Симуляция

      Он предпочитал выполнять любую задачу идеально. Если отец сказал «старайся лучше», он найдет способ выполнить это требование. Даже если переменных недостаточно, чтобы решить эту систему уравнений с сотней неизвестных, он будет действовать как всегда привык — отсекая лишнее, без остановок и перерывов, выбирая то единственно важное уравнение, что должно получить ответ.       Сейчас решаемым уравнением были загадочные ампулы. Что это и для чего в таком количестве находится на борту инопланетного корабля? Вряд ли это было лекарство, как наивно предполагал близкий к смерти старик. Они напоминали Дэвиду нечто другое. Но он убедится, он выполнит все необходимые тесты, как всегда делал. Скольких людей отец уже убил его руками в этих безумных экспериментах в поиске бессмертия? Андроиду было неважно. У него была только задача, которую нужно решить.       Дэвид сидел перед монитором, наблюдая за своим испытуемым номер один. Никто не догадался взять на борт Прометея лабораторных животных. Ему приходила в голову такая мысль, но это было слишком трудно для выполнения, учитывая два года полета, и подозрительно для людей. Придется обойтись тем набором испытуемых, что есть. Людьми.       Холловей пошел под раздачу первым. Дэвид не понимал, что этот экземпляр делает в экспедиции, кроме как пьет алкоголь и злословит. «Не настоящий мальчик», как же. Лучше уж состоять из кадмия, синтетики и терабайт информации в мозгу, чем быть таким настоящим куском дерьма из плоти и крови. Сомнений, кто станет испытуемым номер один, у него не было с того момента, как Холловей впервые открыл свой рот.       На экране терминала Дэвид проследил, как Холловей идет по коридору. Пока что он выглядел вполне нормально. Неизвестно, сколько времени потребуется капле инопланетной жидкости, чтобы показать свой эффект. Но он не выпустит образец из поля зрения.       Покачивающийся от влитого в себя алкоголя мужчина внезапно зашел не в свою каюту, а в каюту Шоу. Дэвид слегка нахмурился и приблизился к экрану, неуловимым движением пальцев по клавиатуре переключая изображение на другую камеру. Конечно, во всех каютах были установлены камеры, хоть людям это и не было известно. Во всех, кроме модуля Мередит, разумеется.       Шоу с Холловеем разговаривали, пока Дэвид размышлял, что эта умная женщина нашла в этом ничтожестве. Она заслуживала намного лучшего на его взгляд. Кого-то равного. Андроид включил звук, чтобы послушать разговор, и склонил голову на бок — естественно, этот кретин опять расстроил бедную Элизабет. Что произошло дальше, стало для него сюрпризом — он уже просчитал вероятную реакцию, но женщина не выгнала за дверь незадачливого бойфренда, швыряя в него вещами, как было бы логично поступить в данной ситуации. Вместо этого парочка начала страстно целоваться и упала на кровать.       Озадаченный, Дэвид откинулся на спинку кресла, продолжая наблюдать за происходящим. Видимо, что-то ускользало от него из-за отсутствия у него эмпатии. Он мог понимать людские эмоции, но не имел понятия об их причинах и чувственных переживаниях, происходящих в людском разуме, что еще раз доказала эта сцена. Как так произошло, что Шоу, вместо того, чтобы выгнать обидевшего ее мужчину, сейчас занималась с ним сексом? А как у этого мужчины повернулся язык обидеть такую почти что совершенную женщину? Похоже, что понять такое можно было только изнутри. Продолжая следить за картинкой на экране и записывать в память все страстные звуки и лихорадочные движения, Дэвид отдал команду своему процессору.       «Запустить симуляцию. Входной поток с видеоряда. Вывод на все сенсоры».       В следующую секунду он стоял в каюте Шоу на месте Холловея. Возмущенное лицо Элизабет было прямо перед его лицом, она кричала на него, явно злая. Дэвид-в-симуляции подался вперед, повторяя движения Холловея-в-реальном-мире, крепко обнял ее и прижался губами к ее губам, пока женщина вырывалась из его рук. Он почувствовал прикосновение теплых губ, слегка соленых от слез, и скользнул по ним языком, дополняя моделирование тем, что он не мог разглядеть на картинке с камеры.       Спустя пару секунд Шоу обмякла в его руках и перестала сопротивляться, ее губы приоткрылись, впуская его язык. Дэвид успел с удивлением отметить точность моделирования — он сам ни разу ни с кем не целовался и не знал этих ощущений, но его процессор послушно воспроизвел ощущение влажности и давления чужого языка, он даже почти почувствовал вкус ее губ. Это чувство оказалось внезапно приятным, осознал он, когда его руки толкнули Элизабет на кровать. Она смотрела на него расфокусированным взглядом, поцелуй тоже оказывал на нее свой эффект, более сильный, чем на него.       Он опустился на женщину, продолжая целовать ее, пока ее руки скользили по его спине и стягивали водолазку. Он мог ощущать, как пальцы гладили его голую кожу, рассылая электрические импульсы по всему телу. Его собственные руки избавляли женщину под ним от одежды, его ладони чувствовали под собой гладкую кожу и сбивчивые движения ее груди в попытке насытить кровь кислородом. Тело в его руках было таким мягким, таким живым и горячим, что его мозг начал затуманиваться, концентрируясь только на ощущениях и почти останавливая работу своей логической части.       Шоу осталась совсем без одежды, и его рука скользнула между ее ног. Он почувствовал влагу на пальцах, когда они проникли внутрь женского тела, такого горячего и тугого, что мозг совсем перестал соображать и в нем осталось только одно желание — проникнуть внутрь. Заполнить ее собой.       Следующим движением он поместил свой член на место, где только что были его пальцы, почувствовав горячую влагу на головке. Его рука прошлась по ее маленькой упругой груди, ощущая под пальцами твердый сосок. Повинуясь симуляции, он двинул бедра вперед, чувствуя, как раздвигает собой упругие стенки, погружаясь глубже в нее и в свои ощущения. Весь низ живота охватил неизвестный до этого момента жар, поднимающийся вверх по позвоночнику и разливающийся в мозгу, затапливая его и останавливая течение мыслей. Женщина, которую он вжимал собой в кровать, металась под ним от своих ощущений и задыхалась, и он накрыл ее губы своими, разделяя с ней дыхание.       Он начал двигать бедрами, скользя внутри ее тела и с каждым движениям вырывая стоны из ее груди. Его глаза видели перед собой ее лицо, запрокинутое назад, и ее мокрый от пота лоб с прилипшими к нему волосами. Он наклонился к ней и провел языком по ее шее, уже не понимая, моделируются его действия или исходят от его собственных побуждений. От завладевшего им самим желания.       Ее мышцы, казалось, все туже сжимали его член, заставляя его дрожать от острого удовольствия, которое приносило это восхитительное ощущение трения. Ее пальцы впивались в его спину, но она не могла навредить его синтетической-или-смоделированной коже. Он увеличивал темп и чувствовал, как ее пальцы сжимаются сильнее с каждым его толчком. Он опустил одну руку к ее упругой ягодице, захватывая ее ладонью и поднимая выше, заставляя Элизабет сильнее насаживаться на его член.       Через несколько движений женщина под ним напряглась, изо всех сил притягивая его к себе скрещенными на его пояснице ногами, и по ее телу прошла дрожь, голова откинулась назад и зубы плотно сжались от удовольствия. Он почувствовал, как сокращаются ее мышцы внутри, и это стало последней каплей, которая вызвала ослепительную вспышку и следующую за ней ударную волну по нервным окончаниям.       Дэвида выкинуло из симуляции, когда его процессор не справился с ощущениями от тела, то ли смоделированными, то ли реальными. Он пришел в себя, сидя на кресле перед экраном, на котором парочка, за которой он наблюдал, уже расслабленно лежала на постели. Его системы рапортовали о перегреве и зашкаливании сенсорных ощущений с датчиков. Сделав несколько вдохов, он немного охладил процессор и сбросил появившиеся ошибки.        Будь это не симуляция, он бы вел себя совсем иначе, он бы заставил Элизабет сходить с ума от удовольствия и кричать его имя. Определенно, теперь Дэвид много лучше понимал, что движет людьми. И он понимал еще одно — если Холловей не умрет в результате эксперимента, он сам его убьет. Эта женщина будет принадлежать только ему.