***
Притягивая ближе к себе и обвивая его шею руками, Люмин уверенно целует парня. Тарталья в свою очередь решает немного поторопиться и прикусывает чужую губу, сразу же проводя по ней языком, после чего практически тут же получает по затылку. Хмыкнув, но не разрывая поцелуя, Тарталья легко подталкивает её к стене, придерживая, чтобы она не сильно ударилась. Люмин, кажется, это не особо заботит. Единственное, что её беспокоило и немного бесило — так это было то, что Предвестник даже не пытался как-то наклониться пониже и облегчить ей работу. Ей приходилось стоять на цыпочках специально виснуть у него на шее, чтобы этот придурок наконец перестал над ней издеваться и хотя бы немного присел. На удивление, ждать долго не пришлось. Чайльд подхватил Люмин на руки, скользя по бёдрам и поднимаясь выше. Платье задралось, но это было совсем не тем, о чём стоило думать. Вместо этого девушка лишь обвивает его тело ногами, прижимая к себе неприлично близко. — Признаю, ты меня удивила, — на лице Тартальи блестит довольная ухмылка, когда он сжимает её бедро, а потом, отпустив, шлёпает немного выше, вызывая испуганный писк у девушки. Люмин вздрагивает, закусывая губу и хмуро глядя на Предвестника. Он опять улыбается: шалость удалась. — Мне не нужны синяки на пятой точке, будь поспокойнее, — блондинка провела большим пальцем по губе парня, а после целуя. Кажется, он пропустил эту просьбу мимо ушей и шлёпает её снова, но уже по другой ягодице. Блондинка кусает его губу за это чуть ли не до крови, — Чайльд, я же попросила… — она не успевает договорить, будучи завлечённой в новый поцелуй, и перестаёт делать попытки донести до него что-то. — С тобой я никогда не спокоен, и ты прекрасно это знаешь, — Тарталья медленно начинает водить руками по её телу, игнорируя мешающую одежду, а губами прижимается к шее. Люмин выгибается и хватается за его рыжие волосы, направляя. Этот жест всегда означал только одно — ей нравится и она безумно хочет, чтобы он продолжил. Блондинка нарочно двигает бёдрами, тоже подталкивая его к большему. Все эти прикосновения, беззвучные просьбы, жесты, известные только для них одних смешивались в тянущее давление внизу живота. — Не думал, что ты из тех людей, которые добиваются чего-то сексом, — Чайльд прикусывает кожу на шее, специально на том месте, которое не будет скрыто шарфом. До Люмин не сразу доходит, что как только на месте укуса появится красное пятно — скрыть его и доказать всем, что ты чиста, будет довольно хлопотно. Она лишь продолжает сжимать его волосы, подаваясь тазом вперёд от давящего желания. — Вижу, ты совсем не против того, что я такой человек? — блондинка с вызовом смотрит на парня. Он в ответ щурится. Одним движением стянув перчатку с руки, Чайльд приподнимает её подбородок, чтобы их глаза встретились. — Не против, если я единственный, с кем ты так себя ведёшь, — Тарталья не отрывал от неё глаз, а рукой опускался к светлой ткани нижнего белья. Люмин молчала, закусывая губу, что-то ища в этих бескрайних синих глазах. Когда парень наконец дотронулся до неё, девушка вздохнула, притягивая его к себе за новым поцелуем. — Ты будешь не единственным, если продолжишь так жадничать, — быстро проговорила блондинка, прежде чем шумно выдохнуть и откинуть голову назад, поддаваясь ловким пальцам Предвестника. Он понимал, судя по тому, как она хваталась за его руки и плечи, и как её тело реагировало на каждое касание, что Люмин вряд ли когда-то променяет его на другого. Чайльд с самого начала задал довольно ускоренный темп, а девушка извивалась, прижимаясь губами к его шее. Всё-таки, это была не самая удобная поза и неудачная идея: несмотря на то, что Тарталья уверенно держал Люмин на руках, страх упасть всё равно постигал девушку, но быстро улетучивался, сменяясь ещё более нарастающим возбуждением, когда парень специально задевал и надавливал большим пальцем на самую чувствительную точку. Ещё мешала одежда; было слишком много каких-то застёжек, швов, лент, украшений, слоёв, да и вообще. — Постой, — блондинка вздрагивала, когда давление усиливалось, а скорость увеличивалась. Тяжело дыша и всхлипывая, Люмин уткнулась в плечо Предвестника, сдавливая его руку, которая давала ей целую мелодию, состоящую из нот наслаждения. Это прелюдия, но девушка уже еле держалась. Последним пунктом стало то, что она почувствовала уже знакомую твёрдую выпуклость, упирающуюся между её ног, обвивающих пояс парня. — Тебе точно нужен от меня только рог? — Чайльд дразня шептал ей на ухо, игнорируя собственное возбуждение. Люмин нахмурилась, краснея, хотя её щёки и уши уже были и без того алыми. Ещё один поцелуй, уже более требовательный и капризный, чуть ли не вжимающий девушку в стену. Её руки продолжали обвивать его шею, иногда прикасаясь к волосам, а иногда легко сжимая горло. — Перестань быть таким, — задыхаясь, прошептала Люмин, пытаясь вдохнуть полной грудью. Тарталья был бы не Тартальей, если бы не задал вполне логичный вопрос после: — Каким? — он облизывает губы, а рукой зачесывает мешающие волосы назад. Блондинка следит за его движениями и медленно сглатывает, думая лишь об одном: «Чёрт, это выглядело горячо». Чайльд понимает всё только лишь по выражению лица покрасневшей девушки и победно смеётся, притягивая за её талию к себе. Хотя кажется, что ближе уже просто некуда. — Таким… Резким, — девушка морщится, когда рука парня сжимается теперь на её груди. Он приподнимает бровь в ответ, вновь проскальзывая к уже намокшей ткани нижнего белья, от чего Люмин невольно вздрагивает, — Подожди, Чайльд, пожалуйста… Я сейчас… — она опускает голову, немного отворачиваясь в сторону, и прикрывает лицо рукой. — Ты что, девуля? — опять этот дразнящий тон, колкой волной пробегающий по телу. Девушка хмурится. Он же прекрасно понимает, что! — Скажи это, — Тарталья обхватывает пальцами её подбородок, чтобы она смотрела только на него. — Войди в меня уже! — выпаливает Люмин и сразу же принимается закрывать лицо руками, краснея пуще прежнего от сказанного. За ухмылкой Чайльда следует смешок. — Принцесса, ты не устаешь удивлять меня, — Предвестник легко целует Люмин в лоб и опускает её на землю. Ноги девушки немного затекли, поэтому почти мгновенно подкашиваются, но Тарталья вовремя подхватывает её. Люмин помотала головой, мол, всё в порядке, не переживай. — А ты не перестаёшь дразнить меня, — обиженно хмыкнув, отметила девушка. Очередная улыбка парня, и очередной поцелуй. В какой-то момент, за которым Люмин не уследила, она уже была повернута лицом к стене. Непонимающе, она обернулась. — Это моя территория, верно? — риторический вопрос, — значит, здесь всё будет так, как я пожелаю, — Тарталья медленно провёл по аккуратному изгибу спины, опять останавливаясь на талии. — Я уже давно знакома с тем, что ты делаешь с людьми на «своей территории», — язвительно отвечает Люмин, — и сама убедилась в этом, когда переночевала у тебя, — она сделала попытку развернуться к нему всем телом, но в этом ей помешали его руки на её спине, — лучше бы я тогда промокла до нитки под ливнем. — А в итоге, ты промокла подо мной. Разве второй вариант не лучше? — Чайльд опять смеётся. Люмин задерживает дыхание, когда он наклоняется вперёд, упираясь в неё своим стояком. — Не скажу. И вообще, не шути больше, не смешно, — девушка тяжело дышит, пытаясь принять более удобное положение. В этом ей помогает Тарталья: делает шаг назад и тянет к себе за таз, после чего Люмин понимает, что и как именно он от неё хочет, а после хватается за стену. — Я хочу так. Ты же не против? — в его тоне была слышна насмешка. — Даже если бы я была против, — блондинка выгибается, немного приподнимая пятую точку для последующего удобства, — ты ведь уже не остановишься? — Угадала, — Чайльд бесцеремонно задирает её юбку, а потом спускает с неё нижнее белье. Люмин, кажется, понимает, что дальше он всё сделает сам, так что дёргаться лишний раз — себе дороже, — да и к тому же, девуля, ты сама это предложила. — А я думала, что сейчас ты будешь звать меня по имени, — голос Люмин подрагивает, когда Тарталья неожиданно сжимает её бедро, отодвигая его в сторону, даже немного приподнимая. Девушка ворчит себе под нос, мол, а по-нежнее нельзя? — Так уж и быть, Люми. А теперь глубокий вдох, — Чайльд начал медленно входить, прижимая запястье девушки над её же головой. Люмин вскрикнула от неожиданности, зажимая рот свободной рукой. В этой позе было больнее. — Не двигайся, — она тихо всхлипывала, ловя ртом воздух. Тарталья опять нагло игнорирует её, входя полностью и получая от неё ещё один протяжный стон, отдающий эхом в пустой Золотой Палате, — подожди! — Разве твоя маленькая подружка не начнёт за тебя переживать, если ты здесь задержишься надолго? — он шепчет на ухо, успокаивающе поглаживая партнёршу по спине. — Причём здесь Паймон? — еле найдя в себе силы говорить, блондинка отвечает, пытаясь хоть немного повернуться к нему лицом. Сдавшись, она опирается на стену, поднимая голову вверх, безуспешно пытаясь перевести дыхание. Это просто ужасно неудобно, одежда очень стесняет движения. — Без понятия, — Тарталья пожимает плечами, отклоняясь назад, а потом снова толкаясь вперёд. Люмин что-то недовольно пищит, а потом лишь начинает постанывать, постоянно утыкаясь в свою руку. Чайльд задирает её юбку выше уже спереди, кладя руку на её оголённый живот. Люмин не обращает внимания, вздыхая и двигаясь тазом навстречу, но начинает всхлипывать и судорожно что-то шептать, когда Тарталья надавливает на выпуклую точку на животе. Сразу ясно, что это за выпуклость. — Прямо здесь. Так глубоко, да, Люми? — он продолжает массировать её живот, а другой рукой придерживает её за шею, чтобы она выгнулась сильнее. Девушка пропускает вопрос мимо ушей и начинает хныкать, пытаясь покрепче зацепиться за стену. Чайльд слишком сильно хочет, чтобы она обратила на него внимание и начинает опускаться ниже, быстрыми и точными движениями подталкивая её к оргазму. — Молчи! Просто замолчи! — выкрикивает Люмин на выдохе, а в следующую секунду цепляется за его руку, умоляя прекратить, ведь она уже совсем близка. Он бы и рад, но желание сравнять счёт в их битве было сильнее. В этой позе трудно поцеловаться, но они оба изловчились и всё-таки сплелись друг с другом языками. Чайльд не закончил эту безжалостную атаку и даже сделал ласки более напористыми, доводя девушку до исступления. Люмин вздрагивала, постанывая что-то. Кажется, это было его имя. — Если ты сейчас сходишь с ума, то что же с тобой будет при моей трансформации в грязное наследие? Знаешь же, что я стану больше в несколько раз, — он наклоняется к ней, — везде, — Тарталья смеётся, продолжая быстро двигать бёдрами. От такой мысли глаза Люмин расширились, а она начала задыхаться, пугаясь. — Тогда… — девушка старалась говорить чётко и внятно, но определённо, это было невозможно, — тогда я тебя брошу! — Люмин не придумала ответа получше. Он должен ей отдать должное за то, что она смогла хоть как-то отозваться, несмотря на полный беспорядок в голове. — Грубо, — вздыхает Предвестник, а потом опять ухмыляется. Люмин устало вскрикивает, когда парень легонько шлёпает её. Сил не осталось совсем, поэтому она даже не пытается сопротивляться в ответ, податливо прогибаясь. Тарталья крепко держит девушку, потому что чувствует, что она вот-вот упадёт. Ещё несколько прикосновений, и Люмин стонет особенно громко, хватаясь за Чайльда. Перед глазами плывёт, а ноги действительно перестают держать. Он, наконец, выходит, разворачивая её к себе и заботливо поглаживая девушку по голове.***
Придя в себя и начав одеваться, поправляя одежду и причёску, Люмин хмурится. Она требовательно смотрит на него, приподняв одну бровь. — Такими темпами я скоро вообще не смогу ходить. Почему ты постоянно такой неспокойный? — говорит девушка, жалуясь и разминая затёкшие ноги. — И не говори, что тебе это не нравится, принцесса, — лёгкая насмешка в его голосе. Тарталья наклоняется и коротко целует её в нос. Девушка встаёт на цыпочки и делает тоже самое, а потом оба начинают смеяться, — кстати, теперь наш счёт сравнялся. 1:1. — Будь добр, теперь дай уже мне этот несчастный рог, — Люмин вздыхает, игнорируя его, и кажется, даже немного улыбается. — Да хоть десять, — он улыбается в ответ. Наконец-то у неё хорошее настроение. — Ты же «это не контролируешь»? — блондинка хмурится. Ох, похоже, положительный настрой продлился недолго. Совсем недолго, — Значит так… — Хорошо, я дам тебе сотню этих рогов, Луми, только не нервничай, — Чайльд обнял её. Люмин сначала поругалась, но потом всё-таки обняла его в ответ.***
— Ва-а-ау! — удивлённо протягивает Паймон, смотря на свою подругу широко распахнутыми глазками, — Люмин, вот это да! Здесь… Один, два, три… Сотня рогов небесного кита?! Как тебе удалось? — Скажем так, — девушка откашливается, отводя взгляд, — очень усердная работа.