«Слушай, Паш, давай завтра ко мне, выпьем за встречу, пообщаемся?»
«А ты рисковый парень, Томас»«Я знаю, так что на счёт предложения?»
«Завтра скажу»«Хорошо, тогда спокойной ночи»
«Сладких снов»***
Проснувшись рано утром, около 4х утра, парень начал убираться в квартире, потому что времени на это вечером не хватало. После погладил тёмную рубашку и светлый жилет, подготовил шляпу и обувь. На завтрак был омлет и крепкий кофе. В универе надо было быть в 8, поэтому уже в 6 часов Юра шёл чистить машину от снега. — Алло, не спишь? — Нет, кто это? — Не узнал? — Смею предположить, что это ты Томас. — Правильно, ты ещё дома? — Да, но уже собираюсь выходить. — Скажи адрес, я за тобой заеду. — Сейчас скину… — Хорошо, скоро буду. Как оказалось учитель жил очень далеко от университета. На улице уже который день сыпал снег, и даже не думал останавливаться. На дорогах появлялись большие пробки, ведь техника не успевала убираться, не все автобусы выходят в рейс. Павел Игоревич не заставил себя ждать, и вышел как только машина подъехала. Бросил свой рюкзак на заднее сиденье и сел рядом с Томасом. — Доброе утро, — начал Юра, убавляя радио, — кофе будешь? — Нет, спасибо, ты подумал на счёт моего предложения? — Да, я не против подтянуть математику, но можешь и для меня кое-что сделать? — Смотря что. — Поговори с моей однокурсницей, ты ей очень понравился. — Вот это поворот, я попробую. На счёт вечера… всё в силе? — Да, ты до скольки сегодня? — До 5, наверное. — Хорошо, я тебя подожду и вместе поедем. — Как хочешь. Прибавь звук немного. Оставшуюся часть пути они ехали молча, каждый думал о чём-то своём. В заведение они пришли вместе, старший напоминал про просьбу, а после полетел на третий этаж. — Так, рассказывай, — только заметив Юру, начал его друг Саша. — Бабс, я тебя не понимаю — Ааа, какой же ты иногда тупой, Юра. Я про нового математика. — Ты про это? Просто подвёз его, всё равно по пути. — Ясно. — Пошли, а то сейчас эта орать будет за опоздание. Время на занятиях тянулось очень медленно. Прошло только 2 пары, но складывалось ощущение, что 8. Далее была физкультура, все пошли переодеваться, а Музыченко поплёлся в машину, где оставил сигареты. Охранник решил его не выпускать, ибо тот немного принаглел. Делать нечего, он отправился в учительскую в надежде на то, что Павел Игоревич будет там. — Наталья Степановна, вы Павла Игоревича не видели? — Нет, что-то передать? — Спасибо не надо. Укутавшись в шубу, которую он до сих пор не снял, пошёл Юрий в курилку, думая что кто-то поделится. Хорошей привычкой парня было тихо заходить в помещения. Обычно это всех бесило, но в этот раз это принесло пользу. На диване ютился Личадеев, а на столе лежали вчерашние сигареты. — «Как же тут холодно» — подумал про себя Томас, и сняв верхнюю одежду аккуратно бросил на знакомого. Тот же в свою очередь зарылся носом в шубу, которая насквозь пропитана сигаретным дымом. В этот момент он был очень похож на котёнка. До пары оставалось пара минут, и Музыченко принял решения никуда не идти. Причин на это было несколько: во-первых он только вышел с больничного, а во-вторых он не хотел чтоб кто-то нарушил сон этого кота. — «Так вот почему он пришёл сюда, у него окно в уроках» — усмехнулся про себя парень, садясь на пол и закуривая сигарету.***
Нехотя Павел Игоревич открыл глаза, и первым делам посмотрел на время. С облегчением выдохнув он снова упал на диван — Выспался? — подходя от окна спросил Томас. — А? — немного испугавшись спросил математик, — это ты. я уж испугался. Ты давно здесь? — С начала пары. — Что? Почему? — Не переживай это всего лишь физкультура и то у меня освобождение. Сижку будешь? — Давай.***
— Сдаём тетради и можете быть свободны, — говорил учитель проходя по классу. У Паши, как и у Юры, это была последняя пара, но ему надо проверить тетради, чтоб не тратить на это время в выходные. Работ было много и парню пришла в голову прекрасная идея. — Томас, не хочешь мне помочь раз всё равно без дела сидишь? — А как? Я эту тему не знаю — Ну смотри… Личадеев ещё раз объяснил материал парню и разбирая ошибки других помог закрепить его. Таким образом они закончили намного быстрее. Время потихоньку приближалось к 5. Павел Игоревич уже 20 минут был в учительской, а Музыченко ждал его около двери. — Всем до понедельника, — сказал учитель закрывая за собой дверь, — ты всё ещё здесь? — Угу, поехали скорей домой, — говорил Музыченко, помогая одеть плащ Паше. Вечером в Питере очень красиво, подсветки зданий, новогодние декорации. Хотя даже и без них город прекрасен. Спешить было некуда и Юра предложил немного покататься по улицам вечерней северной столицы. — Ты поговорил? — Да, поговорил. — И что ты ей сказал? Она находилась в каком-то непонятном состоянии весь день — Я её вежливо отшил — Вот те на! Я думал ты холостой, а ты. — А что я? Красивый, молодой, свободный, если не веришь могу даже паспорт показать. — Покажешь, мы как раз приехали, — припарковывая машину, сказал Юра. — А что на счёт тебя? Что на любовном фронте? — Пока пустота, — давольно хитрым голосом сказал Юра. Когда Юра вставил ключ, он не смог открыть дверь, потому что с другой стороны был вставлен другой ключ. В квартире начали лаять собаки, а после послышались приближающиеся шаги. Дверь открылась, а на породе стояла женщина, а в её ногах крутились 2 одинаковых пёсика. — Юрочка, ты уж прости что я без предупреждения, они слишком просились к тебе. — Ничего, знакомься это Паша, мой друг. Паша — это моя мама Светлана Викторовна. — Приятно познакомиться, заходите, я там ужин приготовила, — женщина ушла на кухню, а парни пока раздевались. — Паш, подыграй мне, пожалуйста. Ты мой однокурсник и ты пришёл помочь мне с математикой — Хорошо, но… — Я потом всё объясню. Они все вместе поужинали, пообщались. В этот вечер парни довольно много наврали. Около восьми вечера мама Музыченко поехала домой, собаки, по договору, на выходных живут у хозяина. — Томас, спасибо за ужин, я пойду уже, а то и так задержался у тебя — Я тебя прогоняю чтоли? Или тебя все-таки кто-то ждёт дома? Жена, или может невеста, которая никак не может найти себе место и пишет тебе каждые 2 минуты? — Нет. — Тогда пошли за мной — Куда? — Я тебя звал пиво пить, а не с мамой знакомить. — Но поздно ведь. — Ну и что? Ты взрослый мужчина, кстати сколько тебе? — 22, а что ты собирался мне объяснить, когда просил подыграть? — В верхнем ящике на второй полке Паша достал паспорт и не сразу понял в чем загвоздка, и лишь через несколько минут он вопросительно смотрел на Юру — Теперь всё встало на свои места, Юрий Юрьевич. Налей мне тоже, — подвигая свой бокал, — произнёс Личадеев — Пошли в комнату, какой нибудь сериал посмотрим, ты ведь на ночь останешься? — Ну если ты не против., а есть во что переодеться? — Да конечно. Парни хорошо провели вечер, они уже пили не пиво, а коньяк. Паша начал изливать душу Юре. — Хочешь скажу почему я отшил Смирнову? Можешь не отвечать. У меня появился человек, который вроде бы заботится обо мне, — допивая остатки алкоголя говорил Павел. — Везёт, обо мне кроме мамы никто не заботится. — Я могу это исправить, — не отдавая отчёт о своих действиях, Паша полез расстегивать Юрины джинсы. — Воу, воу, Пашка, ты чего творишь? — Юра попытался его слегка оттолкнуть, Паша, конечно, ему очень понравился, и он был совсем не против, но не хотелось пользоваться далеко нетрезвым положением друга. — Хочу сделать тебе приятно, — Паша не унимался, пытался расстегнуть ремень, но руки не слушались. — Паш, ты пьяный, я не хочу, чтоб ты совершал необдуманных поступков, о которых позже можешь пожалеть. — Томас, ну пожалуйста, я не пожалею, дай сделаю тебе хорошо, — он посмотрел молящим взглядом, и Юра решил пойти против своих принципов и дать ему сделать то, что он хочет, как ни крути, у Юры у самого давно не было секса, никакого, так что соблазн был велик. — Ладно, хорошо… давай помогу, — он привстал, расстегнул ремень и стянул с себя штаны и трусы. Паша пьяно улыбнулся, потому что у Юры уже крепко стояло, и уже не первая капелька смазки стекала с головки к основанию. Младший аккуратно взял головку в рот и начал посасывать, чувствуя солоновато-горьковатый привкус на языке. Ему не стало мерзко, и он начал медленно заглатывать до основания . Юра тихо замычал, кладя руку Паше на голову. Личадеев начал двигать головой туда-сюда, проходясь языком по всему стволу. Юры хватило ненадолго, буквально минут на 5. Он прижал Пашину голову к паху и кончил ему в горло с грудным стоном. Паша почувствовал вязкую жидкость, стекающую по горлу. Старший отпустил его, и он проглотил всё, тут же почувствовал сильный стояк, который он старательно игнорировал. Юра, заметив данную «проблему», притянул Пашу к себе, начал целовать и стягивать с него штаны. Личадеева тоже надолго не хватило, буквально пара минут быстрых движений чужой руки, и пьяное тело издало протяжный стон, чуть не упав от удовольствия. После этого Паша почти сразу уснул на диване, Музыченко решил его не будить и просто лëг рядом и тоже заснул.***
Утро, пасмурно, небо капает, город залит молчанием… Паша проснулся и сразу ощутил последствия вчерашней пьянки. Через боль поднявшись, на журнальном столике он заметил бокал воды и таблетку. Быстро выпив лекарство Паша снова упал на диван, но через пару минут вскочил и начал в ускоренном темпе собираться, ведь понял, что он не у себя дома. Заправил диван и пошёл на кухню, где, как он думал, сидит Юра. На столе он увидел только записку в которой было написано следующее: «Доброе утро, как голова? Я знаю, что болит. На столе блинчики, хотя они наверное уже остыли, чай или кофе на твой выбор — всё на столе. Чайник на плите. Если надо в душ, то всё уже там. Меня не будет дома на выходных так что расслабься. Надеюсь мы останемся в хороших отношения после вчерашнего. Если надо, то сигареты в коридоре на зеркале. Томас.» После прочтения в голове, небольшими кусочками, начали всплывать события вечера. Личадеев начал заливаться краской, и ругать себя за всё: за то, что согласился посидеть вечером, напился, а после ещё и начал приставать. Теперь он не знал, как смотреть в глаза этому человеку. Впервые в жизни он почувствовал заботу от человека, который не был его семьёй, но сам же все испортил. Спустя несколько выкуренных сигарет парень собрал все силы в кулак и начал что-то делать. Позавтракал, сходил в душ, после всего прибрался в квартире и ушёл. По дороге домой зашёл в магазин и купил себе пару баночек пива. Зайдя в квартиру он сразу отправился в спальню, и даже не раздеваясь, упал на кровать. У него в душе смешались все чувства, которые могут быть у человека. Ему было очень плохо, он ненавидел себя. Спустя какое-то время он провалился в очень глубокий сон.***
— Юра, Аня, вы как выходные проводить планируете? — спрашивал Саша, выходя из универа. — Не думала об этом, а что есть предложения? — спросила Анечка. — Предложений нет поэтому и спрашиваю. Юр, а ты чем заниматься будешь? — Как обычно — сегодня напьюсь, а потом работать, — не отрываясь от телефона объяснял Музыченко. — Точно, ты же работаешь на выходных… Может есть какие-то предложения, чем нам заняться? — Не~ не знаю. Ладно всем пока я побежал, ко мне мама должно приехать, надо встретить. До понедельника. —Пока-пока, — сказали они в один голос, и идя дальше обсуждали как можно провести эти 2 дня. Всю неделю от Павла Игоревича не было никакой информации. На занятиях его не было — он на больничном, на звонки не отвечал — не доступен, сообщения не читал — «был в сети неделю назад» Томасу не очень нравилось такое развитие событие, поэтому он решил лично съездить и проверить учителя. Что-то внутри подсказывало, что состояние у Личадеева ужасное, и всю неделю он только пил, точно не воду. По пути он заехал в магазин и купил кое-какие продукты, чтоб приготовить ужин и накормить своего кота. Стоя на пороге он думал как лучше поприветствовать друга, и вообще зачем он сейчас приехал сюда. — «Так, Юра, собрался с духом, и зашёл в квартиру, » — говорил внутренний голос. Дёрнув за ручку, Юра открыл дверь. В квартире стояла гробовая тишина, раздевшись, парень отнёс продукты на кухню и пошёл искать хозяина жилья. Нашёлся он быстро, лежал в спальне на кровати в одних шортах, да ещё с открытым балконом. Вокруг валялись пустые банки пива и одежда. — «Дурашка, наверное, не правильно понял меня в тот раз, » — думал Юра, очередной раз накрывая парня своей шубой, так как не нашёл в квартире не одного пледа. Тихо и быстро убравшись в комнатах, Музыченко ушёл готовить ужин. По отсутствию грязных тарелок в раковине, он догадался, что Паша ничего нормального не ел. За окном давно уже стемнело, открыв глаза, Паша заметил лишь яркую луну на небе. Ещё сильнее закрывшись носом в шубу, он смотрел в окно. Эту идиллию прервал звук уведомления на телефоне. На сообщения Павел не отвечал, он просто читал их. «Паш, давай вставай» Парень ничего не понимал, и решил всё-таки ответить на сообщение.«Я тебя не понимаю»
«Повернись» За Личадеевым стоял Томас, и виновато смотрел на него. Паша не знал что сказать, поэтому он накрылся шубой с головой, давая понять, что он в домике. — Почему ты мне не отвечал? Я волновался за тебя, места себе не находил, — гладя по спине говорил Юра, — ты думал что я тебя бросил? Ты не правильно меня понял, я лишь хотел намекнуть, что на наши отношения тот вечер никак не повлияет. Тогда мы оба этого хотели, но не решались… Личадеев аккуратно вылез из-под шубы и впился в губы Музыченко. Тот был приятно удивлён, и через некоторое время взял инициативу на себя. Поцелуй был жадным, страстным и желанным. Он бы мог длятся вечно, но воздух в лёгких заканчивался, разорвав они молча смотрели на друг друга, восстанавливая дыхание. — И вновь ты мне делаешь приятно, Котёнок — Это только начало, Томас, — повалив его на кровать, парень вовлёк его в очередной поцелуй. Паша навис над Юрой и продолжал целовать его. Томасу не нравилось, что Личадеев сверху, поэтому он резким движением перевернул их и довольно улыбнулся. — Теперь моя очередь делать тебе приятно, — он приподнял Пашу и, стянув с него футболку, прижался губами к соскам, облизывая и слегка покусывая. Паша выдохнул с рваным стоном и кинул на Юру томный взгляд из-под ресниц. — Подожди, — Паша остановил Томаса, снял с себя трусы и начал стягивать с него кофту, потом завозился с ремнëм. — Давай помогу, зайчик, — Музыченко ловко справился с застëжкой, и штаны вместе с боксëрами полетели на пол. Он снова прижался к мягким губам, целовал глубоко и страстно, оглаживая руками худое, бледное тело. Он потянулся к джинсам, достал из заднего кармана маленький квадратик и пакетик смазки. Тот самый квадратик он открыл зубами, смотря на Пашу, который, кажется, готов был кончить только от такой картины. Юра быстро растянул латекс по члену, смазал пальцы половиной пакетика и медленно вошёл одним в Пашу. Тот сразу выгнулся и немного вскрикнул от боли. Музыченко медленно двигал пальцем, пока тот не дошёл до конца, после он добавил второй палец и начал двигать уже двумя. Паша уже почти привык, удовольствие было просто крышесносным. Томас услышал разочарованный выдох, когда убрал пальцы. Он размазал остатки смазки по члену, пристроился головкой к отверстию и посмотрел Паше в глаза. — Ну что, котëнок, ты готов? — Даааа, только сделай уже это, пожалуйста, — прерывисто выдыхая, ответил Паша. Юра наклонился к Паше и, глубоко поцеловав, начал медленно входить. Личадеев начал стонать в поцелуй. Когда Томас вошёл до конца, Паша прерывисто выдохнул и начал немного двигать бëдрами, давая понять, что он готов, и Юре следует начать двигаться. Музыченко начал двигаться, но очень медленно, что-то подсказывало ему, что он у Паши первый, хотелось быть аккуратным максимально аккуратным и нежным, хотя это совсем не в его стиле. С Пашей было по другому. Хотелось целовать его до умопомрачения и делать всё, что ему было хорошо. — Юрочка, пожалуйста, давай побыстрее, — Личадеев завозился, ибо, пока Юра ушёл в свои мысли, совсем остановился. — Сейчас-сейчас, котёнок, — Томас задвигался быстрее, почти вдалбливаясь в Пашу. Тот начал протяжно стонать, то в Юрины губы, то в пустоту, откидывая голову назад и очень красиво выгибаясь. В один из таких моментов, Музыченко присосался к шее парня. Такой неожиданный финт довёл Пашу до исступления, он сжался на члене, содрагаясь в сладкой истоме. Томас же, войдя до конца, подтянул одной рукой его голову и поцеловал под подбородком, чтобы услышать его сладкий последний стон прямо окодо уха. Такой стон спокойно мог завести его и ещё раз, но Паша слишком вымотался, не стоило его трогать лишний раз. Музыченко аккуратно сполз с всё ещё находящегося в нирване Личадеева, чмокнул в лоб и пошёл в ванну. Мыться не хотелось, поэтому он просто выкинул презерватив и ополоснулся душем. Юра вернулся к Паше, залез под бок, пододвинув того стенке. Достал откуда-то с пола плед и накрыл их обоих. Ночью парни спали в обнимку, наслаждаясь этой атмосферой — Томас... — Что? — Ты не спишь? — Нет, что-то случилось? — Да, я кушать хочу... я слышал ты там что-то готовил — Хорошо, пойдём отметим начало наших отношений, — вставая с кровати предлагал Музыченко — Только давай в этот раз без выпивки... мне прошлого раза хватило... — Хах хорошоКОНЕЦ