Запах сырого асфальта и твоего тела

Началась дождливая серая осень. На ещё совсем недавно безмятежном и спокойном ночном небе закружились хмурые, угрюмые, свинцово-серые тучи, задавившие луну своей тяжестью. Сверкнула молния, а через несколько секунд невдалеке пророкотал гром, подтверждая своим ворчанием, что вот-вот на землю обрушится ливень. И люди, и звери начинают суетиться, стремясь поскорее спрятаться от неотвратимо надвигающегося дождя. Лишь только деревья и трава радостно начинают трепетать в ставшем сразу прохладным воздухе. И вот первые капли дождя упали на землю, будучи мгновенно и без следа поглощенными сухой землей. Но следом за ними уже летят другие капли, их становится все больше, они сталкиваются боками, суетятся, теснятся и толкаются-каждая стремится поскорее, желательно самой первой упасть на разгоряченную, недавно закончившимся летом поверхность земли, тротуаров и домов. Дождевых капель уже так много, что они сливаются в сплошные потоки… По ночному парку идет парень с растрепанными русыми волосами и грустными небесно-голубыми глазами. На вид ему не больше шестнадцати. Он опять поссорился со своим отцом, который ненавидел ночные прогулки своего сына и из-за этого, потеряв терпение, выгнал его из дома в такую погоду. Пройдя мимо одинокого фонаря, освещающего небольшие островки пространства, Чижиков достал телефон, и набрал давно уже запомнившийся ему номер. Послышались неторопливые телефонные гудки и спустя несколько минут, на другом конце провода послышался недовольный сонный голос. Он не смог сдержать довольной улыбки, но вскоре опомнившись, извинился за столь поздний звонок и коротко объяснил причину, по которой он звонит. После недолгого разговора, Ване все же удалось добиться ночлега, и он немедля ни секунды направился домой к своему лучшему другу. Через десять минут русоволосый уже стоял напротив нужной двери. Несколько раз негромко постучав, он принялся ждать. Когда ему отворили дверь, перед ним оказался очень симпатичный юноша. У Вани были темно-карие, даже почти черные глаза, короткие тёмные волосы и немного женские черты лица и он был чуть ниже своего друга. Зайдя в квартиру и ещё раз поздоровавшись, Чижиков торопливо разбулся и по разрешению хозяина квартиры, направился в ванную. Раздевшись, парень встал под теплые струи кристально-прозрачной воды. Наверно, он мог бы простоять так целую вечность, если бы его не вернул к реальности голос Вани за дверью. Оказывается, он принес ему сменную одежду, что несказанно обрадовало русоволосого. Наспех вытеревшись чистым полотенцем, которое приготовил для него шатен, парень переоделся в домашнюю одежду и вышел из ванной комнаты. Ваня уже был на кухне и готовил ему горячий зелёный чай. После чаепития, Лысцов помыл посуду и они с Ваней пошли спать. Но не все было так хорошо, как казалось. Спать им предстояло на одной кровати, так как второй у гостеприимного хозяина не было. Он лёг, отвернувшись к стене, пожелав шатену спокойной ночи, а Лысцову пришлось ложится ближе к краю. Чижиков долго не мог заснуть и поэтому, повернувшись к юноше лицом, он смотрел как тот безмятежно и сладко спит. Спустя некоторое время ему жутко захотелось обнять Ваню и не совладав с собой он это сделал. Почувствовав, что его обнимают, Лысцов сонно приоткрыл глаза.  — Что ты делае…мхм.— договорить ему не дали, грубо засосав его. Шатен и не заметил даже, как оказался без одежды и прижатый к кровати. Губы прильнули к нежной бледной коже на шее Вани. От аромата тела шатена, у Чижикова помутнел разум. Он начал мягко, но ощутимо целовать изящную шею, иногда оставляя на ней засосы. Ваня в ответ запрокинул голову, наслаждаясь мимолетными ласками. Подняв взгляд на шатена и увидев, как тот блаженно запрокинул голову назад, слегка улыбаясь, русоволосый продолжил свое дело. Пробежавшись пальцами по выступающим позвонкам, он положил ладонь на бедро Ване, мягко сжимая его. Услышав одобрительный стон, Чижиков нежно поцеловал его в губы. Темноволосый довольно ответил, томно прикрыв глаза и изящно обвив руками шею русоволосого. Не отрываясь от поцелуя, Ваня медленно ввёл внутрь тесного жаркого тела один палец. Шатен тихо простонал ему в губы, зарываясь пальцами в непослушные русые волосы. Постепенно к первому пальцу добавился и второй. Кусая и засасывая губы более высокого парня, темноволосый пошире развел стройные ноги, глухо постанывая каждый раз, когда пальцы проникали особенно глубоко. Развязав шнурки на домашних штанах русоволосого, юноша снял их. Наконец, пальцы покинули уже порядком растянутое тело, и с губ Вани сорвался всхлип, требующий продолжения. Ненадолго перестав целовать шатена, Чижиков торопливо дораздевался, после чего навалился на Ваню, прижимая его к себе. Сочащийся смазкой член погрузился во влажное жаркое тело. Чижиков начал медленно двигаться, постепенно ускоряясь. Русоволосый парень снова начал целовать шею Лысцова, иногда прикусывая нежную, чувствительную кожу. Ваня одной рукой крепко держал Чижикова за волосы, а другой впивался ему в спину, оставляя красные дорожки от ногтей. Через несколько минут темноволосый привык к странному, но до безумия приятному ощущению заполненности и принялся неуверенно покачивать бедрами навстречу парню. Тот с огромным удовольствием ускорил темп, буквально втрахивая гибкое тело в кровать, и оставляя на бедрах яркие пятна от пальцев, которые позже должны были стать синяками. Вскоре комнату наполнили стоны и тяжелое учащенное дыхание любовников. Шатен, чувствуя, что скоро кончит, сильнее обхватил русоволосого ногами и крепко впился ногтями ему в спину. Ваня вскрикнул от неожиданной волны оргазма, со сладким стоном излившись себе на живот. Через пару толчков к разрядке подошел и голубоглазый парень. Чижиков медленно перевалился на кровать, крепко обняв парня. — Я люблю тебя…— прошептал он. — И я тебя…— тихим шепотом ответил Ваня и тоже обнял его. Осенью немало ненастных дней. Дождь застенчиво постукивает по крышам домов, по подоконникам и стеклам, ласковыми длинными пальцами трогает оставшиеся на деревьях листья, приглаживает пожухлую траву. Она словно утешает природу, обещая ей скорый покой и сладкий зимний сон после долгого и бурного лета…