Слишком умная

-Ничто из этого ничего не доказывает, — сказал Элайджа. -Простые совпадения, в которых вы все пытаетесь связать какую-то закономерность. -Вот почему нам нужно, чтобы ты проверил это, сказав ей, что она может пить кровь не живого человека, — сказал Стефан. -Ты понимаешь, насколько редко бывает, чтобы вампир был потомком другого вампира? Мне больше тысячи лет, и я видел это всего, может быть, пару раз. -Мы знаем, как это звучит, и если мы ошибаемся, то мы ошибаемся. Но что, если это не так, и она связана с тобой?- Хейли позировала. -Нам нужно знать, Элайджа, — сказала Дженна. -Мне  нужно знать, собирается ли моя племянница слепо делать то, что вы ей скажете. Элайджа оглядел лица всех троих, обдумывая их слова. Елена тоже хотела быть там, но Дженна убедила ее пойти в школу. Ей все еще нужно было получить высшее образование – Стефан уже это сделал – и ей не было бы полезно сидеть дома и ждать новостей. Так что Хейли, Стефану и Дженне оставалось только убедить Элайджу, что ему нужно проверить их теорию, чтобы знать наверняка. Что-то, чего он обычно не сделал бы для них – он не верил, что это правда – но это была Фиби, и то, что Дженна сказала о том, что она слепо делала все, что он ей говорил… он видел, как это доставалось вампирам. в беду, даже умереть, потому что они не могли отрицать то, что их отец сказал им сделать, даже не зная, что происходит. Он не мог допустить, чтобы то же самое случилось с Фиби. Элайджа вылил свежий пакет крови в дорогой хрустальный стакан. Он смотрел на малиновую жидкость, думая про себя. Часть его надеялась, что это не сработает, в основном из-за сложностей, которые могут возникнуть, если она связана с ним, но он не мог отрицать, что была другая часть его, которая надеялась, что это правда. Не потому, что он хотел, чтобы она делала все, что он говорит, или чтобы она была слепо предана ему, а из-за того, что это значит, когда один вампир происходит от другого – что это будет значить для Фиби быть отцом от него. -Вот ты где.- Фиби улыбнулась ему, входя в комнату. — Куда ты пропал так рано? Элайджа ответил ей улыбкой и протянул ей стакан.  -Чтобы принести тебе завтрак. Взгляд Фиби метнулся к пакету с кровью, а затем снова к стеклу.  -Но я не могу это есть. В прошлый раз, когда я попробовал пакет с кровью, он на вкус был как… мусор, как ты и говорил. -Я знаю, и я придерживаюсь того, что сказал. Когда ты становишься новым вампиром, есть только одна вещь, которая будет вкусной.- Он придвинулся к ней ближе, все еще держа стакан в руке. -Но у тебя было достаточно времени, чтобы приспособиться к своим новым чувствам и вкусам. Пакет с кровью теперь тебе вполне подойдет». Фиби внимательно посмотрела в его карие глаза. Она понимала, как важно для него было, чтобы она попробовала это, хотя и не знала почему. Но если бы это так много значило для него, она бы это сделала. Элайджа затаил дыхание, наблюдая, как она выпивает весь стакан. Они оба на мгновение остановились, ожидая, не заболеет ли она, но этого не произошло. -Хорошо? -Это вкусно.-Фиби улыбнулась. -Теперь я могу пить пакеты с кровью! Элайджа улыбнулся в ответ, когда она обняла его и поблагодарила за то, что он помог ей пережить это. Он был счастлив, что помог ей, даже если это было не так, как он думал. И теперь они знали. Фиби Гилберт была связана Элайджей Майклсом. -Значит, гибриды созданы для Фиби и Клауса из благодарности, потому что они избавили их от необходимости переворачивать каждый месяц, — подумала Дженна вслух. Они все размышляли и ходили, ожидая новостей от Элайджи. -Верно. -Так что же является вампирским эквивалентом?- она спросила. Дженна и Хейли посмотрели на Стефана. -Я не знаю. Я никогда не знал ни одного вампира по отцовской линии, — ответил он. -Ну, смерть Фиби была довольно болезненной, больше, чем кто-либо из вас может себе представить. Месяцы, предшествовавшие ей, были для нее одними из худшими, - сказала Хейли. -Может быть, она благодарна Элайдже за то, что он спас ее от всего этого. -Вампирская связь формируется только из одного, — сказал Элайджа, вновь появляясь в доме. Он не решался сказать это, но их лица требовали ответа. -Любовь. -Любовь?- нерешительно спросила Хейли -Да,- подтвердил он. -Видите ли, когда человек любит вампира так полностью и безоговорочно, обращение кровью этого вампира приведет к возникновению связи между собой. Это связано с любовью, которую он чувствовал как человек, усиленной переходом. -Но Тайлер и другие гибриды ненавидят Клауса и по-прежнему ему верны, — сказала Хейли. -Не связь создает чувства, а скорее чувства создают связь, — сказал Элайджа. -Узы матери влияют не на то, как вы себя чувствуете, а на то, как вы действуете, — сказала Дженна. -Гибриды благодарны, поэтому они делают то, что их просят. Родившийся вампир сделает все, что сделает ее отца счастливым, потому что она любит его. -Именно так. Стефан в замешательстве нахмурил бровь.  -Подожди, подожди... ты говоришь, что Фиби была влюблена в тебя, когда была человеком, и что обращение твоей крови сделало эту связь? -Да. -Вы простите меня, если мне будет трудно в это поверить,- сказал Стефан. -И что именно мешает поверить? — спросил Элайджа. Это было незаметно, но в его тоне определенно чувствовалась доля раздражения. -О, я не знаю, а как насчет того факта, что Фиби никогда не выражала никаких чувств, подобных тем, которые ты описываешь. Или, может быть, потому, что то, что ты описываешь, больше похоже на то, что ты чувствуешь к ней, и узнав, что она Слепая преданность тебе — это лучшая новость, которую ты слышал за столетия. Глаза Элайджи слегка сузились.  -Ты имеешь в виду, что я воспользуюсь преимуществом… -Я не подразумеваю. -Стефан, остановись. Элайджа говорит правду, — сказала Хейли. Ей не хотелось поступать так со Стефаном, но если это заставит их перестать ссориться  из-за Фиби и сражаться за нее, тогда об этом нужно было сказать. -Перед смертью Фиби, наконец, призналась, что испытывает чувства к Элайдже. И когда она забыла, кем вообще был Элайджа, она все еще помнила сон, который приснился ей несколько недель назад с ним. Вот почему она настолько ему доверяла, что пусть он обратит ее. Стефан не бог это слышать. И если бы он ненавидел это, он мог только представить, как отреагировал бы Деймон. Или того хуже, Клаус. -Как нам сломать? — спросила Дженна. -Я слышал только о паре способов. Один из них — просто разлюбить своего отца. -Вот и все? -Ну, родственная связь основана на эмоциях, поэтому без подкрепляющих ее чувств имеет смысл, что связь останется с ними, — сказала Хейли. -Но ты понятия не имеешь, сработает ли это, — сказал Стефан. -Вряд ли, нет, — признал он. -Однако второе решение, которое я лично видел и слышал, без сомнения работает. -Давайте послушаем. -Как и в первом предположении, родственная связь не может существовать без эмоций, которые ее создали. Следовательно, если рассматриваемый вампир отключит свою человечность… Стефан уставился на Элайджу.  — Это твое предложение? Заставить Фиби отказаться от человечности? -Ну, я полагаю, мы всегда могли бы заставить ее… О, это правда. Фиби невозможно заставить.- Элайджа нахально ухмыльнулся. - Для тебя это шутка? — раздраженно спросил Стефан. -Могу вас заверить, я не нахожу во всем этом ни малейшего забавного. -Ладно, хватит! Это не помогает, — сказала Дженна. -Фиби невозможно внушить, и мы не можем заставить ее разлюбить Элайджу, поэтому такие варианты исключены. -И мы не можем заставить ее отказаться от человечности. Фиби без эмоций была бы… -Согласен... Стефан продолжал смотреть на Элайджу.  -Ты всегда можешь использовать вашу привязаку , чтобы отпустить ее. -Как? -Отпусти ее. Скажи ей, чтобы она забыла о тебе. Скажи ей, чтобы она перестала тебя любить. -Итак, почему я хочу сделать что-то подобное? Стефан, наконец, разочарованно отвернулся. -Если то, что ты мне сказал, правда, то ее происхождение от меня помогло ей так, как никто из нас не может себе представить. Если я отниму это у нее, это оставит ее опустошенной. Я не буду делать этого, чтобы ее, — сказал первородный. -Он прав, Стефан,- согласилась Хейли. -Даже будучи человеком, она была очень расстроена, когда Клаус пронзил его кинжалом и забрал. Если мы заставим его отвергнуть ее с ее повышенными вампирскими эмоциями… — Тогда что нам делать, Хейли? -Стефан огрызнулся. -Мы не можем ей это рассказывать.- Дженна посмотрела на Элайджу. -Я болела за вас двоих еще до того, как узнала, про вампиров, оборотней и все остальные сверхъестественные существа реальны, но Фиби не может знать, что она с тобой эмоционально связана, из-за чувств, которые она, похоже, не хочет признавать. испытываю к тебе. Я знаю, технически чувства все еще здесь, иначе не было бы никакой связи, но она явно не готова говорить о них открыто. Фиби — самый умный человек, которого мы все знаем. -Она должна была догадаться о связи отца раньше нас. -Именно. Но она этого не сделала, а это значит, что она не готова признаться в своих чувствах к Элайдже. И мы не можем заставить ее это сделать, — закончила Дженна. — И что мы ей скажем? – спросил Стефан. -Мы не можем просто продолжать винить во всем тот факт, что она Аномалия. -Мы говорим ей, что она родилась. Но мы говорим ей, что это из благодарности за ее спасение, а не из любви. Фиби была в библиотеке, когда Элайджа в тот день вернулся в особняк своей семьи. Ему потребовалось некоторое время, чтобы вернуться домой после разговора с семьей Фиби, потому что ему нужно было подумать. Отложить в сторону свои чувства по этому поводу — это одно, и что он мог сделать. Но соврать Фиби ему далось не так легко. Дженна прекрасно поняла, почему ему не следует говорить Фиби правду, но это не означало, что это был правильный выбор. Это должно было быть решением Фиби скрыть свои чувства к нему или принять их, и то, что она еще никому ничего не сказала о материнской связи, не означало, что она отрицала свою любовь к нему. — Привет, — поприветствовала его Фиби. — Куда ты сегодня делся? -Нам нужно поговорить.- Элайджа расстегнул пиджак и сел за кофейный столик напротив Фиби. Фиби хотелось что-нибудь пошутить, но она могла сказать, что это было что-то серьезное, что тяжело давило на его разум. Элайджа глубоко вздохнул и рассказал Фиби о своем дне. Он рассказал ей о том, как ее семья позвонила ему, чтобы обсудить свою теорию происхождения Фиби, и почему он вдруг захотел, чтобы она попробовала кровь, полученную не от живого человека. Когда все было сказано, он молча сел, давая ей время обдумать и задать любые вопросы, которые у нее возникли. Но ее ответ был не таким, как он ожидал. Фиби посмотрела ему прямо в глаза и улыбнулась.  -Я знаю. Я поняла это после того, как ты смог успокоить меня на поминальной службе. Ни один новый, голодающий вампир не сможет так отступить, несмотря ни на что. -И все же ты ничего не сказал. Почему? Фиби пожала плечами.  -Кажется, это не имело значения. Ты не использовал меня как раба, как Клаус использует гибридов. И я бы прислушивался к твоему руководству, даже без Узы. Все это время тренировал меня с помощью моих стихийных сил. должен был научить тебя этому. Элайджа улыбнулся. -Кстати, кстати, о гибридах.- Теперь наступил момент, который Элайдже не мог понравиться. -Было слишком много вампиров, которые были обращены, потому что они умирали, или страдали от боли, или в какой-то ситуации, чтобы быть благодарными тому, кто их обратил; поэтому вампирская связь не может быть по той же причине, что и гибриды, или там в мире было бы намного больше вампиров. Желудок Элайджи скрутился узлом. -Как рождаются вампиры? Элайджа встал и махнул рукой.  -Есть разные способы. -И какие? – спросила Фиби с подозрением по поводу его внезапной перемены в поведении. Элайджа медлил с ответом. -Ты что-то от меня скрываешь. Что это? -Фиби… — это все, что он смог сказать. -Элайджа.- Ее тон привлек его внимание. Он посмотрел на нее.  -Твоя семья хочет, чтобы я солгал тебе – чтобы дать тебе возможность не принуждать тебя признать то, что, по их мнению, ты не готов признать… Брови Фиби нахмурились в замешательстве.  -О чем ты говоришь? -Вампирская связь создается только одним фактором, — сказал он. -Чувства, которые вы испытывали к своему сиру, будучи человеком, усиливаются обострением эмоций от того, что вы стали вампиром. Это создает своего рода слепую преданность своему … Ты бы сделали для них все. Фиби встала и подошла к нему. Она взяла его руку в свою и посмотрела ему в глаза.  -Это любовь, не так ли? -Да, - прошептал он. Фиби слегка рассмеялась.  -А я-то думала, что сказки нереальны… Элайджа выглядел растерянным. -Я знала, что люблю тебя, но понятия не имела, что она настолько сильна, что может создать что-то настолько сильное, об этом можно услышать только в сказках, — объяснила она. -...И тогда я всегда думала, что любви с первого взгляда не бывает, но... я почти уверена, что полюбила тебя в тот момент, когда встретил тебя. Фиби слышала, как его сердце забилось сильнее, а дыхание изменилось. Он был счастлив. Но теперь настало самое сложное. -Элайджа, я хочу быть с тобой. Лицо Элайджи вытянулось, хотя он и пытался это скрыть.  -Почему я чувствую приближение «но»? -Но сейчас не время для романтических отношений, это время перемен и обучения. Мне нужен отец, а не парень. -Я могу это понять, — сказал он с мягкой искренней улыбкой. Было больно иметь то, чего ты хотел, так мучительно близко, но все еще вне досягаемости; но он понимал, что это не то, что ей сейчас нужно, и он будет уважать это. Хейли снова села за барный стул рядом со Стефаном в «Гриль».  -Это была Фиби. Элайджа сказал ей правду. Стефан саркастически рассмеялся в свой напиток. Конечно, он это сделал. -Стефан, она уже знала это. Она сказала, что знала, что была отцом с похорон, но никогда не думала, что об этом стоит упоминать. Теперь Стефан смеялся по-настоящему. Конечно, она это сделала. Он протянул руку, чтобы налить Хейли еще выпить.  -Вот чего я не понимаю: если Фиби создана для того, чтобы делать все, что делает Элайджу счастливым, то почему она еще не с ним? -Элайджа никогда по-настоящему не был откровенен в своих чувствах к Фиби, он недостаточно эгоистичен. Так что, возможно, знаки недостаточно ясны для нее. Или, может быть, он не подает сигнал о том, что хочет, чтобы она была с ним, потому что он не хочет быть с ней прямо сейчас. Он знает, что ей сейчас нужен совет, а не... Хейли заметила, как Стефан сжал его стакан, и не сказала того, что собиралась сказать. -Или, может быть, это как-то связано с ее сопротивлением принуждению. Стефан покачал головой.  -Если бы это было так, то она не была бы склонна делать то, что он гоорит. -Неправда. Когда дело доходит до принуждения, это может произойти, если она этого хочет. Но когда она хочет вспомнить то, что была вынуждена забыть, или вообще не хочет этого делать, тогда она может игнорировать это. - Стефан все еще выглядел так, будто она всего лишь доказывала ему свою точку зрения. -Может быть, тонкие намеки или знаки замечены, но у нее есть способность игнорировать их. Возможно, ей нужны прямые инструкции или команды, чтобы подчиняться. Стефан пошевелился неловко. -Можем ли мы перестать называть ее какой-то собакой? -Мне очень жаль,- сказала Хейли. -Правда в том, что мы не знаем, почему она делает то, что он ей говорит, но не знаем, чего он ей не говорит. Все, что мы знаем, это то, что Фиби такая же уникальная и особенная, какой она всегда была.