Одинаковы мыслями, или Только не дневник!

      Взгляд Гарри был направлен на светло-бледное лицо, с красиво заостренным подбородком и, как обычно, зализанными назад светлыми, почти белыми, волосами. – Гарри, что ты пялишься на Драко, как будто сейчас накинешься на него? – заметив пристальный взгляд брюнета, Гермиона решилась прокомментировать – А? Нет-нет, все хорошо, просто не выспался ночью. – Прекращай читать ночью. Ну или что ты там делаешь, – с заметной издевкой в голосе Рон решил вмешаться в разговор. Спустя год после одержания победы над Волан-де-Мортом, Гарри стал вести себя довольно странно. Рядом с компанией друзей или знакомых он был вполне обычным Гарри, которого все знают, общительным, дружелюбным и веселым. Но, как только он оставался наедине, он полностью пропадал в глубине своих мыслей, задумываясь об абсолютно разных вещах. Это действовало на его сознание явно отрицательно, потому что в какой-то момент, раздумывая у камина в гостиной, он пришел к выводу, что поступи он иначе, сейчас были бы живы Сириус Блэк, о смерти которого он задумывался очень часто, Фред Уизли, Альбус Дамблдор и многие другие, погибшие за Хогвартс. Гермиона с Роном не раз застукивали Гарри, погрузившегося в свои мысли, но не придали этому особого значения. Возможно, за этим стояло что-то нечто большее, чем война... — Гарри, перестань смотреть на меня, как на дикого зверя. Я ничего такого не сказал, просто дал совет, ибо глаза не вечные. О чем ты вообще читаешь? Дай посмотреть! – с этими словами Рон выхватил из рук Гарри небольшую черную книгу в кожаной обложке. – Рон, нет! – Гарри буквально выдернул книжку у Рона из-под носа. – Черт возьми, как был ребенком, так и остался, даже когда на подходе 18. – Гарри был явно зол, за столь детское поведение своего рыжего друга. На что в ответ Гарри получил насмешливо-любопытный взгляд и высунутый язык. Сделав вид обиженного мальчика, у которого отобрали единственную конфету, он еще крепче, чем было, сжал свой драгоценный предмет и направился по длинному коридору в свою комнату. Проходя мимо просторных кабинетов школы, Гарри опять погрузился в мысли: «Такое ощущение, что Рон взрослеет только внешне. Как был маленьким засранцем, вечно подшучивая над учениками школы, так и остался. Ничего не изменилось. Надеюсь, он забудет про эту «книжку». Мне уже прятать ее негде!» Подходя к своей комнате, он оглянулся, удостоверившись, что никто за ним не следил. Тишина. Никого нет. Гарри осторожно и беззвучно спрятал свой важный предмет и с незаметной гордостью направился в сторону выхода, но кое-что, а вернее кое-кто, не позволил ему выйти. – Хмм… А кто это у нас тут прогуливает завтрак? Всезнайка Поттер! Не ожидал от тебя такого, честно говоря. – на пороге комнаты его «дружелюбно» встретил Драко Малфой. Не скажу, что война изменила Драко в лучшую сторону, но он определенно изменился, правда, как бы Гарри об этом не думал, он не смог понять, в какую же сторону изменился его треклятый враг: стал лучше или еще хуже. Но одно Поттер знал точно: что-то в Драко было такое, что тянуло к нему, но точно не Любовное зелье профессора Снейпа. – Ааа… Эмм… Как долго ты тут стоишь? – Гарри, как можно лучше, стрался скрыть волнение в голосе, но у него это получилось плохо – Ну, как тебе сказать… Достаточно долго, чтобы увидеть, куда ты спрятал ту интересную черную книжечку. Кстати, что там? Наверное, какие-нибудь любовные записочки, в кого ты уже втюрился по уши? А? Луна, Лаванда или, может быть, даже заучка Гермиона? – Драко настойчиво поддался вперед, стараясь войти в комнату Поттера и узнать все его секреты из той книжки. Однако сам Герой думал иначе и сумел удержать грубого блондина. – Это не твое дело, Драко. И да, как ты пробрался в часть факультета Гриффиндор? – Гарри намеревался добиться конкретного ответа – Это не твое дело, Поттер. – используя его же реплику, Драко изо всех сил старался вывести гриффинорца из себя. Гарри решил срочно действовать, потому что долго удерживать эту «змею», как соизволил Рон называть Драко, он не мог. Резко ослабив хватку, брюнет бросился назад и ухватился за край блокнота, который в ту же секунду, предательски, с грохотом упал на пол. Драко схватил заветный блокнот, пока Поттер не успел опомниться. – Ну что, почитаем вместе или соизволишь мне сделать это самому? – спросил Малфой, все еще удерживая разъяренного Поттера настолько сильной хваткой, что побелели костяшки руки. – Кхм-кхм… – Профессор Снейп настолько резко появился, что оба проказника резко дернулись, отдернувши руки, чтобы учитель не подумал ничего лишнего, – прошу прощения, конечно, но вы не видели мисс Грейнджер? Не у кого больше спросить, уж извините, что отрываю вас от столь интересного занятия, – явно с насмешкой в голосе, проговорил профессор.. – Нет, профессор, мы видели мисс Грейнджер полчаса назад, в Большом Зале , где ее, вероятно, уже нет, так что, прошу Вас, оставьте нас в покое, хорошо? – Драко ответил довольно холодно и продолжил разглядывать кожаную обложку заветной книжечки Гарри Поттера. – Соизвольте полюбопытствовать, но что это у вас в руках? Можно посмотреть? – протянув вперед руку, он практически выхватил ее из рук противного Малфоя Гарри Поттер издал грустный протяжный стон, показывая этим все свое недовольство по поводу сложившейся ситуации. – Чья эта вещь? Малфой, Поттер или вы у кого-то ее отобрали? – у профессора был грубый, даже хриплый голос, что отказать отвечать мог только чертов суицидник. – Гарри, – ответил Драко, ухмыльнувшись – Черт, Драко! Я тебя задушу! – Поттер уже замахнулся на Малфоя, но потом вспомнил о присутствии профессора – Гарри, возьми свой дневник, а тебя, Малфой, ждет серьезное наказание за проникновение в часть факультета Гриффиндора. Или, может быть, Вас перевести на этот факультет? – профессор протянул Гарри его дневник и, взяв Драко за верх мантии, потянул за собой Не передать было скорость изменения радости на возмущение на лице Гарри Поттера когда, обернувшись, он увидел Гермиону, которая буквально ввалилась в комнату, сливаясь в страстном поцелуе с Роном. – Не очень правильное время вы, ребятки, выбрали время. Сегодня все вместе решили вывести меня из себя, – тихо взохнув и осознав, что его никто и не собирался услышать, Гарри решительно вышел из родной комнаты, которую сейчас наполняло дыхание довольно популярной влюбленной парочки. – Ну да, сегодня явно не мой день. Сначала Малфой со своими странностями, а теперь еще и эта парочка решила решать свои проблемы у меня на глазах. Моя симпатия к Гермионе уже давно иссякла и возвращаться явно не намерена, но смотреть, как эти два голубка... нет, я точно не собираюсь. Пойду похожу по школе, пока они там закончат. Бесцельно бродить по безлюдным коридорам Гарри быстро надоело, поэтому он зашел в библиотеку, выбрал интересную, по его мнению, книгу и погрузился в чтение. Очнувшись от неглубокого сна, Гарри резко подорвался вспомнив о том, что оставил свой блокнот на столе. Повернув голову, Гарри застал только пустое место на круглом столике. – Черт! Надеюсь, это не Малфой. – Гарри представил ситуацию, если бы его блокнот забрал именно Драко. – Нет! Нет! Пожалуйста, только бы не он! Ну почему он вечно оказывается в нужном месте и в нужное время. – буквально простонав последнюю фразу, он направился в часть Слизерина, где мог ждать его дневник, оказавшийся в руках его чертова врага * – Таксс, ну что, Поттер, посмотрим, что ты скрываешь в глубине этого сокравища, – издевательски посмотрев на книгу, он приступил к открытию. Драко открыл первую страницу и, на удивление парня, она оказалась чистой, он переворачивал так минуту, удивляясь с каждым разом все больше и больше. Наконец-то, почти на половине дневника, Драко обнаружил запись. «1 сентября 1991 года Сегодня началось мое обучение в Хогвартсе. Новые одноклассники просто кошмар! Но мне удалось найти среди этих придурков Гермиону и Рона. Они, вроде, нормальные. Разделяющая шляпа разделила Драко Малфоя на факультет Слизерин, чему я очень рад!...» – Интересно, что же будет дальше, это все слишком скучно. – Драко перелистнул в самый конец, где обнаружил запись, написанную явно свежими чернилами, – написано недавно. И так, в кого влюблен наш Всезнайка? – Драко начал читать «21 февраля 1999 года Я очень странный. После войны я стал как-то странно себя вести и часто просто проваливался в своих мыслях. Я копался там, в надежде найти что-то стоящее, чем можно объяснить моё поведение. Я знал, что это не война. Депрессию, которую я заполучил после победы над Волан-де-Мортом, удачно вылечили волшебники нашей школы и я чувствовал себя прекрасно. А потом случилось это. Из меня практически высосали душу, я перестал чувствовать что-либо вообще, меня перестали интересовать книги, учеба и даже мои немногочисленные друзья напрочь перестали поднимать мне настроение. Я нашел причину. Драко Малфой. Именно. Я долго не признавался в этом даже себе, ведь я просто влюбился по уши, как девчонка. В то время, как все остальные веселятся на полную катушку, меня тревожит он. Глупый, подлый и столь привлекательный Малфой. Мне стыдно признать, что я – гей. Если бы об этом узнал сам Драко, то, боюсь, я смоюсь в унитаз или, еще лучше, улечу в маггловский мир. Когда я окончу обучение в Хогвартсе, я надеюсь, Драко покинет мое сознание и я о нем забуду (в чем, однако, сильно сомневаюсь)» Пребывая в полном шоке, Драко достал свой дневник и открыл последнюю страницу « 19 февраля 1999 года Я странный. После войны, которая меня очень сильно тронула, я просто застреваю в своем сознании, копаясь в мыслях. Я старался найти хоть какое-нибудь объяснение того, что я такой потерянный в последнее время. Я нашел причину. Гарри Поттер. Этот мерзавец просто похитил мою душу. Я гей, поздравь меня, покойный Люциус. Влюбился в этого противного льва-брюнета. Он еще и, черт возьми, мой враг! О Мерлин, что мне делать?! Я стараюсь отвлечься, но каждое утро, за завтраком в Большом зале, мою внимание привлекает этот красиво-мерзкий шрам на лбу Гарри Поттера, его довольная улыбка и смешно причесанные грубые волосы. Мне больно осознавать, что в магическом мире вряд ли воспримут геев, как нормальных людей. Ах да, помимо этого, мне еще надо заполучить внимание Поттера, который смотрит на меня так жадно каждый раз за завтраком, что у меня создаётся впечатление, что симпатия взаимная. ДА Я УЖЕ С УМА СХОЖУ СО СВОИМИ МЫСЛЯМИ НАЕДИНЕ!! Но это просто моя наивность, Поттер влюблен по уши в Гермиону и меня он не полюбит никогда. Никогда. Мне больно произносить это слово, когда оно касается Гарри… Нужно просто смириться и принять себя» — Твою ж... Поттер! Ну почему я не признался раньше? — Драко, в буквальном смысле, рванул в коридор. Парни столкнулись у в коридоре у портрета. Как только, они оба поднялись, блондин прижал Гарри к кирпичной стене длинного коридора. Сильной хваткой прижимая руки мальчика-который-выжил, Драко придвинулся к нему настолько близко, что их губы разделяли всего лишь считанные сантиметры. Дыхание слизеринца оказало должное влияние на Поттера и тот, с явным удовольствием, прильнул к его губам. — Кхм-кхм... я конечно, все понимаю, но что здесь, черт возьми, происходит?! — произнес появившийся, как обычно, неоткуда и совершенно не вовремя, профессор Снейп — Черт! В чем проблема?! Я ждал этого момента почти год, валите вон отсюда! — рявкнул Драко Как только чёрная мантия профессора окончательно скрылась за углом, Драко продолжил процесс. Отстранившись от Поттера спустя несколько минут, он все же решил заговорить — Ты шутишь со мной плохие шутки, Поттер! Чертов мерзавец, в которого я влюблен! — Если ты расскажешь мне хоть один способ, чтобы оторвать взгляд от настолько сексуального слизеринца, я больше никогда не буду на тебя так смотреть — О, Мерлин! Мне считать это как угрозу, комплимент или на полном серьёзе? — Как тебе хочется, так и думай. Мне все равно. Гарри Джеймс Поттер и Драко Люциус Малфой слились в поцелуе, все сильнее вжимаясь в стену. Если бы, будь те живы, родителям Поттера рассказали, что их сын, созданный для спасения всех волшебников, через 18 лет будет судорожно хватать воздух от горячих поцелуев Пожирателя Смерти, то Лили и Джеймс Поттер упали в обморок, судорожно хватая воздух, но не от поцелуев, а от шока. КОНЕЦ.