Таксист тёмного города

      Когда он очнулся в ослепительно белой палате, то вскоре осознал, что не помнил ничего, кроме своего имени. Иван… Иван Брагинский… А дальше пусто. Он тщетно пытался напрячь мозги, чтобы вспомнить ещё что-то, но в голове было на удивление пусто. Какое-то время он блуждал по палате глазами, пока не наткнулся на какого-то мужчину в белом халате поверх какого-то потасканного серого свитера. Русые волосы, совершенно каменное лицо и холодный, безэмоциональный взгляд красных глаз. Тот ничего не говорил и просто смотрел на лежащего на больничной койке перебинтованного почти как древнеегипетская мумия пациента. Впрочем, последнего силы вскоре оставили, и он провалился в глубокий сон без сновидений…       Иван много раз просыпался и вновь проваливался в сон. Всё та же палата, медики в белых халатах и мужчина с красными глазами, который приходил его навещать, но ничего не говорил и просто молча наблюдал за ним. Память к Ивану так и не вернулась, да и глаза слезились от света молочно-белого неба, но тело восстанавливалось довольно быстро, так что вскоре Иван мог не только сидеть, но и делать неуверенные шаги по палате. Врачи лишь всплёскивали руками, говоря, что таких случаев один на тысячу и что Брагинский ещё легко отделался, не оказавшись прикованным к кровати до конца жизни. На счёт странного мужчины доктора лишь сухо отвечали, что это его, Брагинского, брат и что зовут его Александром. Больше информации Иван получить так и не смог, так что решил сначала восстановиться, а потом ответить на кучу вопросов.       Шаг, ещё один, а потом и ещё. Медленно и постепенно Брагинский осваивал сначала пространство палаты, потом коридора, а уж потом и из отделения уйти пытался. Он уже мог самостоятельно и спокойно есть не особо вкусную больничную еду, а также и писать, тратя на восстановление утраченного навыка чуть ли не большую часть светового дня, так как делать ему всё равно было особо нечего. Александр наведывался реже и уже больше вполголоса беседовал с врачами, нежели цепко следил подоттаявшим взглядом своих алых глаз за Иваном. Однако в этот раз всё было иначе.       Брагинский занимался прописями. Закорючки выходили пока криво, но выходили же. Однако Иван вновь и вновь повторял строчку за строчкой. Он был так увлечён этим занятием, что в реальный мир его вернула лишь рука, положенная на плечо. < tab >— Тебя выписывают. Пошли домой, — раздался хриплый мужской голос. — Мы ещё не знакомы. Меня зовут Александр Брагинский, и я твой старший брат. Пока со мной поживёшь, а дальше как пойдет.