И последний день...

      Один из демонов втолкнул меня в комнату Мальбонте, по его приказу. Не успела я поспешно обернуться, как дверь позади меня захлопнулась. Я дёрнула ручку, но она не поддалась. Запер меня здесь. Зло поджав губы, огляделась: кровать, камин, кресло, шкаф с книгами, зеркало. Всё как и раньше. Я метнулась к шкафу и стала искать, сама не знала, что.       Ключ от ворот Шепфа явно спрятан не в этой комнате, но должна же быть хоть какая-то подсказка?! Малейшая информация! Как он смог коснуться ключа? Как его можно убить?       На этой мысли я сглотнула. Я понимала, что у меня будет несколько вариантов развития событий: уничтожить ключ, убить Мальбонте, погибнуть самой.       Но ни в одном из допущений, не то, что наяву, но даже в мыслях, у меня не поднималась рука на него. Я не думала, что не смогу, потому что слабее. Я думала о том, что не смогу поднять руку на него. И, несмотря на то, что мы признались с Дино накануне друг другу в любви, меньше места для Мальбонте в моём сердце от этого не становилось.       Могла ли я предать любовь Дино?       К чему себе врать и оттягивать то, что уже было внутри. Я целовалась с Бонтом, и совершенно бесстыдно позволяла себе смотреть Дино в глаза и давать ему просматривать себя, зная, что он не сможет ничего считать, не сможет узнать о поцелуе с ним.       Могла ли я предать Мальбонте?       Я стиснула зубы, злясь на саму себя. Нет. Уничтожить ключ, если получится найти его? Не вопрос. Бросить себя на амбразуру, чтобы преградить путь Мальбонте к Шепфа? Я готова. Но убить полуангела-полудемона, связь с которым совершенно необъяснимым образом с каждым днём становилась только сильнее? Нет. Никогда. Ни за что. Только через мой труп. Я не могла объяснить себе это. Я лишь чувствовала сильнейшую тягу, но которую скрывала и прятала, по крайней мере, от него, по крайней мере, пока он не поцеловал меня, по крайней мере, пока я не поняла, что всё бессмысленно, и в этой истории нам с ним нет места. Я не могла предугадать точный исход до мелочей, но кто-то из нас погибнет точно. Если это будет Маль, я…       Рука сжалась на корешке одной из книг. Я вытащила её, буквально вырвала из ровного аккуратного ряда, и, злобно рыкнув в бессилии, швырнула её в стену, выплёскивая боль, страх и беспомощность.       — Чем тебе не угодил «Трактат о войне»?       Я не слышала, как он вошёл, вздрогнула, обернулась на парня. Он приблизился, осмотрел книжный шкаф, у которого я стояла, вероятно, оценивая степень разрухи, но убедившись, что это была разовая акция, перевёл взгляд на меня. Чёрные глаза смотрели насквозь. Это и нервировало, и волновало одновременно.       — Раздосадована, что до ключа не добраться?       Я с вызовом приподняла подбородок, и всё равно мне не хватало роста смотреть на него свысока. Или внутренней силы…       — Я здесь из-за тебя.       Мальбонте едва наметил улыбку, но глаза оставались такими же непроницаемыми. Он отошёл, поднял книгу, лежащую на полу, прошёл к креслу и вальяжно опустился в него.       — Излагай.       Я медленно подошла к кровати, заламывая нервно пальцы. Села напротив, так, чтобы наши лица были на одном уровне. Мальбонте изучал меня, а я его.       — Ты ведь знаешь, что меня тянет к тебе? Чувствуешь это. — Мальбонте внимательно меня слушал, не сводя глаз. Я решила быть предельно честной с ним. Идёт война, не сегодня-завтра всё может измениться. Хочу, чтобы он знал о моих намерениях. Мы не друзья, но и не враги в полной мере. Пусть знает мои мотивы. — И я не буду лгать, это так. Я готова быть на твоей стороне, вопреки всему, чего хотят от меня другие: мама, советники, ангелы и прочие…       Мальбонте отстранился от спинки кресла и заинтересованно подался ко мне ближе, опираясь на колени.       — Но?       Я отвернула голову, посмотрела на языки пламени в камине, пытаясь найти подходящие слова, собираясь с мыслями. Подбородка коснулись мужские пальцы, он медленно и мягко вернул моё внимание на себя.       — Вики… Говори.       — Но… Клянусь Шепфа, я не дам тебе убить его. Не подпущу. Я буду тебе преградой. Во мне твоя сила, помнишь? Тебе придётся переступить через меня, не иначе. — я почувствовала, как в глазах застыли слезинки, не решаясь скатиться вниз.       — Это неизбежно, Вики. Либо он, либо я. Ты усложняешь. Просто не вставай между. Будь рядом, а не напротив. — Мальбонте не отнял руки от моего лица, провёл по щеке к уху, собирая прядки волос и заправляя. Я отрицательно покачала головой, противясь такому исходу, и влага всё же сорвалась с глаз. Значит всё-таки…       — Тогда мне придётся… Ты же знаешь, мне придётся… — я смотрела на него и глотала слёзы.       Мальбонте вытер мокрые дорожки с моих щёк, и, не отрывая рук, поднялся с кресла, навис надо мной, коснулся губ своими, заваливая на постель. Он целовал требовательно, настойчиво, а я жадно прижималась к нему, обнимая за шею, крепко хваталась, не желая отпускать, не позволяя отстраниться и прекратить этот поцелуй, полный горечи и отчаяния.       Всё это время я даже не осознавала, как хотела этого, как хотела быть ближе к нему, как хотела быть рядом, хотя бы мгновение.       — Пожалуйста, Мальбонте… — сквозь поцелуи я шептала, просила его не делать того, что уничтожит нас.       Шнуровка с чёрного одеяния Винчесто была резкими рывками ослаблена, а ткань спущена с плеч, Мальбонте оголял моё тело, жадно прижимая к себе и не отвечал на мои слова, лишь ласками и поцелуями давал надежду, что услышал мою просьбу. Он вытянул шнурок из платья и обмотал им моё запястье, а потом, пропустив через изголовье кровати, так же оплел вторую руку.       — Что ты делаешь? — я осмотрела узлы и перевела затуманенно-вопросительный взгляд на парня.       — Привязываю, чтобы не сбежала. — ответил он полушёпотом, стягивая с меня ткань, что раньше была платьем и оставляя в одном кружевном белье. Он навалился сверху, а я бы и рада снова обнимать его, притягивать к себе, зарываться в волосы, но руки были за головой, и всё, что мне оставалось, это подчиниться только ему ведомому плану. Как символично. Доверие? Об этом он хотел сказать?       Мальбонте потянул лиф вниз за чашечки, высвобождая грудь, и, обхватив её, ласкал, пока я, ёрзая под ним, пыталась придвинуться ближе. Прикрыв глаза, я чувствовала зубы на своих сосках, чувствовала влажные поцелуи и язык, ласку, опускающуюся всё ниже. Маль, ухватив меня за бёдра, перевернул на живот, скрещивая мои оплетья и совсем лишая возможности шевелить руками. Я почувствовала укус за ягодицу и еле слышно пискнула. Горячая ладонь прошлась сверху укуса, огладив нежно, а затем сжимая.       Меня потянули за бёдра, приподнимая, а после я застонала от удовольствия. Мальбонте ласкал меня ртом и доставлял неземное наслаждение. Не было места стеснению, не было сожалений ни о чём. Шла война, и последнее, о чём я думала, это о взвешенности своих решений и желании скрывать эмоции. Не было мыслей. Не было логики, не было ограничений.       — Мммм… — я утыкалась лбом в простыни, его влажный язык и горячие губы прижимались к самым потаённым местам, рождая всё новые и новые ощущения, а руки жадно шарили по телу, сжимали и трогали.       Я кончала, пока Маль настырно позволял себе увеличивать доступ к моему телу, нагло пользуясь беспомощностью и отсутствием свободы. Но Шепфа, как же невыносима была эта пытка и сладок финал. Я застонала куда-то в простынь, утыкаясь уже влажным лбом, и даже не пытаясь сбросить налипшую прядь на щёку, игнорируя неудобство.       Сильные руки Мальбонте во властной манере прижали мой зад к себе, а дальше новый стон потонул в накалённом от зноя воздухе его комнаты. Демон и, может, всё ещё наполовину ангел, опустился на меня, прижимая к простыни своим весом и наполняя собой. Цепкие пальцы ухватили за подбородок, а горячее прерывистое дыхание опалило кожу щеки и шеи.       — Я запомню тебя такой, Вики…       Я хотела ответить, не поняв, о чём он, но жёсткая ладонь накрыла мой рот, ровно в тот момент, когда Мальбонте заполнил меня собой.       Ощущение нашего единения сквозило в каждом движении, в каждом жесте, в каждой ласке и касании. Нежность граничила с грубостью, пресекаемая сдержанностью и подгоняемая агонией желания. Я, словно уж, ёрзала по простыням, влекомая телом и руками Мальбонте, следуя за мельчайшими настроениями и желаниями. Огонь в глазах, и жадные губы встречали мои, мановение руки по бедру и я прижимала ногой его к себе ближе. Словно нить за иглой искусного модельера.       Время для нас замедлилось или потеряло счёт, остановилось вовсе. Застывшие лучи солнца не двигались с мёртвой точки на дощатом полу, лишь температура в комнате нагревалась до предела, или это просто мы горели и плавились. Таяли. Сгорали до углей и до самого пепла.       Я откинула голову на простынь, пытаясь отдышаться. Горячая ладонь, будто блик последнего луча после заката, скользила по мне, успокаивая, ставшую чувствительной сверх меры кожу. Стоило прикрыть глаза на мгновение, как рука Мальбонте соскользнула с ноги. Матрац под ним прогнулся и парень встал. Я посмотрела на него — не отходя от кровати, он запрокинул руки за голову и потянулся, как кот после сладкого сна, являя мне всю мощь своего тела и крыльев. Любоваться им было сродни медитации.       Страсти улеглись и чувствовать себя скованной стало некомфортно.       — Может пора освободить меня? — для наглядности я дёрнула руками и шнурок натянулся.       Демон посмотрел на меня загадочно, и, склонившись ко мне, что-то шепнул. Шнурок стал покрываться металлом, жёстким и неподдающимся воздействию. Я озадаченно дёрнула рукой, но странная конструкция лишь звякнула о деревянное изголовье. Вместо освобождения, Мальбонте окончательно приковал меня к своей постели, но главное — зачем?!       — Что происходит? — чувствуя подвох, я задёргалась, пытаясь выпутаться, но всё было тщетно.       — Вики, ты в безопасности, пока находишься здесь.       Мальбонте спешно оделся, взял с кресла ту самую книгу, что я швырнула в стену, открыл её. Изнутри засиял голубоватый свет. Я наблюдала за ним, не моргая вовсе, будучи совершенно ошеломлённой происходящим. Он протянул руку и вытащил из книги… Ключ от врат!       — Мальбонте! — я попыталась подорваться, но металлический прут не дал мне даже сесть, дёргая запястья рывком обратно.       — Я спасаю тебя от смерти. — он посмотрел на меня серьёзно, без тени сомнений. — Не хочу, чтобы ты погибла от моих рук, потому что знаю — ты сделаешь, как сказала — встанешь передо мной. — взгляд его смягчился. Парень спрятал ключ за пазуху, вытащил из скрытого кармана моего платья камень преткновения и амулет, позволяющий отследить меня, и, едва мне улыбнувшись, пошёл к двери из комнаты. Он знал! Он знал? Давно он всё понял?!       — Мальбонте! Стой! Мальбонте! Мальбонте, не-е-е-ет!       Дверь хлопнула.       Я изо всех сил задёргалась, пытаясь выпутаться из оков, но всё было без толку. Тогда я стала концентрировать силу, чтобы воздействовать на оковы, но тёмная энергия, переданная мне Мальбонте, лишь сыпнула искрами о магический металл, оплетший простую шнуровку.       Ведь хотела же надеть платье «в стиле Ребекки». Черт тебя дери, мама!       Я продолжала дёргаться, негодовать, рычать и вырываться, но лишь выбилась из сил. Попыток не оставляла, но они оставили меня. Всё было тщетно, всё было тленом. Не помогала ни концентрация, сколько бы я не вкладывала энергии, ни уговоры, ни злоба. В очередной раз я дёрнула руками со всей силы и, совершенно обессиленная, закрыла глаза.       И задание не выполнила и свой план провалила. Супер. Зато секс был. Прекрасно. Молодец, Вики. Винчесто бы тобой гордился. Ноль здравого рассудка матери, одни лишь сплошные чувства и эмоции её возлюбленного…