Меня не будет

      В шесть лет Хэви пережила... Клиническую смерть. Пневмония. Синегнойная палочка. Врачи едва ли успели спохватиться, когда на рентгене снимок показал почти полностью забитое гноем правое лёгкое.       Она в жизни не забудет как полторы недели лежала на больничной койке, блевала кровью из-за недостатка еды, из которой не могла съесть и кусочек, как не могла встать из-за оторофирошихся конечностей, она только целый день спала и лишь ночью могла полежать глядя в потолок. Со временем она пошла на поправку, её должны были перевести в обычную палату и положить её с мамой, но что-то пошло не так, недоедание сказалось на её здоровье, пришлось в срочном порядке проводить операцию. Сердце отказывало, а лёгкое переставало функционировать.       Сердце остановилось. Если бы не упорство одного из медиков, она бы точно умерла, но нет, выжила, сердце забилось и она глубоко вздохнула. Бог подарил ей ещё один шанс.       Ещё около месяца она пролежала в обычной палате, заново училась ходить и есть, а заодно и говорить. Из-за такого исхудания, врачам тяжело было найти вену, чтобы поставить капельницу, в итоге вкололи в шею. В первую же ночь Вики с испугом увидела что капельница оторвалась. Пришлось перекалывать. И так по кругу.       Сейчас ей шестнадцать, ей страшно это вспоминать, но она искренне ненавидит высшие силы за это гребаный второй шанс. Сейчас она медленно умирает из-за опухоли мозга, страдает от любви и эмоциональной опустошенности.       Нет, вы не думайте, она говорила ему о том что чувствует, но камон, это же Ди! Ему плевать на всё и вся. На Хэви в том числе.       Когда-то он брал её с собой гулять, с друзьями, в клуб. Хэви тогда кардинально переворотила свой стиль, больше чёрного, цепей, юбок, колготок в сетку, обуви на платформе и тонна косметики, ну что сказать, все без исключения, особенно девочки, называли её крашем и иконой, странное название, но да, на эту змею действительно можно молиться. Но не в этом суть.       Сидя за столом, Ди улыбался и смеялся вместе с толпой, в отличие от Хэви, она лишь окидывала их скучающим взглядом и готова была молиться Богу, только бы он забрал её слух, музыка орала так, что можно было свихнуться, да ещё и эта улыбка. Блевать тянет. Слишком наигранно. Слишком фальшиво. Бесит. Не нравится, так зачем с ними водится, они не делают его счастливым, но он похоже просто не хочет быть один. Хах, она бы его поняла, если бы ей не было плевать.       Когда все ушли танцевать, он откинулся на бархатную обивку дорогого диванчик, она же, положив руку ему на плечо, наклонилась к его уху. Обдала горячим дыханием, облизнула верхнюю губу, чувствуя как он напрягся и она едко усмехнулась, думая как посильнее свести его с ума.

— Вокруг людей куча,

      Она холодно стреляет взглядом в толпу. Он дёргается и немного поворачивает голову, чтобы видеть её периферическим зрением. Друзья веселятся, вроде не замечая в насколько опасной близости находятся брат и сестра.

— Но меня не будет.

      Она отстраняется и смотрит в его холодные топазовые глаза, он замер, не шелохнётся, даже взгляд устремлён в пустоту, он пережевывал, то что она так беспощадно кинула в его захмелевший мозг, взяв свою сумку она уходит, не смотря на него более, лишь кинув последнее:

— Я хочу чтоб ты почувствовал какого это.

      Он был будто в гипнозе, пока не услышал отдаляющийся стук каблуков Хэви.

Она ушла..?

      Эта мысль словно громом прогремела в его сознание, он подрывается с места, хватая телефон и бежит за ней, по шагам, где она прошлась в чёрных туфлях, стук которых всё ещё был в его сознании. Он вылетает на улицу, но её и след простыл, как и её скутера, она действительно уехала.       На лицо парня упала одна капля, затем вторая, начинался дождь, все окружающие начали испуганно прятаться от воды, не желая намокнуть, Ди же было всё равно. Он не мог поверить в то что произошло буквально пару минут назад, это же было реальностью?

— Чёрт!

      Значит понял, это не было ошибкой и тот лист с диагнозом, это было Хэви, это был вердикт её лечащего врача. Эта импульсивность и выгорание было всё неспроста, но что же там было..?

— Злокачественная аденома гипофиза...

      Он медленно повторял слова, что были напечатаны на том злом частном листе.

— Блять! Да как же я..!

      Как не понял раньше, опухоль, у неё опухоль... Опухоль, чёрт побери!       Нервозно звонит на знакомый контакт " Рыжик" и молиться, хоть бы она ответила.       Её телефон с нелепым брелком начинает гудеть, она смотрит на высветившийся номер "Мой недуг" она отвечает и продолжает болтать ногами, весело отвечая ему, пытаясь скрыть боль, страх и дрожь.

— Хэви, блять, где ты!

      Она смотрит на рассвет и в её глазах отражается радуга от преломлённого об дождь света.

— Рассвет прекрасен, правда?

      Он хочет накричать, его трясёт, времени так мало.

— Хэви, бля...!

      Он не успевает договорить.

— Но луна ещё более охуительна, особенно сегодня.

      Она улыбается, он чувствует это, он не тупой, пусть и проглядел очевидное.

— Хэви, прошу, не оставляй меня... Ты нужна мне.

      Он оседает на мокрый асфальт, его бьёт дрожь. Не хочет.

Я не хочу.

      Он не хочет её терять. Не хочет. Он не простит себя.

— Вокруг людей куча, но меня не будет. Я хочу что б ты почувствовал какого это.

      Она не улыбается, слёзы предательски застилают глаза, она слышит его рваные вздохи, ей так нравился его голос, даже сейчас, когда она на грани, он завораживает, низкий, с хрипотцой, такой взрослый, Боже. Она трёт и без того красные щёки, пытается не разреветься. Это так больно. Она стоит наблюдая за жгучими лучами холодного солнца.

— Хэви...

      Он пытается возразить, сказать что угодно, только бы она не замолчала на той стороне провода.

— Моя любовь - самоубийство и пусть это больно, но я люблю тебя, Ди.

      Она смеётся, ноги не слушаясь подкашиваются. Ди сидит с раскрытыми глазами, слушая её признание. Нет, только не сейчас... Пожалуйста!       Он испуганно дёргается когда из телефона слышится девичий крик, эхом застрявший в его протрезвевшем разуме. И он почти сразу затихает, оставив нетронутую тишину постылого утра.

— Нет!

      Он истерически повторяет её имя, но уже поздно. Его накрывает истерика. Он отчаянно бросает телефон на асфальт, наплевав на всё, обречённо садясь обратно на тротуар и хватаясь красными от холода руками на голову.

— Я не верю... Э - это не... Неправда... Она не могла.

      Он заходится в истерике, слёзы не щадят, прожигая щёки и нос.

***

— Привет, Хэви...

      Ди стоит в чёрных брюках, обычных кроссовках, в чёрной рубашке и чёрном пальто, он почти не красится, забив на это.

— Сегодня уже два года...

      Он приседает на корточки, смотрит померкшими топазами, в которых давно нет ничего, кроме усталости и боли, от которой сжимается сердце.

— Два года, как я не уследил за тобой, не уберёг.

      Он прячет лицо в одной ладони, вторую оставляя на колене.

— Ты права, людей куча, но мне так не хватает тебя... Будто... Сердце выдрали и оставили пустую дыру, которая медленно гниёт.

      Он сдерживал затянувшийся канат боли. Не той, от которой шипят когда болячку мажут зелёнкой, нет, та самая боль, которая ломает изнутри.       Он знает, что это бесполезно, само его существование уже стало бесполезным. Он не живёт, существует, может в крайнем случае выживает. Он не сдерживается, слёзы обжигают постылую душу.

— Я... Я действительно... Очень скучаю... И очень люблю тебя... Как я был слеп! Если бы не я!

      Он сорвался на крик, но это уже не поможет. Не помогут и слова, что нужны были при жизни, мертвецу, они незачем, ему плевать, он гниёт в земле наслаждаясь освобождением от этой грязи бренного мира.       Пойми, Ди, уже поздно.       Всё в пустую бесполезно.