Пакетоголовый

      Тихая мелодия шкатулки. Липкий страх, поймавший тело в ловушку. Тёмная комната и незнакомый дом. Чужой человек ...       Шестая в очередной раз проснулась в этой проклятой комнате. Босые ноги свело от холодных сырых половиц. Тоненький ковёр, на котором спала и делала свою работу девочка, не спасал от окоченения. Она обняла ноги своими тонкими слабыми ручонками и уставилась на шкатулку. Чтобы заставить приятную мелодию выйти из своего укрытия– нужно просто продолжительно крутить ручку. Снова снова, снова и снова, пока не надоест. Шестая свистяще вздохнула и шмыгнула носом: насморк всё не проходил– как же раздражает этот влажный затхлый воздух! Девочка снова издала вздох и сев напротив шкатулки, схватилась за ручку. Она бы не занималась чем-то рутинным вроде этого, если бы не страх за свою жизнь и возможно...красивая музыка, которая вызывала спокойствие и лёгкую сонливость. Шестая сравнивала мелодию с колыбельной без слов. Ручка пришла в движение, и шкатулка заиграла свою заунывную партию.       Девочка попала в этот дом случайно: маленькая, голодная, одинокая. Шестая хотела просто потаскать немного еды у живущего здесь великана, но совершила ошибку. Если бы не шкатулка, на которую она невольно засмотрелась, если бы не манящая музыка, которая заструилась из неё тёплым потоком, стоило чуть-чуть покрутить ручку. Если бы не это, то Шестая не попалась бы в ловушку этого охотника и не стала бы его маленькой игрушкой, совершающей одни и те же действия в течение двух-трёх часов. Пока этот капризный человек не поборет свою бессонницу и не отправится в крепкий сон (жаль, что не вечный), девочка не должна переставать крутить ручку. Она тихо фыркнула на этот невинный инструмент, но продолжала заставлять его работать.       Долго Шестая сидела на тонком ковре напротив старой шкатулки с красивой мелодией. У неё уже устали руки, но девочка знала правило: пока не затихнут шорохи в доме, останавливаться нельзя. И тут, она услышала новый для этого места звук. Сначала жертва таинственной колыбельной подумала, что ей просто показалось. Но инородный звук снова появился, только теперь он был другим и приближающимся к её двери. Шестая дрожащими ручонками продолжала крутить ручку шкатулки в надежде, что всё пропадёт. Нет.. Нечто остановилось около комнаты, и вдруг по двери кто-то начал бить топором, выбивая слабые деревянные доски. Девочка оттолкнула проклятый источник красивой музыки и вскочив на ноги, бросилась под стол великана. Она вжалась в стену и обняла ноги руками. Что ещё? Охотнику не понравилось? Или ещё кто-то...новый враг, пришедший по её душу?       Шестая всмотрелась в дырку двери: она располагалась достаточно низко и открывала идеальный для такого маленького ребёнка, как она, проход. Послышался стук чего-то металлического о пол, и из дырени сначала показался пакет, а вслед за ним вылезло и тело. Некто с пакетом на голове, на котором были круглые дырки для глаз и пальто с длинными полами, осторожно начал приближаться к столу, под которым сидела девочка. Он был приблизительно такого же роста, как Шестая и тоже босой. Новый ребёнок выставил руки с растопыренными потемневшими ладонями перед собой, как бы показывая жест "всё хорошо, я не наврежу тебе". Пакетоголовый зашёл на ковёр, и девочка ещё сильнее прижалась к стене, будто могла пройти сквозь неё в любой момент. Несмотря на то, что этот незнакомец был таким же ребёнком как она– Шестая не доверяла ему.       Он сел на корточки и вытянул руку вперёд. — Эээй..— позвал мальчик испуганную пленницу охотника. Как этот с пакетом смог проникнуть сюда и остаться незамеченным тем человеком? И откуда он вообще? Вопросы терзали голову девочки, но она не спешила даже подать голоса. — Эээй..— снова позвал её мальчик,— Не бойся, я тебя не обижу. Обращается к ней как к зверьку, всё же они оба люди. — Ты кто?— от долгого сидения в холодной сырости голос Шестой осип. — Моё имя Моно.— представился незнакомец, но руку не опустил– продолжал упрямо тянуть к девочке. Его кличка ничего не значит для неё. — Эээй. Пошли, нужно выбираться отсюда.— вновь позвал её пакетоголовый. Шестая вздохнула и сразу же после втянула всю скопившуюся слизь в себя. Довериться ему что ли? Лучше ведь пойти с похожим на себя человеком, чем остаться с этим гигантским уродом и дурацкой шкатулкой в трухлявом домишке. Моно снова окликнул её, и у девочки сразу созрел третий вариант.       Она осторожно выползла из под стола. Мальчик продолжал тянуть руку, но Шестая не приняла помощь: она оттолкнула пакетоголового и побежала на появившийся выход из комнаты. Не нужна ей шкатулка, да и еда её больше не интересует– главное, выбраться из этого места. Девочка почти всегда была сама по себе и научилась полагаться только на саму себя. Этот парень освободил проход по своей инициативе, поэтому Шестая имеет право не идти с ним. Она начала подниматься по ступенькам, иногда спотыкаясь, но упрямо продолжая свой подъём. Сзади послышался топот босых ног– её преследовал пакетоголовый, но девочка уже была на несколько ступенек впереди его. Шестая пролезла через щель полуоткрытой двери и оказалась в коридоре. Девочка повернула налево и побежала вперёд, но там она снова столкнулась с двумя путями. На мгновенье расстерявшись, Шестая просто встала на пересечении и смотрела то влево, то вправо.       Из двери выбежал Моно, уже преодолевший лестницу. Времени нет! Девочка завернула налево и продолжила путь туда мимо большого шкафчика и комнаты с гигантскими чучелами охотника. Шестая помнила его игры в семью с этими бездушными жителями дома. Вот и сейчас они сидели за столом под светом одной свисающей с потолка лампы и "ужинали". Девочка увидела вентялиционное отверстие над тумбой и долго не раздумывая, подбежала туда. Шестая залезла на тумбу и сразу в дырку. Она немного проползла по короткому туннельчику и спрыгнула в новую комнату.       Первое, что бросилось в глаза девочки, была дверь с большим замком. Потом уже она заметила рычаг, свисающий с потолка. Шестая разбежалась и подбежав к ней, прыгнула и схватилась. С прыжками у неё всегда было всё хорошо, а вот с силой... Как бы девочка не тянулась вниз и не дёргалась– висячий рычаг отказывался опускаться. В это время, из вентиляционного отверстия спрыгнул Моно. Шестая разжала руки и упала. — Эй...— голос мальчика не был обиженным, а кажется стал ещё мягче и тише. Может ему показалось, что пленница дома испугалась? Есть такое, но девочка больше воспользовалась им, чтобы сбежать самой. Такой уж у неё был характер одиночки, хотя сейчас этот статус был очень нежелательным.       Шестая вздохнула и чуть присев, накрыла ладонь тыльной стороной другой руки, сделав что-то наподобии подставки. — Я...могу подсадить тебя..— надуто и с большим нежеланием предложила она пакетоголовому. Тот сразу оживился, но подбегать к девочке не спешил. Он спокойно подошёл к ней, и Шестая подсадила его до рычага. Моно ловко схватился за него, а девочка подпрыгнув, ухватила ноги пакетоголового: ручка потянулась. Их труд был награждён лестницей на чердак. Мальчик спрыгнул вниз и подбежал к открывшумуся проходу, но лезть туда не спешил. Девочка медленно приблизилась к нему и подождав, когда Моно начнёт подниматься наверх, полезла за ним. Шестая решила, что на время их пребывания в этом доме, она будет ходить с этим парнем, но после выхода отсюда– они разойдутся, как в море корабли. Девочка продолжит свой путь в одиночку, а пакетоголовый займётся своими делами. ***       Они уничтожили охотника, они смогли! Шестая до сих пор не могла поверить в их везение. Дети выбрались из сарайчика, где пристрелили великана и сидели на берегу моря, приходя в себя после громкого выстрела. — Фух...— выдохнул Моно, который пару раз оказался в опасной близости от смерти. Девочка тоже не раз ощущала себя на краю бездны, но её реакция и периодические дёрганья пакетоголового не дали упасть во тьму. — Так куда ты держишь путь?— спросила его Шестая. — В город.— голос мальчика звучал серьёзно, но с квадратным пакетом на его голове это выглядело даже забавно. Бывшая пленница не собиралась спрашивать цель Моно, его прошлое и другие вещи, которые многое прояснили– она знала, что в их среде это невежливо. Мальчик тоже не засыпал Шестую вопросами, за что она была ему благодарна.       Моно слегка откинул голову закрытую пакетом назад, что-то высматривая в тёмном небе, а потом повернулся к новой спутнице. — На той стороне уже будет город.— он подёргал край своего пальто,— Думаю, перед отплытием туда,— мальчик указал на дверь, которая была прибита к берегу, но всё равно наполовину накрытая водой,— нужно отдохнуть. — Я совсем не устала.— соврала ему Шестая, пожимая плечами. — Разве?— тот прозвучал скептично и будто подтверждая своё неверие словам девочки, склонил голову в сторону. Она надулась и отвернулась от него. Что за сомнения? Он её что, насквозь видит через две жалкие дырки своего пакета? Грх... Хотя, наверное он предположил это, опираясь на логику: страх за свою жизнь, прыжки, побег– всё это и правда жутко утомляло. — И что ты предлагаешь?— Шестая скрестила руки на груди. Парень поднялся на ноги и молча поманив её, побежал куда-то в сторону, где начал карабкаться на холмик. Девочка посмотрела на его спину недоумённо и направилась за ним, надеясь что это не ловушка.       Моно взял чайник с небольшого выступа и вышел вместе с ним на улицу. Убежище пакетоголового было небольшим и располагалось в корнях дуба, но здесь чувствовался уют. Мальчик посадил гостью на собранный и наложенный друг на друга мох, дал ей самодельный из тряпки плед и предложил выпить чаю. Какой-то он подозрительно заботливый. Тут напрашиваются два варианта: либо пакетоголовый замышляет что-то сделать с Шестой, либо он слишком глуп и наивен, раз уж так спокойно впустил чужого человека в свой скрытый "дом". Девочка поплотнее укуталась в ткань и поджала босые грязные ноги. И он здесь спит? Ну если так посмотреть..местечко и правда тёплое. Не успело пройти и минуты, как Шестой надоело сидеть на месте, и она тоже вышла из укрытия.       На улице были аккуратно уложены ветки, и рядом с ними стоял чайник. Девочка потыкала в палки ногой– сухие. Через некоторое время к самодельному костру подошёл Моно с новой партией, он расставил их и ушёл в убежище. Вернулся мальчик уже с новыми палками: две из них разделялись на конце, а одна просто была прямой. Он положил их на расстоянии от сооружения для огня и снова покинул Шестую, которая всё это время внимательно наблюдала за ним. Эта возня пакетоголового даже завораживала и немного успокаивала. Моно принёс крупный коробок спичек и положив его на землю, вынул оттуда спичку. Мальчик чиркнул ей, и на кончике зажёгся огонь. Он поджёг ветки, и пока огонь не разгорелся, поставил палки с раздвоенными концами по обе стороны от мини-костра и повесив на прямую чайник, поставил её на свою конструкцию. Пока пакетоголовый приготавливал  всё для согревания воды, девочка села напротив костра и протянула руки. Стало теплее.       Моно выдохнул и тоже приземлился на землю по другую сторону от Шестой. — Ты так и не назвала своё имя.— начал он разговор. Только что успокоившаяся девочка вспомнила о своём недоверии, но кличку всё же решила назвать– такой вот взаимный обмен: — Я Шестая.— она обняла ноги и положила подбородок на колени, уставившись на язычки пламени. Некоторое время оба молчали, наблюдая за огнём и небольшим чайником, висевшим в опасной близости от него. — Тебя не смущает, что чужой человек знает о твоём убежище?— решила всё-таки спросить Шестая, вряд ли этот вопрос считается запретным.. — А чужой человек и не знает.— отрезал Моно и поправил пакет на голове. — Я чужая. — Если я знаю твоё имя, а ты знаешь моё, то ты уже не чужая.— медленно произнёс он и выпрямил ноги, которые до этого были согнуты. — Глупый аргумент...—  фыркнула девочка . Послышался смешок. — А мне кажется, хороший. Да и то, что мы вместе оказались в опасной ситуации и так же вместе её преодолели– тоже считается аргументом к тому, что ты мне не чужая.       Шестой захотелось сморозить какую-нибудь грубость, чтобы пакетоголовый обиделся и забрал свои слова назад. Она не знала, откуда у неё такое чувство, но слова сами полезли изо рта: — А ты мне чужой. Молчание мальчика бывшая пленница дома расценила, как обиду или может немой гнев на неё? Ведь он не считал девочку чужой. Моно встал и засунул палец под пакет, потом вынул и быстро тронул поверхность чайника. Видимо он уже был достаточно горячим, так как мальчик аккуратно снял прямую палку с поддерживающих её опор и поставил всё это дело на землю. Моно поднял чайник за ручку и унёс в укрытие. Хах! Теперь он будет игнорировать Шестую, станет относиться грубо или вообще притворится, что её быстро брошенной фразы не было?       Пакетоголовый вернулся с двумя чашками. Одну он поставил на место, где недавно сидел, а другую понёс своей гостье. Мальчик присел протянул чашку со словами: — Я надеюсь, что я смогу добиться того, что перестану быть для тебя чужим. Шестая так и застыла с чаем в руках. Он не просто не забыл об этом, а даже ответил. И ответил не грубо, в том же тоне, а ласково и приветливо. Девочка проследила за ушедшим в укрытие Моно, а потом поскребла поверхность деревянного стаканчика и поднесла его к губам. Она сделала маленький глоток чая, забыв о возможности отравления или ещё чего-нибудь. Кажется, она сама начала проникаться белому доверию этого парня. В это время вернулся пакетоголовый с тряпкой-пледом. Он подошёл к Шестой и накрыл её, вызывав новый приступ недоумения и непонимания.       Девочка сжала чашку и хмуро взглянула на Моно снизу вверх: в тусклом свете костра его глаза были надёжно скрыты за двумя дырками пакета, а вся остальная часть головного убора прятала всё остальное, что было выше плеч. Он будто специально скрывал своё лицо и эмоции на неё– неужели оно настолько страшное. Хотя возможно мальчик просто стесняется. — В чём смысл твоей доброты и заботы?— вдруг спросила его Шестая, сама не ожидая от себя такого. Кажется, Моно тоже расстерялся, из-за её вопроса. Он поставил ногу назад, будто собираясь сделать шаг и потеребил край пальто. Пакетоголовый завёл руки за спину и немного повернул корпус в сторону. — Наверное...я просто хочу быть таким.— как-то отсранённо произнёс он,— Добрым и заботливым. Может для всех, может только для тебя– даже я не могу этого понять. Девочка чуть не выронила стаканчик из рук. Что это за ответ такой? — Ты— все возможные обидные слова вдруг пропали, оставив только одно,— Ты странный. — Может быть.— по голосу мальчик улыбался. А потом он вдруг присел на корточки и положил руку на макушку Шестой. Чужое, но не причиняющее боль прикосновение, пробудило в ней противоречивые чувства. Девочка хотела съежиться, но её тело осталось непреклонным, и она будто ещё больше застыла в этом мгновенье. Перестала дышать, моргать и видеть, потому что глаза сами закрылись. Осталось только ощущение теплоты на голове и её громкое сердцебиение.       Моно слегка растрепал её волосы и убрал руку. Не хотелось в это верить, но кажется Шестая не желала прекращения этого мига. Но всё когда-нибудь кончается. — Допивай чай и будем отправляться дальше.— мальчик вытянулся и пошёл к своей чашке, добавив,– ну если ты хочешь, конечно. — Что ты имеешь в виду?— голос девочки стал чуть тише в сравнении с прошлым разом. — Можешь остаться в моём доме, всё-таки...тебе нет смысла идти в город, а здесь безо- — Я пойду.— твёрдо сказала ему Шестая и несколькими быстрыми глотками осушила стакан чая. Пакетоголовый промолчал и приподняв свой головной убор, начал пить уже свой чай. Девочка отставила чашку и пыталась воздержаться от соблазна присмотреться, чтобы увидеть лицо своего спасителя. Моно быстро расправился со своей порцией напитка и тоже оставил стакан на земле. Он ушёл в убежище, откуда принёс чайник. Его водой мальчик затушил огонь и также оставил рядом со своим стаканом.       Шестая снова внимательно следила за его размеренными действиями, и когда Моно залил пламя, поднялась на ноги. Мальчик закончил со всем и подошёл к своей новой спутнице. — Пойдём? Девочка молча кивнула, и Моно взяв её за руку, повёл за собой к тому морю, где их ждала удобная для переправки на другую сторону, дверь. Ладонь мальчика была немного шершавая, в мозолях, но очень тёплая. Шестая сжала его руку и уверенно направилась за ним. Эта глупая доброжелательность точно погубит пакетоголового, но если она будет посвящана только ей...только Шестой, то она готова с этим мириться. Может тоже так попробовать по отношении к одному только Моно. Да, наверное стоит..