***
Жил однажды прекрасный Бог по имени Меркурий. Было ему довольно много лет, Он был планетой, внутри целой Вселенной После он был лишь посланником всех богов, И имел прекрасные золотые сандали с золотыми крыльями. Он передвигался сквозь миры, время, и даже мог спустится в царство мёртвых и вернуться оттуда живым. Он был хитёр и умел находить подход к самым не подкупаемым и злостным Богам. Меркурий ожидал награды и поэтому он обратился к Богам: «О, милостивые Владыки, я так трудился ради вашего пребывания здесь, я желаю награду подстать моим трудам» В награду за его труды, Боги указали пятерым Интонерам (Певчим богиням), Родить для него пятерых прекрасных дочерей, что будут для него наградой и усладой. Меркурий был очень рад подобному заявлению, ведь теперь он может оставить дела и пребывать в компании прекрасных Песнопей. Когда Певчие подросли, они пришли Тёмный замок Меркурия, что возвышался в небесах над Эрином, теперешней Ирландией, и было дело так…***
Приведя своих дочерей, Богини устремились прочь, ведь Меркурий был довольно нетерпеливым и поэтому безмолвно оставили их. Бог-вестник подошёл к прекрасным девам одетым в белое и его лицо озарила улыбка. — О прекрасные девы, теперь вы станете моими ученицами, ведь вы же хотите вырасти на замену своим матерям. Пусть споёт для меня сейчас первая, старшая Певчая. Первая вышла вперёд и сняла с себя капюшон. Её прекрасный лик обрамлённый чёрными волосами, блеск ярко красных глаз, заставил улыбнуться Меркурия ещё шире. Когда же она начала петь ему песню, начали постепенно открывать свой лик и остальные, подхватывая песнь. Вторая была ниже ростом чем Первая Песнопея, у неё были золотистые кучерявые волосы, такие же золотистые глаза, и милый высокий детский голосок, которым она подпевала своей сестре. Третья же была мрачной, но всё-таки красива, она была выше всех, у неё были каштановые волосы и яркие зелёные глаза. Меркурий приметил ещё одну деталь, как из-под белого плаща виднеется её красивая длинная ножка. Четвёртая была соней и опиралась об последнюю певчую, Шестую. Среди всех певчих, только они не удосужились спеть для самого великого Меркурия. Пятая певчая была с выдающимися формами брюнеткой с голубыми глазами. Её лицо вызывало у Меркурия лёгкую нотку отвращения, он не любил мазохистичных и жертвенных женщин. Её подпевания были похожи на стоны о наказании. Меркурий вскоре понял, что собрал для себя все типажи которые ему более-менее нравились, однако был вопрос по поводу Шестой и Четвёртой певчей. После прекрасного «концерта», Бог пригласил дев на трапезу. На столе лежали различные яства, от спелых фруктов, собранных нефилимами в садах самого великого Бога Луга. — Хочу угостить прекрасных певчих Богинь, — говорил он с притворной милостью пред самим Лугом. — Бери уж, раз для прекрасных Богинь. Только взамен, я взгляну на них, приду к вам на праздник, — Верховный Бог порой был бесцеремонным и падок на красоту дев, но правда, не все красивые ему нравились. Выбирал он сам, достойных и чистых для себя, видимо столько он уж прожил, что желает переродится на земле человеком. И конечно же сдержал он обещание и прибыл на праздник, одетый в свои белоснежные прозрачные одежды, вышитые золотом по краям, с божественной диадемой на голове. Молод и красив он был, несмотря на то что его век уже подходил к концу, синева его волос, было похоже на небо, а глаза и кожа сияли словно солнечный свет, воистину он был Верховным Богом Света. Когда Луг прибыл, даже Четвёртая проснулась ото сна, из-за его яркого света. В груди у песнопей забились сердца так быстро, что они не совладав собой, обратились к Лугу преклонив пред ним колени. Меркурий же, тёмный словно сама ночь лишь недовольно фыркнул, ведь в его темноте, ему было гораздо лучше. — Верховный, приветствуем вас! — сказали пятеро песнопей, Шестая осталась сидеть за столом неподвижно, и внезапно сконфузило несчастных Богинь. — Глупые, влюбляются и отдаются кому попало, — тихим голосом сказала Шестая, видя как сёстры мучаются. — Милые Богини, встаньте же. Не стоит преподать ко мне. У вас есть ваш Бог, который сделает вас Богинями. Берите пример с той прекрасной особы, что сидит за столом нерушимая. Видите, она очень предана своему Богу, — сказал Луг лучезарно улыбаясь девам, от чего те вновь сконфузились от любви. Шестая услышав что она предана Меркурию и встала со стола, вспылив. — Вздор, я, Богиня, выберу себе Бога сама. Мне не нужен такой Божок, который хитёр, и ни капли не воинственен. Я не люблю трусов, я не понимаю, что можно найти в нём. От подобного рот у Меркурия открылся, а Луг с удивлением посмотрел на прекрасное лицо Шестой. Среди всех она была воистину красивее всех, её глубокие словно штормящее море серые глаза, с глубокой чернотой зрачков, белые словно облака волосы, и такая чистая молочная кожа, которая была на первый взгляд такая тонкая, что готова была порваться, если до неё дотронешься. На подобную дерзость, Луг рассмеялся и после спросил: — Откуда же ты такая явилась? — Из-за моря и океаном, в городе что был образован разломом, где стоят статуи прелестных мужей и жён. Не знаешь ты места такого. — И чья же ты дочь будешь? — Сестринская я дочь, знаешь ты всех женщин, но мою мать, нет. — И от кого же у тебя острый язык такой? — Язык остер не как у лягушки и цапли, но острее он, чем самый хорошо заточенный клинок из страны Красного Солнца. Луг улыбнулся подобному ответу и подойдя к деве вручил ей золотое яблоко. — Если хочешь стать моей ученицей, приходи в мой сад и съешь там яблоко. Я в тот же час явлюсь в ярости, и если сможешь победить меня, тогда я стану твоим покровителем. Шестая взяла плод с рук Луга и чуть склонила голову. — Благодарю вас за доблесть. А теперь мне стоит возвратиться к Меркурию. От подобных слов Меркурия покоробило и он схватил Шестую за волосы, когда Луг исчез с довольной улыбкой. — Значит я недостаточно хорош? Кто твоя мать? Шлюха Зеро, да? Я тебя научу, как обращаться со своим хозяином!!! — яростно кричал Меркурий, да так, словно гром с грозой были поблизости, но девушку это не испугало, она ясно знала от матери, что ей придётся убить своих сестёр рано или поздно. А для этого ей стоит искать силу, чтобы победить. С Меркурием у неё сразу всё не наладилось, поэтому она решила что пойдёт за Лугом, тот кто сильнее и выше всех. Он уж точно сможет научить её как убивать. Шестая вырвалась с его рук и использовав ослепляющую песнь, сбежала в Сад Луга, где она села у озера. Была уже глубокая ночь и лишь прекрасная полная Луна отражалась на озёрной глади. Переведя дух, она откусила кусочек золотого яблока и пожевав его через миг услышала злобный рёв. Почувствовав позади жар, дева отскочила в сторону и огромный монстр пронёсся в озеро и после стал остывать. Шестая помогла монстру успокоится с помощью песни Успокоения и после осела из-за того что использовала слишком большую концентрацию своей полубожественности, ведь успокоить столь огромного бешеного монстра — дорогого стоит. Когда монстр уменьшился и остыл к берегу стало что-то подплывать и дева подумала, что это конец и поэтому она прижалась к яблоне, ведь это было последнее что бы она смогла сделать. К ней же вышел обнажённый Луг и усмехаясь посмотрел на испуганную Певчую. — Решила всё же стать моей ученицей? Я в тебе не ошибся, так и знал, что придёшь. — Верховный, оденьтесь пожалуйста. Я не хочу видеть ваше естество, — сказала холодно Шестая, чувствуя, что её щёки зарделись. Она отвернулась деликатно, ожидая пока тот сможет хоть что-то накинуть. Бог Света рассмеялся на подобное и по щелчку пальцев, материализовал на себе своё одеяние, а после подошёл к сидящей деве и сел перед ней. — И зачем же тебе знания, которыми я тебя обучу? — спросил он у неё, глядя на неё золотыми очами. — Я хочу выиграть и стать единственной Певчей. Ведь среди шести, должна выжить лишь одна. Так поведала мне матушка, — ответила Шестая не поднимая глаз на Луга. Богу Света такой ответ не понравился и он с недовольством поднял её голову за подбородок, чтобы та смотрела в её глаза. — Так ты что, хочешь стать сестроубийцей? А потом корить себя за это не будешь? Певчей ничего не оставалось как смотреть Лугу в разъярённые золотые глаза, от взгляда которых девушку пробрала дрожь. — Простите, Верховный, я только это и знаю. Мне матушка более ничего не завещала. Луг в ответ лишь цыкнул и отпустил подбородок девушки, и после промолвил. — Раз ты такая послушная овца, которая не может найти своего пути, тогда я направлю тебя на него. Будешь ведомой марионеткой, — Шестая уловила, что Луг немного успокоился и поэтому поклонилась ему. — Благодарю Вас, учитель. Я надеюсь, что вы напитаете меня мудростью и я стану очень сильной, прямо как вы, — сказала она и её губы немного приподнялись в улыбке. «Вот же, она всё неверно поняла. Я только хотел сказать ей, обернись птицей и лети за мной. А она всё настроение испортила своей решимостью. Но в любом случае, то что она уже пришла ко мне, значит уже моя ученица. Вот только, как мне её обучать? У меня же никогда учеников не было». — Верховный, Верховный. Вы как-то зависли, — сказала ему Шестая. — Я обдумывал, как стоит мне тебя учить, и поэтому… Если не будешь выполнять задания, буду трогать тебя за любые части тела, в качестве наказания. Как девушка ты мне понравилась, и поэтому я и не думал, что стану тебя чему-то обучать. Я думал ты обернёшься птицей и я наполню тебя по самое немогу. Чёрт, что я вообще сказал? — внезапно, Луг осознал, что сказал Шестой правду, от чего лицо девушки стало каменным, а после она повертела головой. — Даже вас не избежала участь извращенца. Я понимаю, вам нечем заняться, ведь вы всего добились. Но давайте будем ладить как учитель и ученица. Можете видеть во мне мужчину, если вам трудно сосредоточится, — Бог Света раскрыл рот от того что какая-то полубогиня его отчитала, но он был всё же снисходителен к девушкам, особенно таким красивым как Шестая. У неё хоть и занудный характер, однако её тело и внешность Луг оценил уже сполна, с помощью своего «солнечного видения». — И как ты говоришь мне видеть в тебе мужчину, если ты в белоснежном платье на голое тело, с прекрасным цветочным венком на голове, а эти румяные щёчки, и глазки такие серенькие, так что будь рада, что я тебя хвалю за внешность, я не каждой Богине о таком говорю. А полубогине и подавно, — сказал Луг и взял девушку за руку. — Для начала, я научу тебя рыбачить, а позже сбору урожая, а как только со всем этим справишься, воинскому мастерству. Божественность ведь надо заслужить? — Как скажите, учитель, — сказала дева и после, когда Луг остановился он сменил её одежду на более свободные одежды, похожее на платье, которое перекидывалось через одно плечо. Золотые каемки были у них по швам и дева ощутила мощную силу Света, от чего она пошатнулась. — Ого, не умерла. А ты действительно нечто, значит идём к пруду ловить рыбу, — сказал бодро Луг, от чего Шестая недовольно надула щёки. «Что и ожидалось от Великого Бога. Это неудивительно, что я могу и умереть от его тренировок». И вот началось её обучение. Сначала она одолела рыболовное мастерство, и как оказалось, ей это очень понравилось, хоть она и пару раз свалилась в пруд, а после облапана бестыжим Лугом за пятую точку. Без устали трудилась полубогиня, складывала фрукты вместе с нимфами и нефилимами, тащила их на высокую гору, где обитал Луг, пока после шестого раза, он остановил её, и похлопал по своим коленям, чтобы полубогиня села. Деве ничего не оставалось делать, как послушаться, и в итоге её просто погладили по голове и похвалили, от чего она вспыхнула от смущения. — Ты большая молодец, так стойко выдерживаешь это всё. Хорошая, хорошая девочка. — Хватит вам гладить меня как собаку, — попросила Шестая, а он в ответ рассмеялся, — Ты не собака, ты бедная овечка. — Большое спасибо, учитель. Теперь я точно знаю, на кого похожа, — полубогиня махнула рукой перед носом, а после её лицо развернули и она встретилась с Лугом глазами. — Твоё равнодушие просто нечто. Ты вырастешь жестокой женщиной, к которой не подступится, — сказал Луг приближая своё лицо к девушке всё ближе, а после он поцеловал её в лоб. — Однако, это тебя и красит, наверное хочешь найти настоящего Покровителя? От подобных слов Шестая зарделась и отвела взгляд. — Это уже неважно. Я делаю это ради своего Творца. Возможно, это всё ради моего идеала, но я не могу отдать своё сердце простым Богам… Точнее Богам, к которым я ничего не испытываю, — Луг сразу понял, что она имеет ввиду Меркурия, и поэтому обнял её и осторожно уложил её на свою грудь. От его груди повеяло жаром, и поэтому Шестая немного отстранилась. — У вас сердце бьётся так, будто сейчас выпрыгнет из груди. — Это потому что прелестная полубогиня со мной. Моё нижнее сердце тоже бьётся очень часто, — ответил Бог Солнца и подмигнул ей. От подобного полубогиня вскочила и удержавшись отступила на пару шагов назад. — Вы просто ужасный извращенец. — В такие моменты мои девы начинают проверять что там бьётся, а потом происходит кое-что забавное. Жаркое соитие. В знак за твои труды, мы можем сделать это прямо здесь, — ответил Луг, оскалившись. — Со всем уважением к Вам, Верховный, но я не могу. Хоть ваши слова и звучат словно музыка, но я чувствую правду, вы не любите меня, да и я вас не люблю. Вы просто хитрый лис, который заманивает дев сладкими речами, а после бросает их. Знаете, на земле, вы были бы худшим мужчиной в Эрине. И будь бы вы последним красавцем на свете, я бы ни за что не стала бы вашей. У таких как вы, просто большие неудачи с женами, потому что вы не берёте ответственность и к вам липнут такие же безответственные нахалки! — девушка высказала всё на одном дыхании, а Луг лишь смотрел на неё с долей откровенной безнадёжности в глазах. — Да, ты права, мне не везёт с женщинами. Многие Богини пришедшие из тьмы так и липнут ко мне. Я думал, что это просто совпадения, и я действительно могу получить ту которую захочу. И всё же я Верховный Бог Света, и ты смеешь меня вычитывать за мои неудачи? Чтобы какая-то мошка стала меня отчитывать за подобное не имея никаких связей и успехов! Ты так и помрёшь не найдя своего идеала, потому что его нет. В мире Богов, где все кажутся идеальными, никто на самом деле не идеален, — ответил Луг и даже поднялся с трона, он в этот момент действительно вспылил. — Жалкая девчонка у которой молоко на губах не высохло, смеет такое говорить. Говорить мне правду и видеть меня насквозь. Будь добра, покинь это Святилище и не попадайся мне на глаза. Твоё обучение окончено, даже не начавшись. Дева впервые увидела Бога, который был переполнен яростью — человеческой эмоцией, от чего ей стало действительно не по себе. Ей даже показалось что он плакал, но всё же от жара его тела от него исходила испарина. Она увидела и одинокого Бога, Бога, которого никто не любит и не чтит, а лишь боится и желает в планах Божественности. А божественностью делятся между собой тогда, когда между Богами проходит связь, это похоже на предназначение, на карму, или наказание. Шестая видела эту тонкую нить, которая начала образовываться между ними. — Благодарю Вас за обучение, Верховный. Я исполню Ваше желание, — Шестая поклонилась и вышла из Святилища, слыша позади себя разъярённый вопль зверя, одинокого зверя, которого никто никогда не поймёт и не приручит. «Всё же я, действительно жестока, и за эту жестокость, я буду расплачиваться, пока не покину этот мир» Конец Первой части.