открываться. Проклятый Барбатос мог бы при желании одолеть то, что оставил здесь Дурин, но за эти столетия ленивец не стремится меняться, и вмешивается в мирскую сутолоку лишь в самые отчаянные времена для народа Мондштадта. Судя по всему, к отчаянию многочисленные жертвы на Драконьем хребте, не имеют никакого отношения. Внутри теплее, половина пещеры освещена факелами, а символы на стенах, вырезанные самой Люмин и Итэром, распространяют слабый свет. Они не были волшебниками, как жители некоторых миров, в которых они побывали, но освоить искусство рунописи смогли. Люмин опускает мужчину на землю, призывает из сумки одеяло и бросает его рядом. Нужно снять с горемыки одежду, но Люмин слишком беспокойна, чтобы сделать это аккуратно – пальто оказывается разорванным от излишнего усердия, но с остальным она справляется гораздо лучше. Она перекладывает пострадавшего на покрывало, призывает ещё несколько, закутывает мужчину поплотнее и с мыслью, что стоит развести огонь рядом с ним, поднимается с земли. В планах на ближайшее будущее готовка пищи, она направляется к куче хвороста, но натыкается на взгляд голубых глаз и замирает. Молодой мужчина, в тёмной части пещеры, стоит совершенно неподвижно, даже не моргает, пока Люмин удивлённо разглядывает его. – Приношу свои извинения, вы точно знаете, что делать, я не желал вас отвлечь, – Люмин кивает и мужчина выходит из тени. Она слишком стара, чтобы удивиться тому, что при столь юной внешности, некто обладает таким серьёзным голосом, но дивится тому, что совершенно не почувствовала чужого присутствия. В своём-то храме. – Нужно развести огонь, – говорит она и показывает ладонью на человека, – И приготовить нечто согревающее, – голос ощутимо хрипит после долгого молчания. Это первое, что она произнесла после пробуждения. Мужчина молчит, будто не уделив внимания тому, что одеяла она получила из воздуха и никак не комментирует её обнажённые плечи при таком морозе. Он щёлкает пальцами и факелы в тёмной части пещеры загораются (Люмин обещает себе узнать, как он смог взаимодействовать с ними), разворачивается и шагает в угол. – Я заметил, что данный храм обладает интересными свойствами и остановился, чтобы исследовать его. Здесь давно никто не был, но многие из факелов всё ещё пылали. Символы тоже светились. Он возвращается со связкой хвороста, которую передаёт Люмин, и снова отходит. На его груди сияет Гео Глаз Бога. – У меня есть рецепт супа, как и ингредиенты для него – не выдержав затянувшегося молчания замечает мужчина, но Люмин всем нутром чувствует его изучающий взгляд, пока разводит огонь. Пламя быстро разгорается, Люмин протягивает к нему ладони на несколько секунд – старая привычка, появившаяся несмотря на то, что холод её тело никогда не беспокоил, и пододвигает человека чуть ближе к кострищу. Ему, кажется, легче, если судить по прохладному лбу. – Боюсь, повар из меня посредственный, – говорит мужчина, когда устанавливает треногу над огнём, – Но, буду надеяться, что спасённый вами пожалуется на погоду, а не на мои навыки готовки, – он слегка улыбается и Люмин выпускает тихий смешок. Ему это нравится, замечает она по сузившимся глазам и ставшей чуть шире улыбке. Люмин снова склоняется над человеком и вслушивается в зов: "Джоэль, Джоэль!", пока краем глаз рассматривает свой забытый храм. Она замечает алхимический круг, два заполненных шкафа, но не видит следов другого костра. Треногу мужчина принёс с того же угла, где лежал хворост. Люмин слабо верится, что за это столетие на смену Мораксу пришёл новый Гео Архонт, который не остался бы в Ли Юэ, а отправился путешествовать по Тейвату. Она поворачивается лицом к странному мужчине и представляется: - Люмин, путешественница (была когда-то), – она следит за тем, как мужчина поднимает голову от котелка, приоткрывает рот в удивлении, будто подозревая ее в пустых забавах, и напрочь забывает о том, что нужно представиться в ответ. Все же, возвращает самоконтроль: – Альбедо, главный алхимик Ордо Фавониус и глава следственной группы, – он кивает в сторону рун на стенах и замирает, глядя на неё, но тут же резко склоняется над котлом, пряча лицо. Люмин думает о том, что время, которое она тратит на проверку своих храмов, можно провести и здесь. В конце концов, не только Альбедо заинтересован в своем...собеседнике.