Воля сердца

      — Отвратительно, — только и сказала Кара, смотря в монитор и отвернулась.       Но не только чувство отвращения терзало её. Сердце. Почему оно ныло? Такое странное, забытое за сотни лет чувство, что проснулось ещё в момент, когда, войдя в комнату, Купер увидела окровавленное тело Майи и потерянную Эхо рядом с ней.       Голод порой лишает способности мыслить, а у такого молодого вампира… о чём она вообще думала? Положилась на инквизиторские тренировки? Посчитала, что Секкер не поддастся соблазну, вкусив её кровь? Как глупо.       Но что это за чувство? И почему оно переросло в желание убивать, как только в комнату вошёл Андерс? Из-за проигрыша?       Давно такого не было. Кара привыкла побеждать. Она всегда получала то, чего хочет и шла на риск лишь со стопроцентной уверенностью в своей победе. Вот и сейчас она дала своё согласие. Эхо ведь послушная. Она хочет ей угодить. Палач пила её кровь и не посмеет ослушаться Купер. Все эти факторы заслонили здравый смысл, отбросили простые жизненные правила.       — Конечно же она не сдержалась, — обречённо выдохнула Кара и на сердце стало ещё тяжелее, ведь теперь, смотря в сторону монитора, но, почему-то, не смея направить взгляд на сам экран, Купер осознала, почему её ослушались.       Эхо всегда была особенной. Она выделялась в церкви, Кара слишком долго была к ней благосклонна после обращения, слишком много прощала. Она осознала это слишком поздно и осознание пришло с гневом. Нет, не за непослушание молодого вампира. Роан. Он был источником раздражения. Эхо пошла к нему. Эхо была с ним. Да, она принесла Каре кровь Вудсберга, она сделала то, что боялись остальные, но чувства наложились друг на друга и вылились в истязания.       Перед глазами, вместо утех Андерса, была картина из подвала. Эхо… израненная Эхо, которая не понимала, почему Купер так зла. Кара и сама осознала это после того, как выпустила пар. Во всём этом порыве был лишь один плюс — остальные перестанут доставать Эхо, завидуя тому, как много Купер уделяет ей внимания, ведь Купер наказала её лично и довольно жестоко. Но Эхо пережила. Она стерпит. Она не сломалась.       Мгновение и перед глазами новая сцена. Новая Эхо. Новые чувства.       — Прости меня… — звенел в ушах голос Палача. — Пожалуйста… Кара… прости.       Ей практически обессиленное тело, что лежало на холодном полу и взгляд. Этот беспомощный, молящий, заклинающий взгляд, что видел лишь безэмоциональность. Этот взгляд… он почти пробил стену в душе Купер, но она вовремя остановила себя.       Эхо послушная. Эхо сделает всё для Кары. Эхо знает, почему она такая и от этого хочется выть волком.       На что Кара сейчас злилась? На Роана? За то, что он рассказал Эхо? Или за другое? А может быть Кара была зла на себя? На свои желания? Купер хотела, она желала этого послушания, но не из-за крови. Кара хотела, чтобы Эхо была с ней по своей воле. А Эхо? Она хотела доказать ей, что кровь не имеет значения. Но что будет, когда эффект пройдёт? Останется ли она такой же? Станет ли прежней? Каре не хотелось ни того, ни другого. Она хотела Эхо настоящую. Её тело, её душу, её сердце… Что это за чувства? Почему от них так легко на душе, но так больно сердцу?       — Отвратительно, — повторила Кара, вновь посмотрела на монитор и вникнув в происходящее по ту сторону камеры.       Андерс явно наслаждается процессом. А вот Эхо… сопротивляется.       — Прости меня… — вновь услышала Кара обречённый голос Эхо и подскочила на ноги.       Именно в этот момент Эхо полоснула Андерса по груди. Больно. Нет, не ему, его боль Купер не волнует. Больно Каре и от того, что сейчас терпит Эхо. Естественно, она не отдастся Андерсу и плевать ей на то, что он её выиграл. Она не вещь. Эхо Секкер сильнее, она выше всего этого и не собирается терпеть подобное отношение. Боль чуть угасла, стоило Каре увидеть эти эмоции, увидеть, что Эхо сопротивляется, но тяжесть тут же вернулась, ведь это именно Купер обрекла её на это.       — Отвратительно, — уже прорычала Кара и одним взмахом руки снесла всё со стола, смотря на голую стену голодным взглядом.       Вот только что именно ей отвратительно? То, что делал Андерс? То, что он делал это с Эхо? Нет. Вновь осознание. Каре отвратительна она сама. Её жизнь, её цели, её отношение ко всем. Зачем это всё?       Эхо. Её лицо вновь предстало перед глазами, но это была не измученная Эхо. Невольно, улыбка коснулась тонких, холодных губ, что сложились не в оскал, не в усмешку, а именно в нежную, светлую улыбку. Она вспомнила, как Эхо неловко мялась, считая, что Кара позвала её, позволила спать рядом только для секса. Глупышка. Тогда она была такой… очаровательной, что Купер едва сдержалась.       Боль отступила, уступая место теплу.Такое приятное чувство. Как свет солнца, что нежно ласкает твоё тело своими новорождёнными лучами. Воспоминания, одно за другом, нахлынули на Купер. Послушная Эхо, неловкая Эхо, злая Эхо, потерянная Эхо. Сколько же пришлось пережить этой малышке? Тренировки в инквизиции, полные лишений во имя Бога, во имя победы над злом, бесчисленные сражения, из которых Секкер выходила только победителем и никак иначе. Охота на неё… от мыслей о Вудсбергах лицо Кары скривилась, и она тут же отвлеклась. Снова Эхо, в день, когда узнала правду. Кара долго наблюдала за малышкой Эхо. Кара давно её желала.       Взрыв. Сердце словно желало выскочить из груди, ведь оно было бесполезно для Кары, оно желало ускакать туда, где у малышки Эхо, такой хрупкой, такой очаровательной, такой невинной слёзы отчаяния скатывались по щекам.       Лицо Кары стало каменным, и она вышла из комнаты, пугая всех одним лишь своим видом. Она желала сейчас кого-то убить, но, как назло, поблизости все скрылись с её пути, не спотыкаясь рядом, не раздражая её своим беспокойством, от чего злость накрыла Купер с новой силой, затмевая собой, сливаясь с болью.       — Пошёл вон, — сказала Кара угрожающим тоном, без стука, без предупреждения врываясь в комнату, из которой были слышны голоса Эхо и Андерса.       — Что? — не понял вампир, поднимаясь на ноги и негодуя.       — Пошёл прочь, — процедила Купер и посмотрела на него убийственным взглядом, против которого Андерс не мог ничего сделать.       Подчиняясь приказу и своему страху, вампир скрылся из комнаты слишком быстро, чтобы Кара разозлилась ещё сильнее и убила его.       — Отвратительно, — вновь вырвалось у Купер и она прошла в комнату, закрывая за собой дверь, хлопая ей слишком сильно, тем самым пугая Эхо.       Секкер вздрогнула и сжалась в комок, не смея даже смотреть на Кару, лишь вслушиваясь в её медленные, тихие шаги, будто бы Купер ещё сама не решила, что она хочет сделать. Но она решила. Увидев Эхо такой и проглотив всю боль и отвращение к самой себе Кара подошла к девушке и, как и немного ранее, коснулась её щеки своей холодной рукой. Пальцы тут же почувствовали слёзы на нежной коже и, невольно, Купер стёрла их с лица инквизитора.       — П-прости… меня… — сквозь не удержавшийся всхлип выдавила из себя Эхо и, спустя секунду ожидания, подняла на Кару заплаканные глаза, тут же расширяя их, ведь на лице Купер не было ни злости, ни презрения, ни безэмоциональности.       Из глаз Кары сочилось беспокойство, она смотрела на Эхо с глубокой виной, а губы вампира дрогнули, словно она хотела что-то сказать, но гордость не позволяли ей этого сделать. Кара сглотнула, не в силах больше выдержать этого взгляда, молящего о прощении, ведь это ей сейчас хотелось стоять перед Эхо на коленях, это из-за неё Секкер сейчас была такой. Опустив взгляд, Кара заметила синяки на запястьях девушки, на теле следы рук Андерса проглядывались сквозь порванную одежду. Эхо была такой беззащитной, что Каре захотелось стать коконом, что защитит её от всего, покорно ожидая, когда же Секкер станет прекрасной бабочкой.       — Отвратительно, — едва слышно прошептала Купер и притянула настрадавшуюся девушку ближе к себе, позволяя себе минутную слабость, обнимая её и пряча от холода комнаты.       Эхо удивлённо пискнула и уткнулась в шею Каре, вдыхая её запах.Трупные ароматы всё ещё мучали обоняние юного вампира, но запах Купер перебил их все, а сильные руки, что нашли себе пристанище на дрожащей спине Палача, дарили ощущение покоя.       — Прости меня, Кара, — неизвестно зачем, словно это были единственные слова, которым была обучена Эхо, прошептала Секкер, нерешительно потянувшись вперёд, но её руки так и замерли в воздухе, слишком этот момент казался сном.       — Молчи, — беззлобно, нежно, успокаивающим поцелуем в макушку сказала Кара и взобралась на кровать, чтобы было удобнее обнимать эту настрадавшуюся малышку. Её голос был мягким и Эхо обняла Кару в ответ, вжимаясь в её тело и уже смело вдыхая запах Купер.