Да простит меня Лафайет!

      — Лафайет, эта внезапная просьба, должно быть, нарушила ваше расписание. Спасибо, что согласились сопровождать меня, — только сейчас я подумала, что у этого занятого мужчины могли быть свои планы на предстоящий день, и моя эгоистичная просьба всё это разрушила. Но такой замечательный день мне хотелось провести именно с ним.       — Вы просто думаете о будущем Франции. У меня нет причин отказывать. И даже если бы вы попросили меня по личным причинам, — его щеки начинают краснеть, глаза азартно блестеть, а улыбка просто сводит с ума, и не только меня. Сейчас на Лафайета направлены восхищенные взгляды многих, проходящих мимо, дам, от которых я чувствую небольшую боль в груди, — Я бы тоже не отказался.       От его слов я не могу сдержать улыбки, а боль, что тугим комком сворачивалась, просто разлетелась и исчезла. Похоже, он и сам смутился от своих слов, отвернувшись к окну, попытался скрыть неловкость за покашливанием.       — Как бы то ни было, изменения, произошедшие благодаря Вам, вывели нас на светлый путь, и свидетельства тому вокруг нас.       Мы вышли на рынок, который пах дорожной пылью и был переполнен людьми. Торговцы зазывали посмотреть на свои товары. Такая атмосфера не могла не радовать моё сердце, значит, всё мои усилия были не напрасны.       — Торговля идет намного лучше, чем это было в мой прошлый визит, — я не смогла сдержать улыбку от переполняющей меня радости и гордости.       — Есть одно место, которое Вы просто обязаны посетить, — огонёк озорства мелькнул в голубых глазах Лафайета, — Думаю, Вам понравится подарок, что приготовили для вас люди.       Гилберт мягко взял меня под локоть, увлекая за собой в сторону главной площади рынка. На мои вопросы о подарке, я получала лишь загадочную улыбку в ответ. Идти пришлось недолго, уже подходя к центру мой нос начал улавливать знакомый и любимый мною аромат.       — Крис, Трес, смотрите, кого я сегодня к вам привёл, — возле тележки с едой крутилось несколько детей. Стоило им увидеть нас, как их лица озарились восторженной улыбкой. Юркнув за тележку, один из малышей аккуратно вынес мне тарелку, заботливо накрытую чистым платком. На тарелке красовался гугельхупф.       — Австрийский ангел, мы приготовили это от всего сердца! Пожалуйста, попробуйте. Надеемся, вам понравится!        Жаркие препирательства о том, как стоит ко мне обращаться, вызвали невольную улыбку. Как хорошо, что для этих малышей появилась надежда. Надежда на светлое будущее, без голода, холода и страха.       — Благодарю вас, что показали мне, что мои усилия были не напрасны.       — Не за что! Госпожа Ангел, попробуйте торт!       Всего маленький кусочек, а столько воспоминаний, связанных с ним… Моя родина и, конечно, Габриэль.       — Очень вкусно! Но откуда вы знаете как его готовить?       — О, нас научил ангел из аббатства! Она была такой терпеливой и нежной к нам, пока учила нас!       Я с надеждой посмотрела на Лафайета и он легким кивком подтвердил мою догадку.       — Как она?.. — мой голос прозвучал очень тихо, я так скучала по своей подруге.       — У неё все хорошо, она выглядит более уравновешенной и спокойной, чем раньше. Она сказала, что теперь может сосредоточиться на Боге и молится о прощении своей семьи. Она чувствует себя благословленной. Герцогиня молится каждый день за Ваше счастье и просила меня защищать Вас, — рассказывая историю встречи с Габриэль и детьми, Гилберт улыбался так искренне и тепло, что я не могла им не любоваться, — Ваше Величество, у Вас действительно очень хороший друг, я рад что смог познакомиться с ней. Она действительно достойна уважения.       От воспоминаний о ней у меня невольно навернулись слезы, которые я спешно вытерла платком.       — Госпожа Ангел, почему вы плачете? - мальчишки обступили меня вокруг, с интересом смотря на мое лицо.       — Вы ведь хорошие друзья?— улыбнулась я, взъерошив волосы стоящих мальчиков, — Берегите эту дружбу и дорожите ею.       — Как вы с другой леди Ангел?       — Да, как мы с ней, — Габриэль, надеюсь, когда-нибудь мы всё же ещё встретимся и сможем поговорить.       — Вы хотите ещё прогуляться, Госпожа Ангел? — нежный тон Лафайета и это обращение с его уст заставило мои щеки краснеть.       — Да, если вы не против, маркиз. Когда-то вы хотели прогуляться со мной по берегу Сены, — воспоминания о том бале были свежи в моей памяти, как и это предложение.       — Маркиз, Леди Ангел, а можно и нам пойти с вами? — щенячьи глаза этих малышей смогли пробить суровость самого генерала Лафайета.       — Если леди не против, то как я могу отказать.       Прогулка была прекрасной, ребятня без умолку рассказывала об изменениях в их жизни, что произошла благодаря мне и королю. Они бегали вокруг нас с Гилбертом и, перебивая друг друга, старались захватить моё внимание рассказами.       — А потом мы стали продавать выпечку и…- Крис так эмоционально рассказывал о их маленьком предприятии, что не заметил как споткнулся о бордюр и его тело, по инерции, наклонилось над рекой.       — Крис! — Трес был ближе всех и попытался схватить друга за руку, но, к сожалению, не успел, — Господи, Крис! Он же не умеет плавать!       Из-за шока и паники я не знала что делать, но, как только хотела уже прыгать в воду, меня опередили. Лафайет, не дав сделать глупость, остановил меня и сам сорвался с места. Не прошло и минуты как трясущийся мальчонка был поднят на берег, а перепуганный Трес обнимал его, пытаясь успокоить.       — Гилберт, — я подбежала к мужчине, что только вылез из воды, и не задумываясь, обняла, — С тобой всё хорошо? - от волнения я перешла на "ты", даже не заметив этого.       — Я пережил войну, неужели меня сможет погубить спокойная река? — он нежно отстранил меня от себя, — Вы промокнете, Ваше Величество. Давайте сначала убедимся, что с Крисом всё в порядке?       — Да, да, вы правы, — я постаралась взять себя в руки и не наделать ещё больше глупостей. Повернувшись, я заметила, что Крис пришёл немного в себя и весь дрожал, — Думаю вам, ребята, лучше пойти домой. Тебе, малыш, надо согреться, чтобы не заболеть. Не волнуйся, мы ещё с вами встретимся, но больше так близко к реке гулять не будем, — ободряюще потрепала его по макушке.       — Обещаете?       — Конечно. Трес, проводишь Криса?       — Без проблем! До свидания, Госпожа Ангел, маркиз!       Проводив ребят взглядом, я повернулась к мужчине, чтобы решить как нам поступить дальше, но картина, что предстала передо мной, заставила замереть, открыв рот. Я начала отчаянно заливаться краской. Маркиз, чье тело ещё недавно было спрятано за камзолом, стоял в одной рубашке, но и она не давала простора для фантазии, так как была мокрая и прилипла к телу.       — Вот и искупался в речке. Надо хоть камзол выжать, — не обращая ни на кого внимания, Лафайет спокойно занимался одеждой. Последний раз встряхнув камзол, он наконец-то надел его и я смогла хоть немного прийти в себя. Вид почти обнаженного торса так захватил мой разум и воображение, что я не сразу услышала как меня звали, — Ваше Величество, с вами всё хорошо?       — Д…да, — я резко отвернулась, чтобы не было видно моего горящего взгляда. Да я просто пожирала его взглядом, как последняя извращенка, а щеки горели так, что можно было на них спокойно пожарить яйца, — Думаю, нам лучше вернуться в карету, там должно быть полотенце или плед, вам нужно хоть как-то избавиться от воды, — и, не слушая ответа, быстрым шагом направилась к месту, где мы оставили экипаж.       Добралась я первая, Лафайет шел чуть позади, но заговорить не пытался. Так же, молча, он подал мне руку, чтобы усадить в карету, после чего запрыгнул в нее сам. Внутри маленького пространства начинали потрескивать электрические разряды.       — Думаю, это подойдёт, пока мы не прибудем в замок, — я нашла под одним из сидений полотенце и подала его маркизу, — Лафайет, обсушитесь быстрее, не хватало, чтоб вы ещё заболели, — я старалась смотреть куда угодно, лишь бы не ему в глаза. Так смущенно я ещё себя никогда не чувствовала.       «Я, словно извращенка, разглядывала его! Господи, что же мне теперь делать?». Подавив желание спрятать лицо в ладони, я бросила на него взгляд из-под ресниц, стараясь не сильно привлекать внимание.       — Благодарю, — мужчина принял полотенце и сел напротив меня, — Трогай! — от его оклика я вздрогнула, а щеки ещё сильнее запылали, когда я представила что именно я хочу потрогать. Экипаж мягко покачнулся и начал своё движение.  — С вами точно всё хорошо?       — Конечно, это же не я побывала в воде минуту назад, — я попыталась отшутиться, хоть и понимала, что звучит это довольно глупо. Да и взгляд невольно продолжал скользить по его телу.       — Тогда почему вы не смотрите на меня? — Лафайет, ну почему тебе захотелось поиграть с огнем? Я же слышу по голосу, что ты наслаждаешься моим смущенным видом. Сделав глубокий вдох и подняв на него взгляд, постаралась сфокусироваться именно на его лице.       — С чего вы это взяли? Я просто ещё не пришла в себя от потрясения из-за этой ситуации с Крисом, — только сейчас я заметила, что его волосы растрепаны и полотенце, что было вручено мной, лежит на его голове, — Вам надо хотя бы высушить волосы, — не задумавшись я поднялась со своего места и начала сама вытирать воду с его волос. В себя меня привели теплые руки на талии, когда мягко отстранили.       — Вам лучше не быть так близко, Ваше Величество, — дыхание Гилберта сбилось, а голова была опущена.       Только сейчас я осознала, что просто нависла над ним, ещё и почти уперлась грудью в лицо.       — П…простите! Я не подумала, я, я просто хотела помочь, — какую же большую глупость я совершила, он всё же мужчина, который вдобавок испытывает ко мне чувства, глупая. Но теперь и я уже не смогла отвести взгляда, камзол так и не был застегнут и грудь, что так меня восхищала была выставлена на показ, даже шрамы не могли её испортить.       «Господи, это слишком сексуально! Я не могу устоять!»       Протянув руку, я прижала ладонь к его торсу, почувствовав как горяча кожа и как крепки мышцы. Лафайет дернулся и удивленно уставился на меня.       — Это всё ты виноват, Гилберт, — сдерживаться больше не получалось и я потянулась к его губам, всего пару секунд не было отклика, а потом уже меня схватили за талию и усадили на мужские колени. Поцелуй, что сначала был односторонним касанием губ, превратился в страстный танец.       «О, Боже, пусть время остановится,» — это была последняя связная мысль в моей голове.