His Elemental Weakness

      В воздухе витает запах свежести и влажности. Костяшки пальцев Дейдары белеют, ногти впиваются в ладони, когда он чувствует надвигающуюся грозу.       Он мысленно ругается, тогда как его волосы становятся все более непослушными. Эти физические изменения хорошо отражают его эмоции. Им придется завершить тренировки на сегодня. Душевная тяжесть и серое настроение – вот и все ингредиенты для раздора.       Серый. Такой уродливый цвет. Нейтральный и депрессивный. К счастью, Дейдара знает, как придать разнообразие цветов этому миру. Он бросает своё маленькое белое насекомое о стену горы. Гнев заставляет его ладони заряжать скульптуру дополнительной чакрой, что происходит каждый раз, когда артист не в состоянии контролировать свои эмоции. Ему нравится, как его искусство выражает его душевное состояние само по себе. Скульптура взрывается, но этот взрыв не заполняет пустоту в душе подрывника. В нём нет ни яркости, ни блеска. Также нет насилия – самой главной части его искусства. Всё из-за грозы, что пропитала воздух и теперь сказывается на стихийной слабости артиста.       Дейдара беспомощен, и грохот грома напоминает ему об этом. Он не хочет, чтобы Тоби заметил это, но быть скрытным он не умеет. Особенно находясь на грани срыва, когда что угодно может послужить последней каплей. Дейдаре нужно как-то избавляться от этого напряжения, чтобы оставаться уравновешенным человеком. Если террорист в принципе может считаться уравновешенным человеком.        — Не сердитесь, семпай, — говорит Тоби позади него.       Дейдара разворачивается, его рука сжимается в кулак. В его неуравновешенности также виноват Тоби.        — Я не сержусь! С чего ты, блять, это взял, идиот?!       Тоби вздрагивает и делает шаг назад. Выслушивать крики и оскорбления Дейдары, после того как Тоби сделает что-нибудь глупое, для него обычное дело. Но в этот раз он не сделал ничего, чтобы заслужить беспричинное оскорбление.        — Действительно… Дейдара-семпай не злится – он кипит как чайник.       Молния ударяет в землю, и секунды спустя гремит гром. Дейдара скрипит зубами, его руки трясутся. Ему нечем ответить без оскорблений. Он не хочет, чтобы Тоби узнал истинную причину его дискомфорта. Все будет хорошо, как только погода стихнет, стоит только подождать.        — Мы можем вернуться завтра! Гроза скоро закончится, и искусство семпая снова заработает!       Ну естественно, Дейдаре не удастся сохранить это в тайне, потому что этот чертов идиот уже заметил, что происходит. Ему не хотелось, чтобы об этом знал кто-то ещё, даже Тоби. Но вот он, его напарник, добровольно вызывающийся стать его мишенью для гнева.        — Кто тебе сказал, что я злюсь именно по этой причине? Может, это потому что ты весь день липнешь ко мне как банный лист?       Дейдара делает шаг в сторону Тоби, в то время как тот отходит назад. Это самое разумное поведение, когда разъярённый террорист направляется к вам. Тоби поднимает руки перед собой.        — Дейдара-семпай, п-пожалуйста, успокойтесь, давайте забудем об этом, — говорит он высоким голосом.        — Ха… Неплохо. Уверен, теперь ты счастлив. Разве не этого ты всегда хотел? Увидеть меня беспомощным? Неспособным заниматься своим искусством?        — Это неправда! — быстро говорит Тоби.        — Ты лжёшь! Всякий раз, когда я совершаю ошибку, ты смеёшься надо мной! Какой у меня поддерживающий напарник! Тебе будто нравится видеть, как я позорюсь! Можешь радоваться, ведь теперь я точно опозорен.       Раз уж его бомбы не работают, он будет использовать слова. Слова, которые спугнут и уничтожат. Его не волнует, что это может быть несправедливо. Дейдара старается выдохнуть, но облегчения он от этого не испытывает. Начинает моросить дождь. Тишина между ними наполняется мягким звуком капель, падающих на землю, деревья и кусты. Тоби снимает свой плащ и ждёт, пока Дейдара не окажется рядом с ним, чтобы держать его над обеими их головами.        — Семпай, вы же простудитесь. Позвольте мне вам помочь.       Дейдара не понимает, почему этот жест раздражает его ещё больше. Потребность причинить ему боль, даже зная, что это неправильно, остаётся.        — Да пошёл ты и твой плащ, хм! — словесная враждебность становится физической. Дейдара отталкивает Тоби от него. — Мне не нужна твоя ёбанная помо-, — Дейдара задерживает дыхание, когда Тоби отпускает свой плащ и крепко хватает его за запястья. Подрывник смотрит на дыру в оранжевой маске. Это первый раз, когда Тоби делает что-то подобное. Спустя несколько секунд тишина становится тревожной. Может, Тоби тоже устал от его чуши. Даже у его терпения должен быть предел.        — Ого, да ты ещё больший мудак, чем я думал! Отцепись от меня!       Дейдара делает слабую попытку освободиться, просто чтобы более точно определить силу хватки Тоби. Это довольно-таки много силы: он чувствует остановку кровообращения в своих руках. Физическая боль смягчает ту бурю эмоций, что сжирает его изнутри. Оба молча смотрят друг на друга под дождём, как статуи. Дейдаре интересно, что же будет дальше.       Тоби притягивает Дейдару к себе и обхватывает его руками. Тот не может сказать наверняка, намеревается ли напарник его обнять или задушить, но он уже сожалеет о своей истерике. Он чувствует облегчение и задаётся вопросом, было ли оно вызвано телесным контактом с Тоби. Дейдара размышляет, имеет ли эта гипотеза право на существование. Всё, что он знает, – это то, что он чувствует себя лучше, что он не хочет возвращаться к своему прежнему состоянию и поэтому он цепляется за Тоби, как будто от этого зависит его жизнь.        — Не надо меня ненавидеть, Дейдара-семпай.       Когда Дейдара присоединился к Акацуки, он ни к кому не относился с уважением. Это была его месть за то, что его заставили присоединиться. Сасори приручил дикого ребенка, которым он был раньше, хотя это было непростой задачей. Он научился уважению тяжёлым, но эффективным путём, ведь у кукольника не было терпения. Дейдаре нет оправдания за то, как он вёл себя с Тоби, он заставил его поверить, что ненавидит его.       И теперь он не может заставить себя взглянуть на его лицо, ну или на маску, если быть точнее. Возможно, было бы лучше, если бы Тоби ударил его, нежели стал утешать. В разгар своего срыва он снова слышит неконтролируемое биение сердца Тоби. Есть вещи, которые нельзя спрятать за маской, но они требуют близости, что для Дейдары является редкостью. Он приходит к выводу, что эти маленькие знаки не имеют значения, если всё остаётся как есть. Рискуя тем, что Тоби отдалится от него ещё больше, он готовится к своему следующему ходу. Ему надоело игнорировать эту тему. Он хочет взорвать бомбу. Дейдара чувствует что-то тёмное под всеми слоями тайны, окутывающими Тоби. Но он хочет это получить. Он сойдёт с ума, если не сделает этого.       Рука Дейдары прижимается к левой части груди Тоби. Он отчётливо чувствует биение его сердца. Для него это звучит так, будто кто-то играет на барабане прямо здесь.        — Тоби… — говорит он мягким тоном, похожим на вздох. — Объяснись.       Не-такой-уж-и-дебил, кажется, осознаёт свою ошибку и пытается исправить её, отступив на шаг. Дейдара цепляется за его одежду, не позволяя ему отдалиться. Молния ослепляет их на долю секунды.        — Это ничего не значит.       Трудно поверить, что обладатель этого низкого голоса — Тоби.        — Опять лжёшь?       Серые облака громыхают, и Тоби срывает маску и смотрит на него. Дейдара не ожидал, что это случится таким образом. У Тоби только один глаз, такой же чёрный, как дыра в его маске, но он передаёт больше эмоций, чем если бы у него были оба. Дейдара вспоминает споры со своим бывшим напарником о стеклянных глазах, что тот сделал для своей коллекции. Глаза должны быть зеркалом души, но за теми глазами не было ничего. Он ненавидел смотреть в те искусственные, безжизненные глаза, наполненные пустотой.       Перед собой Дейдара видит боль, печаль и ярость. Смесь этих эмоций настолько интенсивна, что он чувствует, будто бездна отчаяния поглощает его. По крайней мере, этот взгляд настоящий, хоть и печальный. Тоби, который бегает за кошками с целью обнять их и видит облака в форме утят, ушёл. И он может не вернуться.        — Это не ложь, Дейдара. Там ничего нет. Оно было пустым уже очень много лет.        — Ха, — ухмыляется Дейдара, — ты снова лжёшь. Дейдара размышляет над метафорой, с помощью которой Тоби пытался придать определённую лирическую глубину своим словам, но которая звучала натянуто и упрощённо. Он пытается не высказывать критику по поводу этой лирики: всё равно Тоби не станет поэтом. Вместо этого он пытается понять трагедию, которую могут подразумевать эти слова. Это длится ни день, ни неделю, у этой ржавой боли длинные корни. Это не имеет ничего общего с его эмоциональными вспышками. Эта боль останется там, когда буря уйдёт.       Когда Дейдара дёргает его за одежду с целью притянуть ближе, Тоби помогает сократить дистанцию, пока их губы не соприкасаются. Ну наконец-то, он ждал, пока напарник наконец сдастся взаимному влечению. Они не целуются, а впиваются друг в друга. Они соприкасаются языками и кусают друг друга. Дейдара уделяет особенное внимание на шраме в углу губ Тоби. Эта часть его губ ощущается грубой, и подрывник желает, чтобы она всегда заполнялась кончиком его языка. Дейдара больше не знает, что он чувствует, но он не хочет останавливаться, даже когда он улавливает вкус крови. Один из них ранен. Возможно, оба. Желание имеет металлический вкус.        — Это то, что ты хотел, — шепчет Тоби, задерживая дыхание. Тоби прислоняет руки к его лицу. Дейдара ощущает, насколько они холодны по сравнению с его пылающими щеками. Поцелуй возобновляется, ни одному из них недостаточно.        — Херни не неси. Ты тоже этого хотел.        — Это ничего не значит, я не могу себе это позволить. Он не должен, но Обито не может собрать в себе силы противостоять этому потоку чувств, который скручивает его живот до боли.       Тоби бежит, чтобы обнять уже третьего кота, который встречается им на пути, и даже часть его, которая не является Тоби, веселится.        — Тебе не кажется, что вон то облако похоже на утёнка, Дейдара-семпай? — Обито тоже так думает. Это более чем очевидно. Его семпай смотрит на него с измученным выражением лица. И будь он проклят, если его волосы цвета утёнка и глаза не красивы, даже когда в его взгляде читается усталость. Тоби берёт между пальцами хвост Дейдары. — А это хвост утки! — Ему в лицо летит бомба.       Он восходит из земли, когда взрыв заканчивается, и они продолжают идти как ни в чём не бывало. Ну, его напарник ругается, но Тоби просто кивает головой на автопилоте. Ему так весело с ним. Неужели он действительно хотел погрузить своего семпая в страдания? Какая глупая идея.       Той ночью Обито снятся небеса, заполненные утятами. — Ты такой красивый, семпай, — он один на облаке, разговаривает с самим собой. Проснувшись, он в недоумении. В последнее время он чувствует себя счастливым.       Звонит будильник. Он перегибает палку. Он снова совершает эту ошибку.       Дождь охлаждает кожу Дейдары, но она остается тёплой в тех местах, что соприкасаются с телом Тоби. Ему кажется, что даже его душа намокла, но он легко переживёт эту неприятность. Ведь он наконец получил, что хотел. Кто бы мог подумать, что из всех людей именно Тоби окажется таким недоступным? Он не упустит эту возможность лишь из-за какого-то дождя или вероятности удара молнии. К тому времени, когда они найдут укрытие, настроение уже может пропасть. Это, прежде всего, вина тупицы, который ломался при предыдущих попытках с более подходящими сценариями. Все, что он хочет, – это трахаться до тех пор, пока он не сможет ходить, если это не слишком большая просьба. Это подходящий способ забыть о том, что его искусство вышло из строя.       Обито сидит на своём плаще Акацки, а Дейдара сидит у него на коленях. Оба без рубашки. Он хотел этого так же сильно, как ненавидел себя за это. Но сейчас эти мысли не приходят в голову. Его семпай прижимается к его телу и чувственно трётся, что является веской причиной не думать о всём том дерьме. Учиха ощущает его тёплое дыхание на своей холодной шее. Когда он чувствует зубы своего напарника на своей шее и осознаёт, что влажность на его шее – это не капли дождя, его единственный глаз распахивается. Обито хватает Дейдару обеими руками, стремясь к ещё большему теплу и близости.       Этим утром они миновали старый обшарпанный дом с ядовитым плющом на фасаде. Обито чувствует, что он дом в руинах, а Дейдара — вьющийся плющ. Один был захвачен этой двадцатилетней давней обидой, лишившей его самой его личности, другой — разрушительный и неукротимый, проникает в каждую щель его разума и тела. Возможно, Обито нужно не лечиться, а разрушить себя и начать все сначала. Он не знает, почему думает именно то, что думает. Может быть, медленные и чувственные движения Дейдары по его груди сводят его с ума.       Он скользит рукой вверх и вниз по холодной спине напарника. Обито мечтал об этом и желает полностью насладиться данной ситуацией. Дейдара может решить, что одного раза достаточно, что, наверное, будет к лучшему. Другой рукой он хватается за задницу Дейдары, прилипшую к влажным брюкам. Он хочет протянуть руку и прикоснуться к той сочной попке, которую так часто представлял.       Наконец осмелившись, Обито развязывает хвост Дейдары и снимает налобную повязку. Он убирает его мокрые волосы с лица, прежде чем взять за подбородок и поцеловать напарника в лоб.       По ощущениям Обито, золотой, голубой и красный — на данный момент единственные цвета в этом мире. Мир будто останавливается, когда Дейдара смотрит на него глазами, полными любопытства. Даже ливень превратился в мелкую морось.       Дейдаре ни к чему нежные поцелуи. Он жаждет укусов, обжигающую и яркую боль. Ему нужен синяк или засос, или что-то ещё, что будет напоминать ему об этом. Он хватает Тоби за затылок и прижимает его к своей шее. Его пробивает дрожь, когда он чувствует движение губ.        — Укуси… Тоби, — шепчет Дейдара с едва подавляемым желанием.       Пальцы Дейдары цепляются за пряди черных волос, когда зубы смыкаются вокруг его кожи. Идеальный уровень боли и удовольствия. Тоби облизывает отметину, как будто желая облегчить боль, прежде чем снова укусить.        — Ммм… Ещё.       Обито подчиняется, не оставляя даже миллиметра кожи нетронутым. Повышается температура, Дейдара уже почти не чувствует холода. Поскольку Тоби, кажется, слишком нервничает, ему придется взять всё в свои руки. Он проводит ладонью по скульптурному торсу напарника. Он не может дождаться момента, когда Тоби сделает его своим, после всех предыдущих попыток его соблазнить. Тоби реагирует на внезапное давление на свою промежность, кусая сильнее. Дейдара всхлипывает и ведёт его от шеи к груди. Теперь Тоби кажется более решительным и, чтобы подбодрить его, Дейдара решает не подавлять свои стоны.       Годы убеждения себя в отсутствии личности и индивидуальности, годы убеждения в том, что его цель была намного важнее, чем он сам, в мгновение ока превратились в искусство. Обито чувствует, что та жгучая и запретная страсть, которая разрушила все его убеждения — единственное, что у него осталось, поэтому он позволяет ей поглотить себя целиком. Это красивый способ послать всё к чёрту.       Рука, что ранее гладила его возбуждение через одежду, откусывает пуговицу на его штанах. Обито не может избавиться от лёгкого чувства вины, хоть оно и становится всё слабее и слабее. Дейдара опирается на него всем своим весом, заставляя лечь. Дождь закончился, но Обито не знает, что является для него более удушающим: ливень или сидящий на нём Дейдара с затуманенными желанием глазами. Его тело реагирует так, как никогда и ни с кем раньше не реагировало.        — Трахни меня быстрей, мм. Заставь меня взорваться, — шепчет Дейдара; вожделение и раздраженние просачиваются через его слова.       Дейдара останавливается, чтобы неуклюже снять штаны с себя и с напарника. Он бросает их на грязную после дождя землю, как будто потом они им не понадобятся. Нагота заставляет Обито чувствовать себя уязвимым. Артист снова набрасывается на него. Происходящее походит на чудо. Дейдара является первым, кто увидел его без маски за последние несколько десятилетий. Хотя не то чтобы Обито прилагал так уж много усилий для предотвращения подобного. Иначе Дейдара не был бы сейчас на нём, будучи почти полностью раздетым и не просил бы его трахнуть с нетерпением, от которого Обито трясёт. Желание пахнет как порох и глина.       Их губы снова соприкасаются, а руки беспорядочно бродят по телам друг друга. Обито чувствует себя немного смелее, он перекатывается, оставляя Дейдару под собой. Он перестаёт думать о том, что делает, и просто следует инстинктам. Он обеими руками хватается за край нижнего белья партнёра и стягивает его вниз. Дейдара помогает снять его.       Обито не может поверить, что перед ним полностью обнажённый Дейдара. Он не думал, что вообще когда-нибудь захочет заняться сексом с кем бы то ни было. Он всегда относился ко всем с большой осторожностью. Ведь человек без прошлого, будущего или личности в друзьях не нуждается. Иронично, что он сам по глупости ослабил свою бдительность рядом с Дейдарой, когда играл роль Тоби. Именно благодаря его фальшивой личности Дейдара добрался до него настоящего. На самом деле, он всегда был неудачником, но эта его неудача ему по душе.       Уже нет места стеснению, но Обито ничего не может с собой поделать. Обито концентрирует немного чакры на правой руке, чтобы согреть ее, прежде чем дотронуться до члена Дейдары и начать медленные движения вверх-вниз. Он задерживает дыхание в ожидании реакции партнёра. Дейдара стонет и произносит его имя. Несмотря на то, что это его ненастоящее имя, оно ещё никогда не звучало так возбуждающе. Всё ещё наблюдая за выражением лица напарника, Обито подносит его белье к носу и делает глубокий вдох.        — Что за нахер?       Прикрывая половину лица бельём, Обито чувствует себя в безопасности и улыбается при виде растерянного напарника. Молча он медленно опускает вещь ниже и трёт ею свой торс. Это вызывает приятные ощущения. Привязаться к неодушевленному предмету достаточно просто.       Учиха не может оторвать от него взгляд. Дейдара никогда раньше не попадал в подобную ситуацию. Учитывая то, что это Тоби, эксцентризма можно было ожидать. Не то чтобы он против того, чем сейчас занимается его напарник, он скорее против того, что тот тянет время.        — Сними… Оставшуюся одежду, Тоби.       С хаосом из эмоций у него в голове Обито решает проигнорировать этот приказ. Он опускает бельё Дейдары до своего пресса и трётся о него. Затем он продолжает движение вниз, внутрь своей последней оставшейся одежды и трётся о него членом. Он оборачивает свой орган этой тканью и начинает мастурбировать с тем же ритмом, что он использует другой рукой на партнёре. Уже достаточно давно он осознал всю эротичность непрямого контакта. Сначала Дейдара пытается двигать бедрами в руку Обито, потом он поднимается. Ой, похоже он зол.        — Хватит! Ты должен трахать меня, а не мою одежду, придурок!        — Разве тебе не нравится?       Он осознаёт, что уже долгое время молчал. Дейдара самостоятельно снимает с Тоби бельё. Тот не осмеливается этому противостоять, хоть и полная нагота пугает его. Тот факт, что Дейдара, похоже, не в ужасе от его полуразрушенного тела, помогает ему чувствовать себя лучше.        — Мне понравится, если ты приступишь к делу, мм, — изрекает он, без стеснения пялясь на эрекцию напарника.       Обито сопротивляется желанию прикрыть своё лицо, когда рот на руке Дейдары проводит языком по головке. Не то чтобы он никогда не фантазировал о подобном, но его фантазии обычно не отличались реалистичностью. Зачем она, когда в фантазиях можно позволить всё. В реальности же нужно адаптироваться. И когда семпай просит его трахнуть, единственное, что остаётся, — это подчиниться.       Их взгляды встречаются, и Обито убирает светлую прядь с его лица. Дейдара невероятно горяч и Обито искушает свою удачу, чтобы ещё немного насладиться видом перед ним.        — Я о тебе позабочусь, семпай.       Какой голос. Дейдара понятия не имеет, откуда он взялся, но решает оставить вопросы на потом. Этот низкий и глубокий голос, заставляющий его дрожать, заслуживает всего его внимания. Одной рукой он обхватывает его сильные плечи, пока Тоби укладывает его обратно на плащ и страстно целует. Одной рукой Дейдара облизывает его пальцы, а второй — член. Он так долго этого желал, что не может больше ждать ни секунды, особенно ощущая вес красивого тела над ним и чувствуя его член в своей руке.        — Тоби… Заставь меня сделать кац, — шепчет Дейдара в губы партнёра.       Дейдара определённо не собирается сожалеть об этом позже. Обито бесит, что он не может перестать об этом беспокоиться. Он осторожно помещает покрытый слюной палец у его заднего отверстия, чувствуя своё учащённое сердцебиение. Он никогда и никого ещё так не касался, всё что он знает, – это то, что ему нужно быть нежным и использовать много слюны. Он начинает с массирования входа круговыми движениями. Затем он медленно вводит палец внутрь. Тело Дейдары сжимается вокруг его пальца, Обито ощущает, насколько же он узкий и горячий внутри. Кажется, будто даже для его пальца там не достаточно пространства. Обито задаётся вопросом, сможет ли он вообще поместить туда свой член. Его точно надолго не хватит.       Обито решает продолжить, наблюдая за реакциями партнёра. Он двигает пальцем в разные стороны, чувствует, как Дейдара подрагивает, и слушает его тихие стоны. Иногда он хмурится, но вроде всё в порядке. Вроде.        — Как ощущения? — не может не спросить Обито.        — Ммм… Хочу ещё.       Обито добавляет ещё один палец, предварительно покрыв его слюной. Дейдара ругается, и у него плохое предчувствие. Как будто он что-то делает не так.        — Точно всё в порядке? — наставивает Обито.        — Чёрт, Тоби! Не заставляй меня повторяться и поторапливайся давай, мм!       Даже с его нетерпеливым темпераментом, семпай всё ещё выглядит настолько неотразимо, насколько это вообще возможно. Холод и влажность после ливня исходит отовсюду вокруг, но от его напарника исходит жар. Его стоны приводят Учиху в транс, из которого он не хочет выходить. Сумасшедшие мысли проносятся в его голове. Если бы Обито оказался в бесконечном Цукуёми, именно этим он бы хотел заниматься целую вечность.       Обито наклоняется, чтобы укусить внутреннюю часть его бедра, всё глубже входя в партнёра своими пальцами. Он чувствует себя потрясающе, когда слышит стоны удовольствия, исходящие от Дейдары. Он позабыл о своих душевных терзаниях. Тело его любовника напрягается и расслабляется от движений его пальцев внутри.        — Ещё!       Для Дейдары этого, похоже, недостаточно. Он закидывает ногу на плечо Тоби. Обито кусает сильнее, хватая его за колено. Он не знает, что еще сделать, чтобы удовлетворить его, и он не знает, готов он или нет, но когда он поднимает взгляд и видит голубые глаза Дейдары, умоляющие его не давать пощады, он вынимает пальцы и покрывает свою эрекцию слюной. Затем он разделяет ягодицы и подносит член к его заднему отверстию. Когда их тела сталкиваются, Обито становится тяжело дышать, смесь слюны и естественной смазки ощущается на самой интимной части его тела. Обито останавливается, чтобы сделать глубокий вдох. Он так возбужден и нервничает, что едва может дышать, но чувство взаимного желания немного успокаивает его.       Он напоминает себе, что сейчас не время думать. Не время в который раз размышлять о чём-либо. В этот момент повторение списка того, что может пойти не так, определенно испортило бы настроение. Нет. Некогда думать, потому что пора нещадно трахать напарника. Вооружившись храбростью, он толкается внутрь.       Дейдара шипит, но когда боль утихает, становится приятно. Тоби смотрит на него, как будто собирается извиниться или снова спросить его, всё ли в порядке. Дейдара убьёт его, если он это сделает.        — Дейдара-семпай, — шепчет Тоби, медленно входя в него, — слишком туго. Может, нам нельзя…       Ему ни к чему слышать ответ. Выражения, которое, вероятно, означает: «Я брошу С3 тебе в лицо, если снова скажешь что-то подобное», достаточно, чтобы Тоби сделал толчок. Дейдара ругается и хватается за плащ под ним.       Дейдаре нравится чувствовать боль в начале, потому что, когда она утихает, удовольствие ощущается в два раза ярче. Он чувствует жар при виде желанного тела над ним и при каждом его продвижении внутрь.       Тоби продолжает добавлять слюну, чтобы облегчить вхождение. Дейдара ценит этот жест. Он чувствует себя слишком заполненным, он никогда ещё так себя не чувствовал. Это болезненная лестница, ведущая к райскому наслаждению, и он с удовольствием поднимается по ней. Тоби это заслуживает.        — Ещё чуть-чуть, семпай.       Ещё чуть-чуть…       Обито снова сплёвывает на свой член и резко толкается в Дейдару.        — А! Ты, долбоёб! Что за нахуй?        — Теперь всё готово, — объявил он, с восхищением наблюдая за реакциями Дейдары.        — Блять. Кто тебя просил родиться с таким большим членом.       Обито не знает, поблагодарить его за комплимент или извиниться. Проходит несколько секунд, и никто из них не произносит ни слова, он все еще не может отвести взгляд от партнёра. Как и оправится от приятного осознания того, что они теперь полностью едины.        — Ты понятия не имеешь, как долго я ждал этого момента, хм.       Признание Дейдары застаёт его врасплох. Хоть он уже и знал об этом, эти слова всё равно заставляют его потерять дар речи. Тёплое чувство наполняет его изнутри, он не привык к нему. Но всё же чувствует необходимость сделать ещё один шаг вперёд, отдалившись от своих планов и целей ещё на малость. Он кладёт вторую ногу Дейдары на своё плечо и мысленно готовится к тому, чтобы начать толкаться в него.        — Я тоже, — наконец произносит Обито.       Приятно позволять желанию руководить своими действиями. Обито приходится прилагать усилия, чтобы не закрывать глаза на интенсивное и нарастающее наслаждение, которое кипит в его паху, когда он толкается в Дейдару, а затем почти полностью выходит из него. Он не хочет пропустить ни секунды экстаза на лице Дейдары. Поначалу Обито пытался сохранять спокойствие, опасаясь выглядеть нелепо, но через некоторое время он перестаёт об этом заботиться. Ногти напарника так сильно впиваются в спину, что, должно быть, оставляют следы.        — Ах, Тоби… Сильнее!       Боль не прошла полностью, но удовольствия намного больше. Дейдара решает, что ему нравится именно такая пропорция. Всякий раз, когда член задевает его простату, Дейдара будто выпадает из реальности. Он никогда не забудет этот день. Более того, он на все сто уверен, что повторит этот опыт.       Не верится, что они всё ещё снаружи, на земле. Обито забыл даже об этом, потерявшись в высвободившейся похоти. Все его попытки не кончить слишком быстро прекращаются, как только он слышит, как Дейдара произносит его имя. Он никогда не думал, что поймет, почему взрывы прекрасны, но теперь, поглощенный палящим жаром внутри тела Дейдары, он может ясно это видеть. Это потрясающе, это уничтожит его целиком, и он будет счастлив, когда это произойдет. Обито пытается поцеловать его, но ритм его толчков таков, что ему удается лишь неуклюже соприкоснуться губами на долю секунды. Обито сдаётся и продолжает вбиваться в животном темпе. Он уже так близко и, видимо, Дейдара тоже. Обито начинает ему дрочить с целью ускорить процесс. И это срабатывает. Напарник со стоном кончает, сильнее цепляется за спину и сжимается так сильно, что сдержаться невозможно.       Да, взрывы потрясающие, хотя, наверное, только эти.       Ему достаточно было увидеть разрядку Дейдары, чтобы последовать за ним. Он быстро выходит и наблюдает, как его семя опрыскивает бёдра Дейдары. Идеальное дополнение к блаженному порыву страсти. Затем он вспоминает, что им нечем отмыться. Вся их одежда мокрая, но ему всё равно, потому что Обито уже много лет не чувствовал себя так хорошо. Фактически, он не чувствовал себя так хорошо в своей жизни и отказывается думать о прошлом или будущем, опасаясь, что это нарушит гендзюцу, в котором он, кажется, находится. Потому что такое счастье не может быть настоящим.       Его восхищает то, как хорошо эта влажная светлая прядь смотрится на довольном лице его семпая. Мир не ад. Мир — прекрасное место.       Дейдара больше не зол. Шторм ушёл также, как и пришёл: настоящий и тот, что происходил у него в голове. Оказывается, всё, что ему было нужно, – это лучший секс в его жизни. Он не жалеет ни о чём: ни о месте, ни об обстоятельствах. Он бы ничего не поменял. Тоби наблюдает за ним с глупым выражением лица, всё ещё стоя на коленях. Какого чёрта Дейдара обожает это глупое лицо? Лицо, которое, будто говорит: «Ты мой бог, и я буду поклоняться тебе до конца своих дней».       Дейдара кладёт руку себе под голову, как подушку, и подмигивает Тоби, приглашая его лечь сверху. Холод начинает брать своё, и он принимает предложение, чтобы согреться. Он не хочет думать о нужде выдвигаться.        — Тебе много чего придётся объяснить, — произносит Дейдара после короткого поцелуя. Он проводит пальцем по шрамам на нижней губе напарника.        — Наверное.       Он не выглядит уверенным в этом, Дейдара продолжает настаивать.        — Ты ведь это сделаешь?        — Наверное? — Обито хочет сказать ему, что не может, но у него не хватает смелости сделать это. Он сглатывает. — Я думаю, что люблю тебя.       Он не ведает, что говорит. Дейдара фыркает.        — Нет, Тоби. Это неправда. У тебя просто был лучший секс в твоей жизни, как и у меня. Но послушай, если тебе так понравилось, мы можем повторить. Я даже позволю тебе сменить тему таким образом, но только потому, что ты подарил мне хорошее настроение, хм.        — Семпай!       Он загнан в угол. Может быть, мир не такое уж прекрасное место. Но и не ад. Мир не может быть адом, если в нём существует Дейдара.        — Что?        — Вы же простудитесь! Нам надо принять горячую ванну, – Тоби очень заботится о здоровье семпая.       Он передаёт ему мокрые штаны, а затем ищет свои. Дейдара начинает собирать все их вещи, достает из сумки немного глины и создает птицу. Ни один из них не беспокоится о том, чтобы надеть плащ, который теперь грязный, полный листьев и прочего, хотя их одежда не в лучшем состоянии. Уже в воздухе Дейдара приказывает своему творению отнести их обратно в убежище. Если им повезёт, никто не увидит, как они крадутся, а если увидят, то можно сказать, что тренируются под дождем.        — Тоби, куда ты положил моё бельё?        — Не знаю, семпай. Разве Вы его не подобрали?        — Ты последний, кто его трогал, нюхал, как сраный извращенец.        — Значит, его забрали белки! — говорит он, игнорируя второе замечание.       Чего Дейдара не знает, так это того, что пока он был занят лепкой птицы, Обито активировал свой мангекё шаринган и поглотил его своим камуи. Еще одно пополнение в его коллекцию нижнего белья Дейдары.        — Так… Значит белки? — прищуриваясь, говорит он.       В том, как он себя ведёт, что-то не так, это заставляет Дейдару думать, что Тоби действительно мог украсть его нижнее белье. Если Тоби захочет поклоняться ему до конца вселенной, он не станет возражать. У артиста требовательное эго.        — А вы знали, что белки часто воруют небольшую одежду, чтобы сделать свои гнёзда более мягкими?       Обиженный на его смелость, Дейдара подползает к нему и несколько раз ударяет его в грудь указательным пальцем.        — Если я когда-нибудь поймаю тебя на этом, прикончу нахер, врунишка. Ты меня понял?!       Обито улыбается. За маской подобные вещи намного проще.        — Хмм… Ну смотрите, Дейдара-семпай. Вам стоит перестать думать о своей одежде, на которой сегодня будут спать грызуны… — палец напарника почти что протыкает его грудь, а глаза пылают гневом. — А на счёт второго удтверждения — кончайте меня когда хотите. Сопротивляться не буду.