School Nights — Chappell Roan
По всему телу в нескончаемом количестве бегали мурашки, от осознания пережитого мной ужаса этой ночи и ледяной воды, капли которой стекали по лицу и шее, вперемежку с солёными слезами. Я рыдала… Рыдала, не скрывая душераздирающих криков, боли, назойливо зудящей по всему телу (особенно в тех местах, где Марволо успел оставить ссадины и синяки) и обиды, что засела глубоко в грудной клетке, распустив свои зловещие корни между ребер, окутывая в пелену отчаяния моё сердце, разбитое теперь на миллиарды осколков. Было плевать, что кто-то мог меня услышать, сил не было даже на заглушающее… Мне казалось, весь мой мир был разрушен до основания и собрать его уже не было возможным. Том наконец, сам того не понимая, снял с моих глаз розовые очки, грубо швырнув их на пол и растоптав, чтобы я больше не смела видеть в нём человека, неспособного подчинить себе мою волю и заставить меня верить в то, что я действительно Его вещь… Хотя, мою честь он также безжалостно растоптал, сделав это с нескрываемым удовольствием. В память навсегда врезалась эта омерзительная ухмылка… Видимо, лимит вседозволенности моих поступков был полностью исчерпан. По крайней мере, так считал Марволо. Но внушить мне это, у него пока не получилось, пусть он и унизил меня самым жестоким способом, так, как раньше этого не делал никто другой, да и вряд ли теперь сможет когда-либо сделать… Просто не позволят. Если не я, так Том, хах, он ведь сам мне сказал: — «Только я могу причинять тебе боль! И никто… Слышишь? Никто другой не посмеет, кроме меня! А если попытается — убью…» Я как буйнопомешанная дурочка все еще продолжала вспоминать каждое слово этого психопата, сказанное в мой адрес сегодняшней ночью. Сколько бы моё сознание не пыталось сопротивляться, но всё снова оказалось безуспешно и постепенно перед глазами начали всплывать, до боли в сердце будоражащие душу воспоминания его «наказания»:Флэшбэк.
— Пора бы научить суку манерам, не думаешь…? — этот тон не предвещал абсолютно ничего хорошего. — Нет, не думаю, и не хочу думать об этом, — прошипела я, пытаясь не смотреть в глаза слизеринцу, уже зная, что легилименции мне было не избежать. — Не опускай глазки в пол, выглядишь более беззащитной, — издевки не прекратятся до конца этого вечера, или жизни… — А я думала тебе наоборот такие нравятся, разве я ошибаюсь? — Свою главную ошибку ты уже совершила, когда полезла целоваться к этому блондинистому ублюдку. Ну ничего… Можешь не переживать, он своё уже получил, — последняя фраза прозвучала с неким наслаждением в голосе. Ему определённо нравилось мучать и убивать, я знала это и раньше, но это желание выражалось в нем не настолько ярко. — Я ни к кому не лезла… Не веришь моим словам, воспользуйся своими способностями, ты же это так любишь… — я знала чем мне грозит такой тон в разговоре, но эмоции и собственная гордость были сильнее. — Именно этим я и воспользуюсь, милая… — он подошёл вплотную, грубо схватив меня за подбородок и повернув мое лицо так, чтобы между нами был прямой зрительный контакт, впервые его прикосновения вместо того, чтобы греть моё сердце, доставляли лишь дискомфорт, — Я вижу страх в твоих замечательных лживых глазках, неужели боишься? — У меня нет причин тебя бояться, потому что я не сделала ничего для этого! — рыкнула я, обхватив его руку, что сжимала мою челюсть. — Не смеши меня! Ты действительно посчитала, что тебе удастся скрыть всё это? — я попыталась вырваться из его хватки, и ломануться к выходу, но слизеринец тут же вновь топорно схватил меня, в этот раз за запястье и резко дёрнул на себя, от чего я не смогла удержать равновесие и грохнулась на кровать, — Да я насквозь тебя вижу, Бёрк, ты же для меня как открытая книга! — уже нависая надо мной, продолжил Том, я почувствовала как холодное древко волшебной палочки начало сдавливать моё горло в районе сонной артерии. Хах, кто бы сомневался… — Не такая уж и открытая, раз ты до сих пор не понял мои истинные намерения в отношении тебя, чертов змей… — острая боль мгновенно пронзает черепную коробку, виски пульсируют от напряжения. Осознание того, что кто-то, а именно Том, копается в моих воспоминаниях, только усложняет сложившуюся ситуацию. Все мысли внезапно начали путаться, перед глазами стали всплывать разного рода воспоминания — прогулка по скверу, детали нашего разговора с Абраксасом, его фраза, что довела меня до слёз. Слизеринец смог вытащить из моей души все до единого переживания, терзания в честности собственных поступков и желании их совершать, эмоции в момент этого злосчастного и к счастью недолгого поцелуя с блондином, попытки представить самого Марволо на месте Малфоя. Всё это теперь было доступно нашему слизеринскому принцу до единой мелочи, возникло чувство, будто он знает обо мне гораздо больше, чем я сама. Хотя, быть может, так было с самого начала и именно поэтому он выбрал меня, а не кого-то другого. — Верно рассуждаешь Фелиция. Давно пора было понять истину — рядом со мной, случайных людей не бывает, они все лишь пособники моей главной и единственной цели, — он действительно был горд собой, я это понимала. — И даже я? Разве я не просто очередная твоя игрушка, способ развлечения? У тебя ведь много было таких! И еще будут… — осознание всегда как снежный ком, догадки и опасения копятся степенно и понемногу, а потом всё это разом сбивает с ног так, что второй раз уже не поднимешься. — Будут или нет, зависит исключительно от твоего поведения. Если наконец начнёшь слушаться — станешь единственной в своём роде, кто смог остаться подле меня, а в случае неповиновения… Рано или поздно узнаешь сама… — его правая рука внезапно легла на внутреннюю сторону моего бедра, пока другая все также крепко сжимала палочку, находившуюся у моего горла. — Том, нет… Я не хочу, — процедила я, искренне надеясь на то, что мои слова действительно остановят его. Глупо и всё также наивно… — Ты так хороша, когда напугана, кто бы мог подумать…? — темноволосый без стеснения облизывает мою шею, поднимаясь вверх до мочки уха, которую принялся посасывать, куснув для контраста. — Том, я п-прошу тебя… Н-не надо… — я искренне не желала идти против своей воли, а он именно этого и добивался. — Я покажу тебе, кому ты на самом деле принадлежишь, — хмыкнул парень, с явным раздражением отбросив свою палочку в сторону и схватив меня за горло этой же рукой. — Отпусти… — еле слышно прохрипела я, жадно хватая губами воздух, которого мне сейчас было катастрофически мало. — Не рыпайся, — удар пришелся ровно в грудную клетку. — Ненавижу тебя… Ублюдок! — по щеке предательски покатилась слеза. Только этого мне сейчас не хватало… Проявление слабости — именно то, чего он так жаждет от меня получить. — Врёшь, милая. Я буду каждый раз причинять тебе боль, а ты каждый раз будешь рада терпеть её. Я, Фелиция… Только я могу… — властно произносит Марволо, после чего заводит руки за голову и коленом раздвигает ноги. Сил сопротивляться почти нет, да и вряд-ли они нужны, ибо все попытки сбежать окажутся бессмысленны, — Я заставлю тебя поверить в то, что только я могу делать с тобой всё, что моей душе угодно! — парень оставляет ещё несколько красных пятен на нежной коже, которые через некоторое время перейдут в тёмно-синий окрас и останавливается. — А есть ли у тебя душа? — безэмоционально ответила я, постепенно осознавая смысл сказанных мною слов. — Пока есть ты, есть и душа. Либо же её остатки… Я ведь продолжал убивать и после обещания, данного мной тебе, — неторопясь расстёгивая пуговицы моей рубашки, издевался Реддл. Он прекрасно знал, что Абраксас успел осведомить меня о всех его тёмных делишках, про которые ему самому было известно, но не прекращал напоминать об этом. — Однажды ты перестараешься и не станет ни того, ни другого… — Не беспокойся, отныне ты не услышишь моей лжи, я буду искренне честен с тобой в своих помыслах. — Не рассчитывай, что это будет взаимно. — Дорогая, не забывай с кем ты говоришь, мне не составит труда подчинить тебя своей воле, ты влипла по полной программе, связавшись со мной. — Будто у меня когда-то был выбор… — я чувствовала его холодные ладони, они были буквально везде, блуждали по всему телу, изучая каждый его сантиметр, словно впервые. Но все эти ощущения не были мне приятны сейчас…Я хотела стереть из памяти каждое прикосновение, каждый поцелуй, дыхание, стон… Всё — что связывало меня с этим Исчадием Ада.
— Он был у тебя с самого начала, жаль, что ты так поздно это поняла, — наглый смешок слетел с уст слизеринца. — Ты ведь сам осознаешь, что я в любой момент могу исчезнуть из твоей жизни, так зачем тебе это все? — искреннее непонимание рвалось из груди, в мгновение возникло столько вопросов, ответы на которые я могла никогда и не услышать. — Фелиция Астольфус Бёрк… А знаешь, меня и вправду забавляет твоё упрямство, такая вся из себя гордая и своенравная, только вот кроме меня никто не видит твои изъяны, твою боль и унижение, иную сторону. Быть может, наблюдая за твоим сопротивлением, я действительно начинаю что-то ощущать, хм, не кажется ли тебе, что это страсть? — снова издевается… — Тебе нравлюсь не я, а моя слабость, ты нагло пользуешься моей любовью и даже не скрываешь этого, — мой взгляд был устремлен на его лицо, которое не выражало ничего, кроме полного удовлетворения собой, он наслаждался тем, что полностью контролировал ситуацию, как и всегда. — А ты не рада, ведьмочка? Хах, в твоей жизни наконец появился тот, кто слышит тебя и разделяет с тобой свою тьму. — Я никогда не буду похожа на тебя, не думай, что если ты убиваешь людей, приносишь боль и страдания своим близким, то находясь рядом, я стану такой же. — Ты уже такая, просто до меня тебе никто и никогда этого не говорил, мы были созданы друг для друга, рано или поздно ты это поймешь. — Нет, это все бред на котором ты помешался, понимая, что я просто не смогу уйти от тебя… — А знаешь, почему именно ты не уйдешь? Потому что самоотверженно ждешь моей любви, милая, но только вот проблема в том, что я неспособен любить. Секс — да, но не любовь. — О чем ты говоришь? — я уже не отдавала отчет его словам, казалось, что это просто грёбаный сон. — Моя мать использовала амортенцию, дабы влюбить в себя моего ненаглядного отца. Я плод любовных чар! — Дитя, зачатое под влиянием любовного зелья, неспособно на искренние чувства… Во имя Мерлина, как же я могла так облажаться… — я чувствовала себя самым глупым существом на планете, мне просто запудрили мозги. Как я могла с такой легкостью поверить в его сладкие речи и довериться, несмотря на все слухи, что ходят о нем по Хогвартсу? — Хахах, всему виной те самые злосчастные «чувства», не находишь? Они несут сплошной вред другим, но мне исключительно пользу, это всего лишь химия, но понимая это, я могу с легкостью манипулировать людьми, подчиняя их собственной воле. Знакомо, Фелиция? — Зачем ты обманывал меня? Разве я недостаточно много делаю для того, чтобы находиться рядом с тобой? Ты должен был изначально оставаться честным по отношению ко мне и всего этого не случилось бы! — Только обманом и своей изворотливостью я мог бы заполучить тебя. Я знал, как много дерьма говорят обо мне, но распуская эти замечательные слухи, студенты сами не верят в то, что говорят чистую правду, а боятся мне именно те, кто осознают, что это на самом деле так. Ты придерживаешься других взглядов, моя правда могла тебя отпугнуть, что в итоге и произошло, — Марволо действительно был горд собой. — И поэтому тебя боятся все, — я постепенно начала все осознавать. — Верно, ты очень догадливая, Фелиция, жаль тебе не хватило ума сразу это понять, либо же ты действительно меня не боялась. — Я и сейчас тебя не боюсь, ты можешь издеваться надо мной сколько угодно, но точно не убьёшь, кишка тонка, — хмыкнула я, закрыв глаза. — Сучка… Слабоумие и отвага? Это твой девиз? — грубо выпалил он, крепче сжимая мою шею. — Не верить конченым ублюдкам, отныне, — ответила я, тяжко выдохнув ему в губы. — Вот это меня в тебе и привлекает, ты слишком самоотверженна для обычной зажравшейся аристократки, с серебряной ложкой в зубах. — Почему именно я? Вокруг столько девушек, а ты… — Том не дал мне договорить. — А я выбрал тебя, потому что ты не такая как остальные, чистая душа и черное сердце, гибкий разум и прекрасное тело — идеальная кандидатура, ты извращена до мозга костей, но при этом до жути невинна, Фелиция — ты настоящая драгоценность в моей коллекции, — эти слова прошлись по телу будто электрический разряд, Марволо словно видел меня насквозь, как ебучую вещь, но признать это, равносильно предательству собственной чести. — Надеюсь, однажды ты сам испортишь всё и потеряешь свою единственную драгоценность… — Я готов пойти на любые жертвы, — с ухмылкой на лице произнес парень, параллельно расстёгивая пряжку ремня. — Помни, что после твоей главной ошибки, у тебя не останется единственного любящего человека и твоего главного преимущества, мой самонадеянный Лорд… — если он хочет, чтобы всё было исключительно по его правилам, я согласна сыграть в эту игру, пути назад все равно уже нет. — Как мы заговорили! Дразнишь меня или решила одуматься? — Реддл грубо подхватил меня за талию, двигая ближе к себе и заставляя обхватить руками его шею. — Ах… Н-не над-дейся, а-ах… — слизеринец придерживал мои ноги под коленями, закинув их на свои бедра, а сам, медленно вошел и подстраиваясь, начал двигаться, не прекращая ускорять темп. — Даже сейчас ты пытаешься сопротивляться, но тебя ко мне тянет, ты испытываешь удовольствие от происходящего и оставь я тебя одну, ты уже не сможешь без меня, я везде, как наркотик, в твоей голове, в твоем сердце, я во всех смыслах сейчас в тебе и нам двоим это нравится, — он был до ужаса прав, от чего я хотела провалиться сквозь землю, и признай я это, ни за что не смогла бы выдержать подобное. — Признайся хотя бы себе — мы с тобой одинаковые, Бёрк… Одинаковые, — я почувствовала его тяжелое дыхание в районе ключиц. Омерзительно… — Никогда… Я ни за что не стану такой же! — вскрикнула я из последних сил, после чего последовал удар по лицу, казалось, я говорила эти слова самой себе… — Подонок, не думай, что этим ты исправишь положение! — Исправлю… Он буквально заставил меня терпеть самую унизительную вещь на свете… А ведь поначалу я считала Марволо человеком, способным обеспечить меня защитой и уверенностью в своём будущем. Как я могла быть такой глупой и наивной дурой?! Он никогда ни перед чем не остановится, Абраксас переоценил мою значимость в жизни этого урода. Его единственная любовь — эти блядские крестражи!Флэшбэк.
— Во имя Мерлина, я пришибу тебя, Бёрк, — закатив глаза, процедил тот. — Не лги себе, рука не поднимется. Или ты руководствуешься фразой: «Бьёт — значит любит»? — Нет, но ты со своим невыносимым характером, вынуждаешь идти на крайние меры. Ещё раньше я должна была заметить все нюансы в его поведении, но попросту не хотела… Он засорил мою голову своими ухаживаниями, и что по итогу…? Оставил как раненую собачонку, один на один со всей пережитой за эту ночь болью. Страшнее лишь одно — сколько бы раз Том меня не бросал, он всегда возвращается и это будет повторяться снова и снова, а я буду терпеть и верить, что смогу заставить его почувствовать что-то большее, чем желание просто меня трахнуть.Я разочарована… Разочарована в первую очередь в себе…