Моё дыхание

Мне нравится, как он смеётся. Почти всегда громко, с удовольствием, чуть запрокидывая голову и открывая ряд ровных белоснежных зубов. Ради этого зрелища я готов постоянно отмачивать разные приколы, легко входя в знакомую с раннего школьного возраста роль «шута в классе». Всё, что угодно, лишь бы снова услышать «Блядь, Эми-ииль, хоро-ош!» и громовой ржач следом. А ещё мне нравится его радовать. Реакции Димы на приятные сюрпризы всегда безумно искренние, будь то стакан кофе из «Мака» или новый автомобиль, неважно. Поскольку Масло и сам любит радовать близких людей, иногда выходят нежданчики. Над одним мы смеёмся до сих пор: когда в KFC вышел новый «Песто-бургер», я решил порадовать Димана и купил ему новинку перед тем, как он должен был забрать меня в студию из условленного места. Усевшись в машину, я, не обращая внимания на то, что он усиленно шарится в бардачке, вытащил упаковку с бургером: — Вот купил тебе попро… — осознав, что мы произносим эту фразу одновременно, я замер. В руках у Димы была точно такая же коробочка. Секунд пять мы ошалело смотрели друг на друга, а затем принялись хохотать до слёз: — Давай хоть поменяемся! — Диман вытер глаза и забрал у меня из руки бургер, взамен вручая свой. — А я твой меньше растрёс… Растряс… — я придирчиво осмотрел подарок со всех сторон. — Ну извините, я, вообще-то, ехал забирать ленивую задницу одного синхрониста! — Ладно, прощаю! Кстати, вкусная штука… — Угу… Масленников с удовольствием подшучивает надо мной. Тем, кто смотрит наши видео, часто кажется, что он даже издевается. Как в той истории с изюмом из челленджа, где я говорил ему «Да» двадцать четыре часа. Ребята, это не так. Я клянусь вам, чем хотите, что настоящий "закамерный" Дима — это самый заботливый и чуткий человек в мире. По крайней мере, для меня это правда. Сейчас я вспоминаю один ледяной зимний вечер, когда у меня внезапно поднялась температура. Дима не пустил меня домой и сам остался со мной в студии. Я лежал под двумя одеялами, трясся и скулил, лекарства никак не хотели действовать. И тогда Диман просто сделал то, от чего я сначала охренел, а потом преисполнился горячей признательности. Он влез под одеяла и прижал меня к себе: — Только никому не рассказывай… — шепнул я, чувствуя, как от человеческого тепла сдаётся и отступает противный озноб. — Угу… А то нас, вообще, поженят… — Дима опустил голову и прижался губами к моему лбу. — Ты чего творишь?! — я зажмурился от дикого смущения, но никуда отстраниться не смог. — Да не шарахайся. Это самый верный способ узнать, спадает ли температура. Пока ты — как батарея, дружок… — Заразишься… — Ну, значит, заражусь… Спи давай… — Только ты не уходи. — Не уйду… Он тогда не заболел. Наверное, я слишком сильно не хотел этого, и мироздание услышало меня. Недавно, читая очередной фанфик (да, я читаю фанфики о нас и уже почти не скрываю этого), я спросил себя: «А, может, я и правда влюблён?» Но потом твёрдо ответил: «Нет». То, что я чувствую, не может называться таким простым словом. Это не любовь — это больше, чем любовь. Вы можете, например, сказать, что любите моргать или дышать? Вот и я не могу. Просто не могу без Димы. Он — мой необходимый для жизни рефлекс. Моё дыхание. Не будет его, перестану существовать и я.