***
Альберих прекрасно знает о том, что он небезразличен юному путешественнику. Он видел, как Итэр краснеет, когда они разговаривают; замечал, как Итэр всегда старается случайно коснуться его; ощущал на себе каждый взгляд Итэра в его сторону. Он знал, что мальчишка в него влюблён. Но увы, безответно. Кэйа не влюбляется, но он влюбляет в себя. По какой-то причине, больше всего капитану нравится флиртовать с другими на глазах у Почётного рыцаря. Это доставляет какое-то садистское удовольствие — видеть это лицо, которое постепенно наполняется печалью. Но брюнет принимал все знаки внимания от блондина. Каждый подаренный цветок, каждое слово в комплименте или даже каждые объятья Кэйа помнит. Он позволяет Итэру ухаживать за ним, бегать как собачонка. Но Альберих и себе не отказывает в лишних поцелуях в щёку или в руку путешественника. В эти моменты его выражение лица просто бесценно. И капитан знал, что он поступает подло. Однако его всё устраивало. Но рано или поздно это должно было произойти. Итэру надоело. Альберих не знает всей этой боли, не видел все эти слёзы и не слышал все эти крики отчаяния безнадёжно влюблённого мальчишки. Полюбил придурка. Каждый новый день он обещал себе, что разлюбит. Но Кэйа как наркотик, хочется снова и снова, а бросить трудно. Но, взяв себя в руки, рыцарь наконец-то послал сердцееда куда-по-дальше. И это стоило того. Оковы любви, что приносили ему только страдания, разрушились. И Итэр разлюбил… Правда? Но вот Кэйа… Брюнет почувствовал себя разбитым после слов блондина. Он и подумать не мог, что, играясь с чужими чувствами, можно влюбиться. Как это произошло? Неужели старания мальчишки дали свои плоды? Да. Мужчина долго не позволял рыцарю вкусить этот искушающий фрукт любви, но уже слишком поздно. Наигрался. Молодец, Кэйа Альберих, ты влип. Сильно. И в этой ситуации нет больше ничего, кроме тупика. Скоро путешественник отправится в другой город, после него и в следующий. Вряд ли он захочет вернуться в Мондштадт, после того, что натворил капитан Ордо Фавониус. Теперь Кэйе хочется кричать.***
— Итэр, ты направляешься в Ли Юэ? — Кэйа поймал путешественника возле винокурни Дилюка. — Кэйа? Что ты тут делаешь? — рыцарь явно не ожидал увидеть капитана здесь. — Да так, нужно было парочку вопросов обсудить с Дилюком. Теперь ты ответь на мой вопрос. — Да, я в Ли Юэ. Деревья тихо шумели листьями, которые были потревожены ветерком. Да, Итэр уходит. Сердце в груди Альбериха сжалось. Он может потерять мальчишку навсегда. Кэйа готов сейчас миллиард и один раз извиняться перед путешественником, но изменит ли это что-нибудь? Нет. Капитану нет прощения за всё его деяния, за каждый его обман. Кэйа обречён страдать из-за самого себя. Правда? — Чтож, — голос брюнета дрогнул, — Перед тем, как ты уйдёшь… — Что? Что ты делаешь? Мужчина опустился на одно колено перед мальчишкой и, взяв его за руку, поцеловал тыльную сторону ладони. — Я придурок. — Кэйа… — Мне правда жаль.— Альберих отпустил руку и отвёл взгляд в сторону, — Я невыносим. — Зачем ты сейчас мне всё это говоришь? — Итэр нахмурился от отвращения. — Я влюбился, Итэр. И я сейчас не шучу или что-то подобное…— Кэйа встал на ноги и скрестил руки на груди, — Я правда полюбил тебя. — Не знаю, что сказать, — блондин задумался после своего молчания, — сказал бы ты мне это дня два назад, я бы обрадовался. — Прости меня. — Я подумаю над этим… И Итэр ушёл, оставляя Кэйю одного. Вернётся ли? Простит ли он Альбериха? Ответит ли взаимностью? Кто знает.***
— Я такой придурок! —О, ты только недавно это осознал? Таверна уже закрыта. Шум стих, осталось лишь отчаяние и громкие слёзы. Сердце разрывалось, хотелось кричать и убивать себя за все грехи. Капитан Ордо Фавониус выпивает уже неизвестно какую по счету бутылку вина. Его аловолосый брат вынужден выслушивать все его страдания. — Шутки в сторону, Дилюк, — грустно усмехнулся Кэйа. — Ну, такого придурка ещё поискать надо, поэтому ты редкостный идиот. Наигрался, не так ли? — Наигрался. И больше я так играть не хочу. Почему я не предусмотрел такое? — Потому что ты был слепым, — Рагнвиндр убрал бутылку со стойки, — Мне кажется, тебе сегодня хватит. — Кто бы мог подумать? — Альберих опускает голову, и на деревянную стойку падают солёные капли, — Я настолько был уверен в своём вечном одиночестве, что не ухватился за единственный шанс стать счастливым. Я просто оттолкнул его, а потом пожалел об этом. — Удивительно, что ты раньше никогда не был влюблён, — Дилюк обошел барную стойку и сел рядом с братом, — но в тебя все влюблялись. — Тебя тоже многие любят, — Кэйа положил голову на руки, которые лежали на деревянной поверхности, повернулся к аловолосому и грустно улыбнулся, — Но мы с тобой похожи тем, что все наши поклонники вынуждены страдать от безответных чувств. — Иронично, что мне это говорит безответно влюблённый придурок. И капитан заплакал ещё сильнее. Придурок. Какой же он придурок. Его не простят. Ни за что. Правда?***
Письмо из Ли Юэ. Капитану кавалерии Фавония. Получив конверт в своём кабинете, брюнет сначала без энтузиазма открыл его и начал читать.”Здравствуй, Кэйа.
Я подумал над твоими словами. Если хочешь знать мой ответ, то приходи в Ли Юэ. На протяжении недели, каждое утро, я буду ждать тебя у главных ворот. Оттуда я собираюсь привести тебя в одно место, там я тебе всё расскажу.
Жду встречи с тобой
Итэр„
Сорвавшись со своего кресла, Альберих в один миг прибежал к кабинету Действующего Магистра и бесцеремонно распахнул дверь. Джинн от неожиданности вздрогнула и ахнула, роняя несколько бумаг. Широким шагом Кэйа подошёл к рабочему месту блондинки и положил перед ней письмо. — Мне срочно нужно в Ли Юэ. — Кэйа, — девушка пробежалась глазами по тексту и нахмурилась, — ты же прекрасно понимаешь, что я не могу тебя отпустить. Хилличурлы нынче стали слишком агрессивными, и нам нужна хорошая оборона. — Рыцари могут справиться и без меня. — Нет, Кэйа, им нужен надёжный капитан, а у меня и так уже слишком много работы. — Джинн, — руки мужчины сжались в кулаки, — Это дело для меня самое важное. Хилличурлы всегда были проблемой, но эта проблема не должна сейчас мне помешать. Я. Отправляюсь. В. Ли Юэ. — Ещё раз говорю тебе, — блондинка поднялась с кресла, — Нет. — Я должен быть там! — брюнет нахмурился и со всей силы ударил кулаком по столу Магистра, — И я туда пойду! — Ты понимаешь, что ты говоришь? — блондинка перешла на крик, — Ты сейчас очень нужен Мондштадту, Капитан Кэйа. И я не могу тебя отпустить сейчас. Мой ответ — нет! — Тц, — Альберих развернулся и пошёл к выходу, крича какому-то рыцарю, — Готовь мне коня! — Капитан Кэйа! — Джинн устремилась за ним и, догнав его у выхода из Штаба, схватила за плечо,— Ты слышал мой отказ! — Ты тоже слышала, что я сказал, — Альберих оттолкнул её руку, — В этот раз, я вынужден тебя ослушаться. — И с каких пор для тебя стал так важен путешественник? — С тех пор, как я совершил самую страшную ошибку в своей жизни. Я больше ошибок не допущу. — Кэйа повернулся к Джинн, — Прошу поручить мои обязанности другим капитанам. — Ты, как всегда, своевольный, — девушка вздохнула, — С тобой спорить бесполезно. Но учти, что, после твоего возвращения, ты будешь работать сверхурочно. — Так точно, Магистр Джинн. У него есть шанс. Он может избавиться от своего одиночества. Правда ли это?***
Раннее утро. Путешественник, как и говорил, сидел на камнях возле высоких красных ворот и гладил собаку, которая устроилась рядом с ним и спокойно уснула. Запах свежести морского бриза бодрил. Но в голове только один вопрос: «Прийдёт ли?» Итэру хотелось надеяться на то, что Кэйа ему тогда не врал, и что он говорил всё от чистого сердца. Не хотелось быть обманутым снова. Не хотелось снова плакать от горечи. И был только один способ проверить подлинность чувств капитана Фавония. В глаза бросился белый силуэт со стороны горы. Устремив свой взгляд наверх, путешественник увидел белого коня, который аккуратно спускался по тропе. А верхом на коне был Альберих. Итэр подскочил с места, случайно напугав собачку, и побежал к мужчине. — Ты пришёл! — Конечно я пришёл, — Кэйа улыбнулся и слез с элегантного животного. — Только придётся оставить его. То место находится далеко. — Ничего страшного, — Альберих погладил коня по гриве и, взяв за повод, повёл его к воротам. Там его встретил молодой Миллелит, — Прошу тебя, присмотри за ним.***
— Зачем мы идём в порт? — Узнаешь. Парни подошли к старому рыбаку, который стоял возле своей лодки. — Добрый день, — Итэр улыбнулся, — Не могли бы вы отвезти нас в Каменный лес Гуюнь. Конкретнее, на маленький островок «судьбы» — Ох, юноша, — старик усмехнулся, — Меня уже очень давно не просили отвезти на тот островок. Я уже был уверен, что про него все забыли. — Так, ваш ответ? — Конечно, малец, запрыгивайте. — Большое вам спасибо! — А что за остров? — Кэйа задал вопрос, когда они с Итэром уже сели в лодку. — Раньше вся молодежь в Ли Юэ просили у моряков отвезти их на этот островок.— Старик мягко улыбнулся, гребя вёслами, — Его прозвали островом судьбы. Поверие гласит, что только истинная любовь может даровать суженным подарок на этом острове. Но никто ранее не получал ничего, поэтому про поверие быстро забыли. Думаете, что сможете доказать правду? — Таким образом ты мне и хочешь показать свой ответ? — Альберих посмотрел на Итэра, тот кивнул, — Значит, если ничего не произойдёт, то… — Советую тебе, на данный момент, не строить лишних предположений, Кэйа, — Путешественник отвёл взгляд в сторону города. В сердце капитана поселилась маленькая надежда на лучший исход. Хотелось верить, что Итэр простил его за все свои поступки. — Скажи мне сейчас, ты честно жалеешь о том, как поступил со мной? — Итэр, — Кэйа нахмурился, смотря на приближающиеся острова, — Я безумно себя корю за всё. — Понятно. И наступила тишина. Рыбак ощущал напряжение, но не стал ничего комментировать. Намерения юнца понятны и без слов. Так в тишине они и добрались до судьбаносного острова. — Юнцы, помогите мне немного, — старик протянул Капитану Фавония верёвку, — Пришвартуйте лодку. — Конечно, — Альберих взял канатик и, активировав Глаз Бога, покрыл коркой льда воду от лодки до берега. Привязав один конец к транспорту, второй зацепил на камне, — Вот так. — Вы же не будете против, если я погляжу? — Не против, хоть это личное, — Итэр помог старику дойти по льду до берега. — Сохраню это в тайне, юнцы. — Хорошо, — Путешественник подошёл к сердцу, которое было выложено камнями и указал на первую половину, — Кэйа, встань здесь. Брюнет молча послушался блондина и встал на то место, которое было указано. Итэр глубоко вдохнул и выдохнул. Если поверие не ложное, то сейчас раскроется правда. Один шаг, и мальчишка оказался на второй половине сердечка. — Теперь, скажи, что любишь меня, — путешественник серьёзными глазами посмотрел в голубые глаза капитана. — Я…— Альберих на секунду замялся, — Я люблю тебя, Итэр. Очень сильно. Я готов извиняться перед тобой бесконечное количество раз. — Я не смог взять себя в руки, так и не смог совладать с собой. А так же, — Блондин опустил голову, — я не смог разлюбить тебя, не смотря на то, что и очень сильно этого хотел. Я всё ещё люблю тебя, Кэйа. Яркий свет на секунду ослепил обоих, и было слышно только громкий вдох старого рыбака неподалеку. Раскрыв глаза, Итэр увидел рядом стоящий роскошный сундук. Кэйа не врал ему тогда. И это было истинной правдой. Дыхание сбилось, ноги подкосились, а руки прикрыли рот, с глаз потекли слёзы. Итэр теперь мог простить Альбериха за всё. Этот груз с души наконец-то спал и рассыпался в прах. А Кэйа нынче будет осторожен со своим счастьем.