Two-sided mirror

      *Ну да, сходил я вчера на вечеринку к Майку, и что? Зачем так орать-то?* - гласили мысли Эйдана. - Меган! – юноша позвал ассистентку, чтобы заказать себе освежающий напиток.       Милая юная леди вбежала в эту гримёрку и всем своим видом дала понять, что готова принести не только кофе, но и хорошее настроение и позитивный настрой на день. Хотя, с этим можно было поспорить.       Девушка была невысокого роста, может, некрасиво сказано, но пухленькой и с весьма вульгарным вырезом на рубашке, растрёпанными волосами, красной, даже алой помадой и всё это дополнялось небольшими каблучками. Как её за такой внешний вид и поведение до сих пор не уволили, Эйдан не понимал. Наверное, она даёт кому-нибудь на площадке из съёмочной группы, но юноше она явно не была нужна. Его заинтересовала та самая брюнеточка в спортивном костюме, что было довольно необычно. Он не особо любил короткие причёски у девушек, но ей она явно шла и подчеркивала худое уставшее лицо, острые скулы, о которые словно можно было порезаться. Её пухлые губы, нежного цвета пыльной розы, словно манили, как и тонкая, точно благородная шея, как и выпирающие ключицы. Её черты выглядели даже чуть болезненно, но почему-то это вызывало необъяснимый интерес со стороны молодого человека, который уж наверняка мог похвастаться спросом у дам. - Мистер Галлахер, Вы меня звали? – из раздумий Эйдана вывела та самая Меган, которая стояла здесь уже пару минут, смотря на задумавшегося парня. - Ах, да. Принеси мне чёрный кофе на площадку. Без сахара. – последнюю фразу Галлахер бросил уже выходя из комнаты.       Пройдя до третьего павильона, как и велел ему режиссёр, он чуть притормозил в проходе, дабы рассмотреть происходящее в комнате. Вдали от него стояла та самая Лисичка, с лёгким, нежным макияжем и в прекрасном розовом коротком платьице - точно фея, и разговаривала с режиссёром. Скорее всего, разговор шёл о первой сцене, которую им сегодня точно предстоит отснять. МистерО’Донохью, будучи режиссёром, довольно экспрессивно жестикулировал руками и давал для Эм советы, а может даже и позволял себе опустить пару шуток, потому что до слуха Эйдана донёсся лёгкий, звонкий, словно колокольчик, смех. Он бы простоял так ещё кучу времени, задумавшись, наблюдая за этой девушкой, но тут снова появилась Меган, которую он сначала даже не заметил. Поскольку Галлахер всё еще стоял в дверном проёме, к нему в спину влетела эта бестия и пролила свежесваренный, очень горячий кофе на его рубашку.Ведь к этому моменту юноша уже снял кожаную куртку, потому что в помещении было достаточно душно, и стоял с ней в руках, ещё не успев дойти до гардероба. - МЕГАН! Смотри, куда идёшь! – его крик был услышан всеми присутствующими на съёмочной площадке. Та лишь прощебетала в ответ что-то невнятное и с едва заметными слезами убежала прочь. Довольно эмоционально для девушки, которая, вроде как, не имеет права проявлять излишние чувства на работе. К юноше же бросились гримёры и костюмеры, чтобы поскорее привести его в порядок. - Вот представляешь, парню 21 год, а вот как себя ведёт. Перед ответственным началом съёмок уходит к другу и напивается, кидается на ассистенток. Вот как с ним быть, Эм? – О’Донохью закатил глаза и устало уткнулся лицом в ладони. - МистерО’Донохью, я так думаю, что в нём ещё бурлит молодая кровь, и он ещё не совсем осознаёт всей ответственности, которую ему пора бы научиться нести. Если вам так не нравится с ним работать, если у вас это вызывает такие негативные эмоции, почему он до сих пор не уволен? – Эмили постаралась говорить с режиссёром помягче, поскольку видела, как ему тяжело приходится работать с одним постоянным актёром, а становиться причиной дополнительных неприятностей девушке сейчас не хотелось. - О, моя дорогая, зови меня просто Джефри. Дело в том, что он уж очень хороший актёр, зрители его обожают, а значит, и проекты с ним имеют очень большой успех. Эйдан входит в список самых молодых и привлекательных холостяков Голливуда, после Финна Вулфарда, так что иметь его у себя в фильме или сериале, означает получить как минимум ещё 10 миллионов просмотров в кинотеатрах. - Понимаю, Джефри, - Эмили немного призадумалась. – Пожалуй, пора отвлечься от разговоров и приступить к делу, начинаем создавать искусство? – она говорила с чистой искренностью, пусть и немного по-детски, даже инфантильно. Значит, в качестве актрисы, она будет иметь успех. Несмотря на выпитый кофе, прекрасный внешний вид и лучшего друга под боком, Эмили чувствовала себя немного неуверенно, скованно и отрешённо, будто бы это всё происходит не с ней, а она лишь наблюдатель со стороны, будто она не является героем событий.       Девушка, находящаяся в роли актрисы впервые на съёмочной площадке от силы минут 10, уже успела проникнуться этой атмосферой, про которую постоянно говорил Эллиот, и которую она никак не могла понять по его кратким, даже немного сухим и скупым на эмоции, как казалось Эмили, рассказам. *Тем временем в костюмерной*       По комнате вовсю уже бегали сосредоточенные на работе визажисты и костюмеры, предлагая Эйдану новые костюмы и прибирая столики. На фоне играла приятная, расслабляющая музыка из колонки; сильно пахло духами, которые оставляли приятный цитрусовый шлейф, даже несмотря на очевидный перебор с ними, лаком для укладки волос, который, если честно, нередко становился причиной головных болей, но смешиваясь со всем обилием ароматов в комнате, он почти не ощущался, и косметикой, в частности, тональным кремом, который был необходимым атрибутом каждого визажиста на съёмочной площадке. - Аккуратней с рубашкой, она, между прочим, 1,5 тысячи баксов стоит, – Эйдан начал рычать на всё и всех, что было не очень тактично с его стороны, даже высокомерно. Его одежду складывали в пакет, для того чтобы отнести её в прачечную, которая находилась в соседнем доме. И, скорее всего, продолжит, если ему не принесут новый кофе с аспирином.       Эйдану уже выдали комплект первого костюма, в который он поспешил переодеться. Ему, наконец, принесли новый кофе, и на этот раз это сделала не Меган, которая, как оказалось, была излишне ранима, а другая девушка, имя которой он так и не может запомнить. Оставив попытки вспомнить имя другой ассистенки, Эйдан расслабленно плюхнулся в кресло перед зеркалом для макияжа. Но, коротко взглянув в ярко освещённое по краям зеркало, его мозг словно пронзил электрошок, голова начала кружиться, всё в глазах поплыло, и он будто увидел своё давнее воспоминание, но это было не его воспоминание, не Эйдана. Однако человек, называвший себя Пятым, был очень похож на этого заносчивого юношу.

2010(2023) год, Академия Амбрелла, апокалипсис

*POVПятый*       Уже прошло ровно 6 лет с того момента, как я переместился в это Богом забытое будущее нашего мира. Довольно таки странно видеть, как всё когда-то знакомое, родное и близкое тебе становится лишь воспоминанием, превращаясь в плотную пыль. Ах, как красиво сказал.       Год назад я наткнулся на заброшенную библиотеку, хотя было бы странно, если бы она не была заброшена во время апокалипсиса. В этой библиотеке я нашёл несколько экземпляров Ваниной книги. Никогда бы не подумал, что Ваня способна написать книгу. Я бы понял, если бы Эмма занялась писательством, но наша скрипачка стала открытием для меня.       В детстве Эмма была чересчур мечтательной. Вечно витала в облаках, постоянно думала о чём-то, что не имело смысла в реальности, что не было реальным. Всем казалось, что её мысли были известны только Клаусу, но я всегда считал, что даже ей самой они были непонятны. Вообще, когда я только переместился и нашёл их тела, когда похоронил их в отравленную, почти уничтоженную землю, когда оплакивал их около года, я думал, кто же чего добился в жизни, сбежали ли они от невыносимого отца, как мы и планировали когда-то. Но, найдя книгу Вани, я не разочаровался в их выборе, даже наоборот, очень обрадовался, что почти все из них стали, кем хотели, словно в сказке… Да, ключевое слово почти. Я ещё больше разочаровался в отце. Одним из катализаторов стало задание, на котором умер Бен. Он ведь был таким же лучшим другом для Эммы, как и Клаус, хотя, он всем был дорог. Не думаю, что когда-нибудь был бы подходящий момент для его смерти, поэтому ничего не остаётся, кроме как просто принять это, но каждому проще снова и снова сваливать всю ответственность на отца, что, в общем-то, ожидаемо. Я много думал об Эмме. Даже наверное больше, чем нужно было. Но потом я вспоминал, что сейчас все эти родные мне тела лежали, закопанные в землю, недалеко от моего старого убежища. Что они чувствовали в последний момент? Не уверен, что хотел бы знать ответ на этот вопрос. В груди появилось неприятное ощущение, словно меня вдавливают в землю, но я довольно спокоен. Сейчас я живу в библиотеке. И, наверное, прочитал почти все книги на доступном этаже. Остальные, к сожалению, были завалены обломками.       Я раньше думал, что Эмма станет актрисой или моделью, как они обе хотели с Эллисон. Она в детстве была такой креативной, жизнерадостной и счастливой, несмотря на всё, что вытворял с ней наш отец. Они постоянно с Элл тащились по каким-то звёздам, имена которых я не запоминал и не старался, скучно это было. Они всегда наряжались во что-то необычное, купленное в секонд-хэнде или стащенное у мамы, или же сшитое самой мамой для них втайне от Реджи. Потом они устраивали нам показы мод, на которые я пришёл всего дважды. И оба раза отметил, что Эмма, несмотря на её совсем юный возраст, выглядела удивительно прекрасно в маминых чёрных туфельках на каблучках. На эти показы всегда ходил Лютер, хотя оно и было понятно, почему, а также Бен и Клаус, потому что их троица была неразлучна. Диего либо кидался на кухне ножами, упорно тренируя свою способность, либо развивал речь вместе с мамой, но также, как и я, пару раз приходил на эти показы. Девчонки всегда подражали моделям не только на подиуме, но и в обычной жизни. Они пару раз устраивали бойкот отцу против употребления мяса, потому что в те годы Наоми Кэмпбелл была вегетерианкой. А где же была Ваня, я никогда не замечал. Я всегда тренировал свои способности, учил физику, математику и химию, наблюдал за беззаботным детством моих сожителей, мило улыбаясь их причудам. Всё, что я знал о Ване, это то, как она выглядела за завтраком, обедом и ужином, как стонет её замученная скрипка от постоянных репетиций и то, что её комната всегда была завалена книгами художественной литературы, которыми она обменивалась с Эммой. Мне всегда казалось, что я нравлюсь Эмме в качестве парня, а не как брат, в то же время, как же Бен отчаянно пытался обратить на себя её внимание. А когда я дошёл до конца книги, я просто ужаснулся.       После моего исчезновения она подсела на алкоголь и самокрутки от Клауса. А после смерти Бена, это вовсе превратилось для неё в такую же рутину, как чистить зубы по утрам. В семнадцать лет они всё-таки сбежали из Академии, все, кроме Лютера, хотя и этот поступок с его стороны был мне понятен. И она на протяжении нескольких лет, вместе с Клаусом, скиталась по больницам, специализировавшихся на кодировании и исцелении людей от разных зависимостей. Хотя, ни для кого не секрет, что наркоман на всю жизнь им остаётся, потому что эта дрянь уже проникла в твою голову, терапия лишь помогает держаться и не срываться вновь. Эти двое правда пытались бороться. Еле находили деньги на еду и ночлег, на косяк и на бутылку. Ей удалось избавиться от этих губительных привычек, но на алкоголь она периодически налегала. Иногда она ночевала у Вани, с которой она неплохо так сблизилась после их побега. Они не были лучшими подружками, но были не настолько рассорены, как с той же Эллисон. Когда им было по шестнадцать, Эмма стала настоящей сукой, ещё больше закрылась в себе, что характерно, даже типично для подростков, которым хочется быть не такими, как все, и они сЭллисон просто возненавидели друг друга. Может, Эмма завидовала их отношениям с Лютером, может, у Эллисон была причина для обиды на отстранившуюся от неё и её мечт Эмму. Эмме действительно пришлось несладко. Возможно, только после прочтения книги, я понял, насколько она была дорога мне, не просто как сестра. Теперь, пожалуй, ещё одной главной целью, помимо спасения мира от апокалипсиса, стало спасение Эммы от самой себя, которая загнала себя в клетку, забыв о своей уникальной жизнерадостности и мечтах о светлом будущем, будучи сдержанной, королевой моего сердца.       Никогда бы не подумал, что я – Пятый Харгривз, назову одну из своих сестричек «королевой моего сердца». Но, наверное, по-другому я сказать и не смогу. Я думал о ней слишком много, существенно больше, чем об остальных родственниках. Я хотел бы прямо сейчас оказаться рядом с ней и хоть как-то помочь ей. Но, к сожалению, мои силы ещё не достаточно восстановились, чтобы переместиться в 2017 год и остановить этот чёртов апокалипсис. А пока я снова и снова перечитываю нашу «семейную» книгу, главы про меня и Эмму. Было очень разумно со стороны Вани поставить главу с повествованием о каждом из нас под своим, определённым номером. Я никак не мог понять, почему Элли удалось успешно выйти замуж, а Эмме нет? Она ведь была такая красивая, умная, удивительная.       Что касается Эллисон, она всегда была девушкой экстравагантной и эксцентричной. Никогда нельзя было предугадать, как она себя поведёт или как оденется на вечерние посиделки. Они с Эммой в моих воспоминаниях были настоящими лучшими подружками и мечтали о сказочном, богатом, звёздном будущем. Вот только сбылись мечты лишь у неё. После побега она снялась в своём первом фильме, сделала смелый шаг к известности и признанию общественности. После вышла замуж и родила дочь – Клэр. Я не знаю, что было после, ведь на этом повествование о Номере Три в книге заканчивается, но мне бы очень хотелось узнать то будущее, что было у них до апокалипсиса.       … - Эйдан, чувак, с тобой всё в порядке? – Роберт тряс молодого актёра за плечо. На Галлахера было обращено внимание всей съёмочной команды, ведь он сидел минут так двадцать, просто пялясь в зеркало. - Эм, да… - немного с заминкой ответил тот. – Где мой кофе? - Он уже минут 10 стоит перед тобой, как и мы. Ты был словно в трансе. Ты что, перебрал вчера? – режиссёрО’Донохью испуганно смотрел на парня, даже с небольшой заботой. Ну, а кому хочется терять актёра прямо в день начала съёмок? - Не перебрал, я прекрасно себя чувствую. Сейчас приду, начинайте съёмки, – немного цинично, по-командирски произнёс Эйдан.       Весь актёрский состав и Джефри двинулись на площадку и многозначительно переглядывались между собой. - И вот с ним нам предстоит работать? – Эмили первая прервала тишину робким от неловкости вопроса голосом. - Да, моя хорошая, да, - Эллиот подошёл к ней со спины и приобнял. – Не переживай, ты привыкнешь. - Не сомневаюсь, - немного ехидно произнесла та.       Свет и камеры были уже выставлены, поэтому оператор позвал стоящую рядом небольшую команду на места. Все дружно подошли к своим стульям и немного устало приземлились на них, потому что скука выматывает, как ничто иное. Эмили осталась в стороне. Она встала в декорации для начала съёмок, дабы вжиться в роль. Как иронично и странно получилось, ведь… Эмили будет играть Эмили…