***
Мина уткнулась лбом в стеклопакет и позволила себе разрыдаться. День прошел на редкость неудачно – заваленная контрольная у учителя Айзавы, скучнейший урок у Мика, и наконец – полный швах в испытании боем. «А мне-то казалось, я хоть чему-то смогла научиться! – Девушка шмыгнула носом и постаралась вернуть на лицо улыбку. – Ничего-ничего, справлюсь, смогу! Все нормально!» Но слезы лились и лились из глаз, и им не было ни конца, ни края. «Ну, ну, не плачь, королева! – попыталась подбодрить себя Мина. – Ты шикарна, у тебя все получится!» Успокоившись, она отошла от окна и утерла нос рукавом. Сегодня была ее очередь убирать в классе, вот она и позволила себя расплакаться в одиночестве. Мина промокнула слезы локтем, закончила задвигать стулья и пошла обуваться. В гардеробе почти никого не было. Девушка накинула на себя куртку, зашнуровала зимние ботинки и вышла на улицу. Снег скрипнул под ее ногами, вызывая неприятные воспоминания. Как будто ее сейчас опять заморозят. В ушах зашумел ледяной ветер. Мина не носила шапку – ей мешали ее знаменитые милые рожки. Поэтому до общежития придется спешить со всех ног... – Эй, Ашидо! Мина подскочила от неожиданности. Это был Шото. «Он, что, ждал меня на выходе?» – пронеслось в голове девушки. – Тодороки-кун! – неловко рассмеялась она. – Нельзя так пугать! – Я не пугаю. Просто разговариваю. Мина огляделась по сторонам и сказала: – Давай разговаривать по дороге! Не хочу замерзнуть. Сам понимаешь – рожки! Шапку не наденешь. – Ага. Да, конечно. – Голос у Шото был холодным, как и всегда. Они зашагали в сторону общежития. Снег хрустел под ногами, ветер гулко гремел в ушах. Волосы Мины колыхались под его ледяными порывами. – Снежная ванна, – попыталась пошутить девушка. – Полезно для кожи головы. Наверное... То есть, скорее всего, нет. – У меня вопрос. – Шото совсем не обратил внимания на ее неуклюжесть. – Ну, спрашивай, Тодороки-кун! – улыбнулась Мина. Она всегда улыбалась. Всегда, даже когда на душе так грустно и одиноко. Когда повторяешь себе: «Королева!» – но хочется уткнуться кому-нибудь в плечо и просто поплакать, выговориться... «Тодороки-кун не виноват!» – В этом девушка была точно уверена. «Что же с того, что он несопоставимо сильнее? Разные лиги бывают... В этом нет ничего страшного, – убеждала себя она. – Да и легких путей мы не ищем! Но... все равно! Почему тогда так больно и холодно?» Ветер трепал ее розовые кудри. Уши уже совсем побледнели. «Ох, скорей бы в тепло!» – вздохнула Мина. Шото между тем продолжил: – Киришима на меня сегодня странно смотрел. Я написал сообщение Фуюми, но она что-то долго не отвечает. Расскажи, в чем дело. Мина запнулась. Просьба была неожиданной – но с другой стороны, это Шото, он такой странный... такой загадочный и холодный. От него можно было ожидать и такого. – Как именно смотрел? – спросила девушка. – И в какой ситуации? – Как будто ему больно. Выглядело, словно он винил меня в своем состоянии. И готов был атаковать, но не стал. А произошло это сразу после нашего с тобой матча. Мина ускорила шаг, чтобы скрыть зарумянившиеся щеки. «Киришима! – улыбнулась она. – Мой дружище по рожкам, распереживался!» – Даже не знаю, что сказать тебе, Тодороки-кун! – выпалила она, отворачиваясь. – Наверное, он просто не ожидал, что ты меня так быстро уделаешь! – Мы сражались до последней секунды, – возразил Шото. – Это не быстро. Односторонне, но точно не быстро. «Односторонне? – улыбнулась Мина. – Ну, что ж, правда...» Вслух она сказала: – Ну, значит, из-за этого. Шото какое-то время шел молча. Наконец он пробормотал: – Не понимаю. Какое ему дело до твоих трудностей? Девушка вспыхнула. – Мы с ним товарищи! У меня рожки, и у него – тоже! Видишь? – Мина показала пальцем на свою голову. Ей было уже совсем холодно. «Когда же дойдем?» – поежилась она. Шото внимательно посмотрел на нее. – У тебя красные щеки, – сообщил он. – Губы дрожат, и ты щуришься. Это от ветра? – Ты очень проницателен, Тодороки-кун! – выдохнула замерзшая Мина. – Могла бы сказать. – Шото провел ладонью по своим двуцветным волосам. – Мне-то все равно, какая погода. Мина покосилась на него, пытаясь понять, к чему он клонит – и вдруг ей в лицо повеяло животворным теплом. Левая сторона тела Шото полыхнула ослепляющим жаром, невидимым, но таким приятным, спасительным. «О-о-о!» – Девушка зажмурилась, вдохнула горячий воздух, согревая болящие легкие. Ее уши немножко оттаяли, а по макушке словно нежно потрепали. – Твоя огненная причуда такая прекрасная! – выпалила Мина, запуская пальцы в свои розовые волосы. Ощущения были, как в парикмахерской, когда сушат голову феном. – «Прекрасная»? – переспросил Шото. – Ага! – Девушка широко улыбнулась. – Настоящее чудо! Ей было тепло, будто у таежного костра лютой зимой. Волны жара обволакивали сердце, напитывали все тело жизнью и энергией. Неудачный день показался Мине не таким уж и скверным. По крайней мере, он подарил ей это волшебное ощущение, о котором девушка решила обязательно сделать запись в своем дневнике. – Тодороки-кун! – Мина посмотрела на парня восхищенным взглядом и вдруг рассмеялась. – Можно, я возьму тебя за руку? Шото как будто не обратил на вопрос никакого внимания. Когда уже казалось, что он не ответит, юноша вдруг сказал: – Можно. Мина ухватила горячую ладонь парня и накрыла ее своей. – А завтра меня так же проводишь? – Купи шапку. В любом ателье можно сделать дырки для рожек. Или можешь пристегнуть капюшон. Еще есть утепленные наушники, – стал перечислять Шото. – Я знаю! – Мина сжала его руку покрепче. – Но тогда... Как же... представь, что это тренировка причуды! Как долго сможешь удерживать температуру в нужных пределах? Шото отвел глаза. Его лицо, как и всегда, казалось вырезанным из глыбы льда – красивое, но бесчувственное. Ни одной эмоции, только вечная хмурость. – Тодороки-кун! – Мина подняла бровки домиком. – Неплохая идея, – вдруг согласился парень. – Непредсказуемые порывы ветра, каждодневно меняющаяся температура и погодные условия... Я согласен на тренировку. – Вот и ладушки! – Девушка переплела свои пальцы с пальцами Шото. – Объяснишь значение этого выражения? – спросил тот, и вдруг мягко сжал ее руку в своей.Две стороны Тодороки
1 марта 2021 г. в 10:00
Шото ступил на мутный, слегка желтоватый, как мякоть банана, лед. Ботинки с альпинистской шиповкой продавили хрупкую, покрытую кристалликами поверхность, и в полупрозрачной глубине заметались пузырьки воздуха. Кислота всегда замерзала странно, непредсказуемо – к тому же результат сильно зависел от ее свойств, а их Мина меняла почти беспрерывно. Вздохнув, Шото перенес свой вес на правую ногу. Ледяная поверхность покрылась паутиной тоненьких трещин. Любоваться их красотой времени не было – к тому же, когда в твоей власти создавать холод, то сложно не привыкнуть и не перестать восхищаться всем многообразием и бесконечной изобретательностью форм, которых способна принимать замороженная вода. Шото работал над собой в этом направлении. Ценить красоту. Но сейчас у него были другие заботы.
«Где же ты?» – Парень огляделся по сторонам. Тренировочная арена была заполнена имитациями индустриальных конструкций – бетонные блоки, решетчатые фермы, стальные балки. Прятаться можно было сколько угодно, если бы не цифровые часы под потолком, отсчитывающие минуты до конца испытания с тем же холодным равнодушием, которое так часто напускал на себя молодой Тодороки.
– Ашидо! – Его голос зазвенел в воздухе. Изо рта юноши вырвалось облачко пара. – Сдавайся или атакуй. Мы могли бы потратить это время с пользой.
Стараниями Шото на арене был настоящий мороз. Стальные конструкции покрывались узорами инея. Путь, проделанный парнем, отмечали застывшие в воздухе волны кислотного льда – свидетельства безуспешных атак со стороны розововолосой двоечницы, Ашидо Мины.
Шото сделал несколько шагов по трескучему покрытию. В мутной поверхности образовались полыньи, и каждый раз, опуская ботинок, юноша слышал, как булькает слабый раствор кислоты.
– Тридцать секунд, – спокойно отметил Шото. Время, отпущенное на матч, истекало.
Пахнущий лимонадом поток обрушился на него каскадом из-за бетонного блока. Не изменившись в лице, парень шевельнул пальцами правой руки, и глыба льда, возникшая из переохлажденного воздуха, встретила водопад кислоты. Раздался пугающий, пронизывающий сердце холодный треск. Еще одна ледяная скульптура возникла на арене в облаках густого пара. На этот раз кислота, прежде чем промерзнуть, выпустила из себя поток пузырей – они застывали в воздухе, становясь хрупкими, покрываясь инеевыми узорами, и падали на пол. Разбивались с музыкальным треском.
– Десять секунд. – Шото сложил руки на груди.
– А-а-а! – Девушка выскочила из своего укрытия в полном отчаянии.
Вытянув руки, она создала последний поток кислоты – закрученный, он обрушился на юношу слева. Сама Мина в этот момент бросилась на него с другой стороны...
– Жаль. – В выражении лица Шото ничего не изменилось – только глаза сверкнули решимостью и состредоточением.
Его левая сторона полыхнула обжигающим пламенем, в мгновение испаряя кислоту Мины. Воздух вокруг правой половины лица Шото, казалось, заскрипел от холода. Его противница только взвизгнула – и оказалась вмороженной в огромную глыбу прозрачного, чистого льда, достигшую потолка.
– Все, – бросил юноша.
– Победил Тодороки Шото! – объявил механический голос по громкой связи. В тот же момент раздался сигнал об окончании матча.
Парень развернулся и сделал шаг в сторону выхода.
– Э... эй... – беззвучно выдохнула Мина.
«Чуть не забыл!» – Шото подошел к ней и положил руку на плечо девушке.
– Заставила использовать левую сторону, – отметил он, размораживая лед.
– То... Тодороки-к-кун! – Мине было трудно дышать от холода.
– Да? – Шото продолжил посылать волны тепла, нагревая воздух вокруг девушки.
Последнее усилие – и Мина высвободилась из ловушки. Ледяная стена стремительно таяла, от нее откалывались большие куски. Вода струилась журчащими потоками, заливая арену. Девушка сделала шаг назад, совершенно невредимая, но с каким-то странным выражением на лице.
– Ну, так что ты хотела, Ашидо? – спросил Шото, разворачиваясь спиной к девушке.
– А? – Колени у Мины дрожали, дыхание прерывалось. – Я... я разве... чего-то х-х-хотела?
Юноша даже не моргнул глазом.
– Ты сказала: «Тодороки-кун».
– А... д-да? Наверное...
– Не понимаю, почему ты дрожишь – физически с тобой все в порядке. Я заморозил не тебя, а лишь воздух вокруг – к тому же на короткое время. – Шото помолчал несколько секунд, ожидая ответа. – Я пошел, – заключил он, так ничего и не услышав.
Юноша ушел на пункт наблюдения, где его встретили другие студенты. Кто-то, вроде Хагакуре и Каминари, наперебой восхищался скоростью его реакции, другие, например, Ида и Цую, корили его за «неджентльменское» (выражение старосты) и «почти что злодейское» (слова лягушки) обращение с Ашидо. Большинство же потрясенно молчало. Мидория что-то лихорадочно записывал в тетради. И только двое его одноклассников стояли в сторонке, награждая Шото суровыми взглядами. С одним – Кацуки – было все понятно и просто. Он хотел быть первым во всем, но даже с его взрывами ему бы пришлось потрудиться в бою против Мины. А вот последний – Киришима – вызывал у Шото тщательно скрываемую оторопь. Глаза у этого парня возмущенно пылали, и он судорожно стискивал кулаки, что было странным. «Ему не завидно и не страшно, – попытался разобраться в эмоциях Шото. – Подобные вещи я примерно могу распознать. Но почему моя победа вызывает у Киришимы такой стресс? Надо будет спросить у Фуюми, что это может быть за чувство».
Молча выслушав похвалы, проигнорировав упреки и ответив на пару вопросов, Шото покачал головой в ответ на предложение Яойорозу посмотреть остальные учебные матчи и отправился в раздевалку, чтобы сменить геройский костюм на стандартную форму.