Всего лишь сон.

Эпиграф: Мне снится какое-то море Какой-то чужой пароход...(Арсений Тарковский) *** Мама уже несколько раз звала Джека к ужину, но мальчик никогда не пасовал перед трудностями. Он упрямо приколачивал оторвавшуюся у забора дощечку. И когда наконец прибил деревяшку, только тогда, довольный, вытирая лоб, зашел в дом. Невысокая женщина, хлопотавшая у стола, всплеснула руками: - Джеки, малыш, марш умываться и мыть руки, ужин уже остывает. И когда я приучу вас с отцом не опаздывать! Джон, ты скоро? - высунувшись в окно, крикнула женщина. Семья Доусонов не могла похвастаться материальным положением. У них не было дорогого автомобиля и счета в банке. Но маленький городок, что в штате Висконсин, знал их как добропорядочных граждан. Глава семьи неутомимо и честно трудился, окружал жену и своего единственного сына трогательной заботой и преданной любовью. И хотя старая облезлая цыганка когда-то нагадала юной Мэри короткую жизнь, многие завидовали ей. Мэри Коэл вышла замуж по любви. По настоящей любви, которая на самом деле встречается в жизни очень редко. Ее родители, усердные фермеры из Техаса, прочили для дочери, конечно, иного мужа. Удачливого и предприимчивого Альберта Сноппа, жившего по соседству и положившего глаз на хорошенькую девушку. Это был высокий и широкоплечий мужчина, но к его толстым пальцам и глазам на выкате трудно было привыкнуть. Естественно, Альберт не нравился романтичной Мэри. Его некрасивая внешность и отрывистая, высокомерная речь не вызывали в ней никаких чувств. Кроме, разве, отвращения. Он даже признавался ей в любви, обдавая холодным взглядом. Но только похоть была написана на его толстом круглом лице. А спустя год, после неудачного сватовства Альберта Сноппа, в их захолустье объявилась команда плотников по найму. И среди них выделялся светловолосый и голубоглазый Джон Доусон. Веселый, обходительный. Плотник с душой путешественника - как он сам себя называл - приглянулся многим девушкам в деревушке. А он выбрал Мэри Коэл. Джон Доусон любил высоту, шум деревьев во время ветра и бесконечную дорогу странствий. Ту, что привела его на встречу к возлюбленной. Когда Мэри дала согласие выйти за него, ее родители погоревали из-за непрезентабельного жениха, но все же согласились. Ведь год-другой и девушка перерастет замужний возраст и останется старой девой. Пусть уж лучше выходит за этого философствующего пьяницу - решили на семейном совете Коэлы. Хотя Джон Доусон совсем не был пьяницей. Впрочем, иногда он позволял себе выпить один-два стаканчика и тогда часами мог рассказывать о своей родине - холодном Висконсине с его суровыми зимами. Молодые поженились и уехали в далекий штат. Поселились они в семейном доме Доусонов, где когда-то жили родители Джона и где прошло его детство. А через год родился мальчик - как две капли воды похожий на отца. Мэри считала себя счастливой женщиной. И хотя Джон часто уезжал с плотницкой бригадой, больше трех месяцев он никогда не отсутствовал. Из этих поездок он приезжал уставший, но чрезвычайно довольный, деньги отдавал жене, два дня отсыпался, а на третий - предавался радостям жизни. Маленького Джека он учил всему - плотничать, рыбачить, стрелять дичь, держаться в седле и главное - слушать сердце и жить так, как оно велит. - Так уж выходит, Джеки, что мы живем на этой земле очень незначительный срок, поэтому тратить жизнь на склоки, войны и прочие гнусности не стоит. Мы забываем об этом, часто суетимся, а жизнь-то проходит, а ничего человек в ней не сделал и ничего не увидел... Никогда не надо отступать, сынок, - хорошая жизнь или плохая, это зависит только от нас. Держи знамя высоко, Джек! Ребенок жадно внимал наставлениям, он с ранних лет был очень впечатлительным. Вечерами Джек подолгу разглядывал картинки в книжках и слушал рассказы отца о дальних городах и штатах. А когда тот был в отъезде, мама читала Джеку сказки. - В сказки надо верить, тогда они и появятся в твоей жизни, - любила повторять Мэри. Все истории из жизни и все сказки Джек знал почти наизусть, но никогда не уставал их слушать. Иногда отец забирался в бог знает какие дебри - рассказывал о далекой и поэтому такой неправдоподобной Европе - о веселой Франции, суровой Британии, гостеприимной Испании. И сказки, читаемые мамой, казались более реальными по сравнению с историями отца. Засыпая, Джек думал, что обязательно побывает везде, объездит весь мир. Во сне он видел знойный Техас - родину мамы, куда на следующее лето они обязательно отправятся, сказочный Нью-Йорк с его небоскребами, солнечный берег Калифорнии с ослепительными кинозвездами и с голубым, никогда не омрачавшимся, кристаллом неба. Он всегда видел сны - радужные и счастливые. Мэри, заходившая к мальчику перед сном, чтобы поцеловать его, не могла нарадоваться на своего белокурого ангелочка. - Джон, ты только посмотри, он улыбается даже во сне! - каждый раз удивленно и восхищенно восклицала она, призывая мужа полюбоваться на их чудо. - Счастливым будет, - говаривал как обычно Джон Доусон, раскуривая папиросу. Он помнил, что после рождения Джека, его прабабка, у которой были индейцы в роду, уверяла, что этого ребенка ждет уникальная, необыкновенная судьба. Что по понятиям Джона Доусона равнялось счастью. И в этот раз, зайдя к мальчику, Мэри знала, что увидит. Но ожидания не оправдались. Улыбающегося ангелочка не было. Джек лежал как-то скрючившись на боку, лицом в подушку, свесив руку до пола и бормотал что-то несвязное: - Холодно... вода... - только и смогла разобрать испуганная Мэри. - Джеки, зайка, - повернув задыхающегося ребенка, Мэри пыталась его разбудить. - Проснись, малыш! Джек открыл глаза. Его невидящий взгляд и тяжелое, прерывистое дыхание не на шутку испугали мать. - Приснился страшный сон? - ласково и ненавязчиво погладила его руки. - Да, - выдохнул мальчик. - Мне стало трудно дышать, мама. Кругом вода и очень холодно. Море, очень большое море... И никого... - Успокойся, малыш. Всё будет хорошо, - Мэри Доусон поцеловала сына в лоб, погладила его светлые вихры. - Это всего лишь сон, Джек. Всего лишь сон...