I'm only human

I'm only human I'm only, I'm only I'm only human, human Maybe I'm foolish Maybe I'm blind Thinking I can see through this And see what's behind Got no way to prove it So maybe I'm blind But I'm only human after all I'm only human after all Don't put your blame on me Don't put your blame on me Take a look in the mirror And what do you see Do you see it clearer Or are you deceived In what you believe 'Cause I'm only human after all You're only human after all Don't put the blame on me Don't put your blame on me Some people got the real problems Some people out of luck Some people think I can solve them Lord heavens above I'm only human after all I'm only human after all Don't put the blame on me Don't put the blame on me Don't ask my opinion Don't ask me to lie Then beg for forgiveness For making you cry Making you cry 'Cause I'm only human after all I'm only human after all Don't put your blame on me Don't put the blame on me Oh, some people got the real problems Some people out of luck Some people think I can solve them Lord heavens above I'm only human after all I'm only human after all Don't put the blame on me Don't put the blame on me I'm only human I make mistakes I'm only human That's all it takes To put the blame on me Don't put the blame on me I'm no prophet or Messiah Should go looking somewhere higher I'm only human after all I'm only human after all Don't put the blame on me Don't put the blame on me I'm only human I do what I can I'm just a man I do what I can Don't put the blame on me Don't put your blame on me

— Марин, я прошу у тебя прощения перед всем залом. «За что» — спросишь ты. Я не люблю тебя. Я пытался влюбится в твою улыбку, фигуру, твои глаза, белокурые волосы. Но не могу. Я не подойду к тебе — не могу видеть боль в твоих глазах. Я действительно благодарен тебе за эти два года. Они были прекрасны, но я не жил, пойми. Счастлива была только ты, а я пытался, но у меня не вышло. Прости. Я больше не могу притворятся, тем более если буду продолжать, могу потерять своё счастье. А ты не закрывайся в себе и не держи на меня зла. Прошу! Я не буду у тебя ничего забирать, всё что у тебя — твоё. Но пойми, I'm only human. Maybe I'm foolish(Возможно, что я — глуп), ведь ухожу от тебя, Maybe I'm blind(Возможно, что я — слеп), ведь не вижу того как ты хороша. Take a look in the mirror (Посмотри в зеркало)! Ты увидишь шикарную девушку. Прошу, осчастливь достойного. I'm only human, I make mistakes (Я — лишь человек, я также совершаю ошибки). Я ошибался, когда думал, что смогу заставить себя влюбится в тебя. Прости! Он замолчал. Бегом бросился из зала, в надежде, успеть перехватить своего ангела, что пыталась скрыться. — Василёк, стой. Ох, ну куда ты? — Я домой. Ты просил, чтоб я послушала твою песню — я послушала. А признание в любви неизвестной мне особе, я не нанималась слушать. — А чего ушла? Осталась бы до конца и узнала бы, кто она. — А если я не хочу знать? — Почему? — Просто не хочу. — Не хочешь? — Угу. — Тогда, исполни ещё одно моё желание. Хорошо? — Ох, уж, интриган. Ладно, но ты отстанешь от меня. Окей? — Вот это мы и узнаем сегодня.

***

— Ну, и куда ты меня тащишь? — Потерпи чуть-чуть, рыжик. — Не называй меня так! — разъярённо произнесла та. — А как? — Нормально. — Хм… — эта улыбка хищника, но он продолжил путь. — Драгоций! — через несколько минут окликнула его девушка. — Что? — Куда мы идём? Я устала. — Огнева, не ной! Мы почти пришли. — Не называй меня Огневой! — А как? Может Драгоций? — Василиса опешила от такого вопроса. — Я возвращаюсь обратно. — заявила бестия — Нет уж, милая моя. Ты обещала, — и парень схватил её на руки, и понёс дальше. С горем пополам, через двадцать минут (а если бы рыжая дура рыжий ангел не вырывалась, добрались бы быстрее), они оказались на крыше 15-этажного здания. — О, Боже, какая красота. — Нравится? — Ты шутишь? Это же великолепно. — Иди сюда, — его руки обвили талию и усадили на плед. И тут же отпустили. Никогда он не был таким нерешительным. — Драгоций, а откуда плед тут? — Я взял с собой. Тебе, видно, так моя фамилия нравится… — А что? Красивая, Драгоций — драгоценность. Да ещё и иметь такого мужа — мечта любой девушки. Ведь ты: красивый, богатый, успешный, милый, добрый, любящий, удивительный, умный, решительный, смелый мужчина. — Ты правда так считаешь? — Конечно. — А ты бы согласилась быть моей женой? — Я? Нет. — Почему? — Фэш, это всё очень сложно. И…Только не говори, что ты влюблён в меня. А кто та девушка, которую ты любишь? — Василис, а ты меня любишь? — как-будто не слыша её вопроса, спросил он. — Да, конечно. Ты всегда рядом, ты мне помогаешь. Я вообще не знаю, как бы я жила без тебя. Ты мне дороже жизни. Эй, ты чего? — Я? — он обнял её за талию, прижал к себе и уткнулся носом в её рыжие волосы. — Фэш? — насторожено позвала она. — .....Я дурак! Я влюбился в тебя. Понимаешь? Влюбился в тебя! — Ты сейчас шутишь?  Он мотнул головой: — Нет.  Девушка сразу отодвинулась от него. — Нет, нет, нет. Это неправда. — Василиса обхватила руками голову. — Василёк, что такое? — он пододвинулся, взял её лицо в свои руки — О, милая моя, ты чего плачешь? Я буду рядом, даже если ты меня не любишь. Только не плачь. — А-а-а-а-а, отпусти меня! Уйди! — вся в слезах, но твёрдым голосом говорила она. — Лисса… — Оставь меня! О, Боженька, за что ты так меня наказываешь? — Наказываешь? Я для тебя наказание! — это был удар по сердцу. — Ну, что ж, видно, это судьба. — он подошёл к краю крыши и посмотрел вниз. Потом обернулся на своего ангела, что сейчас билась в истерике, заливалась слезами. И думал лишь о том, не сделает ли он ей ещё больнее. Но он ведь наказание для неё. Стоит лишь сделать шаг вперёд и всё. Вдруг, он вспомнил, как ещё детьми, он с Василисой бегал; как они убегали от Захары, которая искала своё печенье. Он вспомнил, как она помогала завоёвывать сердца девушек, как ночами с ним сидела, как слушала его бред во время его болезней. Как она его заставляла учится. И вспомнил, как она пропала. Никто не знал, где она и как она. Сколько слёз они пролили за ней, а ведь за пару дней до её пропажи он обещал что никогда её не бросит. Вспомнил, какой холодной была, когда вернулась — никому не доверяла, плакала, а сейчас…он её наказание. Это был толчок, но что-то помешало… — Как бы я хотела ответить взаимностью, о, боги, пожалуйста, я прошу. Я…Фэш! Фэш, ты где? Подойди ко мне… О, нет, ты что, с ума сошёл? — она тут же подбежала и взяла его за руку. — Полетим вместе! — сказала она — Никогда! Мой ангел должен жить и радоваться, должен помочь Захе вырастить детей, ведь какая из неё мать! Должен помогать Диане, спасать ребят. — Без тебя, жизни не будет. Никому из нас она не нужна, если кого-нибудь не станет, а если ты делаешь шаг, то и я! — Почему ты начала плакать? — Мы прыгаем?  Он молча развернулся и, всё также держа её за руку, ушёл к пледу, и сел, притянув её к себе. — Ну? — Ты заслуживаешь счастья, а со мной его у тебя не будет. Я тебе это скажу сразу, ведь, лучше я буду худшей в твоих губах, чем лучшей втыкая тебе в спину нож! — Не понимаю. — Влюбиться можно в красоту, а полюбить лишь только душу! Как жаль, что у меня нет души. — Не пугай меня! — Я всю жизнь всех любила: вас, родственников, родителей. Но больше всего я любила маму, и, когда я пропала — сейчас неважно, куда — я узнала, кто мои родители. Отец — убийца и сидит, поэтому я его никогда не видела; а мама променяла меня на своего любовника, уже мужа. И в тот день моё сердце покрылось льдом. Я не верю никому, но худшее — это то, что я не умею любить. — As the blackest sky Foretells the heaviest. — Да-да. Именно в этом вся проблема. Тогда я не думала, что это знание изменит мою жизнь. Теперь я знаю, что тогда оно предсказывало бурю, что происходит сейчас. Знаешь, я могу быть тебе всем: хорошей хозяйкой, матерью, женой — но любить не смогу. Не умею. -и она вновь залилась слезами. Во время излияния, она вырвалась из его объятий, поэтому он тихо обнял её за талию и привлёк к своей груди. Она медленно повернула к нему голову, и он изумился выражению безграничного горя в её глазах. — Больше всего на свете, я хочу тебя полюбить. — прошептала она. — Когда нас любят — не любим мы. Когда любим мы — не любят нас. — Увы! Почему это так, а не иначе? Я так хочу тебя любить! — Ты будешь моей, а на всё остальное плевать! Возможно, ты просто боишься признаться себе. Ты будешь моей! Слышишь? — Да. Бери меня! Я твоя! Лишь бы ты был прав. Лишь бы тебе не было больно. — Как говорил Энний: «Медлительностью спас положение». Вот и мы не будем спешить. Будем рядом и справимся. Она с блаженной улыбкой упала ему на грудь. — А что значит твоя фраза? — Какая? — Про губи и худшая, лучшая… — А, не так. Лучше я буду худшей в твоих губах, чем лучшей — втыкая тебе в спину нож. — И что это значит? — А ты как думаешь? — Ну, что ты готова тысячу раз услышать от меня проклятья в твою сторону, чем предашь меня. Как-то так. Я запутался. — он так смущённо улыбнулся. — Ты практически прав. Эй, ты чего засмущался? Тык, тык… Ахахах. — засмеялась она заливистым смехом. — Ты знаешь, что никому нельзя трогать мои ямочки? — с напускной серьёзностью спросил он. — Мне можно. — игриво сказала девушка. — Тык… — Так, ну всё, милая моя, ты доигралась. Он схватил её за руки, завёл за спину и прильнул к её губам, на удивление, та ответила. — Теперь будешь сидеть спокойно? — У-у — и, чтоб было правдоподобней, помотала головой. — Ну, что ж, будем укрощать строптивую любовь. — назидательно произнёс он. — Ха-ха-ха, — как ребёнок рассмеялась та, а все мы знаем, что если девушка ведёт себя как ребёнок, то значит — она счастлива. — Ты мне объяснишь, что значит твоя фраза? — Ну, смотри! Ты богатый, красивый и т.д. И любая девушка сразу бы бросилась тебе на шею, не предупреждая. То есть, если бы я так сделала, не предупредила, что не умею любить, то воткнула бы тебе в спину нож. А так ты можешь считать меня худшей, но я буду честной. — Вот и ответ, почему я люблю именно тебя, Василёк. — Чур, ребятам сам будешь говорить и от Захи меня спасать. — Ах, ты мелкая ведьма…       И только звёзды слышали смех влюблённых. Часто мы закрываемся в себе и просто боимся своих чувств. Мы говорим, что не умеем любить, и, чаще всего, именно мы любим чисто и искренне. Ведь любовь и похоть — разные вещи, а окружающие внушают что именно похоть и есть любовь. Мы не умеем отличать, и нам легче сказать, что мы не умеем любить. Важно прислушиваться к своему сердцу! Ну, или найти того, кто готов забрать закрыть от мира, слушать вечное нытьё и не только, потому что слышит своё сердце. А всем известно, что сердце одного чувствует свою половину.

***

— Подари мне дочь! — А сына? — Сначала дочь! Хочу баловать её, одевать, как куклу, хочу, чтоб была твоей копией. — А я думаю, будут двойняшки! И сын будет твоей копией. — Обещаешь? — Я люблю тебя!